Илья Мощанский - Стоять насмерть!

• Название: Стоять насмерть!
• Автор: Илья Мощанский
• Издательство: ООО «Издательский дом «Вече»
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4619-1

Эта книга является тематическим произведением и повествует о специальных операциях, связанных с периодом битвы за Кавказ в 1942–1943 годах… Сражение на высокогорье, детали которого подробно изложены в данном труде, вообще является уникальным событием в истории Великой Отечественной войны — именно тогда в Красной Армии появились настоящие части военных альпинистов. Кроме горной войны в настоящей книге описаны десантные операции Закавказского и Северо-Кавказского фронтов на Крымский полуостров, а также история создания и гибели особого соединения германской армии — корпуса «Ф».

Специальные операции, проводимые противоборствующими сторонами, редко допускают возможность широкого маневра во времени и пространстве. Их удел — четкое следование планам и самопожертвование, нередко требующее от бойцов «стоять насмерть», но выполнить поставленную задачу.

---

Но в одинаковой мере, считая своим врагом Гробба, итальянские фашисты и аль-Хусейни преследовали, однако, совершенно различные цели. Рим стремился нанести поражение тому, кто противился притязаниям Италии на лидерство и господство в странах арабского Востока. Муфтий аль-Хусейни боролся против Гробба прежде всего потому, что не хотел, чтобы аль-Гайлани, а точнее Ирак, находился в центре внимания отдельных военных и дипломатических представителей нацистской Германии. Таким образом, хотя средства и возможности были различны, но как муфтий, так и аль-Гайлани стремились к лидерству на арабском Востоке под покровительством агрессоров. Последние хотя и создавали видимость своего участия и помощи арабским лидерам в антибританском движении, фактически преследовали свои экспансионистские цели, направленные на вытеснение Великобритании и установление «нового порядка» в странах Ближнего и Среднего Востока и превращение их в колониальные придатки будущих «Германской» и «Великой Римской» империй.

Что касается взаимоотношений двух агрессоров, то они внешне также характеризовались единомыслием и сотрудничеством в устремлениях к захвату чужих территорий в ходе Второй мировой войны, однако когда речь заходила о регионах, богатых ресурсами и имевших глобальное значение в комплексе военно-стратегических планов агрессии, военно-политическое руководство нацистской Германии выступало как гегемон с правом последнего слова, оставляя своего итальянского партнера на заднем плане. Наиболее остро это проявилось в вопросе создания «Арабского» и «Индийского» легионов.

Вражда между двумя арабскими лидерами, равно как и отношение к ним держав «оси», отражались на положении «германо-арабского учебного подразделения» на мысе Сунион. Аль-Гайлани не соглашался на сотрудничество с этим «подразделением» без подписания военного соглашения с нацистской Германией. Верховное главнокомандование вермахта и Министерство иностранных дел не возражали против такого соглашения, но считали преждевременным запустить его реализацию. Наиболее удобным моментом для заключения соглашения германское военно-политическое руководство считало планировавшееся вторжение в страны арабского Востока армий вермахта после окончательного захвата Кавказа и Ирана.

Но осложнения с созданием «германо-арабского учебного подразделения» этим не ограничивались. Более значительные преграды создавала позиция, которую занял летом 1942 года аль-Хусейни. Не получив реальной помощи ни от нацистской Германии, ни от фашистской Италии в своем стремлении к единоличному лидерству в арабском мире, аль-Хусейни прекратил вербовку арабов (которой весьма активно занимался) для военного лагеря стран «оси». Более того, муфтий предъявил германскому командованию требование о передаче ему всех сирийцев и палестинцев, ранее им завербованных и включенных в «германо-арабское учебное подразделение».

В канун вторжения германской группы армий «А» на Кавказ, то есть к июлю 1942 года, в этом «подразделении» проходили специальную военно-разведывательную подготовку 24 иракца, 112 сирийцев и палестинских арабов и 107 арабов из стран Магриба (территории Северной Африки). Впоследствии они должны были выполнять роль инструктора при создании многочисленных арабских частей и подразделений.

Выполнение требования муфтия не только нанесло бы существенный ущерб деятельности «Особого штаба Ф» и выполнению им конкретных задач, но могло бы привести даже к срыву общих планов военно-политического руководства Третьего рейха. Как уже отмечалось, ОКВ, ведомство Риббентропа и абвер возлагали на «подразделение» большие надежды, рассчитывая при его активном содействии привлечь на сторону нацистской Германии вождей племен Аравийского полуострова для борьбы против Великобритании. Другой задачей этого «подразделения» должна была быть, по планам ОКВ и абвера, контрпропаганда среди арабов полуострова.

Несомненно, Верховное главнокомандование вермахта, Риббентроп, Канарис, а также Фельми прекрасно понимали, как много они теряют, игнорируя услуги муфтия, который, имея многочисленных единомышленников и оказывая большое влияние на арабских националистов, смог бы самым эффективным образом повлиять на ход военно-политических событий в пользу нацистской Германии после вступления германских войск в арабские страны.

Рождение и гибель корпуса «Ф»

В июле 1942 года группа армий «А» приступила к реализации операции «Эдельвейс» и к концу месяца прорвалась в донские и кубанские степи, нацелив свои танковые и горнопехотные соединения на нефтяные районы Майкопа, Грозного и Баку.

В то время, когда части 49-го горнопехотого корпуса генерала горных войск Конрада оказались у предгорий Главного Кавказского хребта, когда дивизии 1-й танковой армии вермахта генерал-полковника Клейста, преодолевая упорное сопротивление советских войск, ценою огромных потерь медленно продвигались на грозненском направлении, а Африканский корпус генерала Роммеля находился в 100 км от Александрии, Верховное главнокомандование вермахта, Генеральный штаб сухопутных сил (ОКХ), ведомства Риббентропа и Канариса решили, что настал момент использовать вооруженные формирования «Особого штаба Ф».

5 августа 1942 года началась переброска этих формирований из лагеря на мысе Сунион в Болгарию, а затем в Румынию.

Временные неудачи героически сопротивлявшейся Красной армии и продвижение группы армий «А» вермахта на Северном Кавказе в августе 1942 года укрепили надежду германских генералов и дипломатов на скорейший захват Тбилиси и на прорыв в ближайшее время в Ирак через Иран.

20 августа 1942 года ОКВ приняло решение приступить к развертыванию «Особого штаба Ф» в Корпус особого назначения «Ф» и перебросить его в резерв штаба группы армий «А» в Сталино (Донецк). Согласно планам ОКВ, корпус «Ф» под командованием генерала авиации Фельми после вступления германских войск группы армий «А» в Тбилиси подлежал переброске по железной дороге через Ростов-на-Дону на Кавказ и в дальнейшем должен был наступать по направлению Западный Иран — Ирак с выходом к Персидскому заливу, а именно к Басре. Согласно германскому плану «больших клещей», корпус «Ф» после захвата Кавказа должен был соединиться на Ближнем Востоке с итало-немецкими войсками, которые к тому времени овладели бы Суэцким каналом.

29 августа основная часть корпуса «Ф» прибыла в селение Майорское, близ Сталино, а к 3 октября корпус полностью был уже в Сталино и формально вошел в состав группы армий «А» (фактически подчиняясь ОКВ). Впоследствии (с 31 октября 1942 года) корпус «Ф» учитывался как армейский корпус[95] — самостоятельное моторизованное соединение.

В корпусе «Ф» имелись подразделения и части всех родов войск, что позволяло ему действовать совершенно самостоятельно, без помощи и поддержки других соединений. В соединение входили три усиленных моторизованных батальона, каждый из которых насчитывал до 1000 солдат и офицеров; 1-й и 2-й батальоны были укомплектованы исключительно солдатами и офицерами вермахта; 3-й батальон состоял полностью из арабов (иракцев, сирийцев, палестинцев, трансиорданцев, ливийцев и арабов из стран Магриба). Каждый моторизованный батальон по составу и вооружению, по своим тактическим и огневым возможностям приравнивался к полку. Кроме того, в корпус входили: приданный отдельный танковый батальон (25 средних и легких танков), авиационный отряд (25 самолетов), рота связи, саперная рота, минометная рота, разведывательный отряд на бронемашинах и мотоциклах, кавалерийский эскадрон, взвод метеорологической службы, колонна автомобилей (в основном модели «опель-блиц»). Артиллерия состояла из дивизиона пушек четырехбатарейного состава, приданной батареи 105-миллиметровых штурмовых орудий, тяжелого зенитного дивизиона трехбатарейного состава и легкого зенитного дивизиона 20-миллиметровых пушек. Разумеется, имелись штаб и тыловые подразделения (санитарная часть, хлебопекарня, мясобойня, различные мастерские и т. п.).

Корпус особого назначении «Ф» был полностью механизирован и располагал возможностью при наступлении германских армий на Ирак вооружить целую дивизию из «добровольцев» и перебежчиков. В составе корпуса «Ф» были и специальные подразделения, укомплектованные немцами — бывшими солдатами французского Иностранного легиона. Как было сказано выше, эти солдаты были зачислены в Африканский корпус Роммеля, а затем, 15 января 1942 года, переброшены в Южную Грецию, в лагерь на мысе Сунион.

Опознавательным знаком личного состава корпуса «Ф» было изображение «овального венка, в венке — склоненная пальма, восходящее солнце над желтым песком пустыни, а внизу изображение черной свастики».

Численность корпуса (реально усиленной бригады) первоначально составляла около 6 тысяч солдат и офицеров. После переброски корпуса на Кавказ он был развернут в еще большее соединение; ему были дополнительно приданы танковый батальон, кавалерийский полк и другие подразделения. Личный состав корпуса «Ф» помимо военной и политической подготовки занимался изучением географии и истории стран Ближнего и Среднего Востока (особенно Ирана и арабских стран, а также Индии). За короткий срок солдаты изучили рельеф и природные условия этого региона, начиная от советско-иранской границы и кончая Индией. Солдаты и офицеры были обучены турецкому, персидскому, арабскому и другим восточным языкам; кроме того, они знали французский и английский, а солдаты — выходцы из ближневосточных стран (кроме студентов) были обучены немецкому языку.