Роберт Джордан - Властелин Хаоса

• Название: Властелин Хаоса
• Автор: Роберт Джордан
• Жанр: Фэнтези

Вращается Колесо Времени, и ветры судьбы проносятся над землей. Ранд ал'Тор, Возрожденный Дракон, стремится объединить страны мира перед грядущей Последней Битвой, когда Темный вырвется на волю из своего узилища.

Слуги Темного, бессмертные Отрекшиеся, строят коварные замыслы, готовят ничего не подозревающему человечеству ужасную участь…

Белая Башня в Тар Валоне, где правит Амерлин Элайда, решает, что Ранд ал'Тор, Возрожденный Дракон, должен им подчиниться, а иначе — укрощен.

Айз Седай, несогласные с Элайдой, избирают в изгнании новую Амерлин. Ею становится Эгвейн ал'Вир. Но ее хотят превратить в послушную чужой воле марионетку..

Засуха и летняя жара зимой — несомненное свидетельство, что Темный прикоснулся к миру. Найнив ал'Мира и Илэйн Траканд начинают почти безнадежные поиски легендарного сокровища, с помощью которого возможно восстановить погоду. И поиски ведут их в самую гущу Белоплащников, готовых утопить в огне и крови полмира, лишь бы уничтожить всех Айз Седай…

---

Мэт не любил драк и всякую ссору старался уладить миром, но сейчас его прямо-таки подмывало врезать кому-нибудь по носу. Однако обнаружил он вовсе не то, чего ожидал.

Толпа горожан — невысокие, невзрачно одетые кайриэнцы и кучка андорцев ростом повыше и в платье более веселых цветов — обступила двух худощавых мужчин с подкрученными усами, в долгополых мурандийских кафтанах из яркого шелка. Оба были вооружены мечами с богато изукрашенными эфесами.

Малый в красном кафтане, ухмыляясь, смотрел, как его приятель в желтом, словно пес крысу, тряс за шиворот мальчугана, ростом едва ли по пояс Мэту. Мэт попытался взять себя в руки — он ведь не знал, с чего все началось, кто тут прав, а кто виноват.

— Полегче с мальчонкой, — сказал он, ухватившись за желтый рукав. — Что он такого натворил?..

— Этот деревенщина трогал мою лошадь, — заявил человек с миндийским акцентом, стряхивая руку Мэта. Миндийцы славились на всю Муранди своим скверным характером, да еще и похвалялись этим. — Я сломаю его тощую мужицкую шею! Выверну его костлявый…

Не говоря ни слова, Мэт поднял копье и крепко ударил этого типа древком между ног. Мурандиец разинул рот, но не мог издать ни звука. Глаза его закатились так, что были видны только белки, ноги подкосились. Мальчишка, воспользовавшись этим, метнулся в сторону.

— Ничего у тебя не выйдет, дуралей, — сказал Мэт. Дело, однако же, этим не кончилось. Мурандиец в красном схватился за меч и даже успел вытащить клинок из ножен на пару дюймов, когда Мэт треснул его древком по запястью. Выругавшись, тот отпустил рукоять меча, но левой рукой потянулся к висящему на поясе длинному кинжалу. Пришлось съездить ему еще и по уху — не слишком сильно, однако этот малый растянулся поверх своего приятеля. Паршивый болван, лезет куда не надо! Мэт так и не понял, подумал он это о незнакомце в красном кафтане или о себе самом.

Наконец сквозь толпу зевак продрались «краснорукие» — полдюжины конников из Тира, чувствовавших себя неловко, вышагивая пешком в кавалерийских сапогах до колен. Нарукавные повязки примяли пышные черно-золотые рукава их кафтанов. Эдорион ухитрился изловить мальчугана — исхудавший босоногий малец лет шести отчаянно извивался, пытаясь вырваться на волю. Выглядел он безобразно — большеротый, лопоухий и вдобавок грязнее грязного.

— Уладь это дело, Гарнан, — распорядился Мэт, обращаясь к возглавлявшему «красноруких» младшему командиру — угрюмому малому со впалыми щеками и грубой татуировкой в виде сокола на левой стороне лица. Похоже, в последнее время эта дурацкая мода стала распространяться в отряде, хотя в большинстве своем солдаты делали татуировки на тех частях тела, которые прикрывала одежда. — Выясни, из-за чего шум, да и выстави этих неотесанных остолопов из города. Мэт решил, что они заслуживают наказания, даже если малец тоже не без греха.

Сухопарый человек в мурандийском кафтане из темной шерсти протиснулся сквозь толпу зевак и упал на колени рядом с валяющимися на земле франтами. Малый в желтом кафтане сдавленно стонал, а его приятель в красном обхватил голову руками и бормотал что-то невнятное. Вновь пришедший поднял больше шума, чем оба они вместе.

— Беда! Несчастье! О горе мне! Мои господа! Лорд Кулен! Лорд Паерс! Вы живы? — Он протянул к Мэту дрожащие руки: — Не убивай их, достойный лорд. Таких беззащитных! Они Охотники за Рогом, вот они кто. Великие герои, вот кто они такие. А я — их слуга, меня зовут Падри.

— Не собираюсь я никого убивать, — с отвращением бросил Мэт. — Но чтобы к закату этих великих героев в городе не было. Усади их на коней, и пусть проваливают. Мне не нравится, когда взрослый мужчина угрожает сломать шею мальчонке.

— Но они ранены, достойный лорд. А этот мальчишка, он ведь всего лишь деревенщина и цеплялся к коню лорда Паерса.

— Я только посидел на лошади, — взорвался мальчуган. — Вовсе я не цеп… не то делал, о чем ты там болтаешь.

Мэт угрюмо кивнул:

— Нельзя ломать шею мальцу за то, что он забрался на лошадь, Падри. Даже деревенскому мальцу. Ты позаботишься о том, чтобы эти двое убрались из города, в противном случае мне придется позаботиться о том, чтобы шеи сломали им.

Мэт подал знак Гарнану, который, в свою очередь, резко кивнул своим «красноруким» — младшие командиры, как правило, ничего не делали сами, предпочитая отдавать приказы. Те бесцеремонно подхватили Паерса и Кулена и оттащили беспомощно стонавших лордов в сторону. Падри тащился сзади, причитал, ломал руки и талдычил одно и то же — что его господа ранены, не могут ехать верхом, а также что они Охотники за Рогом и великие герои.

Эдорион все еще держал за руку виновника всего этого переполоха. Мэт сначала удивился этому, но почти сразу все понял. Ушли «краснорукие», стали расходиться горожане, до мальчишки никому не было дела. Всем надо кормить своих детей, а это ой как непросто. Мэт тяжело вздохнул:

— А ты, малец, неужто сам не понимаешь, что запросто мог жизни лишиться, просто посидев на лошади? Такие люди, как эти двое, ездят на горячих жеребцах, а со скакунами, знаешь ли, шутки плохи. Мальчугана вроде тебя конь может так отделать копытами, что потом и не разберешь, был ли вообще мальчуган.

— Мерин! — Мальчишка снова дернулся, но, видать, уразумел, что из хватки Эдориона ему не вырваться, и скорчил кислую физиономию. — Какой там жеребец, это был мерин! Тоже мне, горячий скакун. Ничего бы он мне не сделал, меня вообще лошади любят. И никакой я не мальчуган, я уже большой, мне, если хочешь знать, девять лет. А зовут меня Олвер. Я большой, точно тебе говорю.

— Олвер? Девять лет, говоришь. — Может, оно и так, Мэт не очень-то умел определять на глаз возраст детей, особенно кайриэнских. — Ну так скажи, Олвер, где твои родители? — Мэт огляделся по сторонам, но беженцы расходились так же быстро, как и горожане. — Где они, Олвер? Хоть ты и большой, мне надо вернуть тебя им.

Олвер закусил губу. В одном глазу блеснула слеза, и он сердито утер ее рукавом.

— Моего папу убили айильцы. Эти, как их там… Шадо. А мама сказала, что мы поедем в Андор. Будем жить на ферме, где много лошадей.

— А где она сейчас? — тихонько спросил Мэт.

— Она захворала. Я… я похоронил ее в хорошем месте, там цветы росли.

— Неожиданно Олвер лягнул Эдориона и забился в его руках с удвоенной силой.

— Отпусти меня. Я сам о себе позабочусь. Отпустите.

— Займись им, пока мы не найдем кого-нибудь другого, — сказал Мэт Эдориону, изо всех сил старавшемуся не дать мальчишке вырваться.

Тот удивленно уставился на Мэта:

— Я? Что прикажешь с ним делать? Это ведь не ребенок, а помесь мышонка с леопардом.

— Сперва накорми его, а потом… — Мэт сморщился; судя по запаху, паренек не только взобрался на того мерина, но и ночевал у него в стойле. — А потом выкупай. От него воняет.

— Ты со мной говори! — возмущенно закричал Олвер, размазывая слезы по грязной физиономии. — Со мной, а не с кем-то там, через мою голову.

Мэт удивленно моргнул, потом наклонился к Олверу:

— Не сердись, паренек, я тебя понимаю. Сам терпеть не могу, когда со мной так поступают. Так вот, послушай меня. От тебя плохо пахнет, поэтому Эдорион отведет тебя в «Золотой олень», где госпожа Дэлвин разрешит тебе искупаться.

Олвер надулся.

— А если она начнет возражать, скажи, что я разрешил. Тогда она не станет тебе мешать.

Мальчишка уставился на него, и Мэт едва сдержал ухмылку, испугавшись, что она испортит дело. Возможно, Олвер и не слишком стремился мыться, но если кто-то вздумает ему запретить…

— Так вот, делай все, что тебе скажет Эдорион. Он настоящий лорд из Тира. Тебя как следует накормят, раздобудут ладную одежонку и какие-нибудь башмаки.

Мэт понимал: о том, что за мальцом присмотрят, в его присутствии лучше не заикаться. Ничего, госпожа Дэлвин сумеет позаботиться о парнишке, даже если не слишком обрадуется его появлению. Золото прекрасно смягчает сердца.

— Не люблю я Тайренцев, — пробурчал Олвер, поглядывая исподлобья то на Эдориона, то на Мэта. — Так говоришь, он взаправдашний лорд? А ты тоже лорд?

Ответить Мэт не успел. Расталкивая народ, к нему подбежал запыхавшийся Истин. Его круглая физиономия блестела от пота, измятая кираса еще сохранила остатки золочения, а алые атласные полосы на рукавах желтого кафтана основательно вытерлись. По его виду никак нельзя было сказать, что он сын самого богатого Благородного Лорда Тира. Впрочем, он и раньше мало походил на отпрыска знатного рода.

— Мэт… — пропыхтел он, запустив пятерню в прямые волосы, все время падающие ему на лоб. — Мэт… Там, на реке…

— Что еще? — раздраженно бросил Мэт, думая о том, не вышить ли ему на кафтане надпись: «Никакой я не проклятый лорд». — Кто там на реке? Саммаэль? Шайдо? Гвардия королевы, эти проклятые Белые Львы? Кого еще нелегкая принесла?