Сергей Гомонов - Изгнанник вечности, полная версия

• Название: Изгнанник вечности, полная версия
• Автор: Сергей Гомонов
• Жанр: Научная Фантастика

Фраза-лидер:

«Сам себе и враг, и бог»…

Там, любознательный Путник, обнаружишь ты мир, полный всесильной магии, а также необычных явлений и знаний, носителями которых являются «бессмертные». Там люди при встрече говорили друг другу: «Да не иссякнет солнце в сердце твоем», а прощаясь: «Пусть о тебе думают только хорошее». Там «человек человеку — волк» (читай — друг), но может оказаться и так, что «человек человеку — человек». Не в лучшем смысле этого слова…

И когда человек явил свои пагубные стороны, позволил проявиться лжи, зависти, алчности, мелочности, ревности и беззаконию, явились в наш мир беды… Человек все-таки победил магию: он ее лишился…

Это история о том, как погибал Оритан. О том, как ори тяжело и скорбно искали себе новый дом взамен той ледяной пустыне, в которую превращалась их Колыбель. О том, как они любили и ненавидели, сражались за жизнь и погибали, побеждали и проигрывали.

Они стояли у истоков. Они сотворили наш нынешний мир. Они достойны того, чтобы мы, их потомки, знали о них.

На фоне быстрого угасания двух могущественных миров прошлого — Оритана и Ариноры — на Земле разворачиваются события, связанные с судьбой тринадцатого ученика целителя. Учитель всеми силами старается помочь тому вспомнить и осознать самое себя. Но слишком большое сопротивление со стороны объективной реальности лишь усугубляет ошибки Падшего Ала — того самого тринадцатого ученика, душа которого, однажды расколовшись, воплотилась сразу в трех телах.

Такая же беда произошла и с его попутчицей: отныне она воплощена в двух женщинах, которые… до смерти ненавидят друг друга, и речи о примирении не может и быть!

И остается лишь выяснить: в ком же из воплощений тринадцатого ученика затаился Минотавр — страж лабиринта, попасть в который можно лишь после жуткого испытания?!

КНИГА ПРЕДВАРЯЮЩАЯ ЦИКЛ

Приключения героев продолжатся в наше время в романе

«Душехранитель»

---

Какое-то время рядом с ними бежал крупный серебристый волк, и Дрэян узнал его: это был пес Ала. Разбивая широкой грудью сугробы, Нат летел почти вровень с санями и отстал только на выезде из города.

Аэродром казался вымершим, только вдалеке медленно разворачивалась небольшая спортивная орэмашина.

— Идем, познакомлю тебя кое с кем! — сказал Дрэян, выкарабкиваясь из саней.

Фирэ с любопытством пошел за ним. Он всегда больше интересовался Самьенскими Отрогами, а Можжевеловую Низменность созерцал разве что с вершины Скалы Отчаянных, откуда было видно всю округу до самого озера. За всю свою жизнь он летал в орэмашине два раза, да и то из городского воздухопорта.

Два светлых часа истекли, и Оритан опять погрузился в суровую полярную ночь. Лишь полная Селенио грустно разглядывала Землю, окруженная свитой мерцающих звездочек, да над горизонтом лениво переливалось слабое сияние. Но этого было достаточно, чтобы видеть друг друга, дорогу и постройки.

Дрэян завел брата в небольшое помещение без окон и с единственной дверью. Казалось, этот дом на две трети врос под землю и завален снегом, так он был мал. Внутри люди в рабочей одежде сидели за большим столом и, переговариваясь, пили горячий чай. Здесь пахло машинным маслом, керосином и… мятой.

— Пусть о вас обо всех думают только хорошее, — поздоровался Дрэян и представил: — Это мой брат.

В ответ им помахал рукой сидящий у стены кудрявый мужчина лет под сорок.

— Да будет «куарт» твой един, — сказал он, а потом добавил для Фирэ: — Да не иссякнет солнце в сердце твоем, Фирэ! Дрэян часто рассказывал о тебе.

Тут дверь у братьев за спиной открылась и захлопнулась — торопливо, вошедший боялся выстудить комнатушку. На пороге стояла румяная девочка, с головы до ног завернутая в толстенные зимние вещи: поверх комбинезона была надета необъятная куртка с капюшоном, а лицо до самых глаз было завязано пуховым шарфом. Зато сами глаза — серо-голубые, миндалевидные — лучились, словно два солнышка.

— Там все в порядке, пап! — сказала она кудрявому, а потом удивленно (или то было совсем другое чувство?) воззрилась на Фирэ, который при виде сверстницы замер на месте, как зачарованный. — Коорэ?!

— Фирэ, — тактично ввинтился Дрэян. — То имя вправе носить лишь рожденный в семье Ала и Танрэй.

— А в чьей семье он рожден?

— Он мой брат, наш отец — господин Кронодан.

— Но… ведь ты Коорэ? Да? — она не могла отвести взгляд от Фирэ, а тот смотрел ей в глаза, беззвучно двигая губами.

— Это Саэти. Она тут помогает своему отцу, — шепнул Дрэян, чуть подтолкнув брата локтем. — Да очнись уже! Это и был мой сюрприз для тебя!

— Это моя попутчица… — тихо ответил Помнящий. — И она тоже знает…

Девчушка тем временем сняла куртку, оставшись, как и все в помещении, в рабочем комбинезоне. Черные волосы ее подпрыгивали в хвосте, собранном на самой макушке, и падали на плечи густыми прядями. Летчики с механики, переговариваясь между собой, с улыбкой посматривали на ребят.

— Саэти, — Дрэян подмигнул ей, — а может, устроим моему братишке небольшую встряску? У нас неприятности, и ему не мешало бы развеяться…

— Ты сумасшедший, что ли? — она постучала пальцем по лбу. — На улице ночь и мороз, и если мы там развеемся, то разве что по ветру.

— Что ты, в самом деле? Как будто мы с тобой в такую погоду ни разу не прыгали. А забыла, как вообще метель началась, а мы с тобой уже прыгнули?

Она шикнула, прошла мимо них, слегка отодвинув с дороги Фирэ, открыла шкаф над печкой и вытащила оттуда небольшую жестяную коробку. Сняла крышку, с отвращением отвернулась и, подавая коробку братьям, строго велела:

— Мажьте давайте физиономии!

Из коробки несло неприятным запахом. Это был растопленный животный жир, которым пользовались, чтобы не обморозить кожу. Знакомый с этой хитростью, Дрэян снял шапку и безропотно намазался желтоватой гадостью. Лицо его заблестело, как залитый на морозе каток.

— И ты тоже! — девочка передала коробку Фирэ. — Мажь живо, не то нос отмерзнет!

Тот откровенно не понимал, что они собираются с ним сделать, но подчинился приказу и заблестел не хуже брата. Последней намазалась Саэти.

— Вы ненормальные, — сказала она с уверенностью, сгребая какие-то рюкзаки и ремни с карабинами. Рюкзаки она тут же по одному кинула братьям, а напоследок добавила: — Идем, братья-самоубийцы.

— Вы куда? — окликнул всех ее отец.

— Пап, мы сейчас к Артэну, у него машина на ходу, потом я угроблю вот этих двоих сумасшедших и вернусь.

— Вы это серьезно?

— Ну а почему бы нет? Они сами попросили.

Он лишь покачал головой, но больше не вымолвил ни слова, да Саэти и не собиралась его спрашивать. Судя по всему, у них были удивительные взаимоотношения, подумалось Фирэ.

Девочка провела братьев мимо выстроившихся рядами орэмашин, указала на дальние ангары, пояснив, что там стоят грузоперевозчики, и наконец втроем они вошли в такой же домишко, как тот, где только что побывали.

— Артэн! Надо поднять клиентов! — звонко крикнула Саэти, открыв внутреннюю дверь. — Иди, заводись!

— Ты их хотя бы сфотографируй на память, — мрачно отозвались изнутри.

— Они хотят с тобой за компанию.

Саэти завела их в какую-то полутемную комнатку, раскрыла шкафы и побросала на пол несколько тюков.

— Переодевайтесь живо и застегивайте все ремни. Дрэян тебе покажет, — добавила она для Фирэ. — На голову — маску, потом шапку, сверху шлем — в таком порядке. Заслонку опустить, чтобы не остаться без глаз. Крепления проверю… Фирэ, а ты сам-то хочешь?

— Да что будет-то? — спросил тот из-под маски.

— Ты ему не сказал?!

— Я его сам вытолкну, — пообещал Дрэян.

— Вы рехнулись. Оба.

На поле затарахтел мотор. Проверив надежность экипировки братьев, Саэти махнула им рукой. Все трое были смешны, неуклюжи и различались только по росту.

К взлетной полосе выворачивала небольшая летательная машинка с красной полосой на борту, заметной в световых отблесках сигнальных огней. За штурвалом сидел Артэн, оказавшийся совсем молодым летчиком с веселым прищуром темных глаз. Он узнал Дрэяна по голосу и еще долго потешался над их дурацким видом.

— Поднимай! — потребовала Саэти. — Хватит зубоскалить!

Салон этой орэмашины выглядел странно: напротив люка вдоль стены тянулось несколько кресел с широкими, сильно выдающимися вперед сидениями.

Уже задыхаясь в своей маске, Фирэ взмолился:

— Можно это снять?

— А как ты собираешься прыгать без нее?

— Прыгать?! Куда прыгать?!

— Братик, братик, тебе понравится! Это развлечение такое, страшновато только сначала. Тебе понравится.

— Я не хочу никуда прыгать!

— Да когда ты в своих горах ползаешь, в сто раз больше рискуешь, чем тут!

Машина тем временем набрала высоту. Саэти подошла к люку и отодвинула дверцу, а потом с удовольствием заглянула вниз.

— Обожаю ночной Эйсетти, да еще и зимой! Заснять бы! Иди, посмотри! — крикнула она Фирэ, в ужасе вцепившемуся в кресло.

— Еще успею…

— Что, живот подвело? — хмыкнул Дрэян. — А помнишь, как ты нам однажды после Теснауто показал представление над пропастью, эквилибрист доморощенный! То-то же!

Над входом моргнул зеленым значок «тэо».

— Всё, мы уже на нужной высоте! — крикнула девочка, а потом, что-то надумав, подошла к Фирэ. — Вставай!

Он поднялся.

— В первый раз я все тебе покажу.

— Тебе понравится, — повторил Дрэян.

Фирэ молча ждал, пока Саэти пристегивалась к нему сзади страховкой с мощным карабином:

— Эта штука выдержала бы полсотни таких, как ты!

Его это не очень-то обнадежило. В салон задувал ледяной ветер, ощутимый даже под маской.

— Я пошел, — сообщил Дрэян и запросто выпрыгнул в ночь.

— И мы пошли, — чуть выждав, Саэти с силой подалась вперед, напирая на спину онемевшему от ужаса Фирэ.

Он обеими руками ухватился за края люка и сбивающимся от ветра голосом взмолился:

— Может, не надо, Саэти?

— Ты же Коорэ! Ты самый лучший ученик Ала, — проговорила девочка, погладив его по плечам. — В первый раз все боятся прыгать, но я же с тобой. Ты ведь помнишь, на какие подвиги мы отчаивались, когда были вместе… раньше!

И Фирэ сделал этот безумный шаг. Он сделает их еще много, очень много в своей жизни, но уже не с орэмашины и не в зимнее небо Оритана…

Он чувствовал за спиной свою попутчицу. Она что-то показывала ему, но Фирэ не запомнил — только разглядывал, как во сне, далекую стылую землю, усыпанную огоньками, и думал о том, что над ними сейчас нет ничего, совсем ничего, лишь черный и равнодушный вакуум вселенной, а они беззащитны перед ним и перед тем миром, что раскинулся внизу, куда они возвращаются с невероятной скоростью. Всё, что взлетело, на этой земле обязано когда-нибудь снова упасть…