Сергей Гомонов - Душехранитель

• Название: Душехранитель
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Представьте, что вы — телохранитель у крупного дельца, бывшего военного. Хозяин дает вам выходной, и именно в этот день на него устраивают покушение. Вы успеваете к умирающему, и он просит вас присмотреть за его дочерью, незадачливой предпринимательницей, поскольку не без оснований считает, что те люди не ограничатся покушением лишь на него. А девушка оказывается той еще штучкой. Но все это еще цветочки. Главное таится в том, что все они — не те, кем привыкли себя воспринимать…

---

«Андрей» явно попытался «прощупать» его: Кудряшов ощутил попытку проникновения в сознание. И едва он вскинул глаза, возмущенный подобной наглостью (уж его-то в свое время научили защищаться от таких выпадов), как «Серапионов» отступил.

— Во сколько вам понадобится сопровождение?

— Примерно после полуночи.

— Вы для уточнения перезвоните мне за час-полтора, а я отдам нужные распоряжения…

— Благодарю вас, Павел Васильевич, — Саша поднялся.

— Всего доброго.

Молодой человек оставил кабинет в некотором замешательстве. Чиновник не захотел вникать в проблемы гражданки города, администрацией которого он руководил. Это, конечно, не удивительно, но другой на его месте из чистого любопытства попросил бы подробностей — неважно, стал бы он потом разбираться с проблемой или нет. Кудряшов — не попросил. Это раз.

И второе. Вот если бы сейчас с помощником разговаривал сам Игнатов (дядюшка «одержимого» Шурика), то столь милостивое расположение к нему Кудряшова было бы вполне объяснимо. А мотивация чиновничьего благодушия по отношению к Саше? Пусть он и трижды знакомый Игнатова… Странно. Кудряшов непрост. «Прощупать» его незаметно не удалось, а лезть нахрапом было нежелательно. Однако здесь что-то не так…

Саша беспокоился только об одном: чтобы не сорвался намеченный план. Всю дорогу он прислушивался — нет ли за ним слежки. Подозрительный чиновник вполне мог задействовать «топтунов», чтобы выявить, где живет его визитер. Восточная норма поведения — «в лицо улыбаюсь, за пазухой нож держу» — у политиков является единственным способом выживания. Но «хвоста» не было, и телохранитель благополучно добрался до Петрозаводской, где Николаю удалось снять для них квартиру.

* * *

— Все это, Шура, уже отдает тупым бегством в никуда!

Хоть Николай и пытался говорить тихо, Рената услышала его из соседней комнаты. Саша здесь!

Она протерла глаза, наткнулась на пластырь, приклеенный к виску, осторожно пощупала языком десну. Ноющая боль, конечно, осталась, но это уже совсем не тот кошмар, что прежде.

— Ты только сейчас это понял? — спокойно согласился Саша.

— Тогда — на хрена?..

— Круг сужается, скоро нас отыщут и здесь. Сидеть на месте нельзя, мы должны постоянно идти на опережение. Либо мы окончательно запутаем следы, либо нас вычислят и…

— Ой, да не морочь мне голову! Шо мы будем делать в Краснодаре?

— То же, что и здесь: ничего.

— Как нас вычисляют? У них шо, ЦРУ на посылках?.. Шайта-а-ан! Они бы так преступников ловили, во всероссийском розыске которые… У нас скоро закончатся деньги — и как ты себе представляешь дальнейшее? В «медвежатники» заделаемся? Под банки подкопы рыть начнем?

Саша не ответил. Шаги Николая.

— Ладно, Шур. Смена караула. Пойду перекушу. Она спит.

Хлопнула входная дверь.

Рената почувствовала раздражение. Гроссман только и умеет, что «наезжать» на других. Что-то до сих пор он со своим супер-интеллектом не предложил ничего дельного…

И ей почему-то стало очень жаль Сашу. Ради чего все это терпит он? Из любви к ней? Разве существует на свете любовь, которая идет на такие жертвы? Только в романтических книжках… Что до быта, так там и из-за пустяков лаются будь здоров, какое уж во всем этом самопожертвование?

— Почему ты терпишь нас, Саша? — спросила она, уткнувшись в подушку.

Телохранитель бесшумно скользнул в комнату, и Рената почувствовала его. Кровать слегка дернулась: он сел рядом и положил руку на затылок девушки. Она почти рывком повернулась, хотя это и стоило ей боли в зубах:

— Ты ведь мог бы уже жить нормальной жизнью. Видишь: Гроссман уцепился за меня не на шутку, я одна не останусь… Чем-нибудь это да закончится… А потом, если останусь жива, я найду тебя. Беги от меня сейчас, Саша. Беги. Я приношу всем только горе.

Саша промолчал, продолжая перебирать ее спутанные волосы. А в груди Ренаты прозвучал знакомый и незнакомый одновременно (нет, она уже когда-то его слышала!) голос: «Сестренка! Ни одно существо на этом дряхлом шарике не способно полюбить тебя больше, чем любят твоя собственная душа и твое сердце — безусловно и бескорыстно. А сложнее всего — простить, принять и полюбить самое себя. Это как смириться со смертью». Ответ на ее сомнения или же только осколки лихорадочного бреда? Этот голос, грубовато-грустный, идущий откуда-то из центра груди, никогда не был слышен ей в нормальном состоянии…

Как же прогнать Сашу от себя? Рената предчувствовала: он будет драться за нее до конца. Это видно. Она сдалась, Николай в душе сдался, а Саша будет драться. Бог ты мой! Ну зачем, зачем все это?!

— Уходи! Я уже не хозяйка тебе, но я в последний раз приказываю: уходи прочь! Не заставляй меня терзаться еще и угрызениями совести, мне и так всего хватает…

Саша осторожно прикрыл ее губы ладонью. Рената оттолкнула от себя его руку. Она чувствовала приближение истерики, но сдерживаться не желала:

— Даша, Артур, ты — я не переживу всего этого! Я иногда даже думаю, что Артур сделал это нарочно, из мести. Хочешь и ты отомстить мне за что-то? Тогда скажи — за что? Что я тебе сделала? Кто ты?

— Женская логика… — улыбнулся Саша. — Отчего ты решила, что Артур хотел тебе отомстить? И за что?

— Да он просто ненавидел меня. И накануне… этого… что случилось в твоей квартире… мы с ним сильно поругались. Он меня терпеть не мог, а зачем-то полез под пули. Что еще мне думать?

— Артуру это было суждено. Дарье — тоже. И Артур не ненавидел тебя.

Внезапно черты его лица претерпели метаморфозу, и Рената вздрогнула. Глаза Саши потемнели, да и весь он неведомым способом стал другим, похожим на… О, нет! Это галлюцинация!

— Ты дура, если еще не поняла, что он тебя не ненавидел! — голос тоже был не Сашин. — Это ты не считала его за человека!

— Нет, нет… Неправда! — прошелестела Рената бледными губами и отодвинулась, но незнакомец, в которого неведомым способом вдруг обратился Саша, точно взбунтовавшееся отражение, последовал за девушкой, пока не схватил ее за руки и не придавил их к постели.

Карие глаза метали молнии, но в то же время взгляд, внезапно ставший и чужим, и знакомым, скользнул поверх Ренатиной головы, чтобы затем вновь обратиться к ее зрачкам:

— Стал бы он умирать за тебя, если бы тебя ненавидел! Артур придумал бы что-нибудь интереснее… Ты дура, которая плюет на собственное мнение, на свою душу, в угоду чужому злословию! Малолетка, не способная думать своими мозгами, решиться на самостоятельный поступок!

— Не надо! — простонала Рената. — Мне страшно! Перестань!

— Слушай! — крикнул он, точно боясь, что ему не хватит времени высказаться. — Слушай! Сегодня наш последний день, поэтому слушай и не перебивай! Когда Саша… я… когда я подошел к тебе в тот раз… я… узнал тебя. И не поверил… Целая вечность — восемнадцать человеческих поколений — и вдруг ты оказалась рядом, до этого мной не замеченная, а теперь — в смертельной опасности… Хотя он… я искал, так искал! Смерть стояла за твоей спиной, — (короткая внутренняя борьба мимически отразилась на его лице, и, наконец, победу одержал темноглазый красавец с бархатным южным взглядом). — Дай же мне сказать, Учитель, я долго терпел! Ей это не повредит! И я хочу поговорить с нею в последний раз — разве это преступление?! — (борьба прекратилась, а взгляд печальных карих глаза смягчился). — Он сделал над тобой и над нами все, что необходимо было сделать, он взял это на свои плечи… так не мешай, помоги ему, Попутчица! И… прости, если что было не так… Хочу, чтобы ты знала: я не ненавидел тебя, а… совсем наоборот… Прощай, — обняв ее (изумленная, потрясенная, уже близкая к разгадке, но боящаяся поверить, она не сопротивлялась), незнакомец тихо спросил: — Можно?..

Губы Ренаты затряслись, на глаза навернулись непрошеные слезы:

— Артур… Мой бедный верный Артур… — прошептала она.

Он взял ее за подбородок и, прикрыв глаза, поцеловал. Руки его подломились, сил больше не было.

Когда он поднял голову, на девушку посмотрели серые глаза Саши, и в них стояли слезы. Рената теперь почти не чувствовала его веса. Он медленно приблизил губы к уху девушки, от горячего, прерывистого дыхания заволновались рыжие волосы на ее виске:

— Прости… С ними со всеми так трудно… Они такие разные, но каждый имеет право поставить точку по-своему… Я очень сильно напугал тебя, маленькая?

— Да… и нет… — ее охватила целая гамма чувств под взглядом ласковых и каких-то неземных глаз Саши. — Значит, это я скоро умру? Да?

— Нет. Ни за что. Ты будешь здесь исейчас любой ценой…

— Но… какова эта… плата?.. — Рената, впрочем, поняла, о какой цене он только что сказал.