Рэчел Линдсей - Любовь и доктор Форрест

• Название: Любовь и доктор Форрест
• Автор: Рэчел Линдсей
• Жанр: Детектив

---

- Все намного хуже. Вчера вечером он улетел в Америку. Я знал, что он планирует эту поезду только через неделю, но, очевидно, что-то заставило его изменить планы и поехать раньше.

- И что, нет больше никого, кто мог бы сделать это вместо него?

- Нет. Это его специализация.

- Ты имеешь в виду резекцию легкого по Зекеру?

- Да, - Филип встал из-за стола и принялся расхаживать по комнате. Если бы я знал другой выход!

- Он есть. Ты сам должен оперировать.

- Это невозможно!

- Но ведь ты же уже делал это и раньше.

- Да, но только на посторонних мне людях. Но ведь это Дебора... - Он с силой сжал руки в кулаки. - Я не могу!

- Но у тебя нет иного выбора. Это ее единственный шанс.

- Я боюсь.

Лесли глядела на него в изумлении.

- Но ведь ты протеже самого Зекера. Тебя все считают его преемником. Так какое же ты имеешь право говорить, что ты не справишься!

- Я этого не говорил, - возразил Редвуд. - Я сказал лишь то, что не могу оперировать Дебору. - Он обхватил голову руками. Кого угодно, но только не Дебору.

Глядя на его низко опущенную голову, Лесли испытывала жгучую потребность хоть как-то утешить его. Но она была не в праве сделать это сейчас, так как для того, чтобы к нему вернулась прежняя уверенность она должна была заставить его поверить в собственные силы. И тогда Лесли сказала: - Я очень довольна, что Марта Робертс не может услышать тебя сейчас!

- А она-то здесь при чем?

- Помнится, когда-то ты очень осуждал ее за то, что она позволила своим чувствам взять верх над разумом хирурга. А сам ты сейчас делаешь то же самое!

- И ты осуждаешь меня за это?

- Я вовсе не осуждаю тебя за то, что ты чувствуешь - а только за то, что ты вот так безвольно поддаешься этим своим чувствам. Ты трус, Филип! и хотя ей стоило большого труда произнести эти слова, но она испытала чувство триумфа, увидев, как гневно вспыхнуло его лицо.

- Ты не имеешь права так говорить! - он грохнул кулаком по столу.

- Сделать операцию Деборе - твой долг, - решительно ответила ему на это Лесли. - Это твой долг. И это все из того, о чем ты сейчас должен думать.

Он снова устало опустил голову, и чувствуя, что ей больше нечего сказать, Лесли напряженно ждала. Наконец он откинулся на спинку кресла, лицо его было очень бледным, но движения были размеренными.

- Скажи операционной сестре, что я буду оперировать сегодня вечером. В семь часов. - Лесли была уже у двери, когда он сказал ей вслед: Возможно, ты сможешь ассистировать мне? Или что, не хочешь видеть труса за работой?

Она обернулась.

- Я не имела это в виду. Я сказала так, просто чтобы...

- Теперь я понимаю, - чуть заметно улыбнувшись, пребил ее Редвуд. Спасибо тебе за помощь.

В семь часов того же вечера Лесли вошла в операционную. Нервы у нее были напряжены до предела, и ни одна самая мельчайшая подробность не могла ускользнуть от ее внимания: сверкающая сталь инструментов, белые эмалированные подносы на блестящих тележках, разложенные рядами марлевые салфетки. Анастезиолог был занят своим оборудованием, и оторвался от него лишь только когда распахнулись двери, и в операционную ввезли Дебору. Но неужели это неподвижная фигура и была той самой Деборой, с которой она разговаривала сегодня утром? Теперь это был просто пациент, просто один из многих пациентов.

Филип вышел из комнаты хирургов, на нем был зеленый халат, и маска скрывала его лицо. Видны были лишь одни глаза, и хотя они глядели на Лесли, у нее было такое ощущение, что будто он не видит ее. На мгновение все замерло, люди в белых халатах, стоявшие в кругу яркого света казались теперь высеченными в мраморе изваяниями. Затем он взял из рук операционной сестры скальпель, и уверенным, непрерывным движением, сделал первый надрез.

Медленно тянулись часы, и белый свет ламп над головой немилосердно жарил, словно раскаленное тропическое солнце. Восемь часов. Десять часов... одиннадцать... жара была невыносимой, и медсестре все чаще приходилось выходить вперед, чтобы вытирать пот, ручьями стекавший у Филипа по лицу. Но он ни на мгновение не поднял головы от стола, и Лесли восхищалась силе и изяществу движений его исцеляющих рук. И этот человек говорил о том, что ему страшно!

В четверть двенадцатого он взглянул на медсестру.

- Тампоны собрали?

Операционная сестра кивнула в ответ, и через несколько мгновений он наконец выпрямился, и стащив с себя маску, устало вышел из операционной. Дверь, ведущая в комнату для мытья рук, закрылась, и Лесли, после непродолжительного раздумья, решила не ходить за ним; иногда человеку необходимо побыть одному, и она чувствовала, что это как раз тот случай. Сняв с себя маску и халат, она отправилась в палату Деборы.

Девушка лежала в окружении аппаратуры, использование которой по сле операции стало теперь уже привычным делом: из стены рядом с кроватью была выведена кислородная трубка, которая могла быть использована при первой же необходимости, капала капельница с физиологическим раствором, из-под одеяла были выведены дренажная трубка, и стенки стеклянного сосуда, в который был опущен ее конец, уже окрасились красным...

Тихо переговорив с ночной сестрой, отдав ей последние распоряжения, и сказав, что если что-нибудь понадобится, то она будет у себя. После этого она отправилась в свою квартирку, легла на постель, не имея сил даже на то, чтобы раздеться.

Сегодня вечером она стала свидетелем того, как сила воли одержала победу над страхом; она видела, как человек боролся сам с собой, и вышел из этой битвы победителем, и она тоже не могла больше скрывать сама от себя правду о своих собственных чувствах. И пусть, потом, в будущем, она еще не один раз станет корить себя за это признание, все равно, сейчас - вот в этот самый момент - ей хотелось всецело владеть и наслаждаться этим сокровищем. Она была влюблена в Филипа Редвуда!

* * *

На следующее утро Лесли проснулась с головной болью и в конце концов ей удалось заставить себя встать с постели, размышляя при этом над тем, что именно имели в виду сочинители песен, утверждая, что нет ничего прекрасней, чем любовь. Позавтракав без аппетита, и проводив Бобби в школу, Лесли поспешила в ту самую палату, что находялась рядом с квартирой Филипа, и действия ее почти в точности повторяли то, как она поступала накануне.

Дебора Редвуд все еще была без сознания. Лесли взяла в руки карту, повешенную на спинке кровати, и мельком взглянув на нее, перевела взгляд на медсестру.

- Я вижу, миссиз Редвуд пришла в себя в пять часов утра. Почему меня не позвали?

- Потому что в это время здесь был мистер Редвуд. Он пробыл тут всю ночь, и ушел только что, незадолго до вас. Вместе с сером Лайонелем Бруксом.

- Меня сейчас ждут другие пациенты. Если что-нибудь будет нужно, позовите меня.

Лесли действовала точно по ставшему уже таким привычным ей утреннему распорядку, но где-то ближе к обеду Аксель Бертью, снова вернувшийся к исполнению своих обязанностей, с беспокойством взглянул на нее.

- Ты кажешься очень бледной, Лесли. Может быть ты плохо себя чувствуешь?

- У меня немножко болит голова. - Сделав над собой некоторое усилие, она все-таки сумела снова взять себя в руки. - Ничего, скоро пройдет. А вот ты как?

- Спасибо, много лучше. Но у тебя такой вид, как будто ты в самом деле собираешься заболеть. Может быть тебе принести что-нибудь из аптеки?

- Нет, спасибо. После обеда со мной все будет в порядке.

Когда она вошла в столовую, Аксель и Ричард уже сидели за столом, обсуждая между собой сделанную Деборе операцию.

- Я бы все отдал только за то, чтобы только быть там, - говорил Ричард, - но шеф даже слушать об этом не пожелал. - Он придвинул Лесли стул. - Ты впервый раз видела, как он оперирует?

- Нет, впервые это было еще в больнице Святой Катерины.

Ричард набрал полный рот картошки.

- У него, должно быть, просто стальные нервы - или их вообще нет! Черт возьми, а вот я бы никогда не осмелился бы оперировать свою жену. А вдруг с ней что-нибудь случилось бы! При таком раскладе, как у них, наверняка нашелся бы кто-то кто начал бы утверждать, что он устроил это намеренно.

- Тебе обязательно именно сейчас примерять к себе роль завзятого сплетника? - строго оборвала его Лесли. - Когда-нибудь твой язык все же доведет тебя до беды.

Ричард удивленно взглянул на нее, но у него все же хватило присутствия разума на то, чтобы тут же виновато опустить глаза.

- Извини, - еле слышно пробормотал он. - У меня даже в мыслях не было ничего подобного.

Осознав, что ее реакция оказалась суровее, чем он ожидал в ответ на свое замечание, Лесли тронула его за руку.

- Бедный Ричард! Похоже, что тебе так и придется всю свою жизнь нести этот крест - мириться с обществом окружающих тебя сварливых женщин.

- С вашего позволения, я бы сказал об этом в единственном числе, ответил он. - Потому что другая женщина ведет себя вполне сносно.