Пьер Жюрьен-де-ла-Гравьер - Война на море - Эпоха Нельсона

• Название: Война на море - Эпоха Нельсона
• Автор: Пьер Жюрьен-де-ла-Гравьер
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Булонская армия уже двинулась к Германии, и таким образом, экспедиция в Англию была отсрочена на неопределенное время; но Наполеон, отказавшись временно от намерения двинуть свои корабли в Канал, хотел однако, чтобы флот Франции и ее союзников господствовал у берегов Андалузии и в Гибралтарском проливе. Он рассчитывал, что в Кадиксе должно находится до 36 кораблей, и полагал невозможным, что неприятель успел уже собрать в этих водах значительные силы. Итак, соединенный флот должен был в самом скором времени взять на 6 месяцев провизии и изготовиться к выходу в море. Император предписывал Вилльнёву, как только флот будет готов, позаботиться о соединении с 8 кораблями, находившимися в Картахене. Эти корабли не раз уже пытались вступить под паруса, чтобы идти к Кадиксу, но их каждый раз удерживало опасение встретить за проливом английскую эскадру. Посылая Вилльнёву эти новые инструкции, адмирал Декре писал ему: "Главное намерение императора состоит в том, чтобы отыскать в рядах, в каких бы то ни было званиях, офицеров, наиболее способных к высшему руководству. Но чего ищет он прежде всего - так это благородной любви к славе, соревнования к почестям, решительного характера и безграничного мужества. Его Величество хочет уничтожить эту боязливую осторожность, эту оборонительную систему, которые сковывает нашу смелость и удваивают предприимчивость неприятеля. Эту смелость император желает видеть во всех своих адмиралах, капитанах, офицерах и матросах, и, каковы бы ни были ее последствия, он обещает свое внимание и милости всем тем, кто доведет ее до высшей степени. Не колеблясь нападать на слабейшие и даже равные силы, и сражаться с ними до уничтожения - вот чего желает Его Величество. Для него ничто потеря кораблей, если только эти корабли потеряны со славой. Его Величество не хочет, чтобы его эскадры держались в блокаде слабейшим неприятелем и приказывает вам в том случае, если он явится таким образом перед Кадиксом, не медля атаковать его. Император предписывает вам сделать с вашей стороны все, чтобы внушить подобные чувства всем вашим подчиненным - делами, речами, - словом всем, что может возвысить душу. В этом отношении не дoлжно пренебрегать ничем: смелые подвиги, всевозможные ободрения, рисковые предприятия, приказы, возбуждающие энтузиазм (Его Величество желает, чтобы эти приказы были как можно чаще отдаваемы, и чтобы вы мне их регулярно пересылали) - все средства должны быть употреблены, чтобы оживить и возбудить мужество наших моряков. Его Величество желает открыть им доступ ко всем почестям и отличиям, которые будут непременной наградой за каждый блистательный подвиг. Ему хочется надеяться, что вы первый заслужите эту награду, и я считаю своим приятным долгом сказать вам со всей искренностью, что, несмотря на упреки, которые мне велено вам сделать, Его Величество ожидает только первого блистательного дела, которое доказало бы ему ваше мужество, чтобы изъявить вам особенное свое благоволение и наградить вас самыми высшими отличиями".

Депеша эта, возвышенный стиль которой обнаруживается на каждом шагу, ее блестящий язык, столько раз зажигавший энтузиазмом ряды французских войск, дают ясно понять, каким образом Вилльнёв решился месяц спустя дать Трафальгарское сражение. Наполеон уже познал все то многообразие действий, которое главнокомандующий может предпринять, чтобы избегнуть встречи с неприятелем; но, приняв внезапно новую систему, он не дал средств ее поддержания. Приказав своим флотам действовать наступательно, император ожидал от любви к славе, от увлечения битвой того, чего можно было достигнуть только терпеливыми усилиями, и таким образом, можно сказать, хотел скорее вырвать победу отчаянным усилием, чем оспаривать ее равными силами. К несчастью, он взывал тогда к человеку, весьма храброму лично, который в унынии, им овладевшем, готов был решиться на все, чтобы смыть пятно со своей чести. С недовольными союзниками, с кораблями, многие из которых еще не видали моря, с офицерами, доверие которых он утратил, с канонирами, которые большей частью ни разу еще не палили из пушек с качающейся палубы, Вилльнёв, измученный, решился сыграть одну из тех партий, которые могут при проигрыше поколебать самые твердые государства.

XIII. Блокада Кадикса Нельсоном и Коллингвудом

Между тем, как французский адмирал боролся с недоброжелательством испанских властей и с трудом добывал из опустошенных магазинов порта кое-какие жалкие, необходимые ему запасы, Колингвуд вновь расположился крейсерством перед Кадиксом и с каждым днем получал новые подкрепления. 22 августа контр-адмирал сэр Ричард Биккертон привел ему 4 корабля, а 30 к нему присоединился сэр Роберт Кальдер с эскадрой, отделенной от флота Корнваллиса. Таким образом, еще раньше чем Вилльнёв мог подумать о выходе в море, под началом Коллингвуда собралось уже 26 линейных кораблей. Но не Коллингвуду предназначена была честь такого важного командования: его счастливый соперник пришел на Спитгед, где встревоженный народ принял его как избавителя. Невзирая, однако, на это торжество, Нельсон отказался остановиться в Портсмуте, и немедленно отправился в Лондон. Утром 20 августа он представился Адмиралтейству. Министров нашел он в сокрушении от внезапного возвращения Вилльнёва и от соединения его с Феррольской эскадрой, которому Кальдер не смог воспрепятствовать. Из Тулона вышло 11 неприятельских кораблей; в Вест-Индию их собралось уже 20, и вдруг узнают, что в Ферроле их уже 29. Несмотря на английские крейсеры, грозный обвал все нарастал и, казалось, катился уже к Каналу. Что бы случилось, если бы Кальдер с 18 кораблями еще раз встретился Вилльнёву? "Кальдер, - отвечал Нельсон, - может быть был бы разбит, но я ручаюсь вам, что после этой победы соединенный флот целый год не будет страшен".

Ободренное уверенностью Нельсона, Адмиралтейство не могло отказать ему в нескольких минутах отдыха. Пользуясь этим, адмирал полетел в Мертон. Сэр Вильям умер в начале 1803 года, и с того времени леди Гамильтон постоянно жила с маленькой Горацией в этом прелестном поместье, которым обязана была щедрости своего любовника. В свежей тени его сада Нельсон начинал уже забывать тревоги последней кампании, как вдруг командир фрегата "Эвриал" капитан Блаквуд привез ему известие, что соединенный флот вошел в Кадикс. На другой же день Нельсон был в Лондоне и предложил свои услуги Адмиралтейству. Лорд Бэргам принял его с распростертыми объятиями. "Выбирайте, - сказал он, - офицеров, которые должны служить под вашим начальством". "Решите это сами, милорд, - отвечал адмирал, - один и тот же дух оживляет весь флот, и вы не можете сделать дурного выбора". Английское правительство долго оставалось неблагодарным к лорду Нельсону, но наконец научилось обращаться к нему с тем почетом, какого достойны были его блестящие заслуги. Лорд Бэргам дал ему неограниченную власть, которая простиралась от Кадикса на все Средиземное море. Он желал, чтобы Нельсон сам продиктовал его секретарю названия судов, которые пожелает прибавить к своей эскадре. 7 сентября Нельсон распростился с Адмиралтейством и еще раз побывал в Мертоне, откуда не мог вырваться без некоторого грустного предчувствия. "Я могу много потерять и мало выиграть, - говорил он, - я мог бы уклониться от этого нового риска, но я хотел поступить как честный человек и как верный слуга отечества". 14 сентября, еще взволнованный печальным расставанием, он прибыл в Портсмут; но с прибытием на "Виктори" в нем воскресла вся прежняя энергия. 29 числа он был уже перед Кадиксом, соединясь предварительно у Плимута с кораблями "Аякс" и "Тондерер". Под начальство его поступили два вице-адмирала: Кальдер и Коллингвуд, и два контр-адмирала: Томас Люис и граф Нортекс; но из двух вице - адмиралов, Кальдер должен был отправиться в Англию, чтобы дать отчет о своих действиях, и Коллингвуду одному предстояло остаться под начальством Нельсона.

От чего зависят иногда самые великие воинские поприща! Коллингвуд, старший восемью годами, прежде Нельсона поступил на службу и, однако, после него получил патенты на чины лейтенанта и капитана. Не много было нужно, чтобы решить судьбу этих людей. Опереженный в чине капитана, Коллингвуд мог уже быть рядом с Нельсоном не иначе, как под его началом. Простой и скромный, он долго оставался в тени, которую отбрасывала на всех блестящая репутация победителя при Абукире. Когда он вышел из этой тени, время больших битв уже миновало. Участвовав в сражениях 1 июня и Сан-Винцентском, разделив с Нельсоном его последнее торжество, Коллингвуд, едва шестидесяти лет от роду, но изнуренный пятьюдесятью годами службы, из коих сорок четыре проведено в море, угас в 1810 г., не унеся с собой в могилу ни одной победы, ни одного лавра, которые он мог бы назвать своими. Более спокойный, более покорный судьбе, чем Нельсон, одаренный несравненно более возвышенным нравственным чувством, он не обладал в равной степени с героем Нила той лихорадочной пылкостью, которая создает случаи, превозмогает обстоятельства и которая, в случае нужды, "схватила бы за волосы утопающую честь". Однако, тем не менее, Коллингвуд и Нельсон суть два имени, которые история не может разделить; это два типа, дополняющие один другой. Один есть самое возвышенное выражение флота, превосходящего все прочие; другой исключительный гений, подчиняющий этот флот своему влиянию и увлекающий его на неизвестные до той поры пути. Чуждый всякого чувства зависти, занятый единственно мыслью об опасности, угрожавшей его отечеству, Коллингвуд без сожаления принял вторую роль. Он обещал Нельсону свое уже не однажды испытанное содействие и радовался большой чести от сражения с численно превосходящим неприятелем. "Решительное превосходство в числе, - сказал он, - может породить только вялость; но кто из нас не почувствует, что все мужество его пробуждается, когда вспомнит, что, по-видимому, спасение Англии зависит от наших усилий".