Александр Островский - Том 4. Пьесы 1865-1867

• Название: Том 4. Пьесы 1865-1867
• Автор: Александр Островский
• Жанр: Драматургия
• Год: 1950

В четвёртый том собрания сочинений А.Н. Островского вошли пьесы 1865–1867 годов, такие, как «На бойком месте», «Воевода (Сон на Волге)» и другие произведения.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Цаплин

Так что же!
Тебе-то что ж?

Несмеянов

Разбойник лютый, бают.

Тыра

За что ж его разбойником ты лаешь,
Не знаючи? Какой же он разбойник?
Кого разбил? Тебя?

Несмеянов

Меня не трогал,
Мне грех сказать; не грабил, так не грабил.

Цаплин

Так покажи других!

Несмеянов

Чего не знаю —
Не говорю. Казну ограбил, бают.

Тыра

Ты бай не бай — не наше это дело.
Казну разбил, казна про то и сыщет:
А ты не лай разбойником напрасно,
А называй удалым молодцом.

Несмеянов

А говорят, что в Нижнем был поиман,
Сидел в тюрьме, достал из печки уголь
И написал он лодку середь полу
Углем и сел, забрал с собой сидельцев,
Плеснул воды да в Волгу и уехал.
Дубровин входит и осматривается.

Цаплин

(увидя Дубровина)

Никак, чужой? Чего он ищет?

Тыра

(подходя к Дубровину)

Парень,
Ты из какой Литвы, с какой орды?
От дела ты лытаешь или дела
Пытаешь?

Цаплин

Сват! Ты ближний али дальний?

Тыра

Каких родов, из коих городов?

Несмеянов

Не беглой ли? А может, он, робята,
Коня украл аль мужика убил.
Связать его!

Дубровин

Эх, дедушка, за что же?
Ты пожалей меня! Связать недолго;
Вязать вяжи, да после не тужи.
Я сам даюсь; один — не ратник в поле,
И дерево одно — не темный лес.
Меня в тюрьму; а сколько нас на воле
Останется, ты всех не перевяжешь;
А у тебя домишко на посаде, —
Чай, бережешь от красных петухов, —
Со всех углов подпустят — плохо дело.

Несмеянов

Ну, полно ты! К чему ты привязался!
Я пошутил, а ты и вправду.

Дубровин

Полно,
Шутил ли ты? Да ну, я зла не помню:
Я знаю, ты меня не свяжешь.

Брусенин

Братцы!
Я признаю его!

Цаплин

И мне знакомо
Обличье-то, а как назвать — не знаю.

Дубровин

Я не боюсь и не таюсь: я беглый,
Посадский наш, Роман Дубровин.

Тыра

Братцы,
И то ведь он. Два года не видались!
Ты где гулял?

Дубровин

На белом свете много
Привольных мест — и Дон, и Волга-мать.
Где я гулял — там нет меня; теперя
Домой пришел.

Тыра

Ты хочешь объявиться?

Дубровин

Ну, нет, зачем! С женой бы повидаться.
Не знаешь, где жена?

Тыра

У воеводы.

Дубровин

(хватается за голову)

Ужель к нему попала?

Тыра

Взял насильем,
В тюрьму сажал, а из тюрьмы да на дом
Красавицу твою Олену.

Дубровин

Дьявол!
Ну, помни ж ты! А что, жива, здорова?

Тыра

Да говорят, все воет.

Дубровин

Эко, братцы,
Житье мое! А выходу ей нету?

Цаплин

Назаперти.

Дубровин

Ну, только мне и надо.
Спасибо вам на добром слове, братцы.
Увидите жену, так поклонитесь!
Мол, жив еще и помнит. Воеводе
Скажи хоть ты,

(Несмеянову)

что собираюсь в гости,
Чтоб припасал, чем потчевать. Прощайте!

Несмеянов

Никак, ушел? Поотлегло от сердца, —
Перепугал, проклятый. Что ж, робята,
Явить аль нет?

Тыра

А нам какое дело?
Как хочешь ты, а мы и знать не знаем.
Поди являй, а в послухи не ставь —
Во всем запрусь.

Цаплин

И я.

Брусенин

Мы не видали.

Тыра

Вот так-то, брат! ты сСвок, да неловок!
Помалчивай, так сам целее будешь.

Выходят из собора: воевода, Облезлов, Бастрюковы, дворяне, дети боярские, Баим, стрельцы, слуги. Посадские и народ уходят в глубину площади.

Явление восьмое

Воевода, Облезлов, Бастрюковы, дворяне, дети боярские, Баим, стрельцы, слуги и прежние посадские.

Воевода

(остановясь, не доходя ворот)

Два раза глуп бывает человек:
С младенчества сперва, потом под старость:
Состареешь и поглупеешь, разум
Отымется. Недаром люди стали
Учить меня. Ты думаешь, что дельно
Прикажешь что, а говорят — не ладно.
Плохая жизнь. И вижу сам, что плохо;
Да как же быть? Одно и остается:
Коль стар и глуп, так умных больше слушай.
Вот я велел переловить Баиму
Ругателей, а Бастрюков наехал,
Прогнал его, — что мы не дело, видишь,
Затеяли, мятеж заводим, буйство.
Челом ему за то, что надоумил
Нас, дураков. Вперед умнее будем.

Бастрюков Семен

Да что ж, и впрямь затеяли не дело.

Воевода

(смеется)

Ты погоди, дай кончить! Я спасибо
Сказал тебе, чего ж еще! Не в ноги ж…
Другую речь я поведу. Вот, видя,
Что глуп-то я и стар, большое дело
Без вашего, друзья мои, совету
Начать не смел. Что вы приговорите,
Тому и быть.

Облезлов

Нечай Григорьич, полно
Пытать-то нас. Какие мы советы
Дадим тебе! Ты сам умнее всех.

Бастрюков Степан

Не дураки и мы.

Бастрюков Семен

Что смыслим, скажем.
В чем дело-то?

Воевода

Не знаю, как сказать!
Попутал грех. И молодых и старых

(снимает шапку и кланяется)

Простить меня прошу. Отцы и братья,
Не осудите! Старому, седому
И стыдно бы, да человек я слабой,
Летами стар, зато душою молод.

Облезлов

Какой старик, ты лучше молодых, —
И стар, да дюж.

Воевода

Без бабы не живется;
Греха боюсь, — так вздумал ожениться.

Облезлов

И в добрый час.

Воевода

И не о том бы думать,
Молиться бы, да слабость наша.

Бастрюков Семен

Что же
Жениться-то об эту пору! Сколько
Тебе и жить-то! Было две жены,
Чего ж тебе! И третьей век загубишь,
Коль женишься. Не дело, так не дело:
Тебе-то блажь, а молодежь-то сохнет
За стариками.

Воевода

Вот что значит ум-то!
Не нам чета. И слушать-то отрада.
От умной головы совету много
Хорошего. А вас про что ни спросишь,
Ответу нет, а только друг за друга
Хоронитесь; а у него как раз
Умен ответ и скор. Развесьте уши
И слушайте Семена Бастрюкова!
Уж если он, такой разумной, скажет,
Что не женись, Нечай Григорьич! — значит,
Что надобно жениться беспременно.

Бастрюков Семен

Ты на смех, что ль?

Воевода

Как хочешь, так и думай;
За что почтешь, не буду спорить.

Бастрюков Семен