Клайв Баркер - Таинство

• Название: Таинство
• Автор: Клайв Баркер
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49534-4

Фотограф Уилл Рабджонс, сделавший карьеру на снимках исчезающих видов дикой природы, попадает в лапы белого медведя. В результате серьезной травмы Уилл погружается в кому, и его сознание возвращается к дням юности, трагическому событию, перенесенному молодым Рабджонсом и загадочной супружеской паре — Розе Макги и Якобу Стипу, ставшими его друзьями. Выйдя из комы и поправившись, он отправляется в Англию, чтобы разыскать тех, кто дал ему свою любовь и знания. Во время своего путешествия Уилл узнает загадку Домус Мунди, а также понимает, как его судьба связана с судьбой остальных существ, населяющих нашу планету.

---

— Это отец Уилла, — сказала мать.

— Чего он хочет? — спросила Фрэнни, прекрасно понимая, чего он может хотеть.

— Уилл исчез. Ты, случайно, не знаешь, куда он мог отправиться?

Фрэнни дала себе немного времени, чтобы обдумать ситуацию. В эту минуту она услышала, как порыв ветра швырнул снегом в окно на лестничной площадке, и подумала об Уилле, который идет сейчас по этому жуткому холоду. Она, конечно, знала, куда он пошел, но обещала молчать и сдержит слово.

— Не знаю.

— Он разве не сказал, когда звонил? — спросила мать.

— Нет, — не колеблясь ответила Фрэнни.

Это известие было тут же передано отцу Уилла, а Фрэнни вернулась в свою комнату. Но сосредоточиться уже не могла — ни на уроках, ни на чем-то другом. Мысли снова и снова возвращались к Уиллу, который сделал ее соучастницей своего побега. Если с ним что-то случится, то отчасти в этом будет виновата и она, по крайней мере, будет так чувствовать, а это одно и то же. Искушение рассказать то немногое, что ей было известно, и снять бремя со своих плеч было непреодолимым. Но слово есть слово. Уилл принял решение — он хотел бежать куда-нибудь подальше отсюда. И разве какая-то ее часть не завидовала той легкости, с которой он это сделал? У нее такой легкости, пока жив Шервуд, не будет. Когда родители состарятся или умрут, за ним кто-то должен будет присматривать, и — как Фрэнни ему и пообещала — этим кем-то будет она.

Фрэнни подошла к окну и на затуманенном стекле тыльной стороной ладони расчистила немного места. Под уличным фонарем видно было, как идет снег, похожий на хлопья белого огня, раздуваемого ветром, который гудит в проводах и громыхает по карнизам. Она целый месяц назад слышала, как отец говорил, что фермеры из «Большого ковша» предупреждают: зима будет суровая. Сегодняшний вечер — первое доказательство, что прогноз верен. Не лучшее время для побега, но его уже можно считать свершившимся. Уилл где-то среди этой метели. Он сделал выбор. Она могла только надеяться, что последствия не будут роковыми.

2

Шервуд лежал без сна на тесной кровати в своей узкой комнате рядом с комнатой Фрэнни. Уснуть ему мешала вовсе не снежная буря, а воспоминания о Розе Макги, от которых все, что он знал и видел раньше, делилось на черное и белое. Несколько раз этой ночью ему казалось, что она здесь, с ним, в этой комнате, настолько ярким было в его памяти пережитое. Он отчетливо видел ее — сиськи, лоснящиеся от его слюны. И хотя в конце она напугала его, подняв юбки, именно это мгновение он снова и снова прокручивал в уме, каждый раз надеясь продолжить ее движение на несколько секунд, чтобы юбки поднялись до пупка и он увидел то, что она хотела показать. У него возникло несколько представлений о том, что там могло быть: этакий неровный рот, волосяной кустик (может быть, зеленоватый, как травка), простая круглая дырочка. Но в любой форме оно было влажным — в этом не было сомнений, и иногда ему казалось, что он видит, как капельки влаги скатываются по внутренней стороне ее бедер.

Он, конечно, никогда никому не сможет рассказать об этих воспоминаниях. А вернувшись в школу, не сможет похвастаться перед одноклассниками тем, что у него случилось с Розой, и уж конечно не посмеет поведать об этом кому-нибудь из взрослых. Люди и без того считают, что он не такой, как все. Когда он ходил по магазинам с матерью, они пялились на него, делая вид, что заняты чем-то другим, и вполголоса говорили о нем. Но он слышал. Они говорили, что он не такой, как все, что у него с головой непорядок, что он крест для своих родителей и что, слава богу, его мать христианка. Он все это слышал. А потому воспоминания о Розе придется скрывать от всех, чтобы никто о них не узнал, иначе пойдут новые слухи, снова при виде его люди начнут покачивать головами.

Он не возражал. Напротив, ему даже нравилась мысль запереть Розу в своей голове, там, где только он сможет смотреть на нее. Кто знает, может, со временем он найдет способ поговорить с ней, убедит поднять юбку повыше, еще повыше, чтобы разглядеть тайное местечко.

А тем временем он терся животом и бедрами о тяжелое одеяло, изо всех сил прижимая руки ко рту, словно его ладони были ее грудью и он снова лизал ее. И хотя он все последнее время провел в рыданиях, слезы были забыты в свете этих трепетных воспоминаний, а в паху он ощущал необычный жар.

«Роза, — бормотал он в ладонь. — Роза, Роза, Роза…»

VII

Когда Уилл открыл глаза, огонь, который прежде пылал, превратился в маленькие язычки пламени. Но Джекоб положил гостя поближе к ним — туда, где теплее, где затухающий огонек мог отогреть его продрогшие кости. Уилл сел и понял, что укутан в пальто Джекоба, а под пальто на нем ничего нет.

— Это был смелый поступок, — сказал кто-то по другую сторону огня.

Уилл прищурился, чтобы разглядеть говорившего. Конечно, это был Джекоб. Он сидел, прислонившись к стене, и смотрел на него сквозь пламя. Уиллу показалось, что Джекоб слегка не в себе, словно из сочувствия к слабости Уилла. Но если Уилл из-за болезни быстро уставал, то Стип от своего недуга светился: бледная блестящая кожа, слипшиеся пряди на мощных мышцах шеи. Грубая серая рубаха расстегнута до пупа, а на груди поросль темных волос, которые по складкам живота доходят до пояса. Когда он улыбался, как теперь, глаза и зубы сверкали, словно сделанные из одного и того же вечного материала.

— Ты болен, но все же сумел найти дорогу в этой метели. Это говорит о мужестве.

— Я не болен, — возразил Уилл. — Ну, то есть… был болен немного, но теперь все прошло…

— Выглядишь прекрасно.

— И чувствую себя тоже. Я готов отправляться в любой момент, когда скажете.

— Куда отправляться?

— Куда скажете, — ответил Уилл. — Мне все равно. Я не боюсь холода.

— Ну разве это холод? Это не те зимы, что довелось выносить нам с этой сучкой.

Джекоб бросил взгляд в сторону зала заседаний, и Уиллу показалось, что сквозь дымок он заметил презрительное выражение, мелькнувшее на лице Джекоба. Мгновение спустя прежний взгляд снова устремился на Уилла, но в нем появилось какое-то напряжение.

— Я вот думаю, может, ты послан мне Богом или кем-то еще, чтобы стать моим спутником? Понимаешь, с этого дня я больше не буду путешествовать с миссис Макги. Мы с ней решили расстаться.

— И вы… долго с ней путешествовали?

Джекоб, теперь сидевший на корточках, подался вперед и, взяв палку, стал перемешивать угли в костре. Там еще оставалось несгоревшее топливо, и оно занялось.

— Так долго, что и вспоминать не хочется, — сказал он.

— А почему теперь вы расстаетесь?

В свете мигавшего пламени (то, что в нем сгорало, при жизни успело набрать жиру) Уилл увидел гримасу на лице Джекоба.

— Потому что я ее ненавижу, — ответил он. — А она ненавидит меня. Если бы я был попроворнее, то убил бы ее сегодня. А после этого мы с тобой разожгли бы костер, верно я говорю? Могли бы обогреть половину Йоркшира.

— И вы бы в самом деле убили ее?

Джекоб поднес к свету левую руку. Она была покрыта чем-то липким, похожим на кровь, но смешанным с хлопьями серебряной краски.

— Это моя кровь. Пролилась потому, что я не сумел пролить кровь Розы. — Он перешел на шепот. — Да. Я бы ее убил. Но потом жалел бы об этом. Мы с ней как-то связаны. Как именно — я никогда не понимал. Если бы я причинил ей зло…

— То причинили бы зло самому себе? — отважился вставить Уилл.

— Ты это понимаешь? — несколько озадаченно выговорил Джекоб и добавил спокойнее: — Господи, что же я нашел?

— У меня был брат, — ответил Уилл, пытаясь объясниться. — Когда он умер, я был счастлив. Нет, не то чтобы счастлив. Это звучит ужасно…

— Ты был счастлив — так и говори, — сказал Джекоб.

— Да, был, — продолжал Уилл. — Я радовался тому, что он умер. Но после его смерти я стал другим. В некотором роде то же самое и у вас с миссис Макги? Если бы она умерла, вы бы стали другим. И может быть, совсем не тем, кем вам бы хотелось.

— Этого я тоже не знаю, — тихо ответил Джекоб. — Сколько лет было твоему брату?

— Пятнадцать с половиной.

— И ты его не любил?

Уилл отрицательно покачал головой.

— Ну, это достаточно просто.

— А у вас есть братья? — спросил Уилл, и теперь уже Джекоб покачал головой. — А сестры?

— Нет, — сказал он. — А если и были, что вполне возможно, то я их не помню.

— Иметь братьев и сестер и не помнить?

— Иметь детство. Иметь родителей. Родиться. И ничего этого не помнить.

— Я тоже не помню, как родился.

— Нет-нет, ты помнишь. Там, глубоко-глубоко, — он постучал себя по груди, — есть воспоминания. Если бы только знать, как их найти.

— Может, они и у вас есть, — предположил Уилл.

— Я смотрел, — ответил Джекоб. — Заглядывал настолько глубоко, насколько хватало духу. Иногда мне кажется, что я их чувствую. Момент озарения — а потом все проходит.