Эдриан Маршалл - Рыжее солнце любви

• Название: Рыжее солнце любви
• Автор: Эдриан Маршалл
• Издательство: Панорама
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7024-2711-9

Писатель Дрю Донелли так набирается на презентации своего романа, что неожиданно для себя наутро оказывается в родном городке, где не был целую вечность. На его голову тут же обрушивается ворох событий: его подозревают в преступлении, которого он не совершал, его преследует рыжий Лепрекон, который почему-то одет в полицейскую форму, он становится нянькой для мальчишки-сорванца и, наконец, оказывается участником расследования цепи преступлений…

И если со всеми этими трудностями Дрю, привыкший жить только для себя, худо-бедно справляется, то он и представить себе не может, что ему делать с любовью, свалившейся на него в виде упрямой девушки-полицейского…

---

Кража романа вполне могла быть мотивом преступления. И было бы здорово, если бы сержант с этим согласился…

Сержанта Бригглса они застали сидящим в глубоком кресле — дорогом подарке мэра Ноувервилла. Сержант словно бы не заметил, что в его кабинет вошли подчиненные, и только когда Джад Макнайт изобразил подобие кашля, Бригглс наконец поднял голову и снизошел до того, чтобы окинуть снисходительным взглядом тех, кто вырвал его из глубоких раздумий о размахе, который приобрела преступность в Ноувервилле.

— Ну что, пожаловали? — произнес он тоном смертельно уставшего человека. — Может быть, объясните мне, почему вы так долго возитесь с делом Кшесински? А, детектив Макнайт?

— Сэр, в деле Кшесински все не так просто, как казалось с самого начала, — с деланой бодростью начал детектив, но Бригглс раздраженно перебил его:

— А по-моему, там все просто, как в детской сказке. Писатель много пил, мало закусывал, в общем совершенно не берег свой изнеженный организм, что неизбежно привело к проблемам с сердцем — о чем имеется свидетельство врача, — а те повлекли за собой сердечный приступ. Что же тут сложного? — воззрился сержант на детектива. — По-моему, все элементарно. А то, что этот приступ приключился с ним ночью в парке… Так это, знаете ли, с каждым может случиться, не только с писателем. Смерть, Макнайт, пока еще ни одному человеку не предложила выбрать место кончины. Так уж, понимаете, она устроена.

Бригглс усмехнулся, очевидно посчитав свою шутку чрезвычайно остроумной. Лиси передернуло — ей никогда не нравились подобные шуточки, тем более из уст таких людей, как сержант Бригглс. В их устах они звучали особенно отвратительно.

Джад Макнайт, предвкушавший нечто подобное, поспешил мягко возразить:

— Но ведь вы еще не все знаете, сэр. В ходе следствия выявились детали, которые очень трудно списать на простое совпадение.

— Что, у кого-то нет алиби? — снова перебил детектива Бригглс.

— Дело не в чьем-то алиби, сэр, — продолжил терпеливый Макнайт. — Вы ведь в курсе, что в одежде Кшесински не нашли ни таблеток, ни мобильного телефона?

— Это еще ничего не доказывает, — ухмыльнулся Бригглс. — Писатели — народ рассеянный, он все это запросто мог оставить в каком-нибудь баре… или дать официанту вместо чаевых.

— Кроме того, в кармане Кшесински был обнаружен листок бумаги, на котором были напечатаны три буквы.

— Очередная писательская блажь.

— Да, только эта «блажь» была распечатана с чьего-то компьютера.

— Наверняка, он сам и распечатал.

— А не кажется ли вам странным, сэр, что эту бумагу находят в кармане человека, который никогда не умел пользоваться компьютером, более того — никогда не имел компьютера?

Лиси не могла не признать, что на Бригглса это высказывание все-таки произвело определенное впечатление.

— Так на чем же он строчил свои романы, черт подери?!

— На печатной машинке, сэр.

— Да, я знал, что все эти графоманы чокнутые. Но мне и в голову не приходило, что до такой степени, — растерянно пробормотал Бригглс. — Вот вам и прогресс, — добавил он и тут же заявил: — Ну и что с того? Кшесински мог попросить кого-нибудь из своих… хе-хе… более продвинутых друзей.

— Офицеру О'Райли удалось побеседовать с большинством друзей и знакомых Кшесински, сэр. И пока ни один из них не признался, что распечатывал что-то для Кшесински.

— Офицер О'Райли, — хмуро отозвался Бригглс, — вечно портит своими домыслами нашу отчетность. А вам, Макнайт, следовало бы помнить, что выводы по делу — это обязанность детектива, а не патрульного офицера.

— Я помню, сэр, — осмелился возразить Джад Макнайт. — Но это еще не все по делу Кшесински.

— Ну что еще? — вяло поинтересовался Бригглс. — Вы нашли у Кшесински носовой платок и хотите, чтобы эксперты проверили, кому принадлежат сопли, уж простите мою неделикатность?

Джад Макнайт терпеливо дождался, пока сержант посмеется над своей остротой, и снова напомнил о себе:

— Незадолго до смерти, сэр, Кшесински закончил свой последний роман…

— И что, он предсказал в нем свою смерть? Или написал, кто убийца?

— Нет, сэр. Никто не знает, о чем Кшесински писал в своем романе, потому что романа никто не видел. Он исчез, сэр. Офицер О'Райли полчаса назад связывалась с вдовой писателя. Матильда Кшесински обыскала весь дом, но роман — Кшесински назвал его «Сердце ангела» — так и не был найден.

— Послушайте, Макнайт… — Бригглс даже привстал с кресла, его крепкое сержантское терпение было на исходе, — о чем вы тут мне говорите?! Какое еще «Сердце ангела»? Да хоть «Печень демона» — полиции до этого нет никакого дела! Мы занимаемся расследованиями преступлений, а не поисками графоманских романов! Ясно вам это, Макнайт?!

— Ясно, сэр, — кивнул побледневший детектив.

Лиси, столько раз повторявшая про себя, что она ни за что на свете не скажет ни слова, пока сержант не задаст вопрос лично ей, не выдержала:

— Да, сэр, все верно. Мы занимаемся расследованием преступлений. И то, что случилось со Стэнли Кшесински, самое настоящее преступление. А роман вполне мог послужить мотивом этого преступления. Что, если какой-то, менее талантливый, чем Кшесински, писатель решил присвоить себе чужую славу и украл роман? А когда Кшесински узнал об этом, убил его, точнее довел до сердечного приступа? Забрал у Кшесински таблетки, мобильный — ведь последний звонок, который поступил на телефон Кшесински перед тем, как он вышел из дома, вполне мог быть звонком убийцы — и бросил умирающего писателя в парке, отлично зная, что в это время суток на помощь к нему никто не придет.

Бригглс окончательно выбрался из кресла и наклонился над столом, как грозный утес над морской гладью.

— Ах какая хорошая у нас фантазия, офицер О'Райли. С такой фантазией и самой пора детективы писать. И у вас будет прекрасная возможность заняться этим, когда вас наконец с позором выкинут из полиции! Вас вообще кто-нибудь спрашивал?! Вы вообще хоть что-нибудь тут решаете?! А вы, Макнайт, что хлопаете глазами?! Офицер патрульной службы раскрывает за него несуществующее преступление, занимается черт знает чем, а он молчит и, знай себе, хлопает глазами, как какой-нибудь тунец…

— Сэр… — попытался было вмешаться Макнайт, но Бригглс уже не слышал никого, кроме себя.

— Ну все! — взревел он и стукнул по столу своим мясистым кулаком. — Хватит с меня этих россказней! Вот что, сказочники вы мои… Завтра же вы кладете мне на стол закрытое дело Кшесински, в противном случае я устрою вам веселую жизнь! Мне помнится, вы однажды уже были наказаны за невыполнение приказа, офицер О'Райли. Видно, этого вам оказалось мало. Вся в своего деда, тот тоже любил выдумать что-нибудь эдакое и…

Лиси могла бы еще час слушать тираду Бригглса, если бы она была адресована только ей. Но дед… Его имя для Лиси слишком много значило, чтобы она смогла смолчать и проглотить обиду. И, хотя Лиси отлично знала, что Бригглс довольно жалкий тип, обязанный своим положением исключительно знакомствам и связям, она все равно не выдержала.

— Да, сэр, — спокойным и уверенным тоном произнесла она, глядя на Бригглса в упор. — Вы правы, я очень похожа на офицера Грегори О'Райли. Он тоже всегда старался довести дело до конца, только жаль, что ему, как и мне, в этом постоянно мешали люди, которые…

Закончить Лиси не успела. Джад Макнайт, заметивший, как побледнело лицо патрона, перебил Лиси и, брякнув сержанту что-то вроде «мы вас поняли, сэр», буквально выволок девушку из кабинета.

— Какого черта ты делаешь, Фокс?! — рыкнул он на нее уже в коридоре. — Ладно, я уж как-нибудь смирюсь с тем, что мне не дадут отгулять очередной отпуск и съездить в Аризону к брату. Но ты-то что будешь делать, когда Бригглс добьется своего и заставит тебя сдать полицейский значок?!

— Не знаю. — Лиси и правда не знала. — Извини, Джад, я вела себя глупо. Но когда подобные типы говорят о дедушке… Знаешь, у меня внутри все будто обрывается. Я не могу молчать.

Джад сердито кивнул.

— Ладно, Фокс. Чего лукавить, я знал, чем все закончится, когда Бригглс вызвал нас обоих.

— Прости, что подвела.

— А-а, к черту, — махнул Джад рукой и улыбнулся. — Знаешь, мне не привыкать к выходкам Бригглса. В конце концов, мы правы и нам зачтется…

— Знаешь, Джад, с тобой чертовски приятно работать, — выпалила Лиси в порыве благодарности и тут же густо покраснела. — То есть я хотела сказать…

Джад дружески похлопал ее по плечу.

— У тебя есть одна удивительная особенность, Фокс. Ты и пальцем не шевельнешь, чтобы сделать лучше себе, но, когда речь идет о других, ты в лепешку готова разбиться. Это здорово, Фокс. Здорово для всех. Но только не для тебя самой…

— По правде говоря, Дрю, ужин в семейном кругу я считаю одной из самых пошлых вещей. — Стелла улыбнулась одним уголком губ и, вытащив из мундштука докуренную сигарету, небрежно бросила ее в стеклянную пепельницу.