Антон Чехов - Том 28. Письма 1901-1902

• Название: Том 28. Письма 1901-1902
• Автор: Антон Чехов
• Издательство: Наука
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1982

Двенадцать томов серии — это своеобразное документальное повествование Чехова о своей жизни и о своем творчестве. Вместе с тем, познавательное значение чеховских писем шире, чем их биографическая ценность: в них бьется пульс всей культурной и общественной жизни России конца XIX — первых лет XX века.

Десятый том писем охватывает время с апреля 1901 по июль 1902 г.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

Погода стала лучше, но холодно, не глядел бы ни на что. Я ем помногу; вчера был Альтшуллер, выслушивал меня, велел поставить мушку, что я и исполнил. Кашляю меньше. Получил от Миролюбова корректуру своего рассказа* и теперь хлопочу, чтобы сей рассказ не печатался, так как цензура сильно его попортила*. Начну хлопотать о разводе, если узнаю, что моя жена ведет себя дурно, мало отдыхает.

Ах, собака, собака!

Пиши мне каждый день, пиши подробно, обстоятельно; ведь как-никак я у тебя один, и кроме меня у тебя нет ни души на этом свете. Помни сие.

Перестал писать это письмо. Опять начал, прочитав газеты. В московских газетах прочел телеграмму*, что Худож<ественный> театр имел «колоссальный» успех.

Поздравляю, дуся! Все-таки желательно было бы знать подробности.

Обнимаю тебя, зузуля, и целую. Храни тебя бог.

Твой Antoine.

Я остригся. Писал ли тебе об этом?

Миролюбову В. С., 8 марта 1902*

3689. В. С. МИРОЛЮБОВУ

8 марта 1902 г. Ялта.

8 марта 1902.

Дорогой Виктор Сергеевич, сегодня я получил корректуру* и сегодня же хотел прочитать и отправить, но, во-1), Ваш корректор все точки превратил в восклицательные знаки и наставил кавычки там, где им не надлежит быть («Синтаксис») и, во-2), много пропусков, приходится вставлять: (наприм<ер> «Демьян-Змеевидец»). И хочется кое-что вставить — это помимо всего прочего. Стало быть, корректуру получите на другой день после этого письма или в тот же день, если успею кончить к вечеру, к 7 час.

Простите, мой милый, я еще раз прошу: если цензура зачеркнет хоть одно слово, то не печатайте. Я пришлю другой рассказ. И так уж для цензуры я много выкинул и сокращал, когда писал.

Помните сию мою просьбу, прошу Вас.

Теперь Художеств<енный> театр в Петербурге. Как там и что, я не знаю, мне ничего не пишут. Вяло, должно быть? Уныло? Впрочем, ничего не разберешь на этом свете, в том числе и публику.

За телеграмму об академике* большое Вам спасибо, голубчик. Дай бог Вам всего хорошего, живите весело и во здравии. Черкните строчки две-три.

Ваш А. Чехов.

Книппер-Чеховой О. Л., 9 марта 1902*

3690. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

9 марта 1902 г. Ялта.

9 марта.

Дуся моя насекомая, сегодня читал в газетах о ваших подвигах*, о том, как шли «В мечтах»*, читал телеграмму о «Трех сестрах»*. Читал наконец твое письмо, которое меня опечалило. По всему видно, что в конце поста приедет ко мне хромая жена*. Получил пачку газет из Петербурга, адрес написан не тобой*, одна 2-хкопеечная марка. Пишут, что в пьесе «В мечтах» видно чеховское влияние*. Какой вздорище!

Погода солнечная, нет дождей. Я еще не решил, куда нам поехать летом. На кумыс не хочется. Кстати же, кашель у меня теперь уменьшился, здоровье поправилось. Я бы с удовольствием двинул теперь к Северному полюсу, куда-нибудь на Новую Землю, на Шпицберген.

Как только ты уехала, в тот же день привалили бабы. И женская гимназия*, и Бонье, и Надежда Ивановна. И у всех одинаковая улыбочка: не хотели беспокоить! Точно все пять дней мы с тобой сидели нагишом и занимались только любовью.

Поклонись, дуся, нашей кумысной знакомой Андр<еевск>ой*. Мише с семейством тоже поклонись*. И попроси Вишневского, чтобы он написал мне хоть одну строчку.

У нас в кухне душеспасительное настроение, тишина и порядок, но всё же я охотно бы обедал не дома. Не делают мне супа с рисом — хоть ты что! А другие супы мне бывают не по желудку.

Что за свинство, что за подлость! Не прислать ни одной телеграммы!! Неужели Немирович так уж занят? Я ведь интересуюсь, живо интересуюсь, наконец я пайщик*, чёрт возьми.

Ты полагала, что Горький откажется от почетного академика?* Откуда ты это взяла? Напротив, по-видимому, он был рад.

Если не получу завтра письма, то расшибу.

Ну, супружница моя балованная, будь здорова, целую и обнимаю тебя миллион раз.

Твой муж немец Антон.

Книппер-Чеховой О. Л., 10 марта 1902*

3691. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

10 марта 1902 г. Ялта.

10 марта.

Оля моя, жена моя, здравствуй! Пишу тебе от нечего делать и от скуки, и не знаю, о чем написать. Здоровье мое сегодня превосходно, как давно уже не было; кашля совсем мало, самочувствие отменное, и это я объясняю погодой, солнечной и почти теплой. Если бы совсем поправиться, чтобы можно было жить в Москве! Дачу для нас уже ищут на Волге* мои условия: усадьба, мебель, отсутствие ветра и близость пристани, лучше же всего флигель в чьем-нибудь имении, чтобы я мог ухаживать за барышнями. Хорошо бы флигелек, в котором бы ты хозяйничала, а я бы над тобой командовал и взыскивал бы.

Писать рецензии, да еще в «Новом времени» — это не дело Миши*.

Сейчас принесли для прочтения драмищу — в 5 актах!! Ведь это разбой.

Ну, целую тебя, ласкаю и обнимаю. Поклонись Тихомирову, скажи, чтобы он высылал газеты*, даже те рецензии, которые кажутся ему пустяшными. Я от скуки все прочту.

Твой немецкий муж в протертых назади брюках.

Антон.

Ратгаузу Д. М., 10 марта 1902*

3692. Д. М. РАТГАУЗУ

10 марта 1902 г. Ялта.

10 март 1902 г.

Многоуважаемый Даниил Максимович!

Простите, до сих пор я не ответил на Ваше письмо. Всё нездоровилось! Теперь погода в Крыму изменилась, стала прекрасной, а с погодой и здоровье тоже улучшилось. С Вашими стихами я давно уже знаком, у меня уже есть Ваш первый сборник*, знаю я прекрасно и очень люблю также романс Чайковского «Снова, как прежде, один»* — короче, Вы мой уже давний знакомый. Большое, сердечное Вам спасибо за «Песни»*, я прочел с большим удовольствием. И мне совестно, что на Ваше желание получить от меня теперь фотографическую карточку я должен ответить отказом или почти отказом. У меня теперь нет ни одной карточки*, которую можно было бы послать; есть, да нехорошие. В мае я буду в Москве, оттуда и вышлю Вам. Если в мае Вы уже не будете в Киеве, то напишите, куда выслать.

Желаю Вам всего хорошего и еще раз благодарю.

Искренно Вас уважающий А. Чехов.

На конверте:

Киев. Е<го> в<ысокоблагородию> Даниилу Максимовичу Ратгаузу.

Институтская, 3.

Чеховой М. П., 10 марта 1902*

3693. М. П. ЧЕХОВОЙ

10 марта 1902 г. Ялта.

10 марта 1902.

Милая Маша, сегодня настоящая весенняя погода, только жаль — дождей нет, воды мало. Здоровье мое превосходно, как давно уже не было. Дома все здоровы, благополучны.

Поклонись Ивану*, Соне* и Володе* и госпоже Упрудиус*, которую я благодарю за письмо, но которой я не отвечаю, так как скоро она приедет в Ялту*.

Будь здорова. Пиши пожалуйста.

Твой А. Чехов.

На обороте:

Москва. Марии Павловне Чеховой.

Неглинный пр., д. Гонецкой.

Книппер-Чеховой О. Л., 11 марта 1902*

3694. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

11 марта 1902 г. Ялта.

11 марта.

Жена, здравствуй! Будь добра, поблагодари И. А. Тихомирова за газеты* и скажи ему, чтобы «Нового времени» он не высылал, я получаю сию газету. Также дай ему двухкопеечных марок, а то он приклеивает только одну марку, и мне приходится платить штраф.

Как жаль, что не играет Лилина*, что вместо нее моя любимица Мунт!*

Сегодня от тебя нет письма. Это неблагородно. Напиши, будет ли играть Лилина*, что она и как. Поклонись всем, в том числе Немировичу; скажи ему, что фотографию его я получил*, merci.

Сегодня в газетах любопытная телеграмма насчет Горького*.

Ну, дуська моя, будь здорова и счастлива. Я тебя люблю и буду любить, хотя бы ты из собаки сделалась крокодилом. Целую мою голубку тысячу раз.

Твой Antoine.

Книппер-Чеховой О. Л., 12 марта 1902*

3695. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

12 марта 1902 г. Ялта.

12 марта.

Милый мой, славный дусик, зачем такое кислое, хмурое письмо?* И у меня тоже сегодня здоровье неважное, гораздо хуже вчерашнего; вероятно, погода изменится. Хорошая моя, не унывай, не скучай, ведь скоро мы опять будем вместе, и я постараюсь, чтобы тебе было хорошо.

Отчего ты не получаешь моих писем? Я посылаю по адресу — Кирпичная, такой улицы нет*, и я боюсь, что мои письма тобой не получены. Уж телеграфировала бы, что ли.