Дарья Иволгина - Ливонская чума

• Название: Ливонская чума
• Автор: Дарья Иволгина
• Издательство: Северо-Запад пресс : АСТ
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-029316-X

Они всего лишь хотели сыграть в ролевую игру. Воссоздать великую битву далекого прошлого. Но — что-то случилось. Прошлое само настигло их и стало реальностью. Вихри времени забросили людей нашего столетия и кровавую эпоху царя Ивана Грозного. В страшные годы опричнины и бесконечных воин с Ливонским орденом. Здесь надо уметь сражаться. Здесь надо учиться выживать…

---

Харузин что-то пробормотал, зашел в дом и полез по лесенке наверх, в горницу.

Там было тепло и надышано, сладковато тянуло липовым духом — братья пили мед. Харузин присел, поглядел на них исподлобья. Те сидели рядком, очень похожие между собой, несмотря на разительное различие в одежде. Лавр был в заношенном подряснике и безрукавке поверх него, с деревянным крестом на поясе. Четки у него из веревки с узелками, самые простые, засаленные от частого соприкосновения с пальцами. А лицо — веселое.

Флор же одевался хорошо, добротно и даже модно, как и подобает купцу его положения и достатка. «Красота сапожняя» и «ризы упестревающие» занимали не последнее место в его думах.

Истинный сын торгового города Новгорода, он знал толк в вещах и умел их любить. И даже обзавелся тафьей, что вызывало у Лавра некоторое осуждение. Впрочем, говорил Лавр, был бы под тафьей ум ясный.

Сейчас этот ясный ум был озабочен исключительно некоторыми торговыми сделками. К зиме торговля понемногу затихала, корабли переставали приходить с товаром. Нужно было ждать, пока хорошенько установится санный путь.

Разговоры о проклятой книге и о том, как была найдена и обезврежена ведьма, некая Соледад Милагроса, которая эту книгу украла и пыталась использовать, уже закончились. Лавр немного соскучился по Харузину и теперь обрадовался, увидев того перед собой.

Иногда Сергей представлялся Лаврентию нудноватым, он не понимал самых простых, обыденных вещей и переспрашивал по нескольку раз. Зато бывал так благодарен, получив толковое разъяснение! А порой высказывал забавные и любопытные суждения, которые требовали дополнительного осмысления.

— Хочешь ли меду? — спросил Сергея Флор. — Я попрошу Наталью принести еще ковш.

— Не надо, — отмахнулся Сергей. — Она ворчать будет.

— Ну, — засмеялся Флор, — это ведь не дело, чтобы жена ворчала на мужа!

— Она не на тебя, она на меня ворчать потом будет, — проговорил Сергей и так тяжело вздохнул, что оба брата рассмеялись.

— Да она тебя в черном теле держит, Сванильдо! — воскликнул Лавр.

Харузин безнадежно махнул рукой. Лавр ободряюще похлопал его по плечу.

— Ладно тебе огорчаться. Ну, рассказывай лучше, братец, какие дива ты повидал в чужедальних странах, какие новые недоумения тебя посетили и какая мысль порхает вольной птицею в просторных хоромах твоего ума?

— Ну вот, — сказал Харузин еще безнадежнее, — теперь еще и ты надо мной насмехаешься!

Близнецы расхохотались, сделавшись на миг совершенно одинаковыми.

— Ладно тебе, — махнул наконец рукой Флор, — говорят, ты увидел на небе хвостатую звезду.

Сергей тотчас же вскочил с лавки и схватился за голову.

— Это невыносимо! — закричал он. — Можно подумать, я первый ее обнаружил… Небось, уже давно на нее глазеют и делают различные предположения.

— Зловещие, — вставил Лавр.

— Вот ты мне скажи, брат Лаврентий, — обратился к нему Харузин, — почему просвещенные христианством люди верят в дурные предзнаменования?

— Ну… — протянул Лаврентий. — Какие еще предзнаменования?

— Тебе же сказали — дурные, — посмеиваясь, вставил Флор. У него было непобедимо хорошее настроение.

— Я имел в виду комету, — пояснил Харузин. — Разве это дело — верить в астрологию?

— А у вас, там, откуда ты пришел, верят в астрологию?

— Как тебе сказать… — Харузин задумался. — Она стала частью нашей жизни. Помнишь, мы говорили с тем человеком, Тенебрикусом, из Ордена Святой Марии Белого Меча, о запрещенных книгах? Он еще сказал, что задача его ордена — уничтожить их все. А мы с Натальей хотели его разочаровать. Потому что большинство этих книг уцелело и дожило до наших дней. И теперь издается большими тиражами. «Тайное Знание для всех» продается в любой книжной лавке, между рецептами соусов и косметическими советами.

— Да, — произнес Флор. — Умный человек этот брат Бенедикт — так он, кажется, просил поминать себя в молитвах?

Сергей кивнул. Тенебрикус — или брат Бенедикт, если угодно, — произвел на него неизгладимое впечатление. То страшненький, то вдруг простой и сердечный, иссеченный морщинами — или шрамами? — старый воин Ордена Белого Меча расстался с «приключенцами» на доброй ноте.

Только одного не мог одобрить Эльвэнильдо: после того, как Соледад Милагроса была поймана, после того, как она назвала тайники, где прятала запрещенные книги, Тенебрикус приказал отпустить ее. «Ее отец, дьявол, сам найдет ее и прервет ее земное бытие», — так, кажется, он выразился.

Вершкову это тоже не понравилось, когда они обсуждали результаты путешествия. В самом деле! Что за неуместная гуманность по отношению к ведьме! Ни Вершков, ни Харузин не верили, что Соледад Милагроса будет вполне безопасна.

И напрасно рассуждал Тенебрикус о том, что «дьявол не оставляет своих детей» и «незачем прикасаться к нечистой нити чужой судьбы, если есть возможность избежать этого».

— Отольется нам еще доброта Ордена, — говорил Вершков, покачивая головой, а Харузин поправлял:

— Не столько доброта, сколько брезгливость.

Но вообще подолгу рассуждать на эти темы им не хотелось.

Сейчас Харузина интересовало другое. И он заговорил об этом с Лаврентием:

— Положим, у нас астрология — часть жизни. Такая же, как безопасный секс или бразильские мелодраматические сериалы. «Ты кто по знаку Зодиака?» — «Скорпион». — «О, нет, ты мне не подходишь, ты сладострастный и сильный, а я — слабохарактерный Близнец, у меня семь пятниц на неделе». И в каждой газетенке печатаются астрологические прогнозы: «Весам следует на этой неделе обратить внимание на личную жизнь. Раков ждет приятный сюрприз». Все такое. На это никто уже внимания не обращает.

— Все-таки хвостатая звезда в небе — не измышления невежественных астрологов, — сказал Флор, нехотя вступая в разговор и супя брови — тоже нехотя. Ему неприятно было даже на миг представить себе, что возможно нечто неприятное. Особенно теперь, когда они благополучно вернулись домой, и с Натальей все в порядке, и Ванечка здоров и готов радовать родителя проказами и милыми детскими выходками, свойственными уверенному в себе, немного балованному и сметливому малышу.

— Да, звезда висит, никуда от факта не денешься, — сказал Харузин. — Как говорится, факт — упрямая вещь. И половина новгородских приказчиков только тем и занимается, что обсуждает это обстоятельство. Быть беде! Ждать язвы! Надвигается неурожай, голод, плохая торговля, большие налоги! У такого-то — слыхали? — корабль до сих пор не вернулся, застрял в Ревеле! Ох, не к добру! А такая-то — слыхали? — разродилась петухом, так ее от людей прячут и говорят, будто младенчик мертвый, а поп-то видал, кого закапывали, когда отпевать хотел и для того на двор приходил! Ох, к беде!

Харузин так похоже передразнил интонацию пересудов, что оба брата опять засмеялись. «Клоуна из меня сделали и рады, — подумал Харузин горько. — Ну что ж, может быть, они и правы. Кто я такой? Жениться мне надо. Женюсь — сделаюсь серьезным и важным, брюхо себе отращу и буду тюбетейку носить, как сталинский колхозник. Какой-нибудь сторож на бахче, вроде тех, что в книжке „Почемучка“ послевоенного издания…»

— Я тебе о комете вот что скажу, Сванильдо, — заговорил Лаврентий. — Теперь уже без шуток. Ты прости нас, дураков, что смеялись. Больно уж рады, что наконец-то свиделись, и все беды, вроде как, позади остались. Помнишь, волхвы пришли за звездой к колыбели Спасителя?

— Угу, — сказал Харузин.

Это была еще одна сторона здешней жизни, которую он плохо понимал. Здешняя вера была простой, а здешнее время шло по кругу. Время не было линейным, и богослужения раз за разом убеждали в этом людей. Ежегодно рождался Спаситель, ежегодно люди распинали Бога, ежегодно Бог воскресал. Все повторялось. Не вспоминалось — а именно повторялось. И присутствуя в церкви на праздничной службе здешние люди верили, что на самом деле собрались у колыбели, в которой спит младенец Христос. Это было слишком просто — и слишком сложно для начитанного, образованного Харузина.

Хорошо Наталье — она просто такими вопросами не озабочивается.

Велено быть в церкви тогда-то — как штык, пришла и стоит. Велено петь: «Христос рождается — славьте!» — поет. «Сэр, йес, сэр!»

А Харузин все тужится и пыжится — пытается сделать так, чтоб вера до самых печенок пробрала. Дается пока с трудом.

Лаврентий, слава Богу, эти его усилия видит и помогает по мере сил, не насмехается и даже разъяснения дает. Вот и сейчас потрудиться изволил.

— Ну вот, волхвы… — сбивчиво начал Харузин. — Если астрология от демонов и носит низкий характер — в чем я, честное слово, не сомневаюсь, — то как же волхвы… с их звездой? Астрологией воспользовались, разве не так? Вот и получается, что они были чем-то вроде белых магов. А ты сам говорил, что магии «белой» быть не может.