Виктор Лихачев - Кто услышит коноплянку

• Название: Кто услышит коноплянку
• Автор: Виктор Лихачев
• Жанр: Русская классическая проза

---

- поскорее упасть на кровать и уснуть.

Иеромонах Гавриил, встретивший Михаила у монастырских ворот, после окончания службы отвел Киреева в келью к отцу Иллариону, который в тот день немного занемог. Он оказался еще не очень старым человеком. Отец Илларион внимательно посмотрел на вошедшего в келью гостя умными, добрыми глазами, а затем сказал:

- Брат Варлаам покажет вам монастырь, а потом отдыхайте. И все. Аудиенция закончилась, не успев начаться. Киреев был слегка разочарован, но в то же время и благодарен настоятелю монастыря, который, в отличие от эмоционального брата Гавриила, сразу потащившего его на службу, увидел, как Михаил устал. Иеромонах Варлаам, к которому подвели Киреева, воспринял поручение старца без ропота, но, как показалось Михаилу, и без особой радости. Это был высокий мужчина лет тридцати, с очень тихим голосом и мягкими манерами. "Кроткий" почему-то назвал его про себя Киреев. Отец Варлаам неспешно, приноравливаясь к шагу гостя, водил Михаила по монастырю и его ближайшим окрестностям, произнося словно экскурсовод хорошо заученный текст:

- Наш монастырь во имя Святителя Николая Чудотворца возник еще в конце XIV века, но первое историческое упоминание относится к 1614 году. В 1615 году обитель была сожжена польсколитовскими войсками Лжедмитрия, идущими на Москву, и лишь с начала XVIII века на месте стоявших ранее деревянных храмов были выстроены новые каменные храмы. Их сейчас в монастыре три: Никольский, Воздвиженский и Троицкий. Никольский храм - двухэтажный с нижним зимним этажом в честь иконы Божией Матери "Знамение Курская-Коренная". Двадцать лет этот храм строила семья знаменитого древлянина и великого деятеля России Шелехова. Воздвиженский храм наиболее ярко подчеркивает своими формами умело выполненную копию в камне прежнего деревянного храма. На средства помещицы Забелиной был построен третий храм. К сожалению, не уцелел Тихвинский храм с прилегающим к нему больничным корпусом. Завершает ряд монастырских строений шестиярусная колокольня. В 1926 году обитель была закрыта и являлась воинской частью до середины пятидесятых годов. Затем использовалась различными хозяйственными учреждениями города и района, что привело замечательный памятник духовной и национальной культуры в жалкое запустение. Большей частью сохранились массивная каменная ограда с угловыми башнями. Уцелели и до сих пор используются игуменский и братский корпуса. Как и все строения в обители, они требуют срочного капитального ремонта. Лишь в 1991 году монастырь был возвращен Епархии и с Божией помощью и посильными усилиями христиан в нижнем храме Никольского собора совершаются богослужения и теплится Лампада у Престола Божия. Возле монастыря находится целебный источник Святителя Николая Чудотворца, который издавна являлся местом многочисленного паломничества притекающих к нему верующих, и в наше время получающих здесь исцеление... Произнося последние слова, иеромонах впервые за все время посмотрел в глаза Кирееву, будто желая сказать: "С вас довольно или еще будут вопросы?" Вопросы у Михаила были, но отец Варлаам отвечал на них односложно, скупо роняя слова. И тогда Киреев прибегнул к своему старому испытанному приему. Еще будучи журналистом, он из всех газетных жанров больше всего не любил интервью. С одной стороны, неудобно лезть в душу человека, а с другой - не хотелось отделываться общими, стандартными вопросами типа: "Расскажите о ваших новых творческих планах". Но если не взять интервью было нельзя, он при знакомстве с новым для себя человеком использовал прием, который сам называл "шоковой терапией наоборот". Киреев буквально выворачивал свою душу наизнанку. Разумеется, собеседник мог подумать, что перед ним болтун либо что у Киреева "не все дома". Но чаще посторонний человек в ответ на искренность странного журналиста отвечал доверием и в свою очередь становился искренним.

И вот когда Михаил с отцом Варлаамом стояли у источника, Киреев стал рассказывать иеромонаху о себе. О своей болезни, странствиях, о том, что случилось с ним в деревне Галичья Гора. Впрочем, это не было холодным расчетом, да и само слово "прием" здесь явно не подходило. Кирееву захотелось, чтобы этот человек не относился к нему как к очередному туристу, волею судеб занесенному в эти места, чтобы хотя бы кто-то понял, как болит мучаемая угрызениями совести его душа.

- Вы правильно сделали, что пришли к отцу Иллариону. Он - удивительный, необыкновенный старец. - От былой сухости иеромонаха не осталось и следа. Оказалось, что отец Варлаам прекрасный рассказчик, и когда он говорил о своем настоятеле, становился таким же восторженным, как и отец Гавриил. - Вы про старца Иоанна Крестьянкина слышали? Это духовный друг нашего старца. Восемнадцать лет отец Илларион пробыл на Афоне. Я в свое время во многих святых местах побывал, у мудрых людей совета о том, как жить, искал. А с отцом Илларионом поговорил - и бросил все: работу в "ящике", свой родной город Жуковский, друзей, прежние привычки и уклад жизни - и остался здесь. Я сначала послушником был. Нас здесь всего шесть или семь человек тогда подвизались. Сказать, что трудно пришлось, значит, ничего не сказать. Без помощи Божией и без окормления старца... - Иеромонах задумался, подбирая слово, но так и не найдя его, сказал: - Вы понимаете меня?

- Понимаю.

- Народ в этих местах непростой очень. Колдунов много, хулиганистый люд тоже не в диковинку. К нам приходили с ножами, грабили нас, хотя что у монахов можно было взять? Мы думали, что убьют нас. Бежим, помню, к старцу, а он спокойно так говорит: "Чего вы боитесь? Если убьют нас - станем мучениками. Только достойны ли мы этого? Давайте будем уповать на Господа, и Он все образует". И что же вы думаете? Те лихие люди вроде стали тише, а потом и вовсе оставили нас в покое. А один из них теперь нашим братом стал. А колдуны... Тянет их нечистая сила к святому месту, тянет что-то пакостное сделать. Так тянет, что ломает их. А старец нам вновь говорит: "Уповайте на Господа, и не оставит Он нас". Вы сегодня в храме не обратили внимание на темное пятно на полу?

- Нет.

- Завтра обязательно посмотрите. - И, сделав приличествующую в таких случаях паузу, иеромонах продолжил: - У меня послушание - я чтец. В тот день, как сейчас помню, читаю, как обычно, на службе, народу мало. Женщина какая-то стоит. Вся в черном. Не крестится, но ведь народ разный приходит. Бесноватые к отцу Иллариону издалека приезжают. Он их вот здесь на источнике отчитывает. Одним словом, стоит женщина, я на нее мельком посмотрел и читаю дальше. И вдруг она из сумки какую-то банку выхватывает и кидает ее что есть силы, - тут отец Варлаам перекрестился, - прости нас, Господи, грешных, в чудотворную икону Божией Матери. Мы сначала замерли все. Потом братья, кто пел на клиросе, бросились к этой женщине. Она кричит что-то бессвязное, руками машет. В воздухе чем-то едко- кислым запахло. Все, думаем, святотатство свершилось, да еще на наших глазах. И что же вы думаете? Стекло на иконе вдребезги, пузырек тот тоже, а на икону ни капельки не пролилось. Чудо, настоящее чудо! - Отец Варлаам опять перекрестился. Это же совершенно непроизвольно для себя сделал и Киреев. - Ведь что колдунья задумала? Мы же то пятно с пола так смыть и не смогли, а запах несколько дней стоял. До сих пор не знаем, что за жидкость в банке была.

- Отец Варлаам, - спросил Киреев, - а почему вы думаете, что та женщина колдунья?

- А кто же она еще? - удивился иеромонах. - Нормальный человек, хоть он и неверующий, разве сделает такое? А над колдунами дьявол силу огромную имеет. Говорю вам, она даже выла - так не хотела это черное дело делать, а сделала...

Они вернулись в монастырь. По дороге отец Варлаам еще много рассказывал о монастыре и старце. Но Киреев заметил, что его спутник устал. Ему стало совестно так долго злоупотреблять добротой этого человека. Напоследок иеромонах показал Кирееву свою келью. Внутри все было по-военному просто и по-монашески скромно: кровать, иконы, несколько книг. Больше ничего.

- Вы, наверное, устали, отец Варлаам, - сказал, прощаясь, Киреев. - Отдыхайте. Только... Можно вопрос напоследок?

- Конечно.

- Вы ни разу не пожалели, что оставили прежнюю жизнь?

- Ни разу, - без раздумья ответил иеромонах.

- А как же близкие люди? О них не грустите?

- Из близких одна мама в живых осталась. Она... она поняла меня. А здесь хорошо. Правда, хорошо. Кстати, когда мы с вами поднимались сюда, не обратили внимания на семинариста, который нам повстречался?

- Честно говоря, не обратил.

- Приехал он сюда просто так, из любопытства - это Александр сам рассказывал. А с отцом Илларионом поговорил - и уже третий год в семинарии учится.

- Как-то просто все получается.

- А знаете, что сказал братии отец Илларион, когда этот мальчик после первого визита сюда уехал?

- будто не услышав реплики Киреева, продолжал иеромонах. - Что придет время, и он будет нашим настоятелем... Прозорлив батюшка. Так что обязательно поговорите с ним. Да хранит вас Господь!