Александр Громов - Запруда из песка

• Название: Запруда из песка
• Автор: Александр Громов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51616-2

Земля – это огромный космический Корабль, а человечество – его Экипаж. Однако большая часть Экипажа осознала эту простую истину только тогда, когда Чужие начали регулярно бомбардировать нашу планету астероидами. После очередной бомбардировки человечество получило послание с требованием немедленно решить все свои проблемы – от международного терроризма до ухудшения экологии, иначе следующий астероид обрушится в густонаселенной местности…

Бывший курсант Высшего училища Военно-Космических войск, а ныне офицер Экспертной группы Фрол Пяткин одержим идеей остановить Чужих. Используя свои немалые математические способности и навыки выживания в любых условиях, Пяткин понемногу приближается к цели.

---

Что, между прочим, соответствует действительности.

Очень может быть, что, не вмешайся чужие, мы благополучно убили бы нашу цивилизацию. Ну сколько, в самом деле, можно было балансировать на самом краю в тупоумной убежденности: а, ерунда, пронесет и на этот раз! Тысячу раз ведь уже проносило. Скука зевотная от предостережений. Эй, кто-нибудь, заткните этих алармистов!..

Затыкать – не затыкали. Просто не слушали.

И процветало то, без чего человечество прекрасно обошлось бы.

В конце концов – действительно обошлось.

Огромное количество деятельных никчемушников было приставлено к настоящему делу. Если кто-то из них думал, что строить дороги и прокладывать в горах туннели не его дело, то здорово ошибался. Кто сумел переломить свою психологию, тот остался на плаву и даже сумел подняться. Кто не сумел или не захотел, кто озлобился и примкнул к инсургентам, тот потом напрасно молил о снисхождении. Мало кто сразу понял, что Экипаж – это всерьез и надолго и что шутки с ним плохи. Почему многие были уверены, что Экипаж по-прежнему будет кормить армию трудоспособных безработных, не говоря уже о прочих излишествах прежней инфраструктуры, – загадка. Впрочем, люди в массе вообще соображают медленно.

Радикальные меры и «перегибы» – все было. Когда мы в чем-то ошибались, нас поправляли посланием, а если мы упорствовали в ошибке, к посланию добавлялся астероид. По выбранной цели и нанесенному ущербу можно было судить о том, как далеко мы зашли в своих заблуждениях. По тексту послания – о том, где мы «прокололись».

Теперь впервые прилетел и грохнулся о Землю астероид без послания. Просто астероид – бац! Практически мгновенное мощнейшее энерговыделение. Хорошо еще, что в малонаселенной местности. А за какие грехи – думайте сами. Пора уже вам самим, ребята, поработать бестолковкой. Развивайте серое вещество, если поленились сделать это раньше.

Может, нам намекают, что стоило бы проредить мусульман за их склонность к фундаментализму? Или христиан за показную веру? Или гомосексуалистов? Или только одноглазых филателистов, причем левшей? Кого еще мы недоистребили, недопригнули? Партизан в джунглях, подполье в городах? Что-то не видно, чтобы за последние годы активность инсургентов выросла, скорее наоборот. Может, почистить свои ряды? Гм, легко сказать. Труднее понять, кого на данном историческом отрезке следует считать зернами, а кого – плевелами. Люди есть люди. При правильной системе они в общем ничего, хотя никакой системе не могут полностью соответствовать. Глупы, алчны, нестойки духом и так далее. Не все подряд, конечно. Но разве Экипаж не отбирает тех, кто «не как все», и не открывает карьерные перспективы в первую очередь перед ними, лучшими?

Такие примерно мысли промелькнули в моей голове, когда я последним покидал кабинет генерала Марченко. Легковесные, в общем, мыслишки. Мысли-мюсли. Заурядные. Штампованные. Я ни с кем не собирался делиться ими – разве что в качестве подначки при мозговом штурме. Судя по всему, он нам и предстоял, только несколько позже.

Мы прошли через приемную гуськом – я последний, как и подобает младшему по возрасту и званию, притом скромнику. Кто так подумал, тот плохо меня знал.

В длинном коридоре с прорубленными в парк широкими окнами первый из новой команды остановился у оконного проема. Он глядел на нас сверху вниз – этакая двухметровая лопоухая жердь с полковничьими звездами в петлицах. Длинные тощие руки он норовил держать полусогнутыми, отчего смахивал на старого иссохшего богомола. Держу пари, в школе ему нелегко давалась строевая.

– Думаю, всем нам не сегодня-завтра придет вызов, – проскрипел он неприятным, как звук колодезного ворота, голосом. – Предлагаю познакомиться. Я – Матвей Фомич Сорокин из штаба Вэ-Эм-Эф, отдел боевого планирования.

Наверное, математик, подумал я – и не ошибся, как выяснилось впоследствии.

– Роберт Эмильевич Штейниц, – боднув головой, отозвался невзрачный шатен с майорскими знаками различия. Чуть только каблуками не щелкнул. – Военно-космические Силы, перспективное планирование.

Чего-то в этом роде я и ожидал. Озадачивала лишь отменная выправка майора. Наверное, бывший строевик. Немного странно, но то ли еще бывает.

Третий участник нашего квартета, тоже майор, возмутил бы не только военного эстета, но и эстета вообще. Толстый, как боров, весь как-то оплывший книзу, потный, со слюнями в углах толстогубого рта, он сразу наводил на мысль: а его ли предки успешно воевали с филистимлянами и стойко держались против римлян? Пожалуй, этакий экземпляр подошел бы древним иудеям лишь для одной цели – затыкать им проломы в крепостных стенах. Хотя, конечно, внешность бывает обманчива.

– Моше Хаимович Магазинер, – назвался он и хихикнул. – Математик и лингвист, Академия наук.

Тоже следовало ожидать. Сорокин и Штейниц с пристойной вежливостью кивнули Магазинеру.

Настала моя очередь.

– Фрол Ионович Пяткин, департамент лесного хозяйства, проект «Клещ».

Все трое переглянулись.

– Лесного хозяйства? – удивленно проскрипел Сорокин.

– Так точно.

– «Клещ»? – прошлепал губами-пельменями Магазинер. – Не слыхал.

Штейниц дважды моргнул и промолчал.

– Проект касается мер по искоренению иксодовых клещей в лесах, – с готовностью пояснил я.

Ох, не любил Михайло Васильевич, когда на него смотрели, как на ничтожную букашку, забравшуюся на обеденный стол! Горд был. Самолюбив был сверх меры. Я же подчас находил в этом удовольствие. Букашка, говорите? Ну-ну. Поглядим, как долго останетесь вы в данном заблуждении, а я погляжу, умные ли вы люди.

Хотя – детский тест. Всем троим было ясно, что генерал Марченко не пригласил бы в новый проект случайного человека. Насчет департамента лесного хозяйства и клещей – тоже, в общем, не бином Ньютона. Особо секретные проекты требуют особой маскировки. Кстати, под одной вывеской с нами действительно работали биологи, бьющиеся над тем, как бы искоренить в лесах иксодовых клещей, не отравляя самих лесов. Паразитов на них напустить, что ли, или специальную хворобу. Потому как впиваются, сволочи. И энцефалит – та еще гадость. Особенно не японский.

Стуча каблучками, мимо нас прошла красивая женщина-сержант, небрежно приложила ладонь к пилотке. Мы отдали честь, а Магазинер плотоядно проводил красотку взглядом. Наши деды, наверное, удивились бы: черт побери, есть же фемины, которых не испортит никакая форма! Глупо. Форма никого не портит. Человек портит форму – это бывает. Не умеющая быть красивой в форме, не станет красавицей и в «эксклюзивном» наряде от тех никчемушников, коих в прошлом обзывали уродским словом «кутюрье». А кто путает моду с красотой, у того в голове тараканы.

Но красотка мгновенно вылетела у меня из головы. Пусть идет. Своя дома есть. Я с самым простодушным видом стоял в перекрестье анализирующих взглядов моих будущих коллег и, в общем, догадывался о ходе их мыслей. Чересчур молод – это раз. Видать, из молодых да ранних. Проект «Клещ», конечно, с двойным дном, и не здоровьем лесов занимался этот парень в своем департаменте, а чем-то сугубо секретным. Вызов к генералу и новое назначение – нагляднейшее тому подтверждение. Непрост лейтенант. Возможно – голова. Но если так, то почему он все еще лейтенант?

Почему, почему… А почему я в той, прошлой жизни застрял на много лет в ранге коллежского советника, и ни туда ни сюда? Ответ на поверхности: чтобы не очень задирал нос и не имел возможности гнуть все и всех под себя. Другим людям тоже хочется жить в свое удовольствие и понимать службу так, как им больше нравится. Кстати, не всегда я был прав тогда – всего лишь ошибался меньше, чем другие, да не воровал.

В смысле, не воровал академические деньги. У Генкеля-то я увел пробирные весы, ну так не надо было Генкелю шпынять меня, как мальчишку, и содержать на один талер в месяц! Сам виноват, скупердяй. Между прочим, благодаря тем весам я не помер с голоду во время моих пеших странствий «по Вестфалии бузинной, по Баварии хмельной»…

Вру вслед за Багрицким. Не бывал я в Баварии. Шахт и рудников, где я с моими знаниями и генкелевыми весами мог заработать талер-другой, хватало и в Северной Германии.

– Что ж, – произнес Сорокин, поняв, что не дождется от меня разъяснений, – будем ждать вызова. До свидания – надеюсь, скорого.

И по очереди протянул каждому из нас руку. Хороший знак. Хотя, конечно, я ожидал, что старший в нашей команде не заставит нас без нужды вытягиваться в струнку и каблуками щелкать.

И все-таки было приятно.

А когда мы разошлись каждый в свою сторону, я уже не мог думать ни о чем, кроме поставленной задачи: за что нас огрели астероидом на этот раз? И с какой дальней целью бьют вообще?

Ну и наконец: как обезопасить себя и одновременно навалять чужим, если выяснится, что мы не можем бесконечно выполнять все их требования? Правда, вслух эта задача поставлена не была, но разве непременно нужно все проговаривать? Главное – я понял.