Франсуаза Важнер - Госпожа Рекамье

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Госпожа Рекамье"
Описание и краткое содержание "Госпожа Рекамье" читать бесплатно онлайн.
Книга французской писательницы Франсуазы Важнер — о прекрасной женщине, госпоже Рекамье (1777–1849), чье имя олицетворяет отменный вкус и образованность. Она не писала романов и не создавала картин, но обладала удивительной способностью притягивать к себе неординарные личности, открывая их талант, помогая и поддерживая их. Ее красота, в сочетании с искренностью и умом, покорила многих художников.
Жюли Рекамье сделала свой салон центром оппозиционных настроений по отношению к Наполеону. Кроме политиков, к ней на огонек слетались самые известные личности той эпохи: знаменитая госпожа де Сталь — известная французская писательница начала XIX века, Жан Жак Ампер — сын великого французского ученого Андре-Мари Ампера, Евгения де Богарне — дочь Жозефины, первой жены Наполеона, г-н Бернадот — будущий король Швеции, писатели Проспер Мериме и Сент-Бёв, поэт и писатель, одинаково преуспевший как на литературном, так и на политическом поприще — Франсуа Рене де Шатобриан (последняя страстная любовь Жюли). Она была дружна с Оноре де Бальзаком и Виктором Гюго, ее связывали общность вкусов с Мюссе и Стендалем, ею восхищались художники Ж.-Л. Давид и Эжен Делакруа и многие-многие другие, цвет французского искусства и науки, люди, чьи имена навсегда стали составной частью мировой культуры.
Ouvrage réalisé avec le soutien du Ministère des affaires étrangères français et de l'Ambassade de France en Russie.
Издание осуществлено при поддержке Министерства иностранных дел Франции и Посольства Франции в России.
Перевод осуществлен по изданию Françoise Wagener, Madame Récamier. Editions. Jean-Claude Lattes, Pans, 1986.
Она была счастлива жить на берегу, и прочные связи с друзьями, начиная с ближайшего окружения, это доказывают. Кто теперь составлял ее ближний круг?
В первую очередь — Ленорманы, которые процветали и плодились. Они шли в кильватере своего друга Гизо: когда тот, в 1830 году, был назначен министром внутренних дел, он призвал к себе Шарля и сделал его начальником отдела изящных искусств, который тогда находился в его ведении. После отставки министра, осенью 1832 года, Ленорман стал хранителем печатных изданий Королевской Библиотеки, а затем перешел в отдел медальонов, которым руководил долгие годы. С 1835 по 1844 год он был к тому же заместителем Гизо, который руководил кафедрой современной истории в Сорбонне, что в результате привело его во Французский Коллеж.
Хотя они жили отдельно от тетушки, бдительности они не теряли. Любовь к ней «очаровательной четы», как назвал Ленорманов Гизо, была властной в самых мельчайших деталях. Не стоит и говорить, что Жюльетта сопротивлялась им мягко, но стойко. Им пришлось сдаться и согласиться с тем, что было волевого и «авантюрного», по их же собственному выражению, в личности г-жи Рекамье. В одной частной записке Шарль Ленорман анализирует неизменную черту характера Жюльетты — «пламенную страсть к личной независимости, неприятие самой мысли о том, чтобы смешать свое существование с другим»… Они с женой боролись против пагубного влияния некоторых лиц, начиная с Шатобриана (к этому мы еще вернемся), стремились отслеживать появление новых посетителей в Аббеи, навязывать там кое-какие из своих нравственных и интеллектуальных категорий, которые со временем принимали узкий и конформистский характер. Жюльетта, родившаяся в другом веке, пережившая ужасные времена беспорядков, раскола в обществе и войны, была гораздо гибче их и гораздо более открытой. Новые ригористские тиски, в которые загоняли общество с приходом к власти определенных буржуазных кругов, а также народившееся общественное устройство, предвещавшее «викторианскую модель» второй половины XIX века, не впечатляли г-жу Рекамье. Она ничего не говорила, но думала, а главное, действовала по-своему.
Ближе к Жюльетте стояло кроткое домашнее трио: три верных рыцаря, столь отличные один от другого, но собравшиеся под одной эгидой, сплавив свои характеры, свои занятия, свои чаяния в служении единому интересу — Аббеи. Самым старым, но и самым деятельным из них был Поль Давид — теперь маленький, грубоватый человек, постоянно занятый большими и маленькими переговорами в интересах дома, усердно, как в первый день, исполняющий все поручения, которыми нагружала его Жюльетта каждое утро. Как и двое остальных, он жил лишь ею, существовал лишь благодаря ее поручениям и откровениям, которыми она их сопровождала. Он приносил свежие новости, передавал записки, привозил почту, вызывал слуг, подбирал платки дам, все слушал, мало говорил и время от времени ерепенился. Луи де Ломени рассказывает, что однажды одна немецкая августейшая особа пожелала, чтобы он расписался в ее альбоме вслед за всеми знаменитостями Аббеи. Поль отказался, дама настаивала. В конце концов он взорвался: «Э, сударыня, оставьте же меня в покое! Говорю вам: я человек маленький!»
Балланш не был столь скромен. Он обожал Жюльетту, понимал ее, был своего рода зеркалом, в котором отражался самый лицеприятный ее образ, всегда проникался малейшими ее неприятностями, проблемами или расстройствами… При всем при том Балланш, лучший из наперсников, умел обеспечить себе и частную жизнь: его исследования, переписка, некоторые дружеские связи проходили вне стен Аббеи. Он, например, был связан с графиней Шарль д'Отфей — владелицей замка де Сен-Врен, под Арпажоном, муж которой был представлен в Версале одновременно с Шатобрианом (не путать с ее родственницей, графиней Эжен д'Отфей, которая, поселившись в Аббеи незадолго до Июльской революции, устраивала там чтения). От этой прекрасной подруги, у которой он часто гостил, Балланш добился того, чего так и не добился от Жюльетты, — она начала писать! Под псевдонимом Анна-Мария, ставшим ее прозвищем в кругу друзей, она сочинила несколько произведений, в том числе роман под заглавием «Душа в изгнании».
Что до Ампера — самого молодого, недавнего и, возможно, любимого члена трио, — то когда страсти улеглись, он стал душой кружка Жюльетты: он умел казаться веселым, оригинальным, полным воодушевления, его блестящий разговор действовал и на нее, и на Рене; можно сказать, что Жюльетта в некотором роде делила с Балланшем родительские обязанности по отношению к Амелии, а Жан Жака воспитала вместе с Шатобрианом. Не будучи их духовным сыном, он все-таки был самым умным из их наследников. Отсюда некоторый конфликт с Ленорманами, на стороне которых было право, но не хватало остроты чувств, чтобы поддерживать воспоминания о блеске Жюльетты…
В те годы в Аббеи была особенная стабильность: все писали. Когда, летом 1835 года, переехали в Дьеп, в отель «Альбион», Балланш размышлял над переводом Вергилия, Шатобриан переводил Мильтона и работал над «Записками», Ампер начал роман… За ними последовал новый адепт — юный герцог де Ноайль, владелец роскошного замка Ментенон, который был замечен благодаря своим частым выступлениям в палате пэров (в 1848 году он оставил политическую жизнь и сменил Шатобриана во Французской Академии). Он не был обласкан природой, но был прекрасным спутником. Герцогиня де Дино, которая, вслед за своим дядей Талейраном, в свое время давала уроки остроумия, но была лишена всякой доброты, признавала за ним «способность к суждению, уверенность, вкус, принципиальность», однако выдала ему такую характеристику: «Вся эта семья осталась тем, чем была двести лет назад: Ноайли — род больше известный, чем древний, они больше придворные, чем слуги, больше слуги, чем фавориты, больше интриганы, чем честолюбцы, и больше светские люди, чем вельможи, больше знать, чем аристократы, а прежде всего и превыше всего — Ноайли!»
Впрочем, Ноайли окажутся надежными и верными друзьями для Жюльетты и Рене. Они заменят г-же Рекамье клан Монморанси. Ментенон будет открыт для ближнего круга Аббеи, которому там нравилось, так как там можно было вволю работать и отдыхать. В своих «Записках» Шатобриан посвятил несколько прекрасных страниц историческому замку — возможно, в благодарность за прием и заботу, которую хозяева оказывали в старости ему самому и Жюльетте…
Г-жа Рекамье обычно принимала в четыре часа. При этом она почти всегда была занята вышиванием или другой работой. В салоне могло поместиться не более тридцати человек, и он был полон только во время званых вечеров, примерно дважды в месяц. Как вспоминает один немецкий журналист, Жюльетта обладала редчайшим даром выслушивать и воспринимать все, что говорилось вокруг нее, давая возможность прозвучать противоречивым мнениям по одному вопросу и обогащаясь всеми новыми и возвышенными идеями, витавшими в ее салоне.
Однажды, в начале 1836 года, в Аббеи явился Ламартин, чтобы выслушать комплименты по поводу недавно вышедшего «Жослена». Как вспоминает Сент-Бёв, г-жа Рекамье рассыпалась в похвалах его стилю, твердя о том, что Шатобриан был просто восхищен, тогда как сам Шатобриан в это время молчал, закусив шейный платок и дергая его за кончики, — друзья называли это «звонить в колокол». Ламартин подсказывал г-же Рекамье, что еще надлежит похвалить в его произведении, сработанном «просто ювелирно», и когда оба ушли, Шатобриан разжал наконец зубы и обронил: «Индюк!»
Хотя отзвуки внешнего мира доносились до Аббеи лишь приглушенно, они все же его достигали: летом 1835 года Шатобриан и Балланш прервали свое пребывание в Дьепе после покушения Фиески на короля[45]. Балланш описывает Жюльетте ужасный кортеж жертв — четырнадцать катафалков: «впереди — гроб девушки, позади — маршала Мортье», — за которыми шли потрясенные парижане. Никто не остался безучастным во время молебна, который отслужили на следующий день, и государь впервые публично присутствовал на богослужении… Когда, годом позже, блестящий журналист «Насьоналя» Арман Каррель был убит на дуэли в Венсенском лесу директором «Пресс» Эмилем Жирарденом, Аббеи разделяло чувства Ампера и Шатобриана. А когда осенью того же года Жюльетта узнала о Страсбургском заговоре (заговор не удался, но его зачинщик, Луи-Наполеон, оказался в тюрьме), то расстроилась, подумав о своей подруге Гортензии. Они еще увидятся, когда Гортензия остановится проездом в Вири у г-жи Мармон — это будет их последняя встреча…
Одной из постоянных забот для Жюльетты, с самого момента их знакомства, была почти патологическая нестабильность Рене. С тех пор как вся его энергия сосредоточилась на литературной работе, поскольку договор, заключенный с издателями, надолго обеспечил его в финансовом отношении, Шатобриан стал более рассудительным, большим домоседом: ему уже не претила мысль окончить свои дни во Франции, тогда как он годами, совершенно или наполовину искренне, намеревался отправиться с Жюльеттой жить в Италию, о которой еще грезил… Вскоре, летом 1838 года, он переселится с улицы Анфер на первый этаж дома 112 по улице Бак (сегодня это номер 120, смежный с помещением иностранных представительств), чему был очень рад, ибо оттуда до улицы Севр было десять минут пешком…
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "Госпожа Рекамье"
Книги похожие на "Госпожа Рекамье" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о "Франсуаза Важнер - Госпожа Рекамье"
Отзывы читателей о книге "Госпожа Рекамье", комментарии и мнения людей о произведении.