Кристиан Капли - Шанс

• Название: Шанс
• Автор: Кристиан Капли
• Жанр: Короткие любовные романы

Двадцать пять лет. Уже не рассвет молодости, но и не закат ее. И именно тогда ей сказали, что жить осталось всего полгода. А что такое полгода? Стоит осень... Пережить ее и холодную зиму. Не увидеть переменчивой подружки весны и не почувствовать больше теплого летнего солнышка. Полгода.

---

- Пойдет дождь,- пробормотала Моника, стоя у мольберта.

Это картина приснилась ей после просмотра фильма "Куда Приводят Мечты"... засев в голову девушки во сне, идея не думала ее покидать и после пробуждения.

Пейзаж: золотистый песок, нагретый лучами жаркого солнца, разленившийся океан, чьи волны неспешно набегают на берег ... Пейзаж, глядя на который отдыхаешь.

"Увижу ли я это после смерти?"

Рисунок был нарисован углем, и наступила очередь краски.

- Слишком много синего.

Девушка вздрогнула, услышав за своей спиной мужской бархатный голос. Рука, державшая кисть, чей кончик вот-вот должен был коснуться мольберта, замерла ... Моника повернула голову и с изумлением воззрилась на ангела.

Тот стоял за ее спиной, абсолютно спокойный и, скрестив руки на груди, наблюдал за работой художницы. Это вошло в его привычку, и Моника привыкла к столь пристальному вниманию за своей работой.

- Учту,- тихо ответила она.

Девушка не часто смотрела в глаза крылатого - от одного взгляда веяло таким морозом, что мурашки ползли по спине, однако сейчас она пересилила неприятное ощущение.

Сначала они казались ей абсолютно черными, будто колодцы с тьмой, но сейчас, внимательно рассмотрев, она поняла, что они скорее темно-карие.

Ангел снова потерял к ней интерес, обратив свой взор в окно - заморосил мелкий дождь.

- Меня Моника зовут,- ей показалось, что надо что-то сказать.

- Знаю.

- А ваше имя?

Крылатый снова посмотрел на художницу, и на этот раз с толикой любопытства.

- Марк.

- Приятно познакомится, Марк,- ответила и снова вернулась к прерванной работе.

За спиной раздался смешок, губы крылатого тронула легкая усмешка, а через пару секунд он произнес:

- Мне тоже.

Тот день стал днем их знакомства - двадцать пятое октября две тысячи пятого года. Днем, когда посланник Смерти сам того еще не понимая переступил невидимую грань между прошлым и настоящим.

**************

- А что там? Ну, на той стороне?

Начало декабря.

Шел снег - крупные хлопья кружились на ветру, то взлетая вверх, то падая вниз. Первые числа месяца, а земля уже устлана тоненьким белым ковром. Зима началась рано. И синоптики как всегда ошиблись, предсказывая старуху мягкой.

Они гуляли по опустевшему парку: припорошенная дорожка снегом, голые деревья, дрожащие под порывами ветра, покрытый тонкой корочкой льда пруд. Все замерло в ожидании весны.

- Сложно объяснить.

- А ты попробуй,- настаивала Моника, дыша на замершие в перчатках ладони.

За месяц она и ее проводник сильно сблизились, теперь разговоры с Марком не ограничивались его замечаниями по поводу картин, с которых все началось. Теперь они говорили обо всем на свете: начиная от кулинарии и заканчивая такими темами, как жизнь и смерть. Последняя интересовала Монику больше всего, и Марк это прекрасно понимал. Поэтому все его ответы на сыплющиеся один за другим вопросы девушки отличались уклончивостью и расплывчатостью.

Вот, и сейчас ангелу приходилось выкручиваться и извиваться подобно ужу. Запрет есть запрет.

- Это совсем другой мир.

- Он чем-то похож на наш?

- Отдаленно ... Там нет времени суток, там нет материи - это сплошной поток энергии, первозданной энергии, где все и всё растворяется.

- Звучит как-то не очень уютно,- пробормотала Моника.- Почему же ты здесь?

- Я выполняю свои обязанности.

- Проводника?

- Верно,- кивнул ангел.

- И все могут видеть своих Проводников?

- Нет, ты первая такая оказалась в моей практике,- усмехнулся Марк, чем вызвал ответную улыбку у девушки. Та снова подышала на ладони, пытаясь отогреть закоченевшие пальцы.

Они гуляли долго, и художница, в отличие от своего партнера, успела порядком замерзнуть. Вот, только желание возвращаться домой не появлялось, и прогулка продолжалась.

- Почему так?

- Понятия не имею,- пожал плечами Марк,- может, все дело в том, что ты умеешь видеть, что не замечают другие люди.

- Вроде, они смотрят, но не видят? - шутливо поинтересовалась та.

- Да. Вроде того.

Моника в задумчивости подняла голову, разглядывая свинцовое небо, потемневшее в преддверии наступающих сумерек. Снегопад стал сильнее. По щекам же стекали капельки влаги - то были растаявшие снежинки.

- Почему ты одна живешь? - внезапно последовал вопрос от ангела.

Он редко их задавал, обычно эту роль на себя брала Моника. Все-таки любопытство было ее неотъемлемой чертой. Такой же, как и вспыльчивость.

- У меня был любимый человек, но он ушел к другой.

- Он знает о твоей болезни?

- Да,- говоря, она подставила руки, ловя падающие хлопья,- он бросил меня, узнав о ней. Каково это быть посланником Смерти?

- Тяжело ...

- ?

- Тебе отведено только место зрителя. Ты видишь все в человеческой жизни: ошибки, обманы, иллюзии и мечты, которым не суждено сбыться. Знаешь, это своего рода мое наказание: без возможности жить заново, я могу лишь наблюдать, получая от этого крохотные частички жизни ... Я краду их у доверенных мне людей, живя с ними, делая то же самое, что и они. Играю в жизнь.

Он замолчал.

Они прошли в молчании до конца парка, покинули его через арку и вышли на широкую улицу Армейскую, миновав которую ангел и девушка должны были попасть во дворы многоэтажек. А там и до дома недалеко.

- Ты замечательно рисуешь,- сказал Марк, когда они перебегали пустую дорогу.

- Спасибо.

- Нарисуй меня,- и заметив вопрос во взгляде девушки, пояснил.- Я хочу увидеть себя.

- В квартире есть зеркала ... - начала было Моника, но ангел ее перебил.

- Я не могу видеть свое отражение... - спустя секунду Марк продолжил.- за прошедшие столетия и я забыл, как выгляжу ... забыл, кем был.

- Для тебя это важно, и я нарисую твой портрет,- и без объяснений Моника понимала, как это значимо для Проводника.

- Спасибо, - и он улыбнулся.

Искренней и теплой улыбкой. Живой улыбкой, а не кривой язвительной усмешкой Темной Госпожи.

**************

Марк сидел на диване : расслабленная поза, нога вальяжно закинутая на ногу, одна рука покоится на подлокотнике, другая лежит рядом. Моника же сидела напротив него, на стуле и пристально вглядывалась в его лицо.

Тонкие аристократические черты лица, слегка раскосые глаза, изящный нос и губы правильной формы, аккуратный подбородок - невероятно красив, однако красив той возвышенной, непостижимой красотой, вызывающей желание любоваться ею издалека, иначе можно обжечься холодом.

Марк сидел неподвижно, и иногда Монике, водившей углем по бумаге, казалось, что ангел на самом деле прекрасное изваяние, неведомым образом оказавшееся в квартире. Только когда Марк поворачивал голову и смотрел на нее, девушка с облегчением прогоняла прочь из головы это сравнение - вот, он, живой. И он здесь - рядом.

Стемнело быстро - зимой это обычное дело. Когда время приблизилось к восьми часам, Моника закончила работу.

Увидев, что она отложила в сторону кусочек угля и вытирает измазанные пальцы припасенной салфеткой, Марк поднялся. Подошел ...

Она с замиранием сердца наблюдала за его реакцией, но вместо похвалы или критики в свой адрес, девушка не услышала ровным счетом ничего ... Только взглянув на ангела, художница поняла, в каком шоке он находился - расширенные глаза с большим зрачком, темнеющим наподобие курка, жадно пожирали изображение, будто видели его впервые.

Молчание затягивалось, а напряжение внутри девушки постепенно нарастало. Ей очень хотелось, чтобы работа понравилась Марку, но он не издал ни звука - просто стоял и рассматривал картину, изредка проводя в воздухе, в паре миллиметров от бумаги, пальцами, будто обводя черты лица.

- Тебе не нравится? - тихо спросила она.

Он наконец-то оторвался от портрета и взглянул на Монику. Проговорил приглушенным голосом:

- Нам говорили, что мы красивы. Я одновременно вижу здесь себя и чужака ... Неужели во мне так много холода? - пальцы в воздухе повторили нарисованные изгибы лица.

Моника понимала, что сейчас лучше ничего не говорить. Плотину равнодушия ангела прорвало, и он открылся ... первый раз за месяцы знакомства.

- Я помню голубые глаза,- продолжал он, снова глядя на портрет,- ясные, как чистое небо. А сейчас они полны черноты, той самой черноты, которой так боятся люди после смерти.

- Я лишь передала то, что видела. Прости.

- Не надо извиняться. Мы посланники Смерти и не должны быть полны жизни. Я благодарен тебе за эту картину. Очень.

- Пусть тебе это будет моим подарком.

- Спасибо ...

Моника сжала его руку - ей это показалось необходимым в такой момент. И шестое чувство не обмануло - пальцы мужчины сжали хрупкую ладонь в ответ.

Кожа, белая, как снег, была холодна, однако Моника чувствовала, как она постепенно согревается - её тепло передавалось и крылатому.