Сергей Гомонов - Тень Уробороса (Лицедеи)

• Название: Тень Уробороса (Лицедеи)
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Героическая фантастика

Алан Палладас, ученый-биохимик и по совместительству – отец главной героини – при работе с опасным веществом атомием, вызывающим мутации у теплокровных, получает новую формулу. Созданный по ней «эликсир» сулит немало возможностей для нечистых на руку политиканов, и за ним, а также за его создателем начинается настоящая охота. Чтобы не погибнуть, Алану приходится не единожды прибегнуть к помощи своего изобретения.

 Тем временем выясняется, что его милая дочурка Фанни тоже даром времени не теряла и уже много лет пользуется «эликсиром», чтобы проворачивать свои мелкомошеннические делишки. Никто и не догадывался о ее махинациях, пока на пути красотки-гречанки не становится странноватый молодой человек, не то шулер, не то рыба покрупнее. Он-то и переворачивает все ее планы, а заодно и жизнь вверх тормашками. Вот такие они, шулеры, – злые!

---

Оскольд Льи смотрел на них мутными глазами, покусывая потрескавшиеся губы. Доктор Ситич отсел в сторонку и занялся своими делами, а пси-агенты подошли ближе к кровати больного.

— Я хочу вам рассказать. Блокировка передающих волн стоит в той башне, под которой сейчас изолятор. Они тогда из-за нее пошли к башне и наткнулись на вас… — он вяло кивнул Джоконде. — Я почти все видел из окна и, когда они не вернулись, понял, что уже и не вернутся…

— И испугался, — злорадно ввернула Паллада.

— Нет. И дело даже не в моей болезни. Я все равно сдался бы в ближайшее время…

Ситич поднял голову:

— Но-но, больной! Без нервов попрошу! Иначе все лечение насмарку. У вас сейчас знаете каким давление стало?

— Хорошо, док, мы проследим за этим, — кротко улыбнувшись ему, согласилась Джоконда. — Так почему же вы сдались бы?

— Я не по своей воле попал сюда…

— О-о-о… сейчас начнет слезу давить! — восхитилась гречанка. — Я не я, принудили, заполонили глаза, обманули, сволочи!

Оскольд вздохнул:

— Если бы… Мой друг… придурок проклятый… Он солдат. А я пацифист по натуре. Терпеть не могу войны и все, что с ними связано. Но с этим придурком мы с самого горшка дружили… Словом, отмечали его день рождения, напились, у него язык развязался. Рассказал, что добровольно пошел наемником к какому-то Мору. Что там какая-то мистика-фантастика с зеркалом, что наша военка научилась перебрасывать в параллельные миры… Думал, вот чушь. Проклятье! Зачем я тогда напился? Он со мной пошутил. Проснулся я вместо него уже здесь, среди вас… на той планете, где одни монахи. Ничего понять не мог спервоначалу. А мне и сказали, что пути назад нет. Вот и все. Потом нас пересылали через какие-то странные устройства — круги на полу, в которые хитро заряжаются небольшие шары, катятся по лункам и активируют портал, так я понял. В итоге я попал на Землю и еле узнал ее…

— Я сейчас всплакну, — сообщила Фанни. — Бедная жертва иронии судьбы! Все та же Земля, все по тому же адресу, но в другой локации, да?

— Можете мне не верить, но я действительно не собирался лезть в ваш мир. У меня и в моем проблем хватало. Да и вернуться обратно, как мне сказали, уже нельзя…

Джоконда тем временем быстро поднялась и вышла в коридор. До Фанни донесся лишь обрывок фразы:

— Чез, андаре а торе инциме ал рагаццо!.. Си! Си, престо![50]

Гречанка придвинулась к Оскольду:

— Продолжайте вашу историю, господин из другого мира. А лучше, конечно, объясните, что ваши сограждане удумали сделать на взлетном поле? — она неопределенно махнула рукой.

— На взлетном поле? — очень правдоподобно замешкался спекулат. — Мне ничего об этом неизвестно…

— Выкопали полость в земле, ее и заметить-то нельзя просто так… Трубу какую-то в нее впихнули диаметром в километр…

Глаза пленного медленно округлялись:

— Какая полость? Какая труба? Да мы первые из тех землян и впервые в этом аэропорту! Я не знаю, чтобы кто-то что-то копал… Я ведь сдался, чтобы вам рассказать то, что мне самому известно, а уж сверх того я, простите, не знаю… Про глушитель в башне знаю, а про полость и трубу впервые слышу…

— Надо же! Все как Крис предполагал!

Она услышала слабый сигнал вызова по внутренней связи и поднялась.

— Знаете, мистер Льи, мне уйти сейчас надо. Но наш разговор не окончен!

Оскольд кивнул и, откинувшись на подушку, зажмурился.

У самых дверей Фанни резко остановилась:

— Да, кстати!

Пленный снова вскинул голову.

— Кстати-кстати… Объясните мне, какого черта ваши покойные компаньоны распустили тут заразу?

— Я на все сто процентов не уверен, об этой операции знал полностью только наш главный… Но насколько я понимаю, наша группа должна была любыми путями заполучить одного человека.

— Имя?

— Да… имя… странное такое имя… Как в древней истории у царя одного имя…

— Чё-ё-ё-о-о-орт возьми!

И с этими словами гречанка вышла в коридор, где нос к носу столкнулась с возвращавшейся Джокондой. Та рассеянно кивнула.

— Ты еще не смотрела то файл, который я тебе передала? — спросила она.

Паллада удивленно вскинула брови: «Когда?!» — и «эльфийка» согласно кивнула.

— Едва нашли в архивах аэропорта. Разумеется, под грифом «секретно». Когда перестраивали этот аэропорт, проектировщики предусмотрели экстренный случай, подобный нашему. Под пятидесятиметровым слоем почвы на взлетном поле находится космический крейсер «Richard III», и возраст его свыше трехсот лет.

Фанни оторопела, но попыталась — правда, тщетно — скрыть это:

— Крейсер? Военный крейсер?

— В нем есть блок для перевозки пассажиров, но в целом — да, военный, и оснащен по последнему слову тогдашней техники.

— Да он уже, наверное, сгнил давно под землей! Тогда и строить не умели!

— А вот это ты зря! Впрочем, не стану спорить, синьорина Паллада! Нам стоит это увидеть.

— Угу, пока это не увидели друзья нашего болезного Оскольда… А что за трубу тогда видел Крис?

— Это не труба. Это подъемник, телескопическим образом выдвигающийся, когда крейсер надо поднять прямо с земли. Кристиан видел его след в пространстве, ведь хотя бы раз корабль должны были испытать в действии.

— Ну понятно, на нашем космодроме тоже есть такое устройство. По-моему, опасное и неудобное…

— Нам выбирать не приходится. Полагаю, что судна, оставшиеся на орбите, уже захвачены врагом.

Фанни усмехнулась:

— Вот тебе, бабушка, и Ноев ковчег…

ТЕРРИТОРИЯ СНА (4 часть)

1. Прорыв

Сектор в районе орбиты Сатурна, начало октября 1002 года

Дождавшись анализа собственной крови, в очередной раз показавшего, что заражения нет, я прошел через дезинфектор, снял обеззараженный костюм и, оставшись в обычной одежде, отправился в «совещательную» каюту.

Крейсер «Ричард III» поделили между медиками и управленцами. Медчасть занимали больные и выздоравливающие пассажиры, а с ними — врачи. Фаина часо посмеивалась над происходящим, поминая то пир во время чумы, то библейский Потоп.

Но как бы то ни было, мы вырвались из плена! Информационная блокада слетела, когда в той «башне» обнаружили и отключили систему, поддерживавшую над аэропортом Мемори купол оптико-энергетической защиты.

Почти тут же на связь с нами вышли Эвелина Смелова с Калиостро-старшим, однако же и спекулаты быстро спохватились, узнав о провале операции. «Ричарду III» пришлось продемонстрировать мощь боевых эмиттеров, чтобы уйти от преследования, а на высоте тысячи ста километров от Земли к нам примкнули челноки-«оборотни». Они внезапно вынырнули из невидимости и отшибли от нас остатки враждебных катеров. На одном из челноков оказались Дик Калиостро и его коллега из ВПРУ Москвы Полина Буш-Яновская. При стыковке с нашим крейсером они перешли к нам, а Калиостро принял командование, дав Джоконде возможность немного отдохнуть.

Я уже не удивлялся тому, что первым делом все справлялись о здоровье Хаммона. Итак, спекулаты охотились на человека, которого звали «как древнего царя»; непосвященные вроде меня испытывали очень странное чувство: мы были готовы на все, лишь бы обеспечить безопасность Хаммона, и я назвал бы это ощущение рефлекторным, подобным тому, как отдергиваешь руку от внезапного жара. А вот управленцы хранили молчание, хотя явно что-то знали о его личности.

Вот и теперь я должен был явиться в каюту для совещаний, где меня ждал майор Калиостро — наверное, чтобы получить от меня отчет о состоянии выздоравливающего Тут-Анна. Беспокоиться было нечего: он бодро шел на поправку, я же особенно постарался, чтобы он поменьше думал о выпивке.

В большой круглой каюте, поделенной пополам длинным, изогнутым в форме буквы S — от стены до стены — столом, всё базировалось на контрасте черного и серебристого. В черной «капле» прямо в полу светился круглый белый глазок, а в потолке, что зеркально повторял все, как было внизу, в серебристой, дающей львиную долю освещения, «капле» притаилась черная дыра. Из-за этого помещение напоминало гигантскую эмблему Инь-Ян.

Я вошел, но меня увидели не сразу, и мне удалось услышать обрывок разговора Дика, Буш-Яновской и Джоконды.

— Мы не можем отправить с ним «синтов», — терпеливо объяснял Калиостро, глядя на рыжеволосую Полину. — Пройдя через ТДМ, «синты» выходят из строя. Мало того. Мы даже не знаем, возможно ли там что-то сделать…

Тут Джоконда заметила мое появление и тронула Дика за руку. Он тут же смолк.

На столе, красноречиво повествуя о недавних горячих прениях, в беспорядке валялись какие-то бумаги, стояли чашки с остатками кофе, громоздились диски-информнакопители, а в пепельнице высилась гора окурков.

Представляя нам с Вертинской майора Буш-Яновскую, Фанни успела шепнуть мне на ухо, что это подруга ее детства, равно как… Но после этого она запнулась и смущенно добавила: «Как и детства Ясны Энгельгардт, ты ее, вероятно, тоже скоро увидишь». Но я понял, кого она имела в виду в самом начале и отчего смутилась. В какое-то мгновение грудь и правда сжало болью, а память охотно выпустила из глубоких недр забвения образ Сэндэл на фоне беспечных пейзажей далекого теперь во времени и пространстве Эсефа. А ведь я так старался зачеркнуть, вымарать все это…