Леонид Левитин - Узбекистан на историческом повороте

• Название: Узбекистан на историческом повороте
• Автор: Леонид Левитин
• Жанр: История

---

Есть ли в исламе фундаментализм?

Оценивать исламский фактор в Узбекистане невозможно в отрыве от общих тенденций и коллизий сегодняшнего исламского мира. Узбекистан - прифронтовая страна, поскольку существует постоянный зримый и незримый фронт борьбы с ударными боевыми отрядами исламского экстремизма, поскольку под лозунгами и знаменами этого экстремизма продолжается физический и психический террор, осуществляется кровавое насилие.

В начале прошлого года в связи с террористическими актами в Ташкенте в различных газетах стала упоминаться нелегально действующая в Узбекистане исламская партия "Хизбут-Тахрир". Эта партия была основана шейхом Ан-Набахани, выпускником университета Аль-Азхар и членом шариатского апелляционного суда в Иерусалиме. Ее целью является возрождение халифата времен Пророка, поэтому любая общественная деятельность (включая даже сферы образования и благотворительности) считается позитивной лишь в той мере, в какой служит возрождению халифата, и вредной сама по себе. Набахани разработал концепцию трехэтапной стратегии партии. Первый - создание партии и обучение ее членов. Второй - взаимодействие с уммой, то есть внесение идеи халифата в массы. Третий - умма, возглавляемая партией, осуществляет захват власти.

Президент Каримов упомянул эту концепцию в ответах на вопросы газеты "Central Asia News", как и прежде указывая на большую опасность исламского экстремизма для Узбекистана, Средней Азии, мирового сообщества. Он сказал: "Противодействие религиозному экстремизму - это не только проблема Узбекистана, по сути дела, это отражение региональных и глобальных тенденций. Что ожидает мусульманский мир в перспективе? Либо его будут вновь стремиться втиснуть в рамки давно отживших систем типа халифата, других форм исламского государства и права, либо страны мусульманского мира станут неотъемлемой частью мирового сообщества, способными адаптироваться к новейшим достижениям экономического, политического, социального, духовного и культурного развития, сохранив при этом лучшие образцы исламской цивилизации" ("Central Asia News", 1999, August-September, p. 2).

Примерно в это же время было опубликовано интервью с Мухаммедом Саидом Тантави, шейхом упомянутого выше исламского университета Аль-Азхар в Египте, самого авторитетного исламского учебного заведения в мире, московской "Независимой газете" (НГ-религии. 1999. № 6. 09.1999). Я позволю себе воспроизвести некоторые вопросы и ответы, так как именно в их контексте целесообразно освещать проблематику, связанную с исламским фактором в Узбекистане.

"НГ: Уважаемый шейх! Мнение шейха Аль-Азхара уже столетия является мнением, подводящим итоги многим вопросам и дискуссиям, возникающим в исламском мире.

Шейх Тантави: Это неправильно. Мое мнение - это не мнение последней инстанции. У каждого человека свое мнение. Это его исповедание. Аль-Азхар дает свое заключение, но никто не заставляет ему подчиняться. Это не обязательно. В Аль-Азхаре все верят в свободу волеизъявления.

НГ: Вы знаете, что в западных средствах массовой информации достаточно много говорят об исламе как о религии фундаментализма...

Шейх Тантави: Это неправильное мнение, потому что ислам ненавидит экстремизм и фанатизм. Поэтому в исламе не существует такого понятия, как фундаментализм.

НГ: Сейчас много говорят о таком понятии, как ваххабизм.

Шейх Тантави: В исламе нет одного единого масхаба. Есть ханафиты, есть ханбалиты, есть маликиты, есть шафииты. Между ними нет серьезных противоречий. Те, кого вы называете ваххабитами, относятся к масхабу имама Ахмеда ибн Ханбала, а он почитается каноническим масхабом".

Не вызывают сомнений большие знания шейха Тантави в области ислама. Нельзя не относиться с уважением и к тому духу толерантности и демократичности, которым проникнуты его высказывания. Однако, да простит меня уважаемый шейх, возникает ощущение, что имеешь дело с неким метафизическим восприятием реального исламского мира. Исламский мир сам по себе, а принципы ислама, о которых поведал шейх Тантави, сами по себе. Может быть, в исламе и нет такого термина, как "фундаментализм", - шейху Тантави виднее. Однако в общепринятом понимании фундаментализм - это общественные, идеологические, религиозные движения, провозглашающие приверженность исходным идеям, принципам, ценностям определенных учений и доктрин, выдвигающие требования преодоления появившихся в ходе их развития извращений, уклонов и восстановления первичной чистоты, возвращения к истокам.

Фундаментализм близок к различным типам ортодоксии - неуклонному следованию основам какого-то учения и мировоззрения. В таком понимании фундаментализм есть в исламе - это очевидно. Его просто не может не быть, это дано свыше любой религии. И поскольку фундаментализм находится в диалектической связке с различными реформаторскими движениями, он, в известном смысле, способствует общественному прогрессу.

Другое дело, когда фундаментализм противостоит переменам и обновлению общественной жизни и навязывает свои догмы путем насилия, при помощи оружия. Тогда возникает право на самозащиту, в данном случае - на самозащиту мусульман от радикального ислама и его разновидности - ваххабизма. Однако об этом несколько позже.

Сейчас же хочу заметить, что вечные нравственные идеалы ислама далеко не всегда находят адекватное проявление в реальной жизни. Были и насилие в отношении коптских христиан в Египте, и бессмысленная кровавая гражданская война в Алжире, финансируемые иранским государством акции против иранских диссидентов, проживающих в иммиграции в Европе, взрывы во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке, посольств США в Кении и Танзании, покушения на президентов Анвара Садата и Мохаммеда Будиафа, посягательства на жизнь Хосни Мубарака в Аддис-Абебе, террористические взрывы в центре Ташкента. Были и другие акты насилия, подобные этим. И главное - все это продолжается во славу Аллаха.

Радикальный ислам

Основным организатором и главным распространителем терроризма в Средней Азии, как и в других странах, является радикальный ислам. Естественно, что радикальный ислам ни в коем случае нельзя отождествлять с исламом вообще.

В современном исламском мире имеются разные направления и действуют различные силы: консерваторы (например, в Саудовской Аравии), сторонники умеренной модернизации (например, в политической элите Египта), либеральные силы (например, в Турции). Однако именно радикальный ислам выступает на мусульманской сцене в роли динамичной политической и социальной силы, именно он во все большей мере определяет повестку дня в исламском мире. Именно радикальный ислам стал мощным средством зарубежной политической экспансии в среднеазиатском регионе.

Коллективную идеологию радикального ислама в обобщенном виде можно представить следующим образом. Ислам оказался перед лицом смертельной опасности быть уничтоженным из-за западной отравы, то есть современных светских и материалистических идей и соответствующего образа жизни. Настоящие мусульмане должны отвернуться от этой отравы, объединиться в добровольные союзы (джамааты), не контролируемые государством. Эти автономные анклавы должны затем попытаться захватить рычаги управления государством, расширяя сферу влияния своего анклава путем лоббирования и оказания давления на элиты, проникновения в парламент, а также занятия других выборных должностей за счет получения большинства голосов, дестабилизирующего террора и, в конце концов, через прямой приход к власти. Сами радикальные исламисты образ своих действий называют и da wa, и jihad, то есть, условно говоря, "и языком и руками". (Internationale Politik. Die Zeitschrift der Deutsсhe Gesellschaft f?r Auswartige Politik. 1997. № 8. S. 6-15).

Успех радикального ислама в мусульманских странах, независимо от того, находится он у власти или в оппозиции, нельзя объяснить только его притягательной духовной силой. Он обладает бесспорными коммуникационными способностями, умело использует современные массмедиа, в особенности аудио- и видеокассеты, факсы и спутниковое телевидение, Интернет.

Основной оппонент радикального ислама в мусульманском мире - приверженцы идеи так называемой средневосточности, которые признают и систему исламских ценностей, и существующий мировой порядок, легитимность стран с мусульманским населением даже прозападной ориентации. Однако в то время, как сторонники "средневосточности" апеллируют главным образом к элитам и представителям среднего класса, радикальный ислам находит многочисленных сторонников среди сельских мигрантов, безработных, в том числе выпускников средних школ и университетов, и даже оказавшихся не у дел интеллигентов и других представителей среднего класса.

Подобные факторы в большей или меньшей мере действуют и в Среднеазиатском регионе, особенно в районах традиционного распространения ислама, таких как Таджикистан, Узбекистан, юг Кыргызстана. Здесь предлагаемый радикальным исламом общественный порядок может показаться лучшей альтернативой нынешней жизни для тех молодых людей, которые в постсоветский период живут хуже, чем при советской власти. Попытки навязать традиционному обществу этих стран, особенно сельскому населению, западные стандарты и модели развития, нередко органически чуждые ему, также создают почву для успешной деятельности радикальных исламистов.