Эдуард Лимонов - On the wild side

• Название: On the wild side
• Автор: Эдуард Лимонов
• Жанр: Русская классическая проза

---

"Что это ты, Лимон, за Лельку-блядь заступаешься?! -- изумился Алекс. -Гуманист хуев! -- И решил пошутить: -- Молчи, Лимон, а то сейчас тебя самого вы-ебем". -- Он захохотал.

Иногда, когда ему это было очень нужно, Алекс умел произвести впечатле-ние интеллигентного и воспитанного человека. На открытиях своих выставок, во время интервью с прессой... Но сейчас в Америке, где вообще все опрощаются, Алекс, привыкший к ношению масок и поз, в дополнение к своей природной невос-питанности и хамству, еще стал носить хамство, как позу. Может быть, он в стране, где все боятся друг друга, быстренько соорудил себе устрашающее, намеренно мужланское защитное поведение. Не трогайте меня -- я ужасен! И чтобы выгля-деть пострашнее, украсил себя шрамами? Не знаю, это только догадка...

Я промолчал. Раздался гудок интеркома. Шалва пошел к элевейтору и от-туда прокричал Алексу: "Это Леля!"

"Вот видишь, Лимон!" -- сказал Алекс нравоучительно. -- Эта пизда даже не способна обидеться. Ты ее гонишь в дверь, а она входит в окно".

Леля вывалилась из элевейтора. Штаны были на ней. Нетвердой походкой она подошла к столу и стала между Алексом и Элиз, которая теперь восседала на моем месте, так как я решил себя обезопасить на всякий случай от дальнейших проявлений Алексовой любви. Проявления еще вполне могли последовать, Шалва принес три пакета пива, по шесть бутылок в каждом.

"Эх ты... сука-а! -- протянула Леля укоризненно, заглядывая Алексу в глаза. -- Я думала, ты мой друг, а ты... говно ты!.." -- Правой рукой Леля загребла со сто-ла тяжелую пивную кружку и замахнулась ею у головы Алекса.

Замахнулась слишком медленно, Элиз успела поймать ее за руку:

"Ты что, с ума сошла, Лелька!"

"Сошла, -- согласилась та, -- а чего он поступает, как говно?" -обернулась она к нам за справедливостью.

"Пизда, -- сказал Алекс. -- Я же тебя люблю. Иди сюда..." -- И не дожидаясь согласия маленькой женщины, потянул Лелю на себя. Та, как пушинка, влекомая неудержимым сквозняком, подлетела к нему и переломилась о его высокое коман-дирское колено. Чмок! -- и Алекс жирно поцеловал Лелю в губы и долго так держал ее у своих губ, не отпуская.

Когда же он Лелю отпустил, та выглядела примиренной. "Блядь!" -- еще раз, последний, выругалась она и как бы в виде компенсации отобрала у Алекса его красивую кружку с пивом. И выпила.

"Что ж ты на попу тянешь, дура... -- миролюбиво, как бы желая лишь легко обсудить случившееся, подвести итог, сказал Алекс. И вдруг отряхнул Лелю с ко-лен. -- Ты что, обоссалась?" -- Алекс провел рукою по своим черным брюкам.

"Сам ты обоссался, Алекс! -- засмеялась Леля. -- Это вино, дурак!" -- Но ушла на всякий случай за мою и Элиз спины на противоположную сторону сто-ла.

Я подумывал, как бы свалить, мне стало неинтересно. Алекс и казак напе-ребой стали рассказывать мне то, что я знал куда лучше их -- о Нью-Йорке и его происшествиях, о мазохистской ежедневной ненужной напряженности Великого города. Рассказывали, все время сравнивая Нью-Йорк с Парижем. Для них Нью-Йорк только начался год назад, для меня он уже кончился. Время от времени Алекс вставлял в нью-йоркские рассказы фрагменты воспоминаний о своем папоч-ке-кавалеристе; эти воспоминания его я знал наизусть. Я сидел и думал, что Алекс ограничен, что он живет в прошлом, что у каждого есть потолок и, может быть, Алекс достиг своего потолка.

Приблизительно через полчаса еще более охмелевший Алекс сидел с кри-вой улыбочкой на лице в своем деревянном троне, а на поручне трона сидела Элиз, которую Алекс полуобнимал широкой рукою со шрамами. Может быть, я слишком пристально поглядел на Алекса и Элиз, не знаю, потому что Алекс вдруг хитро спросил меня: "Что, Лимон, ревнуешь?" -- и еще теснее прижал Элиз к себе рукою, лежащей у нее на животе, отчего она, ласково хмыкнув, свалилась с поруч-ня трона на Алекса.

Я фыркнул и пожал плечами. Элиз вполне симпатичная девушка, но такие отношения, какие у нас с нею существуют, у меня существуют с еще не менее чем полсотней женщин в разных странах земного шара -- от Калифорнии до Британии и Франции. Элиз меня ни о чем не спрашивала, я ее ни о чем не спрашивал. И, ес-ли уж на то пошло, я ее ведь даже не выебал еще в этот приезд из-за ее боязни херписа и из-за резинового пошлого презерватива.

"Знаю, знаю... любишь... -- продолжая криво и пьяно улыбаться, бубнил Алекс, в то же самое время разминая то грудь, то ляжки девушки, сидящей на нем. -- Любишь ты ее, Лимон, знаю..." -- Лицо Алекса то появлялось из-за спины Элиз, то исчезало за спиной Элиз, порозовевшее от пива, бледное лицо Алекса. Он ни-когда не загорает, мой друг Алекс. Принципиально. Поговаривают, что у него пло-хие ноги и он стесняется их показывать, потому никто не видел его раздетым и без кавалерийских сапог.

Леля и казак галдели над своим пивом, грузин Шалва равнодушно сидел в самом дальнем углу стола, погруженный в грузинские думы, Алекс тискал Элиз, впрочем, безо всякого, по-моему, интереса, исключительно, чтобы меня позлить. Элиз, уже тоже одуревшая от количества пива, глупо хихикала. Я решил, что Алек-су не удастся меня разозлить.

"Хорошая жопа... -- ворковал Алекс. -- Правда, Лимон? Правда, у нее хоро-шая жопа?.." -- Алекс пощупал жопу Элиз. Говоря объективно, жопе Элиз не хва-тало пышности и округлости, но я не сказал об этом за столом, при всех, не желая обидеть подругу Элиз. Только подумал.

"Ох, какая жопа! -- продолжал Алекс. Вдвоем они тихо возились в кресле, похихикивая... -- Ну-ка, -- вдруг приказал Алекс, -- покажи им свою жопу! -Элиз смущенно завозилась. -- Да не стесняйся, покажи... Если бы у нас были такие жо-пы, мы бы их показали, правда, Лимон?.."

"Он ко мне приебывается. Раньше он не избирал меня мишенью своих шу-точек. Одичал, наверное. Но на меня где сядешь, там и слезешь", -- подумал я.

Алекс заставил Элиз встать во весь рост на троне. "Жопой к ним... Вот так..." -- ласково приговаривал Алекс, возясь с черными штанами Элиз. Что-то там не расстегивалось, потому что он тихо выругался: "Бля!" Элиз время от времени оборачивалась к нам, физиономия у нее была пьяная, красная и улыбающаяся. Алекс наконец расстегнул штаны и стал стаскивать их, плотные, с бедер Элиз. Стащил далеко к коленям и там, да, была жопа. Я видел жопу Элиз множество раз до этого. Я пожал плечами. Алекс раздвинул ноги девушки ровно настолько, чтобы просунуть между ними свою рожу. Рожа улыбнулась нахально и сказала: "Нравит-ся жопа, Лимон?"

"Да, нравится", -- сказал я. Леля и казак засмеялись. Шалва-грузин равно-душно и без эмоций сидел в дальнем углу. Элиз обернулась к нам и кокетливо-пьяно улыбнулась опять.

"О, какая!.. -- Алекс положил обе руки на жопу Элиз, сжал ее. -- А тут у тебя что? -- хитро пробормотал Алекс из-за Элиз. -- А-а-а, я знаю, тут у тебя пизда!.. -- восхищенно проговорил Алекс, проглотив букву д в знаменитом слове. -- Тут у тебя пиза... -- повторил он с удовольствием. -- А мы туда палец, палец... -- И чуть повернув Элиз к нам, так, чтоб нам было видно, Алекс действительно сунул туда палец. Улыбаясь все той же азиатской улыбочкой, Алекс, прижав свою голову к бедру Элиз, некоторое время держал палец в девушке. Затем вынул и показал нам. -- Хочешь пососать, Лимон?" -- спросил он.

"Соси сам", -- ответил я. И твердо решил хорошо ему врезать. Не по роже. Посадить его на место. Если бы по роже, они бы меня побили -- Алекс, казак и Шалва-грузин. Мне надоели его штучки.

"А я пососу, -- сказал Алекс. -- Хочешь минет, Лизка? -- взглянул он наверх в лицо Элиз. Та хихикала, да и что вразумительного она могла сказать, даже если бы и хотела. -- Я сделаю тебе минет, а Лимон посмотрит, -- Алекс облизал свой палец, вынутый из Элиз, и победоносно посмотрел на меня. -Посмотрит и по-страдает... Поревнует... Он ведь тебя любит..."

"Охуел ты, Алекс... -- сказал я, все же не сумев скрыть свое неудовольст-вие. -- Я уехал из Нью-Йорка почти три года назад. И ни одного письма ей за это время не написал. Мы друзья с нею, и только. Совсем он охуел у вас?!." -- обра-тился я к казаку, Леле и Шалве. Но приближенные главы космогенической школы только улыбались.

"Любишь... любишь", -- пробормотал Алекс и взялся за Элиз. Мне не было видно хорошо, что именно он там делает, потому что Элиз стояла все в той же по-зе -- жопой к нам, но, очевидно, Алекс ебал ее пальцем и целовал, может быть, в самое начало пизды. Далеко проникнуть языком он не мог, мешали штаны, кото-рые все еще были на лодыжках Элиз, а снять их и заставить Элиз поместить одну ногу на поручень трона он не догадался. Судя по мечтательным стонам, которые издавала Элиз, то, что делал с ней Алекс, ей нравилось.

"Ну как, приятно тебе, Лимон? -- спросил Алекс, опять появившись между ног Элиз, -- розовая рожа в шрамах, мокрые губы блестят, улыбочка все так же крива. -- Больно, но приятно, да?.."

И тут я подумал: "И что же я это говно жалею. Если он хочет войны, то пусть ему будет война. Я тебя проучу, Алекс". И я, очень задумчивым и строго-отвлеченным тоном вдруг сказал негромко: "Между прочим, Алекс, твоя жена и дочь ведь живут в Париже совсем одни, да?.."