Юрий Алексеев - Под знаменами Москвы

• Название: Под знаменами Москвы
• Автор: Юрий Алексеев
• Издательство: Мысль
• Жанр: История
• Год: 1992
• ISBN: 5-244-00519-7

Книга посвящена событиям яркого и драматического времени, когда решалась судьба Руси. На большом количестве источников автор показывает, как правительство Ивана III, опираясь на широкие слои народных масс, создавало на месте раздробленных княжеств могучее Русское государство, обеспечившее существование и дальнейшее развитие не только коренного, но и других народов нашей страны.

Для всех интересующихся историей Отечества.

Концы страниц размечены в теле книги так: <!-- 123 -->, для просмотра номеров страниц следует открыть файл в браузере. — DS.

---

Вторжение московских войск в Новгородскую землю ускорило и выступление псковичей. 10 июля они начали поход, «пригороды и волости собрав», во главе с князем Василием, сыном наместника князя Ф. Ю. Шуйского, и посадником Тимофеем Власьевичем. С ними выступили тринадцать посадников «и вся сила псковская». 12 июля псковичи уже «начаша воевати Новгородскую волость и жечи», выставив в поле до 10 тыс. человек. В это время к псковичам прибывает новое посольство, отправленное великим князем из Торжка, с извещением, что великий князь через две недели будет в Руссе, и с требованием к псковичам, чтобы «на конь усегли» в Ильин день (20 июля). Этот призыв оказался излишним — псковичи, как видим, уже воевали.

Новгородцы в свою очередь напали на псковскую Навережскую губу и выжгли ее, уничтожив при этом архитектурный шедевр — церковь Св. Николы, «велми преудивлену и чюдну, такове не было во всей Псковской волости, о пол третью десяти углах». В ответ на это псковская рать осадила 15 июля новгородскую крепость Вышегород, подвергнув ее артиллерийскому обстрелу. В боях за город был застрелен со стены псковский посадник Иван Агафонович. Тем не менее на следующий день город сдался во главе со своим воеводою Епифаном Киприяновым. По условиям капитуляции новгородцы отдали «полон псковский весь», а псковичи отошли от города16.

Вторгшись в Новгородскую землю, псковичи «воеваша волости и пожгоша около рубежа на 50 верст, але и более», — с гордостью пишет псковский летописец. Активные действия псковичей заставили новгородцев отрядить против них войско во главе с посадниками Василием Казимиром и Дмитрием Борецким, «всей новгородской силе наиболее 40 тысящь», по оценке псковичей. Именно это войско, шедшее навстречу псковичам, «наехаше на Шелони силу московского князя Данилы» (Холмского. — Ю. А.).

Шелонская битва 14 июля — центральный момент всей кампании. По рассказу великокняжеской летописи, московские войска вброд перешли через Шелонь («чрез реку оную великую») и, «яко лви рыкающие», стремительно атаковали новгородцев, которые не выдержали атаки и вскоре обратились в бегство, преследуемые великокняжескими войсками на 12 верст. Потери новгородцев московский летописец исчисляет примерно в 12 тыс. человек павшими («яко два на десять тысящь»); две тысячи были взяты в плен, в том числе главные предводители: посадники Василий Александрович Казимир, Дмитрий Исакович Борецкий, Кузьма Григорьев, Яков Федоров, Матвей и Василий Селезневы, Павел Телятев, Кузьма Грузов. В плену оказалась верхушка новгородского боярства, наиболее враждебная Москве. Василий Казимир, Дмитрий Борецкий и Василий Губа — бояре Неревского конца; Кузьма Грузов — Прусской улицы; Кузьма Григорьев и Яков Федоров — Плотницкого конца. Дмитрий Исакович Борецкий — один из новгородских послов к Казимиру, подписавших договор, по которому Новгород отдавался под власть короля. Пленные новгородцы признались, что их в бою охватила паника: «Мы бо видехом вас бесчисленное множество… и трепет прият нас»17.

Псковская летопись точно указывает место сражения — не доходя до Сольцы. По ее рассказу, оба войска шли параллельно друг другу по разным берегам Шелони. Бегство новгородцев псковский летописец объясняет внезапностью удара москвичей, переправившихся через реку: «Новгородцы, видеше такову дерзость их, обратишася на бег». Москвичи преследовали их «от Солци и до Мшаги»18 (приблизительно 30 км). Этот рассказ, как видим, независим от рассказа Московской летописи, но сходится с ним в изображении общей картины сражения: оно было решено внезапным мощным ударом московской конницы, обратившей в бегство новгородское ополчение.

Другую картину рисует Новгородская IV летопись (Строевский список). Новгородская судовая (пешая) рать «бишася много, и побиша москвич много, и пешей рати паде много, и иные разбегошася, а иных москвичи поимаша». Конная рать новгородцев не помогла пешей: владычный полк отказался ударить на войско великого князя на том основании, что был послан только против псковичей. Среди новгородцев возникли разногласия. «Меньшие» стали «вопить» на «больших», требуя немедленной атаки на москвичей: «…ударимся ныне… яз человек молодой, испротеряхся конем и доспехом». По словам новгородского летописца, москвичи хотели отложить сражение до следующего дня, «бяше бо неделя» (воскресенье), однако новгородцы «начала ся бити и погнаша… москвичи за Шолону». Тут в сражении произошел перелом: «…ударишася на новгородцев западная рать, татарове, и паде новгородцев много, а инии побегоша, и иных поимаша, а иных в полон поведоша, и много зла учиниша»19.

Таким образом, по сведениям новгородской стороны, сражение на Шелони состояло по крайней мере из трех этапов: боя пешей рати, успешной атаки новгородцев (очевидно, конницы) на москвичей, отброшенных за Шелонь, и удара засадного татарского полка, решившего участь сражения. Как мы видели, московский и псковский источники о новгородской пешей рати не говорят ни слова. Однако и тот, и другой называют численность новгородских войск, определяя его в 40 тыс. человек. Эта цифра заставляет предполагать, что кроме конницы в состав новгородской рати на Шелони входила и пехота: сорокатысячное конное войско новгородцев трудно себе представить. Поэтому известие об участии в Шелонской битве новгородской пехоты можно считать правдоподобным, несмотря на умолчание об этом московских и псковских летописей.

Правдоподобна и картина первого этапа боя, нарисованная новгородским летописцем: пешая новгородская рать была разбита москвичами, не будучи поддержана своей конницей. Более сомнительно известие о татарах, якобы составлявших засадный полк. По данным Московской летописи, татарские отряды входили не в состав войска князя Холмского, а в правую колонну князя Стриги Оболенского, наступавшую по Мсте.

Большой интерес представляет рассказ новгородского летописца о распрях в стане новгородцев, об отсутствии твердой организации, единства командования и согласованности действий. Из рассказа летописца видно, что все это и было непосредственной причиной поражения новгородцев: они вступали в бой поэшелонно и были разбиты по частям. Распри перед лицом противника, в момент начала боя, — свидетельство рыхлости, неспаянности новгородского войска. Это не только и не столько результат плохого, неквалифицированного командования, но и прежде всего следствие глубинных процессов социально-политического разложения, охвативших феодальную республику в канун ее краха. Конница, составленная из феодалов и более состоятельных слоев горожан, отказывается поддержать пехоту, состоящую из городской и сельской мелкоты. Полк архиепископа (вероятно, одна из лучших частей войска) пытается проводить на поле боя самостоятельную «политику», следуя, очевидно, инструкциям, полученным от владыки, который хочет по возможности избежать открытого конфликта с великим князем. Наконец, «меньшие», тяготясь длительным походом, тоже стремятся к самостоятельным действиям, устраивая на поле боя нечто вроде вечевого собрания.

Картина социальной и политической розни в стане новгородцев, рисуемая новгородским летописцем, вполне подтверждается рассказом Московской летописи. В ней подчеркивается насильственный характер мобилизации в Новгороде и отсутствие у массы рядовых горожан умения и желания сражаться: «…спроста рещи, плотницы и гончары и прочии, которые родившея на лошади не бывали, и на мысли которым того и не бывало, что руки подняти противу великого князя, всех тех изменници они силою выгнаша, а которым бо не хотети поити к бою тому, и они сами тех разграбляху и избиваху, а иных в реку в Волхов метаху»20.

Перечисленные факторы определили конечный итог сражения, в оценке которого сходятся все источники: полный разгром новгородской рати значительно меньшим, по всей вероятности, московским войском. По существу это крах всей военной организации феодальной республики. На берегах Шелони столкнулись две военные системы — архаическая удельно-вечевая и новая, созданная Московским государством. Победа москвичей — это решающая победа нового над старым, традиций феодальной централизации над традициями феодальной раздробленности.

Разгром главных сил Новгорода на Шелони определил весь дальнейший ход кампании. Войска великого князя «после бою того воевали много посады новгородские и до немецкого рубежа по реку Нерову». Активно действовали и псковичи, в том числе «добровольные люди», силу которых псковский летописец определяет в полторы тысячи человек. Главные силы псковского войска во главе с князем В. Ф. Шуйским, оставив отряд с 6 пушками для осады Порхова, двинулись по приказу великого князя к самому Новгороду, остановившись в 20 верстах от него.

Кампания была фактически окончена. 18 июля, находясь в Яжелбицах, великий князь получил известие о Шелонской победе. Здесь же он принял новгородского посла Луку Клементьева с просьбой об «опасе» для проезда делегации на мирные переговоры. 24 июля, прибыв в Руссу, великий князь распорядился участью пленных. Он «велел казнити главною казнию новгородских посадников за их измену и за отступление: Дмитрия Исакова Борецьского, да Васильа Губу Селезнева, да Еремея Сухощока, да Киприана Арзубьева». Василий Казимир, Кузьма Григорьев, Яков Федоров, Матвей Селезнев, Кузьма Грузов должны были быть отведены в Коломну и посажены в оковы. По данным Ермолинской летописи, с «людей добрых новгородцев» был взят окуп, а посадники, на которых «разъярився» великий князь, были перед казнью биты кнутом. Но зато великий князь «мелких людей велел отпущати к Новгороду»21.