Сергей Гомонов - Душехранитель

• Название: Душехранитель
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Прочие приключения

Представьте, что вы — телохранитель у крупного дельца, бывшего военного. Хозяин дает вам выходной, и именно в этот день на него устраивают покушение. Вы успеваете к умирающему, и он просит вас присмотреть за его дочерью, незадачливой предпринимательницей, поскольку не без оснований считает, что те люди не ограничатся покушением лишь на него. А девушка оказывается той еще штучкой. Но все это еще цветочки. Главное таится в том, что все они — не те, кем привыкли себя воспринимать…

---

— Будет какой-то знак? — уточнил молодой человек, перехватывая руку Ормоны и жарко целуя в запястье, отчего-то покрытое свежими кровоподтеками, словно кто-то грубо стиснул его и едва не сломал.

— Я поручаю выполнение тебе, — она опустила рукав. — Сам и подашь нужные команды. Мне важно, чтобы в живых не осталось ни одного из восьми тепманорийцев.

Саткрон кивнул. Он и сам ненавидел северян — пожалуй, едва ли не больше, чем местных приматов-дикарей.

* * *

Фирэ критически взглянул на себя в зеркало. Нет, он основательно отвык от нормальной одежды. Теперь ему казалось, что и камзол на нем сидит как-то не так, и воротничок слишком высок и жмет, и в туфлях чересчур жарко. Хотя, конечно, смешно это все для воина, преодолевавшего тысячи ликов в той одежде, которую положено было носить по уставу…

В похожем — не этом, конечно — камзоле он был, когда в последний раз виделся с Саэти. Юноша вспомнил ее голубые лучистые глаза и полудетское пухлое личико. Кто знал, что ей суждено умереть в неполных шестнадцать?..

В лесу протяжно вскрикнула какая-то птица. Молодой кулаптр закрыл все окна, чтобы за вечер в дом не налетели москиты и мошкара, перекинул через плечо свою сумку и отправился к Алу, у которого должен был состояться прием по случаю приезда гостей из Тепманоры. Фирэ не очень хотелось появляться на люди, но Паском попросил его присутствовать.

Торжество было нестерпимо скучным. Немного спасало то, что Ал устроил встречу под открытым небом, в просторном дворе своего дома, под перистой кроной громадной секвойи.

Тепманорийцы приглядывались к оританянам, подчеркнуто соблюдая все правила этикета. Кула-орийцам в ответ тоже приходилось придерживаться хорошего тона.

— Фирэ, а что — невкусно? — шепнула ему на ухо Танрэй, которая на правах супруги хозяина дома угощала всех гостей.

Юноша поднял голову, улыбнулся и поцеловал ее руку:

— Все прекрасно, Танрэй! Вы бы присели.

Она засмеялась и ускользнула. Танрэй нашла хороший выход: ей, по крайней мере, не приходится тосковать в этом благовоспитанном обществе. Хитрая.

А Фирэ просто не хотелось пробовать другие блюда, глядя на то, как Ко-Этл и его спутники соревнуются с Солонданом, родителями Танрэй и еще несколькими ори на поприще «знаний хороших манер». Не то чтобы он не знал, какими приборами следует пользоваться в конкретном случае. Просто — не хотелось ими пользоваться. Глядя на ту же подчеркнуто-корректную Ормону, сидевшую по правую руку от бородача-северянина.

— Как нынче весна в Тау-Рэй, господин Ко-Этл? — нарушила общее молчание мать Танрэй, и все мгновенно оживились.

— У нас весны прохладные, госпожа Юони. Но москиты, надо сказать, так же донимают.

Присутствующие засмеялись, как по приказу. Натянуто, но с некоторым облегчением. Ормона внимательно разглядывала тех, кто не поддерживал общего веселья.

А не поддерживали его сидящие рядом Ал, Сетен, Паском и сам Фирэ. Ал и пожилой кулаптр о чем-то тихонько переговаривались, Тессетен с усмешкой (явно по другому поводу) смотрел в свою тарелку, а Фирэ наблюдал. Так же, как и Ормона. Юноша не чувствовал единения с большинством этих людей. Ему не хотелось находиться здесь. Когда молодой человек задавал себе вопрос, для чего он все-таки пришел, сердце предлагало единственную подсказку: ради Паскома, Танрэй и Сетена. Придумать иную причину Фирэ было бы тяжело.

— Ишвар, неси это на ту сторону стола, — прощебетал сзади голосок Танрэй.

Она это сделала нарочно. В смысле — эти поджаренные баклажаны с начинкой из оранжерейных томатов и соусом, приготовленным с добавлением козьего сыра, чеснока и сбитых яиц. Такие блюда следовало есть с помощью как минимум пяти столовых приборов. Или одного — при учете, что это твои собственные руки. Ко-Этл, бедняга, даже изменился в лице.

— Надеюсь, я не сильно пережарила баклажаны… — невинно заметила хозяйка.

Фирэ улыбнулся. Про себя. Он заметил, как Танрэй подмигнула мужу и Сетену.

Ко-Этл и Ормона с непроницаемым видом принялись орудовать ножичками. Остальные присутствующие откровенно мучились. Фирэ насмешливо поглядывал на своего брата, которому отродясь не удавалось освоить мудреную технику правильного поведения за столом.

— Танрэй, ну сядьте, наконец! — попросил юноша, заскучавший по ее обществу. Если ему и хотелось бы с кем-то поговорить, то Танрэй была одной из этих немногих.

— Ладно! — согласилась она и опустилась рядом с ним на скамью. — Я полагаю, разговор о погоде уже сложился? Ой! Никогда не знала, какую вилку нужно использовать для томатов!

— Танрэй! — прикладывая руку к груди, ужаснулась ее мать, а тримагестр Солондан с критическим видом уставился на супругу своего молодого коллеги.

— Нет, ну правда! — Танрэй в задумчивости перебирала вилки, ложки и ножи, разложенные вокруг ее тарелки. — И вообще я есть уже не хочу. Мы с Ишваром на кухне выпили весь соус, который остался после приготовления.

Госпожа Юони охнула и жеманно отмахнулась, воздевая взоры к небу.

— Зря не оставила мне, — отозвался Ал.

— Не знаю, как вы, — вдруг вмешался Тессетен, беря свою тарелку и поднимаясь с места, — а я сюда пожрать пришел…

И экономист, отойдя в сторонку, разлегся у корней секвойи, дабы продолжить свою трапезу при помощи единственной вилки, которой пользовался на протяжении всего вечера. Рядом с ним облизнулся проснувшийся Нат.

— О! И ты хочешь? — Тессетен принялся кормить волка с рук.

Ал без лишних объяснений присоединился к ним.

— Никогда не умел как следует пользоваться этой дрянью, — вполголоса поделился он с другом, опираясь спиною о древесный ствол. — Вилка для овощей, вилка для мяса, вилка для рыбы… А потом еще их как-то надо сочетать с ножами. Грамотно. Зимы и вьюги!.. Я однажды посчитал, и вариантов тут, как в хорошем шифре — что-то около ста сорока всевозможных сочетаний…

Сетен лишь качнул косматой головой:

— Обратись к нашим гостям: они научат. Послушай, а вкусно!

— И правда — вкусно! — согласился Ал.

Фирэ заметил, что сидящая возле него Танрэй давится от смеха, но делает вид, что утирает губы салфеткой. Улыбался и Паском, однако старый кулаптр, в отличие от всех остальных сидящих за столом, с завидной легкостью управлялся всеми приборами, беря со стола нужные даже не глядя.

Пугающе-бесстрастным было лицо Ормоны. Тепманорийцы с недоумением косились на двух чудаков-ори, развалившихся прямо на земле возле очень довольного волка.

— Вот и представь, — с упоением рассказывал Сетен, словно бы не замечая, что теперь все слушают их с Алом диалог. — Только что вычистил я эту ее гайну, шерстинка к шерстинке, не поверишь. Блеск! Не животное — картинка! А она же их зерном таким кормит… мелким… как его?

— Овес, — ответил Ал, пережевывая баклажан.

— Вот, точно! Ну и это… — Тессетен прервался, чтобы облизнуть вилку. — Начинаю сыпать ей овес в кормушку, вдруг слышу — хлобысть! — и эта тварь у меня за спиной давай ни с того ни с сего валяться в опилках и в собственном… ну, ты понял…

— Угу, — Ал затрясся от тихого хохота.

Мать Танрэй звякнула ножом по тарелке и принялась извиняться перед соседями.

— До меня только потом дошло, что там, в соседнем деннике, конь стоял, к которому эта красотка была неравнодушна весьма. Во-о-от… И от нежных чувств, видимо — хлобысть… Первый раз такое видел. Ормона ее потом не узнала. Пришлось готовить к выезду кавалера. Помнишь, родная, эту историю?

Ормона не удостоила его ответом. Сетен потянулся:

— Люблю этих зверюг! Сам, правда, не пробовал верхом, недосуг, но со стороны — потрясающее зрелище! А что, Танрэй, баклажаны, говоришь, закончились?

— Я такого не говорила!

Фирэ и Паском переглянулись.

Танрэй, став на одно колено возле мужа и Тессетена, вновь наполняла их тарелки — в то время как другие гости не осилили и половины порции.

— Садись с нами, — попросил Ал, ловя ее за руку.

Женщина со смехом потрясла головой и вернулась к столу.

— Эти — как всегда… — пробормотал Солондан своим соседям, управляющему городом Хэйдду и совсем молодому тепманорийцу, очень похожему внешне на Ко-Этла — по-видимому, его родственнику.

— Что — как всегда? — вежливо переспросил юноша-северянин.

— Да… — тримагестр поморщился и вяло махнул рукой. — Мальчишки… Уж до седых волос дожили, а все как дети малые…

— А мне нравится, — шепотом отозвался гость, и Фирэ показалось, что тепманориец сейчас и сам был бы не прочь поваляться под секвойей рядом с Алом и Сетеном.

Ормона досидела до конца ужина с каменным лицом. Фирэ, настроившийся на мироощущение Тессетена, непрестанно чувствовал, что Учитель напряженно ожидает чего-то от своей жены. Юноша знал теперь, на что способна красавица-ори, а потому разделял опасения экономиста.