Джемс Кук - Плавание на"Индеворе" в 1768-1771 гг.

• Название: Плавание на"Индеворе" в 1768-1771 гг.
• Автор: Джемс Кук
• Издательство: Географгиз
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1960

«Плавание на Индевре» — дневники первой кругосветной экспедиции великого английского мореплавателя Джемса Кука.

Первое кругосветное плавание Кука открыло новую эпоху в истории географических открытий в морях южного полушария. Кук проложил новые пути в Тихом океане, впервые нанес на карту Новую Зеландию и открыл все восточное побережье Австралии. В своих дневниках Кук ярко и образно описал «остров вечной весны» Таити, суровые берега Новой Зеландии, девственные австралийские земли.

---

Четверг, 8-е. Ночью сильная гроза. Днем ясная погода, подготовили все для кренгования.

Пятница, 9-е. Днем накренили корабль на правый борт, пока киль не вышел из воды. Оказалось, что днище находится в более плачевном состоянии, чем мы ожидали: фальшкиль сорван, осталось только 20 футов около старнпоста. Киль значительно поврежден во многих местах, большая часть наружной обшивки сорвана, часть досок сильно пострадала, особенно под грот-русленями, около киля, где две доски и половина третьей имеют щель шириной 1/8 дюйма и длиной почти в 9 футов — в этом месте морской червь проник в шпангоуты. Все, кто видел днище, удивлялись, как мы вообще держались на воде. И все-таки мы счастливо прошли несколько сот лиг, пожалуй, в самой страшной для мореплавателей части земного шара, не ведая о той опасности, которая сопутствовала нам на протяжении всего пути. Вечером выпрямили корабль, едва успев залатать днище в наиболее опасных местах, чтобы помешать воде поступать в корпус. Утром кренговали судно, и большинство плотников и конопатчиков дока приступило к ремонту днища, а несколько рабов вычерпывали из трюма воду. К помощи экипажа, хотя наши люди всегда находились поблизости, прибегали очень редко, да и к этому времени все настолько были ослаблены заболеваниями, что не больше 20 матросов и офицеров могли бы нести службу; шансы кренговать корабль своими собственными силами были ничтожны, а ведь одно время я надеялся на это.

Суббота, 10-е. На ночь вынуждены были выпрямить корабль, так как вода проникала в помещения надводной части гораздо быстрее, чем мы могли вычерпывать ее; это свидетельствовало о необходимости проконопатить внутри и снаружи надводную часть корабля, чем раньше мы пренебрегали.

Воскресенье, 11-е. Утром, проконопатив надводную часть, накренили корабль на правый борт, группа рабочих занималась ремонтом.

Понедельник, 12-е. Днем отремонтировали левый борт, готовимся кренить на другой борт.

Вторник, 13-е. Накренили корабль на левый борт, киль вышел наружу, но повреждения были незначительны, поэтому вскоре привели все в порядок.

Среда, 14-е. После кренгования выпрямили судно; к моему удовлетворению, днище отремонтировано. К чести чиновников и рабочих дока могу сказать: не думал я, что есть на свете такая верфь, где бы судно ремонтировали столь тщательно; нигде не было таких удобств для кренгования судна, кроме того, все делалось быстро и надежно. Голландцы кренговали суда с двумя мачтами, что необычно для нас, англичан; с моей точки зрения, этот способ гораздо безопаснее, чем кренгование с одной мачтой. Человек не должен слепо придерживаться старых понятий и привычек, ему следует отрешаться от побуждений, внушенных нежеланием видеть новое; свидетельство тому быстрота и легкость, с которой голландцы на Онрусте кренгуют свои большие суда.

Четверг, 15-е. Утром перешли от Онруста к острову Купер, ошвартовались у пристани.

Пятница, 16-е. Грузили на борт уголь и балласт. Отправили в Батавию одну из развалившихся помп, чтобы изготовить новую, используя отдельные части старой.

Суббота, 17-е; воскресенье, 18-е; понедельник 19-е; вторник, 20-е; среда, 21-е; четверг, 22-е; пятница, 23-е; суббота, 24-е; воскресенье, 25-е. Оснащали корабль, принимали на борт продовольствие и воду, которую мы получили из Батавии по цене 6 шиллингов и 8 пенсов за 150 галлонов. Число больных увеличилось, так что мы едва могли собрать 12–14 человек для несения службы.

Понедельник, 26-е. Ночью сильный дождь, вскоре поднялся западный муссон, который ночью обычно дует с юго-запада или с суши, а днем с северо-запада или с севера.

Вторник, 27-е; среда, 28-е; четверг, 29-е; пятница, 30-е. Принимали на борт продовольствие, запасы, воду, вооружали корабль. Чинили и закрепляли паруса.

Суббота, 1 декабря; воскресенье, 2-е; понедельник, 3-е; вторник, 4-е; среда, 5-е; четверг, 6-е; пятница, 7-е. За последние дни перевезли на борт больных и, кроме того, доставили все запасы. Отошли от пристани, намереваясь идти к рейду Батавии, но встречный ветер вынудил нас стать на якорь.

Суббота, 8-е. Свежий западный ветер, ясная погода. В 10 утра снялись с якоря, направились к рейду Батавии, где отдали якорь на глубине 4 1/2 саженей.

Воскресенье, 9-е. Днем и вечером такая же погода, утром шквал с дождем. Днем направил на берег пустые бочки. Я сошел на берег, чтобы ускорить доставку всего необходимого. Вечером доставили на корабль новую помпу и другие припасы.

Понедельник, 10-е. Большую часть суток шквалы с дождем. Матросы счищали краску.

Вторник, 11-е; среда, 12-е; четверг, 13-е; пятница, 14-е. Все дни хорошая погода. Доставили на борт продовольствие и воду, последняя по цене 6 шиллингов за 150 галлонов.

Суббота, 15-е. Днем стало на якорь судно Ост-Индской компании «Граф Элджин», направляющееся из Мадраса в Китай; командир — капитан Кук. Корабль будет выжидать здесь начала благоприятного [муссонного] сезона.

Воскресенье, 16-е: понедельник, 17-е. Принимали на борт продукты. Очищали и красили корабль.

Вторник, 18-е. Слабый ветер, ясная погода. Стал на якорь английский корабль «Феникс» из Бенкулена, командир — капитан Блек.

Среда, 19-е; четверг, 20-е; пятница, 21-е; суббота 22-е; воскресенье, 23-е; понедельник, 24-е. Свежий ветер, большей частью хорошая погода. Принимали на борт запасы, воду и т. д. Готовились к выходу в море.

Вторник, 25-е. Полностью отремонтировав корабль и приняв на борт достаточный запас различных продуктов, я отправился с прощальным визитом к генерал-губернатору и другим именитым господам, к которым обращался за помощью и каковую всегда мне оказывали. Однако между мной и голландскими морскими офицерами вспыхнула небольшая ссора из-за матроса, убежавшего с одного из голландских кораблей, стоявших на рейде, и нашедшего убежище у нас. Генерал-губернатор требовал выдачи матроса как голландца, полагая, что он не наш подданный. Я обещал доставить его на берег, поэтому послал на «Индевр» соответствующий приказ.

Утром ко мне прибыл [голландский] коммодор-капитан; он сообщил, что побывал у нас на борту, но офицер отказался выдать беглеца, заявив, что тот — англичанин. Поэтому капитан явился к губернатору с требованием немедленной выдачи матроса как датского подданного, при этом он ссылался на судовые журналы, где указывалось место рождения беглеца — Эльсинор. На это я возразил ему, что в письме губернатора содержится какая-то ошибка, иначе, насколько мне думается, губернатор не стал бы настаивать на выдаче датского матроса, вся вина которого заключается лишь в том, что английскую службу он предпочел голландской. Чтобы внушить голландскому офицеру, сколь нежелательно мне нарушать какие бы то ни было установления, я послал распоряжение на корабль, в котором требовал передать этому офицеру беглеца, если тот действительно окажется иностранцем; в случае если это не подтвердится и оправдается мое предположение, что он английский подданный, я задержу его у себя. Вскоре я получил письмо от м-ра Хикса и отправился с ним к шабандеру, желая, чтобы он показал его губернатору и ознакомил последнего с неоспоримыми доказательствами, подтверждающими, что беглец английский подданный, как об этом и сообщалось в письме м-ра Хикса и что не могло быть и речи о выдаче его. Больше этот случай не обсуждался.

Среда, 26-е. Днем м-р Бенкс, джентльмены и я возвратились на борт. В 6 часов утра снялись с якоря и при слабом юго-западном ветре покинули рейд. Корабль Ост-Индской компании «Элджин» отсалютовал из 13 орудий, экипаж приветствовал нас возгласами; его примеру последовал гарнизон; был дан залп из 14 пушек, на оба салюта мы ответили. Вскоре морской бриз перешел на NtW, и мы вынуждены были отдать якорь неподалеку от стоящих на рейде кораблей.

Число больных на борту возросло до 40 и продолжало увеличиваться, остальные люди чувствовали себя очень плохо, за исключением нашего парусного мастера, семидесяти- или восьмидесятилетнего старика, и что всего удивительнее, он постоянно был нетрезв. Кроме того, мы потеряли 7 человек: хирурга, трех матросов, слугу м-ра Грина, Тупиа и его слугу. Двое последних стали жертвой нездорового климата, прежде чем достигли той цели, к которой стремились всей душой. Нельзя сказать, что смерть Тупиа последовала только как результат нездорового климата — здесь сказалось и отсутствие овощного рациона, которого он придерживался всю жизнь, а также невзгоды морской службы, обрушившиеся на него. Он был проницательным, чувствительным, искренним человеком, но очень гордым и упрямым; все это часто приносило неприятности ему и окружающим и способствовало развитию болезни, которая и прервала его жизненный путь.

Батавию очень часто посещают европейцы, и отчеты об этом столь пространны, что нет необходимости в каком бы то ни было новом описании; кроме того, у меня не хватает ни способностей, ни достаточных данных, которые позволили бы предпринять такой труд, ибо каким бы правдивым ни был отчет об этом городе, все равно он во многом противоречил бы авторам, с описаниями коих я ознакомился. Я предоставляю, эту задачу иным, более одаренным авторам и остановлюсь лишь на том, что, с моей точки зрения, полезно знать моряку.