Сергей Утченко - Древняя Греция. Книга для чтения. Под редакцией С. Л. Утченко. Издание 4-е

• Название: Древняя Греция. Книга для чтения. Под редакцией С. Л. Утченко. Издание 4-е
• Автор: Сергей Утченко
• Издательство: Просвещение
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 1974

Книга состоит из небольших рассказов, посвященных наиболее важным социально-экономическим и общественно политическим событиям древней Греции, и предназначена для внеклассного чтения учащихся VI классов.

---

Именно Архилоху, вернувшемуся вскоре с острова Фасоса, принадлежит, вероятно, мысль использовать элегический размер для эпиграмм. «Эпиграмма» означает по-гречески «надпись». В ту древнюю эпоху это был единственный род поэзии, который предназначался не для слушателя, а для читателя, либо как надпись на могильной плите, либо как посвящение на вещах, подаренных божеству.

В творчестве Архилоха мы встречаем оба вида надписей. Вслед за ним элегическим размером для эпиграмм стали пользоваться античные авторы[18].

Главным изобретением Архилоха в области стихотворных размеров считают ямбы. Этот размер, гораздо более близкий к обычной разговорной речи, существовал в народных прибаутках с незапамятных времен, но только Архилох ввел его в литературу, использовал в своих стихах, переживших тысячелетия.

Быстрота и бойкость этого размера, если сравнивать его с гекзаметром, привела к тому, что Архилох, а за ним и другие древние поэты использовали этот ритм для язвительных, полемических стихов.

Судьба Архилоха была такова, что поводов негодовать и сердиться было больше чем достаточно. Недаром впоследствии о поэте говорили, что он в своей поэзии «растворил горькие слезы змеиной желчью». Поэт говорил о себе, что

… И еще науке важной хорошо я обучен:
Сделавшему зло мне — быстро злом отплачивать двойным.

Архилох полюбил девушку из одной знатной семьи — красавицу Необулу. Отец девушки Ликамб обещал отдать ее Архилоху в жены, но, когда пришел срок выполнять обещание, Ликамб предложил поэту взять вместо Необулы ее старшую некрасивую сестру. Это возмутило Архилоха, и он обрушил на Ликамба поток негодующих ямбов:

— Что в голову забрал ты, батюшка Ликамб?
Кто разума лишил тебя?
Умен ты был когда-то. Нынче ж в городе
Ты служишь всем посмешищем…

Предание, долго сохранявшееся на острове Паросе, передавало, что злые насмешки Архилоха довели Ликамба и его дочь до самоубийства.

Архилох ввел в поэзию похожий на ямб размер, также заимствованный им из народной поэзии, — трохей[19]. Название размера происходит от греческого слова «бегать». Длинные строчки, написанные Архилохом в этом ритме, скорее мрачные, чем насмешливые, они передают тревожное настроение, охватывающее человека перед постоянными изменениями, непрерывным бегом событий.

— Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой.
Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов!
Пусть везде кругом засады — твердо стой, не трепещи.
Победишь, — своей победы напоказ не выставляй,
Победят, — не огорчайся, запершись в дому, не плачь.
В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй.
Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт.

Архилох первый из известных нам писателей использовал стихотворную форму, чтобы сохранить для потомков народную мудрость, содержащуюся в баснях. Известно содержание нескольких его басен: одна из них рассказывала об обезьяне, вырядившейся в львиную шкуру, а другая — о мести лисицы, у которой орел, нарушивший заключенный с ней договор о дружбе, похитил и пожрал детенышей. Впоследствии орел лишился и своих детей, которые выпали из гнезда и были съедены лисой.

Басни Архилоха были написаны удивительным и очень выразительным размером, в котором одна строка не похожа на другую, но когда прочтешь целый куплет — строфу, создается впечатление стройности и законченности.

Архилох погиб в битве с врагами родного острова, будучи еще в расцвете сил. Крупнейший греческий поэт Феокрит посвятил ему эпиграмму, написанную одним из изобретенных Архилохом сложных поэтических размеров. Это лучшее свидетельство того, что жизнь Архилоха не прошла даром и созданное им продолжало жить в памяти людей спустя столетия. Феокрит писал:

— Стань и свой взгляд обрати к Архилоху ты: он певец старинный,
Слагал он ямбы в стих, и слава пронеслась от стран зари до стран,
                                                                                                            где тьма ночная…
Музы любили его и делийский сам Феб[20] любил владыка.
Умел с тончайшим он искусством подбирать слова к стиху и петь его
                                                                                                             под лиру.

Реформы Солона (О. Н. Юлкина)

Однажды жители Афин были удивлены необычным зрелищем. На центральную площадь города выбежал Солон, один из наиболее уважаемых афинских граждан, и, собрав вокруг себя большую толпу, стал читать стихи. Последнее время про него поговаривали, что он сошел с ума. Прислушиваясь к стихам Солона, граждане начали понимать, что слухи о его сумасшествии едва ли правильны: о слишком важных и серьезных вещах, касавшихся каждого афинянина, говорилось в них.

Дело в том, что незадолго до этого афиняне вели войну с другим греческим городом — Мегарами, который оказался сильнее Афин и сумел захватить находящийся близ Аттики остров Саламин. В результате этого афиняне потеряли открытый выход в море, необходимый для ведения и развития торговли. Все попытки афинян отвоевать остров ни к чему не приводили, и Афины терпели поражение за поражением. Тогда богатые и знатные землевладельцы эвпатриды, которых вообще мало интересовало развитие морской торговли, воспользовались тем, что власть находилась в их руках, и провели закон, по которому запрещалось настаивать на продолжении войны, каждому, кто осмелится в народном собрании заговорить о возвращении Саламина, угрожала смертная казнь.

Вот почему Солон распустил слухи о своем сумасшествии: он хотел избежать жестокого наказания, если его призыв продолжать войну не будет иметь успеха. В стихах, с которыми Солон обратился к народу, говорилось, что скоро гражданам города будет стыдно сознаться в том, что они афиняне:

Скоро, глядите, про нас и молва разойдется дурная:
Этот из тех, что из рук выпустили Саламин.

В заключение Солон горячо призывал: «Пойдемте же на Саламин, сразимся за наш остров и сбросим с себя тягостный позор!»

Толпа, слушавшая выступление Солона, состояла из ремесленников, владельцев мастерских, торговцев — словом, из городских жителей, которые были частью афинского демоса. Для них прекращение морской торговли означало разорение и нищету. Поэтому они были за продолжение войны и горячо поддержали Солона.

Вскоре суровый закон был отменен, война с Мегарами возобновлена, а Солон назначен главой афинского ополчения. На этот раз афиняне одержали полную победу, и она прославила имя Солона по всей Аттике.

Теперь городской демос видел в Солоне своего вождя и защитника. Но и крестьяне, находившиеся в полной зависимости, в долговой кабале у эвпатридов, тоже надеялись на его защиту. В Аттике началось большое восстание против родовой знати, против эвпатридов, и власть оказалась в руках Солона.

Из-за чего началось это восстание?

Аттика была страной сельского хозяйства, и главными занятиями населения были земледелие и скотоводство, но наряду с ними ко времени Солона стали развиваться ремесла и торговля. В главном городе Аттики, Афинах, жили знатные люди — эвпатриды, а на окраинах города наряду с землевладельцами селились ремесленники. Здесь были гончары, ткачи, башмачники, красильщики, печники, плотники, маляры, кузнецы, мукомолы, оружейники, кораблестроители. Тут же селились люди, занимавшиеся торговлей. В Афины приезжало много людей из других греческих городов и чужеземцев, которые оставались здесь жить и занимались ремеслом или торговлей. Таких переселенцев греки называли метеками.

В Аттике в это время было много рабов. Если раньше они были заняты в домашнем хозяйстве своих господ, трудились в поле и пасли стада, то теперь они стали нужны и в ремесле, и для работы в рудниках. Серебро, добываемое рабами в рудниках Аттики, в Лаврионе, увеличивало богатство страны и способствовало развитию афинской торговли. Численность рабов все время возрастала. Дети, рожденные от рабов, по обычаям того времени, тоже становились рабами. Но больше всего давали рабов война и морской разбой. В рабов превращали военнопленных, а на Средиземном море издавна процветало пиратство, и морские разбойники приводили в ужас прибрежное население, совершая грабительские набеги и уводя жителей в рабство.

Жизнь рабов была очень тяжелой. Ушли навсегда и остались лишь воспоминанием обычаи далекого прошлого, когда раб считался почти членом семьи. На рабов смотрели теперь как на даровую и необходимую силу. Каждый афинянин, будь то владелец ремесленной мастерской или владелец большого участка земли — эвпатрид, стремился вести свое хозяйство руками рабов.