Анатолий Нейтак - Попытка говорить 1. Человек дороги (СИ)

• Название: Попытка говорить 1. Человек дороги (СИ)
• Автор: Анатолий Нейтак
• Жанр: Фэнтези

Эта книга — про Рина Бродягу. Когда-то он родился на Земле, потом неведомо как оказался в Пестроте, и вот уже лет тридцать как топчет не всегда приветливые земли иных миров, точнее, доменов. Героя до сих пор не убили, и это плюс. То и дело возникают проблемы (чаще всего из-за общения с властями) — и это минус. Но герой оптимист и верит: всё, что его не убьёт, сделает его сильнее. Изгнанный из ордена друидов из-за несчастного случая, одарившего его силой Мрака, Рин пройдёт свою дорогу до самого конца — и ни властительным риллу, ни даже Видящим неведомо, кем он в итоге станет.

---

А вот Лада имела о магии представления самые поверхностные. До меня её никто не учил всерьёз. Поэтому с ней мне пришлось возвращаться к основам и заново открывать кое-какие понятия, казавшиеся мне само собой разумеющимися.

Ан нет: не всё так просто, как комар летает. И в привычных аксиомах магии передо мной порой стали открываться… неожиданные глубины.

Неожиданные. Да.

— Если следовать стилю, в котором получал образование я сам, следует предварять всякую практику теорией. Прежде чем овладевать магией, надо сначала хотя бы вчерне разобраться, что это такое. Вот этим мы с тобой, Лада, сейчас и займёмся.

Я сделал паузу. Хилла слушала, в буквальном смысле затаив дыхание. Всякому бы лектору такое абсолютное внимание!

— В Пестроте известно три основных способа делить "магию вообще" на отдельные области магического искусства. Первый — по способу контроля. Прямое управление потоками Сил зовётся волшбой, а управление опосредованное, через заклятия, зовётся собственно магией. Пользуясь механистической аналогией, можно сказать, что волшебник перекатывает камень, толкая его своими руками. Ну а маг пользуется для той же цели инструментами: рычагами, блоками, мускульной силой гужевых животных и так далее. Нетрудно догадаться, что волшебник сильно ограничен в мощности своего воздействия на мир. Но одновременно он способен сделать то, что хочет, практически мгновенно. Ему не надо выплетать в Глубине сложные структуры, чертить руны и фигуры концентрации, подбирать ингредиенты и уравновешивать физические компоненты заклятий. Волшебнику достаточно его воли и Силы. Но, в отличие от мага, он не может или почти не может использовать заёмные энергии. Стиль не тот.

Пауза. Хилла слушает.

— Второй способ делить магию — по типу контроля. Все школы магии делятся на две большие группы: рациональные и иррациональные. У рациональных школ есть немало скрытых недостатков, но все они перевешиваются одним громадным достоинством: рациональная магия гораздо, ГОРАЗДО лучше контролируется. Творя заклятье рациональной магии, можно не слишком бояться хаотических искажений, непредвиденных последствий и странных побочных эффектов. В одной песне поётся: "Сделать хотел грозу, а получил козу", — так вот: заклятия рациональной магии в принципе не дают таких результатов даже при самых серьёзных сбоях. Если в заклятье рационального мага ещё на стадии формирования вкралась ошибка, оно скорее не сработает вовсе, чем сработает так, что устранять последствия придётся риллу.

— А иррациональные школы?

— Они хороши тем, что позволяют быстро освоить начальные преобразования энергий. В них всё строится на интуиции, на ощущениях… на вдохновении. Но любая сила является также и слабостью, любое преимущество оплачивается уязвимостью. В случае с иррациональной магией быстрый старт возмещается паритетом на уровне подмастерьев и однозначным превосходством рациональной магии на уровне мастеров.

— Почему?

— Ненадёжный контроль. Чтобы стать мастером стихии (скажем, воды), рациональный маг растягивает связи своего магического дара в нужном направлении, а потом тренирует их. Долго. Потом снова растягивает, тщательно и аккуратно расширяя канал связи со стихией, и адаптируется к этим изменениям. Цикл повторяется как минимум пять-шесть раз, а на практике даже больше.

Пауза. И чуть иным тоном:

— Маг иррациональный способен овладеть магией воды почти мгновенно, за один короткий ритуал — или даже во время одной углублённой медитации. Но это овладение не сопровождается осознанием. Таким образом, маги любых иррациональных школ не могут произвольно менять уже установившиеся способности и сильно ограничены даже в их линейном развитии. А попытавшись изменить форму своего дара, они чаще всего терпят поражение. Сходят с ума, калечатся, теряют способности. Умирают. Зато порой именно среди адептов иррациональных школ появляются уникальные дарования, о которых впоследствии слагают легенды. Такие, как Сиринкс, Мелазар Слепец или Лод Синий Огонь. Увы, такие уникумы обычно плохо кончают.

Новая пауза. Более для того, чтобы перевести дыхание, чем для того, чтобы сказанное получше уложилось в голове у моей единственной слушательницы.

— Третий и последний способ делить магию можно назвать способом "по направленности". Вся магия может быть разбита на магию созидания и магию разрушения. Но в литературе чаще пользуются "умными" терминами: магия синтетическая, магия аналитическая. Делают это не из пустого стремления затемнить суть. Ведь большая часть заклятий познания относится именно к магии разрушения, то есть магии аналитической. В то же время заклятия боевой магии носят созидательный характер, но лучше называть их синтетическими, чтобы отстраниться от обычного для такой магии результата. Понятно?

— Кажется, да. Если маг творит заклятье, делящее целое на части — скажем, превращающее скалу в груду щебня или из той же скалы удалением лишнего материала создающее статую, такую магию лучше называть не разрушающей, а аналитической. Если же маг соединяет части в некое целое, например, собирает частицы воздуха в незримые лезвия или соединяет эти частицы со сталью, итогом чего становится кучка ржавчины, такую магию надо называть не созидающей, а синтетической. Но у меня вопрос.

— Говори.

— Если в одном заклятье использовать и аналитическое, и синтетическое направление, что тогда? Как будет называться такая магия?

— Хороший вопрос. Уместный. В литературе такую комбинированную магию называют, как правило, синкретической или гармонической. Бытовое наименование — магия равновесная. Как нетрудно догадаться, она сложнее, чем чисто аналитическая или чисто синтетическая. Так как обучение лучше начинать с простого, переходя к сложному, до неё мы доберёмся ещё не скоро. Первые магические действия, которым я буду тебя учить, по способу контроля будут относиться к волшбе. По типу контроля это будет иррациональная магия, а по направленности — магия аналитическая. Понимаешь, почему именно так?

— Конечно, — уверенно ответила она. — Волшба опирается только на мои собственные силы, границы которых мне надо узнать в первую очередь, так как без этого знания нельзя двигаться дальше. С иррациональной магии начинать лучше, чем с рациональной, так как первая более естественна, а тем самым и более проста в освоении. Наконец, аналитическая магия для первых опытов предпочтительнее, так как разделение должно предшествовать соединению.

"Интересное высказывание. Я бы мог вспомнить выражение "ломать — не строить" или, при желании выдать себя за умника, заявить о преобладании энтропии в природных процессах. А вот Лада, кажется, буквально перевела на реммитау одну из аксиом бытия хилла.

Разделение должно предшествовать соединению… это, часом, не фрагмент того, чему её учили и за что потом преследовали? Надо запомнить…"

Вслух же я сказал:

— Совершенно правильно. Перед следующим занятием я, пожалуй, вольно изложу для тебя лекцию одной… гм… неординарной особы, с которой, увы, не имел чести быть знакомым лично. Я поведаю тебе о трёх точках зрения на магию, рассматривающих её как Хаос, Искусство и Науку. А пока отложим теорию и попрактикуемся в аналитической иррациональной волшбе…

Лада приближает друг к другу свои ладони. Выглядит это почти так же, как если бы она протягивала мне невидимую чашу с полукруглым дном. В центре невидимой чаши разгорается мерцающий лепесток: не столько пламя, сколько сгущённый до жидкого состояния свет. Второй лепесток, третий, пятый, пятнадцатый… сияющий бутон сначала пышно раскрывается навстречу небесной пестроте, а потом аккуратно, с полным обращением всей процедуры упрощается. Тает. Гаснет. Убрав правую руку и вытягивая левую в струну, Лада создаёт над нею ещё один лепесток. Но не дополняет его новыми, а вытягивает в одну тонкую ленту — на метр, два, потом, уже с заметным усилием, на три. И убирает, словно клинок — в незримые ножны.

Аналогия точнее, чем может показаться. Нам только что продемонстрированы простейшие упражнения на контроль Силы: вложить её во внешний объект, а потом снова забрать и впитать. Впрочем, даже столь примитивная волшба годится на многое: разжечь огонь, осветить дорогу, рассечь не слишком толстую преграду, не имеющую магической защиты. Такой лентой Силы, какую сделала Лада, можно повалить дерево, убить врага, остановить кровотечение, отбить стрелу, написать послание (хотя писать лучше на материале более прочном и стойком, чем бумага… например, на полированном боку гранитной плиты). Многое может даже столь примитивная волшба. Практически всё, на что хватит воображения и знаний волшебницы — от выплавки стекла и до постановки простейших энергетических щитов.

В моей душе борются гордость и зависть. Лада научилась концентрироваться гораздо быстрее, чем в своё время научился я. И Силы у неё намного больше, судя по всему. Сравнительно со мной-начинающим, конечно — нынче-то я нарастил Силу раз в сто. Но ведь я осваивал эти азы методом тыка, без посторонней помощи…