Дженнифер Тейлор - Любовь… и еще раз любовь

• Название: Любовь… и еще раз любовь
• Автор: Дженнифер Тейлор
• Жанр: Короткие любовные романы

У героинь трех романов, вошедших в специальный «весенний» сборник, разные судьбы, разные характеры, но их объединяет одно: вера в счастливую силу любви.

Ведь любовь… и еще раз любовь составляет смысл человеческой жизни.

---

Секунду спустя он наклонился и стал с упоением ее целовать. Его губы были прохладны и в то же время обжигали страстью. Они торопили и требовали.

— Кэтрин… моя любимая… Я ждал этого так долго… так долго!

В его голосе слышалось неистовое возбуждение. Он подхватил ее на руки и быстро понес к постели. И бережно опустил.

Он взял ее руки в свои и поцеловал каждую ладошку, затем наклонился и прижался губами к ложбинке на шее. Кэтрин вздрогнула, почувствовав прикосновение его губ, и вздрогнула снова, когда они переместились ниже, потом еще ниже… И когда его рот наконец накрыл ее сосок, она ощутила теплое, влажное прикосновение его языка и легкое покусывание зубов. Кэтрин выгнулась от удовольствия, отдавшись его ласкам.

— Джордан!

Он поднял голову и тихо засмеялся, увидев ее лицо, но этот смех превратился в стон страсти.

— О Боже, Кэтрин, ты не представляешь, что делаешь со мной!..

Его губы снова нашли ее грудь, его руки освободили ее от шелковых трусиков, и она оказалась совершенно обнаженной. Кэтрин потянулась к пуговицам его рубашки, сгорая от нетерпения прикоснуться своим разгоряченным телом к его телу. Одна из пуговиц оторвалась, но Кэтрин только засмеялась. Какое ей дело до какой-то пуговки? Какое ей дело до всего, кроме него?

Рубашка Джордана полетела на пол, за ней последовала и остальная одежда. Наконец Кэтрин почувствовала его рядом с собой, почувствовала всем телом. Она провела рукой по спине Джордана, ощутив, как напрягаются и играют мышцы от ее прикосновения. Так много силы в этих мышцах, но она заставляет их трепетать; именно ей дана эта сила!

— Чертовка! Ты прекрасно знаешь, как довести меня до безумия! Даже в нашу первую ночь ты знала, как я хочу тебя! Знала, что я буду марионеткой в твоих руках!

Кэтрин улыбнулась, увидев строгое выражение его глаз, словно это признание далось ему с трудом. Ее рука скользнула по его груди, по животу, потом ниже…

— Совсем не марионеткой, Джордан.

Он глухо засмеялся, зарывшись лицом в ее волосы.

— Мне плевать, кто я сейчас. Просто люби меня, Кэтрин. Только этого я прошу! — Он приподнял голову и посмотрел на нее.

— Джордан… — Она не смогла закончить фразу, потому что он снова завладел ее ртом.

Этот поцелуй длился и длился, казалось оторвав их от времени и пространства, и ничто не имело значения, кроме целого мира радости, который они создавали. И когда наконец Джордан соединился с ней в наивысшем акте любви между мужчиной и женщиной, Кэтрин знала, что она всегда хочет жить в том мире, где они с Джорданом вместе.

Кэтрин лежала, любуясь спящим мужем. Те часы, что она провела в его объятиях, были самыми счастливыми в ее жизни. Так может ли она сожалеть о них?

Она осторожно выскользнула из постели, чтобы не побеспокоить его. Рассвет едва занимался, и она не хотела его будить.

Ее тело заныло от желания, когда она подумала, не забраться ли снова в постель и не разбудить ли Джордана…

На мгновение страхи проснулись.

Она быстро стала одеваться, стараясь не разбудить Джордана. Ей нужно время осознать, что произошло, понять, когда она полюбила Джордана.

Кэтрин вышла из дома и направилась к озеру. Утренний воздух был прохладен, но она не чувствовала холода. Она настолько ушла в себя, что не сразу заметила отца, сидящего в тени старого флигеля.

— Ты рано встала, доченька… Не спится?

— Папа! — Она прижала руку к сердцу и улыбнулась. — Ты меня напугал. — Она взглянула на него с внезапным беспокойством, потому что вдруг поняла, что он одет и выбрит. — Что ты делаешь здесь так рано?

— О, в моем возрасте не нужно много сна, Кэтрин. Жаль терять время на сон. На прошлой неделе пришло письмо от твоей матери, Кэтрин. Она пишет, что любит тебя.

Неужели и отец проник в ее мысли? Возможно. Но Кэтрин хотелось бы, чтобы он не говорил о матери, особенно сейчас. Она сорвала длинную травинку и долго крутила ее в пальцах, чтобы не смотреть отцу в глаза.

— Вот как?

— Твоя мама любит тебя, дорогая, — тихо сказал Адам. — Разве ты не знаешь этого?

Кэтрин отбросила травинку.

— Если честно, не думаю, чтобы мать представляла, что такое любовь! Если бы она любила меня или Питера, разве она ушла бы? Почему она решила, что мужчины важнее, чем мы?

Отец побледнел.

— Кэтрин, это неправда!

— Нет? Ты будешь отрицать, что у матери был один роман за другим?

— Ты не понимаешь. На самом деле ты ошибаешься во всем.

— Прости, папа. Мне не следовало так говорить. Пожалуйста, постарайся забыть.

Он покачал головой.

— Нет. Дело зашло слишком далеко. Все было не так, и пора тебе узнать правду, Кэтрин. — Он глубоко вздохнул, словно настраивая себя на то, что должен сказать. — Да, у твоей матери были увлечения, хотя и не так много, как о ней сплетничали. Но это я довел ее. Я виноват, Кэтрин.

— Ты? Не понимаю. — Кэтрин растерялась. Отец усадил ее рядом с собой, и она не сопротивлялась.

— Я женился на твоей матери потому, что она была из богатой семьи. Не буду вдаваться в детали, скажу только, что в тот момент дела Карстэйрсов шли не лучшим образом. А Каролина думала, что я влюблен в нее, и сама она любила меня.

— Папа… я даже подумать не могла…

На лице отца отразилась боль.

— Когда все пошло вверх дном, вы с Питером были еще детьми. Вы были слишком малы, чтобы понимать, что стоит за всеми этими ссорами. — Он тяжело вздохнул. — Понимаешь, я встретил женщину, в которую был влюблен еще до того, как женился на твоей матери. — Он еще раз вздохнул, словно думал об этом много раз. — У нас начался роман. Но твоя мать все узнала. Мы наговорили друг другу много гадостей, но самое ужасное то, что я сказал Каролине, почему женился на ней. — Его голос упал. — Я… я думаю, это разбило ее сердце.

Кэтрин почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.

Адам устало продолжал:

— После этого Каролина переменилась. Она словно доказывала себе и мне, что может быть любимой. Не думаю, чтобы она получала удовольствие от этих романов. В конце концов ситуация стала невыносимой для всех. Мы согласились, что лучше расстаться, и Каролина ушла. Она могла бы забрать тебя и Питера, но не хотела отрывать вас от всего, к чему вы привыкли. Она знала, что вам нужна безопасность и стабильность, но не могла предложить этого, потому что сама не знала, где будет жить.

— Я даже не предполагала, — тихо призналась Кэтрин.

— Конечно. — Отец посмотрел ей прямо в глаза. — Твоя мать запретила рассказывать тебе правду, потому что не хотела, чтобы ты плохо думала обо мне, милая. Она сказала, что не нужно разрушать твои иллюзии, что лишить тебя веры в меня — смертный грех. Тебе тогда было пятнадцать, и она знала, что ты слышала сплетни; она не хотела делать тебе еще больнее.

Адам внезапно остановился, словно не в силах был произнести больше ни слова.

— Я знал, что судьба твоей матери не могла не оставить следа в твоей душе. И все же, увидев тебя и Джордана вчера вечером, я стал надеяться на лучшее, хотя последний год очень сомневался в этом.

— Я люблю его, папа, — судорожно прошептала Кэтрин. Трудно было говорить такие слова, но она знала, что это правда.

— Это все, что я хотел услышать, — улыбнулся Адам.

Отец вернулся в дом. Кэтрин закрыла глаза, пытаясь переварить все, что узнала. Она чувствовала, что огромный груз свалился с ее плеч, что она освободилась — освободилась, чтобы быть самой собой, а не дочерью Каролины, чтобы любить Джордана и быть любимой.

— Кэтрин!

Джордан подошел к скамейке, и она улыбнулась, чувствуя теплый прилив радости в своем сердце.

— Я думала, ты еще спишь.

— Я и спал, пока вдруг не понял, что не хватает тебя. Надеюсь, ты не сбежала, любимая?

Его голос был веселым, но глаза выдавали, что это не совсем шутливый вопрос. Кэтрин встала и погладила его руку.

— И не рассчитывайте на это, мистер Джеймс. Мы добиваемся чистой победы!

Он наклонился и поцеловал ее.

— Никакого раскаяния, Кэтрин?

— Никакого. А ты как?

— Я? — Он замолчал, словно не совсем представляя, что сказать, затем оглянулся через плечо. — Полагаю, лучше вернуться. Адам что-то говорил насчет завтрака, а я, надо сказать, голоден как волк, миссис Джеймс.

Кэтрин улыбнулась, с радостью услышав такое имя.

— Должно быть, после прошлой ночи. Пошли.

Джордан взял ее за руку и быстро поцеловал.

— Надеюсь, это означает, что у тебя есть планы на меня?

— Очень может быть, — засмеялась она, вырвала свою руку и помчалась к дому. — Догоняй!

Джордан гнался за ней по пятам. Кэтрин знала, что он мог бы с легкостью схватить ее, но решил отдать ей победу.

Отец выходил из своего кабинета, когда они, смеясь, влетели в дверь.

— Похоже, вы славно повеселились. — В его голосе была грусть. — Куда больше, чем бедняга Питер. У мальчика крупные неприятности, не так ли? Он только что звонил и сказал, что приедет на несколько дней. Почему ты не сказала мне, дорогая, что он вернулся из свадебного путешествия? Должно быть, не хотела расстраивать?