Георгий Зангезуров - У стен Москвы

• Название: У стен Москвы
• Автор: Георгий Зангезуров
• Издательство: Воениздат
• Жанр: О войне
• Год: 1976

Роман Георгия Зангезурова посвящен самому тяжелому периоду в истории Великой Отечественной войны — осени и зиме 1941 года.

На защиту Москвы от надвигающихся гитлеровских полчищ встал весь советский народ, вся страна. Кубанский казак Александр Кожин и сибиряк Иван Озеров, московский рабочий Степан Пастухов и студентка Наташа Ермакова, армянин Вартан Асланов и украинец Николай Бандура — эти и другие герои романа, красноармейцы и бойцы отрядов Московского ополчения, проявляют невиданную стойкость и героизм, отражая натиск врага.

Гигантская битва на подступах к столице закончилась разгромом немецко-фашистских войск и явилась провозвестницей грядущей победы.

---

— Очень трудно пришлось?

Кожин коротко рассказал о том, как его полк дрался в окружении и как вместе с артиллеристами прорвался к Березовску.

Громов отметил про себя, что Кожин говорит обо всех — комиссаре полка, начальнике штаба, бойцах, командирах подразделений, а себя оставляет в тени.

— А почему вместе с вами не прибыл командир дивизиона?

Кожин не сразу ответил. Ему тяжело было говорить о той страшной картине, которую он увидел на огневых позициях дивизиона.

— Капитан Проскуров умер от тяжелых ран, товарищ командующий… Он сам и все люди его дивизиона стояли до последнего на автостраде. Стояли даже тогда, когда у них кончились снаряды. Отбивались гранатами. А немецкие танки, прорвавшись к огневым позициям, почти в упор расстреливали тягачи, гаубицы и людей из пушек и пулеметов. От всего дивизиона осталось только тридцать два красноармейца, шесть орудий. Теми, кто остался от артдивизиона, командует теперь мой командир полковой батареи старший лейтенант Асланов.

Доложив обо всем, что интересовало командующего, Кожин спросил, где ему найти свою дивизию.

Громов сообщил, что Полозов со своим штабом и остальными частями ведет бой на левом берегу Москвы-реки, Потом он спросил:

— Где сейчас находится ваш полк?

— На юго-западной окраине города. Люди выбились из сил. Я хотел, чтобы они…

— Отдохнули немного?

— Да, товарищ командующий. Хотя бы до утра.

— Отдыхать не придется, Кожин. Я понимаю, как людям сейчас нужен отдых, но… немцы не позволяют. — Генерал подошел к карте: — Смотрите сюда. Вот здесь, западнее Березовска, почти в полном окружении дерется дивизия Огородникова, юго-западнее — полк Овчинникова. Он тоже выбивается из сил. Гитлеровцы просочились к северо-западной окраине города. Их сдерживает там один танковый батальон. Кроме него и вашего полка, у меня здесь больше ничего нет.

— Я понял вас, товарищ командующий.

— Вот и хорошо. Срочно перебрасывайте полк туда, берите под свое командование танковый батальон и постарайтесь выбить гитлеровцев из окраинных улиц города.

— Есть.

— Как у вас с боеприпасами и продовольствием?

— Плохо, но подполковник Овчинников обещал поделиться с нами всем, что у него есть.

— Хорошо, на первый случай возьмите у него, а через час или два вам подвезут все необходимое.

— Спасибо, товарищ командующий. Разрешите выполнять приказ?

— Выполняйте.

Разместив в опустевших домах людей, расставив караулы, командиры батальонов и работники штаба по приказу майора Петрова ушли отдыхать в домик, который стоял невдалеке от перекрестка. Их быстро сморил сон. Они спали вповалку в большой жарко натопленной комнате. Спали на русской пышущей жаром печке, на полу, на составленных вместе стульях — везде, где только можно было прислонить голову. На полу лежал Бурлаченко. Он разбросал в стороны огромные, сильные руки. На нем была распахнута шинель, с одной ноги сапог был снят. Рядом с ним, подложив кулаки под голову и свернувшись калачиком, спал Соколов. Левее него — Степан Данилович. У этого все было сделано по-хозяйски. Под ним подстелена шинель, вместо подушки — свернутый ватник, на сапогах, стоящих у ног, развешаны портянки. Асланов устроился на стульях, спал неспокойно. Он скрипел зубами и отдавал какие-то распоряжения.

Бодрствовали только двое — начальник штаба и комиссар. Сергей Афанасьевич Петров, склонившись над столом, внимательно рассматривал план Березовска. Ему хотелось до возвращения Кожина от командующего ознакомиться с расположением улиц и переправ через Москву-реку.

Изучая план города, Петров все время чувствовал вкусный запах ржаного хлеба и колбасы, которые лежали на другом краю стола. Полчаса назад им принесли продукты, полученные в полку Овчинникова. Но командиры не притронулись к еде. Всем хотелось прежде всего выспаться. Тогда отказался от пищи и Петров, а сейчас… Не вытерпев, Сергей Афанасьевич отрезал хлеба, отломил кусочек колбасы и стал есть.

Иван Антонович Воронов, закончив свои дела, снял с ноющих ног сапоги, хотел было прилечь на кровать, но, заметив, что майор ест, тоже решил закусить. Шлепая босыми ногами по полу, комиссар подошел к столу, взял в руки хлеб, колбасу, опустился на железную кровать и так, сидя, с едой в руках, и уснул… Вскоре прямо за столом заснул и Петров.

В одиннадцатом часу вечера тихо скрипнула дверь. В комнату вошел Кожин. Он остановился у порога, оглядел спящих товарищей. Жалко было будить их. Словно для того, чтобы протянуть время и дать людям поспать еще минуту, Александр подошел к столу. Хотел вытащить из-под локтей Петрова план города, но не смог. Потом, увидев в руках Воронова хлеб и колбасу, подошел к нему, взял все это и, рассматривая утомленное, похудевшее лицо Ивана Антоновича, стал медленно жевать, не переставая думать о том, как лучше выполнить приказ командующего.

— Антоныч… — тихо позвал Кожин.

Воронов с трудом открыл глаза.

— А, ты?.. Ложись. Поспи немного, — сказал он и снова заснул.

— Подъем! Вставайте, товарищи! — крикнул Кожин.

Комиссар в полусне схватился за сапоги, стал натягивать их на ноги. Проснулись и остальные. Только Бурлаченко продолжал еще громко храпеть.

Соколов толкнул его в бок. Бурлаченко приподнялся на локте и, с недовольством глядя на него, пробурчал:

— Ну, что ты меня тычешь в бок. Я же уже давно не сплю.

Когда командиры привели себя в порядок, Кожин пригласил всех к столу, познакомил со сложившейся обстановкой и с задачей, поставленной командующим.

— Мы вместе с танковым батальоном должны выбить гитлеровцев с северо-западной окраины города. Приказываю… — И командир полка наметил каждому батальону пункты сосредоточения, рубежи и время атаки.

18

К часу ночи полку Кожина удалось выбить гитлеровцев с северо-западной окраины города. Видно, немецкое командование не успело еще подтянуть основные силы и закрепить успех своего передового отряда.

Организуя оборону полка уже в готовых окопах, охватывающих кольцом город, Кожин предполагал, что гитлеровцы попытаются пойти в контратаку и восстановить прежнее положение. Но кругом было тихо.

— Нет, теперь они до самого утра не сунутся сюда, — сказал Воронов, вглядываясь в ночь.

— Похоже на это, — поддержал его Петров.

— Хорошо бы за это время покормить людей горячим завтраком, — сказал Александр и, подумав немного, добавил: — Иван Антонович, займись этим, а я…

— А ты поедешь на командный пункт спать, — твердо сказал Воронов. — Еле на ногах стоишь.

— Какой тут сон! Надо срочно выслать разведку и не спускать глаз с немцев. Следить за каждым их движением.

— Это я беру на себя, — сказал Петров. — Все, что надо, мы сделаем с комиссаром, а вам действительно необходимо отдохнуть. Мы хоть немного прикорнули, а вы…

Кожин больше не стал спорить. Он пешком дошел до домика, стоявшего на окраине города, сел там на коня и вместе с Голубем поехал на командный пункт, который находился метрах в пятистах от переднего края.

Не успели они проехать и двухсот метров, как над городом появились немецкие самолеты и стали сбрасывать осветительные ракеты. Над домами, улицами и садами, словно в праздничную ночь, повисли яркие «фонари». Чем ниже они спускались на парашютиках, тем светлее делалось на улицах. Самолеты пошли на второй заход.

— Со всеми удобствами работают, сволочи!.. — выругался Александр и, пригнув голову к гриве коня, пустил его галопом.

Когда всадники были уже недалеко от перекрестка, из-за поворота выскочила девушка и стала перебегать улицу. Пальто на ней было распахнуто, волосы рвал холодный ветер и с силой отбрасывал назад. В это время неподалеку, на другой стороне улицы, разорвалась бомба. Воздушной волной девушку откинуло назад.

Не раздумывая, Кожин пришпорил лошадь и еще быстрее помчался вперед. Подскакав к месту, где лежала женщина, он спрыгнул с коня, взглянул ей в лицо и… содрогнулся. Перед ним на каменистой мостовой лежала Наташа.

— Наташа… родная, милая!.. — шептал потрясенный Кожин и гладил ее волосы, щеки, тормошил за плечи. — Как же ты оказалась здесь?

Но девушка молчала. Тогда он резко повернулся к Валерию и приказал:

— Скачи к Светловой! Скажи, человек умирает!

— А куда ее доставить?

— Сюда. Только скорее. Хотя нет. На Пушкинскую, десять. Это рядом здесь. За углом.

Валерий с силой стеганул коня плетью, тот поднялся на дыбы и рванул вперед. Александр бережно взял Наташу на руки и пошел на Пушкинскую, к дому, где жила Надежда Васильевна Ермакова. Кожин никак не мог понять, как в такое время Наташа оказалась в Березовске. Конечно, она могла приехать к матери, ее могли послать на строительство оборонительных сооружений. Но рабочих со строительства давно распустили по домам. И рабочим, и всем жителям окрестных деревень, насколько ему известно, было приказано уехать из прифронтовой полосы. Почему же Наташа не эвакуировалась? И потом… зачем она ходила по осажденному городу, да еще ночью?..