Роберт Шекли - Журнал «Если» 1992 № 04

• Название: Журнал «Если» 1992 № 04
• Автор: Роберт Шекли
• Жанр: Научная Фантастика

Журнал «Если» 1992 –

Роберт Шекли, Маргарита Астафьева-Длугач, Михаил Щербаченко, Дин Маклафлин, Николай Козлов, Юрий Кузьмин, Филип К. Дик, Джон Браннер, Александр Свиридов, Монтегю Роде Джеймс, Людмила Сараскина, Вацлав Кайдош, Теодор Стэрджон, Джон Рональд, Руэл Толкиен, Владимир Грушецкий

«Если», 1992 № 04

---

Выбирая для публикации одну из глав «Сильмариплиона», редакция руководствовалась тем, что герои «Повести о Берене и Лучиэнь» знакомы читателю «Властелина Колец», что позволяет перебросить мостик между двумя эпохами мира Толкиена. Однако, чтобы не снабжать публикацию множеством подстрочных примечаний, нам представляется необходимым кратко изложить некоторые сведения, необходимые для понимания происходящего.

В первой части книги, «Айнулиндалэ», рассказано о том, как Илуватар, Единый, создал из Музыки блаженных Айнуров новый мир и нарек его Ардой. Перед глазами Айнуров в вещем Видении прошла будущая история планеты‑замысла. Тех, кто отправился осваивать новый мир и готовить его к приходу перворожденных Детей Илуватара — Эльфов, позже стали называть Валарами, Стихиями или Силами планеты. Когда первые Эльфы пробудились на просторах Арды, в мире не было ни Луны, ни Солнца, и долго жили они под звездами, ставшими в их бесконечной жизни первым светом. Бессмертными сотворил Илуватар Эльфов.

Но с первых дней Арды вмешался в творения Айнуров один из них — Мелькор, позже прозванный Черным Властелином и Врагом. Саурон, знакомый читателям по «Властелину Колец», был в то время одним из его слуг. Именно Мелькор исказил пути провидения и судьбу планеты. С первых дней Валары боролись с Мелькором и готовили Арду к приходу Эльфов. Тогда было основано владение Валаров — Валинор, названный в эльфийских преданиях Благословенным Краем. Там сотворены были Валарами светоносные деревья Телперион и Лаурелин. Других источников света не было в Арде.

Эльфы пробудились на просторах Среднеземья под светом звезд, и с первых дней нажили могущественного врага в лице Мелькора, прозванного Морготом. Часть Эльфов приняла приглашение Валаров и переселилась в Благословенный Край (их стали звать Эльдары — «Звездный народ»), а часть так и осталась в сумраке на востоке, дожидаясь прихода в мир Луны и Солнца. Это были Авари — «Те, кто остался».

Эльдары многие века счастливо жили в Валиноре, но однажды Моргот убил светоносные Деревья. Чистый древний Свет погас бы в мире, если бы незадолго до этого искусный Эльф Феанор не создал Сильмариллы — вечные драгоценные камни, наполненные светом Телпериона и Лаурелина. Мелькор смутил дух Феанора, и с того момента, когда Феанор отказался отдать Сильмариллы, чтобы воскресить Деревья, началась долгая трагическая история народа Эльфов. Мелькор выкрал кемни. Феанор объявил ему войну, поклялся отнять Сильмариллы и увел свой народ из Валинора в Среднеземье, отказав в доверии Валарам. За пролитую Феанором в междуусобице впервые в истории Арды кровь Владыка Мандос — один из Валаров — проклял его народ и навсегда закрыл ему дорогу в Благословенный Край. Так был искажен замысел Илуаватара, так Старшие Его Дети свернули с прямой дороги.

Люди, Младшие Дети Илуватара, пришли в Арду значительно позже, но вскоре и они оказались втянуты в непрекращающуюся войну Эльфов с Морготом. Одним из ярых противников Врага был Человек Верен, сын Барахира.

В Огненной Битве Барахир с отрядом спас эльфийского Короля Финрода Фелагунда, попавшего в засаду, и владыка Нарготронда надел Барахиру на палец кольцо в знак вечной дружбы между их народами. Но война продолжалась…

Среди печальных преданий, дошедших до нас из тех скорбных дней, есть некоторые, которым радуется сердце и где из‑под мрака беды и смерти пробивается свет. Из них наиболее любима Эльфами повесть о Берене и Лучиэнь. Мы перескажем ее вкратце, и не в стихах, как любят Эльфы, а прозой.

Сказано было о несчастном Барахире, оставшемся с двенадцатью товарищами в захваченном Врагом Дортонионе. Здешние леса постепенно поднимаются к югу, переходя в нагорье; там, на склонах, часто встречаются болота, густо заросшие вереском, а неподалеку расположено озеро Тан Айлуин. Даже в годы Долгого Мира край этот оставался диким и безлюдным. О чистейших водах озера — прозрачно‑голубых днем и полных отражений звезд ночью — говорили, будто сама Мелиан благословила их когда‑то давным‑давно. На берегах озера и нашел укрытие Барахир со своим маленьким отрядом. Моргот на время потерял их из виду. Но молва о подвигах и доблести Барахира успела разнестись далеко, и раздраженный этим Враг приказал Саурону отыскать и уничтожить горстку воинов.

Среди соратников Барахира был Горлим, сын Ангрима. Была у Горлима жена, Эйлинель. Они очень любили друг друга и были счастливы, покуда война не погасила и этот огонек радости. Горлим сражался на границе, а когда вернулся, нашел свой дом разоренным и пустым. Что сталось с его женой — никто не знал. Горлим ушел в дружину Барахира и вскоре прослыл одним из самых яростных и отчаянных воинов. Однако днем и ночью терзали его мысли о жене: где она? что с ней? жива ли? Иногда, втайне ото всех, приходил он к своему дому, надеясь, что Эйлинель вдруг да вернется… Вот об этом‑то и прознали слуги Врага.

Однажды осенью, уже в глубоких сумерках, Горлим снова подходил к лесной поляне, на которой когда‑то построил свой дом. И вдруг ему показалось, что в окошке горит свет. Осторожно подкравшись, с бьющимся сердцем он заглянул внутрь. Там у стола сидела Эйлинель! Но как же изменилось ее лицо! Страдания и голод оставили на нем неизгладимые следы. Горлиму показалось даже, что он слышит ее голос, сетующий на злую судьбу и тоскующий о пропавшем муже. Но лишь позвал он ее — свет будто задуло ветром, где‑то рядом взвыли волки, и сауроновы охотники схватили Горлима. Это была засада. Горлима привели в лагерь и пытали, надеясь вызнать, где скрывается Барахир и как пройти к его убежищу. Но молчал воин и под пыткой не проронил ни слова. Тогда ему предложили встречу с женой и свободу в обмен на сведения. Уловка, похоже, удалась. Измученный болью и тоской по жене, Горлим заколебался, и его тут же доставили к Саурону.

— Я вижу, ты задумался. Смелее! Назови цену и ты получишь ее! — предложил Враг.

Горлим глухо ответил, что свобода нужна ему только вместе с женой. Несчастный был уверен, что Эйлинель тоже в лапах Врага: ему страшно было даже представить, какие муки она испытывает.

Ухмыльнулся Саурон.

— Мало ты просишь за столь великое предательство. Но будь по‑твоему! Говори же!

Был момент, когда Горлим ужаснулся тому, что едва не совершил, и совсем решил отказаться от любых сговоров с Врагом, но было поздно. Глаза Саурона уже вцепились в его душу, подавили волю, и скоро он рассказал все, что знал. Расхохотался Саурон и открыл Горлиму, что на самом деле видел тот лишь призрак своей жены, созданный чарами, чтобы заманить воина в ловушку. На самом‑то деле Эйлинель давно нет в живых.

— Но я выполню наш уговор и отправлю тебя к жене. Свободу ты тоже получишь, жалкий глупец!

И Саурон предал воина ужасной смерти.

Вот как удалось Морготу обнаружить убежище Барахира. В тихий предрассветный час орки неожиданно напали на лагерь и перебили всех, кто там находился. Спастись удалось лишь Берену. За несколько дней до этого отец послал его следить за передвижениями отрядов Врага. Поэтому в ночь нападения на лагерь он был далеко в лесу. Во сне привиделись ему стаи грифов‑стервятников, плотно обсевших ветви деревьев по берегам озера; с их клювов капала кровь. Видение открыло озерную гладь, и по воде навстречу Берену скользнул призрак несчастного Горлима. Он заговорил с сыном Барахира и поведал о своем предательстве и мученической смерти. Дух заклинал Берена поспешить и предупредить отца.

Очнувшись, Берен, не раздумывая ни секунды, бросился сквозь заросли к озеру. При его приближении стаи грифов тяжело поднялись с земли и расселись по кряжистым осокорям. Воздух наполнился хриплым клекотом, в котором слышалась Берену гнусная издевка.

Берен схоронил кости отца и его товарищей, воздвиг на могиле надгробие из валунов и произнес над ним клятву мести. Орков, напавших на лагерь, легко было найти по свежим еще следам. Всю жизнь прожив в лесу, Берен по‑охотничьи незаметно подкрался почти к самому костру, так что слышал каждое слово, когда вожак орков стал хвастать своими подвигами, подбрасывая в воздух отрубленную руку Барахира. Он прихватил ее, чтобы отчитаться перед Сауроном в выполнении приказа. Свет костра вспыхивал в кольце Фелагунда, сверкавшем на пальце руки. Верен неожиданно вырос перед вожаком, сразил его ударом меча, схватил руку отца и исчез во тьме, прежде чем опомнившиеся орки начали осыпать стрелами молчаливые болотные заросли.

* * *

Четыре года сражался Верен с Врагом в лесах Дортониона. За это время он подружился со многими зверями и птицами, немало помогавшими ему переносить участь одинокого скитальца и скрываться от глаз врага, не ел мяса и не убил ни одного существа, если только оно не предалось Морготу. Страх смерти был незнаком отважному, дерзкому до отчаяния воину, и скоро о его подвигах заговорили не только в Белерианде, но даже в Дориате. Дошло до того, что Моргот назначил за его голову такую же награду, как и за голову Верховного Короля Нолдоров Фингона; однахо орки куда охотнее разбегались при одних только слухах о его появлении, чем искали с ним встречи. Наконец Саурон выступил против Одного Человека с целой армией, во главе которой шли волки‑оборотни — жуткие твари, чьи тела ближайший подручный Врага отдал наиболее злобным и ужасным духам. Они наводнили леса и долины, и скоро все живое бежало оттуда. Пришлось оставить Дортонион и Берену.