НИКОЛАЙ КУЗНЕЦОВ - ЮРОДСТВО И СТОЛПНИЧЕСТВО

• Название: ЮРОДСТВО И СТОЛПНИЧЕСТВО
• Автор: НИКОЛАЙ КУЗНЕЦОВ
• Жанр: Религия

Изданіе типографіи В. Д. Смирнова.

С. – Петербургъ, Екатерининскій кан., № 45.

Предисловіе.

Цѣль настоящаго труда – дать отвѣ тъ на вопросъ: въ чемъ заключается истинный смыслъ подвиговъ «юродства» и «столпничества»? Эти подвиги при жизни свв. юродивыхъ и столпниковъ вызывали удивленіе – въ однихъ, порицаніе – въ другихъ . И въ настоящее время, когда производится переоцѣнка цѣнностей, многое изъ жизни указанныхъ подвижниковъ для нѣкоторыхъ является непонятнымъ, а для другихъ положительно безцѣльнымъ. Въ видахъ популяризацiи высшаго нравственнаго значенія вышеуказанныхъ подвиговъ издатель и принялъ на себя печатанiе настоящаго сочиненiя.

Выпуская въ свѣтъ зту книгу, издатель льститъ себя надеждою удовлетворить богословской любознательности всѣхъ тѣхъ, кто интересуется вопросами аскетики.

Издатель

Текст был получен в результате распознавания файла формата djvu. В тексте возможны ошибки, возникшие при распознавание и незамеченные при обработке.

Часть цитат в старой орфографии заменена на текст из современных источников, исходный текст цитат перенесён в сноски.

Ссылки на источники оформлены римскими цифрами.

Существует современная монография по данной теме «Блаженные похабы» Сергея Аркадьевича Иванова.

---

7) Св. Ѳеодосій Эдесскій (конца VIII в. и начала IX в.), упоминаемый въ житіи св. Ѳеодора Эдесскаго (9 іюля); стоялъ на столпѣ болѣе 50 лѣтъ.

8) Св. Лука халкидонскій, новый столпникъ (11 декабря). Онъ воевалъ съ болгарами при греческихъ царяхъ Романѣ I (917 – 944) и Константинѣ Багрянородномъ (912 – 959), а послѣ того 50 лѣтъ подвизался въ монашествѣ. Годъ смерти его падаетъ на 970 – 980. Дѣло въ томъ, что съ греками воевалъ и едва не сокрушилъ греческую имперію Симеонъ, царь Болгарскій (896 – 927); послѣ него съ греками былъ миръ; слѣдовательно, кончина св. Луки была между 970 – 980 г., а такъ какъ описанная въ прологѣ битва его была въ 917 году, то, значитъ, вѣрнѣе кончину св. Луки полагать около 970 г. [DCCXCVIII].

9) Св. Никита (24 мая), уроженецъ г. Переяславля Залѣсскаго, жилъ въ XII вѣкѣ. Житіе св. столпника Никиты помѣщается въ рукописномъ житіи, хранящемся въ Переяславскомъ Никитскомъ монастырѣ. Краткое извлеченіе изъ него сдѣлано въ прологѣ подъ 24 мая и въ книгѣ магистра богословія іеромонаха Іосафа: „краткія свѣдѣнія о св. угодникахъ Божіихъ и мѣстно чтимыхъ подвижникахъ благочестія, коихъ св. мощи почиваютъ въ церквахъ Владимірской епархіи. Владиміръ, 1860 г., стр. 81. А. Кадлубовскій, разсматривая происхожденіе и литературную исторію житія св. Никиты Переяславскаго столпника въ Филологическомъ вѣстникѣ за 1898 г. [DCCXCIX], говоритъ, что оно составлено подъ вліяніемъ греческаго житія св. великомученика Никиты. Св. столпникъ Никита былъ убитъ ворами съ цѣлію грабежа въ 1186 г. по Калайдовичу [DCCC], а по историческому словарю въ 1189 г. [DCCCI]. Едва ли св. Никита былъ убитъ своими учениками, какъ думаетъ г. Толстой въ своемъ описаніи (стр. 87), такъ какъ ученики знали, вѣроятно, – какія носилъ онъ вериги – серебряныя или желѣзныя, да и были ли. у него ученики?

10) Св. Кириллъ Туровскій, жившій въ одно время съ Никитою Переяславскимъ; но онъ не можетъ быть названъ столпникомъ въ томъ смыслѣ, въ какомъ называются остальные. Св. Кириллъ имѣлъ обыкновеніе только по временамъ заключаться въ узкую башню и стоять въ ней по нѣсколько дней.

11) Св. Савва Вишерскій (1 окт.), сынъ боярина Ивана Васильевича Борозды (изъ Твери), родился въ 1381 г. въ г. Кашинѣ. По сказанію краткой лѣтописи монастырской [DCCCII], онъ самъ построилъ свой монастырь съ деревянною церковію по благословенію Симеона, архіепископа Новгородскаго въ 1417 г., „при великомъ князѣ Василіи Димитріевичѣ. Толстой, основываясь на новгородской лѣтописи, гдѣ надъ 6926 г. записано: „поставили четыре церкви древянныхъ… Вознесенія Христова въ Савинѣ пустынѣ у Саввы Вишерскаго", утверждаетъ, что воздвигнутъ храмъ былъ въ 1418 г.: онъ вѣроятно имѣетъ въ виду окончаніе храма – освященіе его [DCCCIII]. Св. Савва въ нѣкоторомъ отдаленіи отъ церкви [DCCCIV] создалъ для себя столпъ, на которомъ имѣлъ обыкновеніе стоять всю недѣлю, сходя съ него въ субботу къ братіи. Житіе св. Саввы писано Пахоміемъ Логоѳетомъ и не въ 1460 – 1461 годахъ, когда Пахомій жилъ у архіепископа Іоны въ Новгородѣ, a въ 1464 году [DCCCV]. Годъ смерти св. Саввы Вишерскаго падаетъ на 1460 г.

12) Св. Симеонъ, третій столпникъ (26 іюля). По извѣстію мѣсяцеслова преосв. Сергія онъ упоминается въ минеяхъ XI в. и ему имѣется канонъ съ акростихомъ [35]:„τούς αύταδέλφονς", т. e. и его брату Георгію. Преосвящ. Сергій полагаетъ, что здѣсь имѣется въ виду киликійскій столпникъ, убіенный молніею въ VI вѣкѣ, хотя нѣкоторые желаютъ видѣть въ воспоминаніи „св. Симеона въ пещерѣ, въ оградѣ", 1-го столпника [DCCCVI]. Имя этого столпника упоминается въ пѣснопѣніяхъ сырной субботы [36].

На Западѣ, сколько извѣстно, „столпничество" не привилось. Григорій Турскій въ своей исторіи франковъ повѣствуетъ: когда одинъ отшельникъ, вѣроятно, Вульфляйхъ, по примѣру восточныхъ столпниковъ, устроилъ себѣ столпъ близъ Трира, въ Арденскихъ горахъ, то Галльскіе епископы взглянули на это не благосклонно и приказали столпъ разрушить [DCCCVII].

На востокѣ же подвиги стоянія на столпѣ ради благочестія встрѣчаются еще ранѣе IV вѣка. Св. Ефремъ Сиринъ въ 29 поученіи къ египетскимъ монахамъ говоритъ, что онъ видѣлъ человѣка, который ради добродѣтели стоялъ на столпѣ. Продолжались подвиги столпничества, по свидѣтельству Никиты Хоніата, до XII вѣка, а въ Россіи до половины XV вѣка. Древность „столпничества" подтверждаетъ св. Григорій Назіанзинъ (IV в.). Онъ говоритъ: „нѣкто, о чудо! цѣлые годы стоитъ на священномъ мѣстѣ, простирая честныя руки и не спитъ, превращенный въ живой камень Христомъ", и дальше: „на божественной горѣ, съ коей, претерпѣвшій страданія, вознесся Христосъ, когда оставилъ сей міръ, стоитъ поражаемый снѣжной мятелью и вѣтромъ, нѣкій человѣкъ, не смущаемый ни мыслью, ни рѣчью". Въ житіи Павла Латросскаго говорится, что „онъ, вышедъ изъ монастыря, при чемъ благочестивый Димитрій, не противился разлукѣ, возвратился быстрыми шагами къ горѣ Латросу. Тамъ онъ, воспѣвая псалмы Давида, обошелъ всѣ пещеры и вершины. Встрѣтивъ одного монаха, по имени Аѳанасія, онъ просилъ его соорудить ему, вблизи лавры Спасителя, столпъ для того, чтобы не только отъ людей удалиться на него, но чтобы и тѣломъ желать приблизиться къ небесамъ. Аѳанасій указалъ ему другой столпъ нерукотворный; это была весьма высокая скала, достигавшая до облаковъ". Изъ приведеннаго разсказа видно, что подвигъ непрестаннаго стоянія на ровномъ мѣстѣ не удовлетворялъ еще нѣкоторыхъ подвижниковъ; они, желая усугубить его, восходили на вершины высокихъ скалъ и, стоя тамъ на молитвѣ, присоединяли къ тягостямъ неустаннаго стоянія и неусыпнаго бдѣнія еще тягость непрерывнаго вниманія, дабы не слетѣть въ пропасть. Ho такъ какъ не повсюду встрѣчались природныя скалы, то нѣкоторые подвижники искали подобіе ихъ въ столпахъ, оставшихся отъ древнихъ разрушенныхъ зданій, или же сами строили столпы, на которыхъ и спасались. Въ VI и VII в. по Р. Хр. число столпниковъ было столь значительно, особенно въ Сиріи, что Византійская имперія признала ихъ закономъ за особое сословіе въ государствѣ [DCCCVIII].

Въ XIII и XIV в., какъ видѣли, „столпничество" на Востокѣ уменьшается и быстро исчезаетъ. По мнѣнію г. Семенова такое быстрое исчезновеніе „столпничества" на Востокѣ произошло отъ измѣненія всего государственнаго и общественнаго строя въ Сиріи и Палестинѣ [DCCCIX], гдѣ преимущественно и встрѣчались столпники, послѣ того какъ тамъ утвердились фанатически преслѣдующіе христіанство турки [DCCCX].

Митрополитъ Евстаѳій Солунскій упоминаетъ ο какихъ-то подвижникахъ деревлянахъ (δενδροκομοόμενοι, οί επί των δένδρων – подвизающіеся на деревьяхъ). По мнѣнію проф. Голубинскаго эти деревляне представляли собою видъ столпниковъ, которые вмѣсто столповъ подвизались въ стояніи на деревьяхъ, устраивая, разумѣется, подмостки [DCCCXI].

Столпническая жизнь составляетъ рѣдкое явленіе въ церкви христіанской и какъ такое оно возбуждаетъ сомнѣнія въ своей цѣлесообразности. Ho сомнѣнія эти происходятъ лишь отъ поверхностнаго знакомства съ такимъ оригинальнымъ явленіемъ. Чтобы правильно судить объ извѣстныхъ дѣйствіяхъ человѣка, надобно знать его побужденія и цѣли и разсмотрѣть ихъ въ отношеніи къ природѣ человѣка и духу вѣры. Если эту мѣрку мы приложимъ къ явленію „столпничества", то найдемъ, что оно есть одно изъ благодѣяній божественнаго промысла для церкви, особенно благотворныхъ тогда, когда общественная жизнь не сообразовалась съ началами жизни христіанской. Оно показывало образецъ благочестивой жизни; ревнителямъ же высшаго совершенства, предписываемаго евангеліемъ, раскрывало обширное поприще для подвиговъ самоумерщвленія. „Столпничество", такимъ образомъ, представляло новый видъ добровольнаго мученичества и возникло-то оно какъ разъ тогда, когда прекратился подвигъ мученичества. Оно есть какъ бы продолженіе его. Что совершили св. мученики, то довершили св. столпники. Какъ страданіями и терпѣніемъ тѣхъ возбуждались вѣра и нравственность первенствующихъ христіанъ, такъ строгими аскетическими подвигами св. столпниковъ возбуждались къ благочестивой жизни вѣрующіе. Какъ твердость св. мучениковъ сокрушила силу язычества, такъ ревность св. столпниковъ разрушала идольскія капища. Какъ изъ радости, съ какою св. мученики шли на страданія, открывалась сила христіанства, такъ изъ готовности, съ какою св. столпники самоумерщвляли себя и отрекались отъ всѣхъ удовольствій плоти и міра, открывалась сила ученія Христова. Для своего времени св. столпники были тѣмъ же, чѣмъ были мученики въ первыя времена христіанства, т. е. живымъ свидѣтельствомъ святости Христовой вѣры, образцомъ чистѣйшей нравственности, побужденіемъ и подкрѣпленіемъ для колеблющихся орудіемъ обращенія для невѣрныхъ, о чемъ подробно будетъ рѣчь ниже.

Далѣе, отступленіе св. столпниковъ отъ обыкновенной подвижнической жизни, выразившееся въ стояніи на столпахъ, имѣло свой глубокій смыслъ и значеніе: „столпничество" являлось противоположнымъ культомъ языческому почитанію горъ и холмовъ. Какимъ образомъ? Извѣстно, что „столпничество" развилось въ Сиріи, а общей характеристикой сирійскаго подвижничества, по мнѣнію проф. Петрова, можетъ служить характеристика ветхозавѣтныхъ праведниковъ, данная апостоломъ Павломъ въ его посланіи къ Евреямъ, гдѣ онъ говоритъ, что ветхозавѣтные праведники были побиваемы камнями, скитались въ милостяхъ и козьихъ кожахъ, терпя недостатки, скорби, озлобленія. Тѣ, которыхъ весь міръ былъ недостоинъ, скитались по пустынямъ и горамъ, по пещерамъ и ущеліямъ земли [DCCCXII]; и сирійскіе подвижники въ подражаніе ветхозавѣтнымъ жили на горахъ, въ вертепахъ, въ „хлѣвинахъ" до того узкихъ и тѣсныхъ, что въ нихъ можно было жить сгорбясь или лежа, нерѣдко оставались подъ открытымъ небомъ, подвергались зною и непогодѣ. Преподобный же Евсевій (18 Февр. Прологъ), не довольствуясь жизнію на горѣ, окружилъ себя каменною оградою [DCCCXIII]; здѣсь можно усматривать переходъ къ „столпничеству". Сирійское подвижничество, значитъ, было какъ бы культомъ горъ; а „столпничество", какъ одинъ изъ видовъ сирійскаго подвижничества, по нашему мнѣнію, представляло собою противоположность языческому религіозному культу горъ, горныхъ духовъ и исполиновъ. Такъ какъ высоты по своему назначенію имѣли непосредственное отношеніе къ священнымъ богослужебнымъ дѣйствіямъ, то онѣ, какъ богослужебныя мѣста, пользовались у язычниковъ большимъ уваженіемъ и любовью, чѣмъ какія-либо другія мѣста, не возвышавшіяся надъ землею. Причина этого понятна. У языческихъ народовъ особенное почтеніе къ высотамъ вызывалось ихъ взглядомъ на божество. Признавая своихъ боговъ за существа высшія всего земного, они старались и найти ихъ не на землѣ, а выше земли. Чрезъ совершеніе богослуженія на возвышенныхъ мѣстахъ, горахъ и холмахъ, высившихся къ небу, или впослѣдствіи на искусственныхъ возвышеніяхъ, язычники думали стать въ болѣе близкое отношеніе къ богамъ. Большимъ уваженіемъ у нихъ пользовались, поэтому, тѣ горы, гдѣ небо и земля какъ бы соприкасались. Эти горы имѣли значеніе мѣстопребыванія боговъ. Таково было значеніе горъ у арійскихъ народовъ: у грековъ почитался Олимпъ – гора боговъ, у Индійцевъ – Меру и пр. Религіозное почитаніе возвышенностей съ языческой почвы перенесено было потомъ на почву истинной религіи, и на языческихъ высотахъ начало славиться имя Іеговы. Что еврейскія священныя горы прежде почитались язычниками это видно изъ указаній Библіи. Такъ, напр., на горѣ Синаѣ былъ культъ языческаго бога Сина. Названіе возвышенности Ваалъ-Ермонъ [DCCCXIV] указываетъ на почитаніе тамъ Ваала; на горѣ Ермонъ нѣкогда стоялъ храмъ Ваала, какъ подтверждаютъ до нынѣ сохранившіеся на склонѣ горы и на южной ея вершинѣ обломки храма и свидѣтельство блаженнаго Іеронима. Сирійцы называли еврейскаго Бога Богомъ горъ [DCCCXV]. Этотъ фактъ даетъ возможность видѣть, что у нихъ господствовало вѣрованіе въ то, что горы суть мѣста пребыванія боговъ, покровительствующихъ живущимъ подлѣ нихъ народамъ. Такое же представленіе о горахъ, какъ жилищахъ боговъ, имѣли и вавилоняне, что подтверждается словами пророка Исаіи о погибшемъ вавилонскомъ царѣ [DCCCXVI]. Въ свидѣтельствахъ внѣ библейскихъ [37] можно находить указаніе на многія другія горы, не названныя въ ветхомъ завѣтѣ, – но имѣвшія для язычниковъ священное значеніе, какъ мѣста пребыванія боговъ. Особенно цѣны въ этомъ отношеніи надписи набатейскія, гавранскія и свидѣтельства христіанскихъ и языческихъ писателей. Изъ нихъ открывается, какъ широко былъ развитъ культъ высотъ у язычниковъ [DCCCXVII]. Не былъ онъ чуждъ и евреевъ. Извѣстно, что онъ существовалъ особенно въ царствѣ израильскомъ и отъ первыхъ временъ судей и почти до самаго плѣна совершалось почитаніе Іеговы въ жертвахъ закланія и куренія, приносившихся на алтаряхъ, устраивавшихся большею частію на возвышенностяхъ и холмахъ. Высоты эти, по словамъ Евальда, были похожи на древне-ханаанитскія капища и состояли изъ высокаго каменнаго конуса (символа святости), изъ высоты въ собственномъ смыслѣ, изъ алтаря, священнаго дерева или рощи и изображенія отдѣльнаго божества. По мнѣнію Тенія высота представляла огражденіе, огороженную площадь, священную ограду [DCCCXVIII]. Этотъ то культъ высотъ и былъ положительнымъ идолопоклонствомъ у язычниковъ всѣхъ временъ. Понятно, что христіанскіе подвижники не могли быть равнодушными зрителями такого языческаго культа и не могли допускать дальнѣйшаго его существованія. И вотъ въ лицѣ св. столпниковъ они занимаютъ сначала, въ глазахъ язычниковъ высоты горъ и ущелья, а затѣмъ устраиваютъ столпы, напоминавшіе собою языческіе священные ограды и жертвенники, чтобы ниспровергнуть культъ идолопоклонства въ самомъ его центрѣ и замѣнить его христіанскимъ богопочтеніемъ.