Марина Цветаева - Том 1. Стихотворения 1906-1920

• Название: Том 1. Стихотворения 1906-1920
• Автор: Марина Цветаева
• Жанр: Поэзия
• Год: 1997
• ISBN: 5-300-01285-8, 5-300-01286-6, 5-300-01284-X

Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) — великая русская поэтесса, творчеству которой присущи интонационно — ритмическая экспрессивность, пародоксальная метафоричность. В Собрание сочинений включены произведения, созданные М. Цветаевой в 1906–1941 гг., а также ее письма разных лет и выполненный ею перевод французского романа Анны де Ноаль «Новое упование».

В первый том вошли стихотворения 1906–1920 гг.

http://ruslit.traumlibrary.net

---

9 мая 1920

«Вот он — гляди — уставший от чужбин…»

Вот он — гляди — уставший от чужбин,
Вождь без дружин.

Вот — горстью пьет из горной быстрины —
Князь без страны.

Там всё ему: и княжество, и рать,
И хлеб, и мать.

Красно твое наследие, — владей,
Друг без друзей!

15 августа 1921

«Останешься нам иноком…»

Останешься нам иноком:
Хорошеньким, любименьким,
Требником рукописным,
Ларчиком кипарисным.

Всем — до единой — женщинам,
Им, ласточкам, нам, венчанным,
Нам, злату, тем, сединам,
Всем — до единой — сыном

Останешься, всем — первенцем,
Покинувшим, отвергнувшим,
Посохом нашим странным,
Странником нашим ранним.

Всем нам с короткой надписью
Крест на Смоленском кладбище
Искать, всем никнуть в черед,
Всем . . . . . ., не верить.

Всем — сыном, всем — наследником,
Всем — первеньким, последненьким.

15 августа 1921

«Други его — не тревожьте его…»

Други его — не тревожьте его!
Слуги его — не тревожьте его!
Было так ясно на лике его:
Царство мое не от мира сего.

Вещие вьюги кружили вдоль жил,
Плечи сутулые гнулись от крыл,
В певчую прорезь, в запекшийся пыл —
Лебедем душу свою упустил!

Падай же, падай же, тяжкая медь!
Крылья изведали право: лететь!
Губы, кричавшие слово: ответь! —
Знают, что этого нет — умереть!

Зори пьет, море пьет — в полную сыть
Бражничает. — Панихид не служить!
У навсегда повелевшего: быть! —
Хлеба достанет его накормить!

15 августа 1921

«А над равниной…»

А над равниной —
Крик лебединый.
Матерь, ужель не узнала сына?
Это с заоблачной — он — версты,
Это последнее — он — прости.

А над равниной —
Вещая вьюга.
Дева, ужель не узнала друга?
Рваные ризы, крыло в крови…
Это последнее он: — Живи!

Над окаянной —
Взлет осиянный.
Праведник душу урвал — осанна!
Каторжник койку-обрел-теплынь.
Пасынок к матери в дом. — Аминь.

Между 15 и 25 августа 1921

«Не проломанное ребро…»

Не проломанное ребро —
Переломленное крыло.

Не расстрельщиками навылет
Грудь простреленная. Не вынуть

Этой пули. Не чинят крыл.
Изуродованный ходил.

* * *

Цепок, цепок венец из терний!
Что усопшему — трепет черни,

Женской лести лебяжий пух…
Проходил, одинок и глух,

Замораживая закаты
Пустотою безглазых статуй.

Лишь одно еще в нем жило:
Переломленное крыло.

Между 15 и 25 августа 1921

«Без зова, без слова…»

Без зова, без слова, —
Как кровельщик падает с крыш.
А может быть, снова
Пришел, — в колыбели лежишь?

Горишь и не меркнешь,
Светильник немногих недель…
Какая из смертных
Качает твою колыбель?

Блаженная тяжесть!
Пророческий певчий камыш!
О, кто мне расскажет,
В какой колыбели лежишь?

«Покамест не продан!»
Лишь с ревностью этой в уме
Великим обходом
Пойду по российской земле.

Полночные страны
Пройду из конца и в конец.
Где рот-его-рана,
Очей синеватый свинец?

Схватить его! Крепче!
Любить и любить его лишь!
О, кто мне нашепчет,
В какой колыбели лежишь?

Жемчужные зерна,
Кисейная сонная сень.
Не лавром, а терном —
Чепца острозубая тень.

Не полог, а птица
Раскрыла два белых крыла!
— И снова родиться,
Чтоб снова метель замела?!

Рвануть его! Выше!
Держать! Не отдать его лишь!
О, кто мне надышит,
В какой колыбели лежишь?

А может быть, ложен
Мой подвиг, и даром — труды.
Как в землю положен,
Быть может, — проспишь до трубы.

Огромную впалость
Висков твоих — вижу опять.
Такую усталость —
Ее и трубой не поднять!

Державная пажить,
Надежная, ржавая тишь.
Мне сторож покажет,
В какой колыбели лежишь.

22 ноября 1921

«Как сонный, как пьяный…»

Как сонный, как пьяный,
Врасплох, не готовясь.
Височные ямы:
Бессонная совесть.

Пустые глазницы:
Мертво и светло.
Сновидца, всевидца
Пустое стекло.

Не ты ли
Ее шелестящей хламиды
Не вынес —
Обратным ущельем Аида?

Не эта ль,
Серебряным звоном полна,
Вдоль сонного Гебра
Плыла голова?

25 ноября 1921

«Так, Господи! И мой обол…»

Так, Господи! И мой обол
Прими на утвержденье храма.
Не свой любовный произвол
Пою — своей отчизны рану.

Не скаредника ржавый ларь —
Гранит, коленами протертый.
Всем отданы герой и царь,
Всем — праведник — певец — и мертвый.

Днепром разламывая лед,
Гробóвым не смущаясь тесом,
Русь — Пасхою к тебе плывет,
Разливом тысячеголосым.

Так, сердце, плачь и славословь!
Пусть вопль твой — тысяча который? —
Ревнует смертная любовь.
Другая — радуется хору.

2 декабря 1921

«То-то в зеркальце — чуть брезжит…»

То-то в зеркальце — чуть брезжит —
Всё гляделась:
Хорошо ли для приезжих
Разоделась.

По сережкам да по бусам
Стосковалась.
То-то с купчиком безусым
Целовалась.

Целовалась, обнималась —
Не стыдилась!
Всяк тебе: «Прости за малость!»
— «Сделай милость!»

Укатила в половодье
На три ночи.
Желтоглазое отродье!
Ум сорочий!

А на третью — взвыла Волга,
Ходит грозно.
Оступиться, что ли, долго
С перевозу?

Вот тебе и мех бобровый,
Шелк турецкий!
Вот тебе и чернобровый
Сын купецкий!

Не купецкому же сыну
Плакать даром!
Укатил себе за винным
За товаром!

Бурлаки над нею, спящей,
Тянут барку. —
За помин души гулящей
Выпьем чарку.

20 апреля 1916

«В оны дни ты мне была, как мать…»

В оны дни ты мне была, как мать,
Я в ночи тебя могла позвать,
Свет горячечный, свет бессонный,
Свет очей моих в ночи оны.

Благодатная, вспомяни,
Незакатные оны дни,
Материнские и дочерние,
Незакатные, невечерние.

Не смущать тебя пришла, прощай,
Только платья поцелую край,
Да взгляну тебе очами в очи,
Зацелованные в оны ночи.

Будет день — умру — и день — умрешь,
Будет день — пойму — и день — поймешь…
И вернется нам в день прощеный
Невозвратное время оно.

26 апреля 1916

«Я пришла к тебе черной полночью…»

Я пришла к тебе черной полночью,
За последней помощью.
Я — бродяга, родства не помнящий,
Корабль тонущий.

В слободах моих — междуцарствие,
Чернецы коварствуют.
Всяк рядится в одежды царские,
Псари царствуют.

Кто земель моих не оспаривал,
Сторожей не спаивал?
Кто в ночи не варил — варева,
Не жег — зарева?

Самозванцами, псами хищными,
Я дотла расхищена.
У палат твоих, царь истинный,
Стою — нищая!

27 апреля 1916