Адам Робертс - Соль

• Название: Соль
• Автор: Адам Робертс
• Жанр: Научная Фантастика

«Научно-фантастическая классика XXI века...»

«Романы поразительной силы и глубины, не уступающие даже "Дюне».

«От произведений этого автора надолго остается приятное послевкусие...»

Все это — и многое другое — сказано о «Соли» и «Стене» — романах, созданных дебютантом британской фантастики Адамом Робертсом и равно вызвавших восторг и у критиков, и у читателей.

Достаточно упомянуть, что «SFX» сравнивал «Стену» со «Страстями по Лейбовицу», a «Locus» писал о «Соли»: «Лучший дебют в научной фантастике за десятилетия».

Что здесь скажешь еще?...

---

Ну-ну. Что еще могу я вам рассказать о войне? Мы провели в южном полушарии около четырех месяцев. Убили множество сенарцев и нескольких представителей других наций. Уничтожили массу оборудования. Мы питались пищей, которую сенарцы переправляли как «товары на продажу», пили их воду. Мы разрушили главную железную дорогу в четырех местах минами замедленного действия и вынудили противника осуществлять большинство перевозок по обычным дорогам. Мы знали — потому что перехватывали телепередачи, — что сенарцы собирались уже перейти на транспортировку по воде, но создание достаточно вместительного и вместе с тем достаточно прочного судна, которое не повредит первый же Шепот, было не по зубам фабрикам военного периода. Тогда они бросили все силы на восстановление своего воздушного флота.

Мы атаковали сенарских солдат такое количество раз, что я уже не помню многих боев. Позже противник стал использовать ружья крупного калибра, и много алсиан погибло. Но новое сенарское оружие было слишком громоздким, и это предопределило невозможность его использования при стандартном патрулировании территории, если только сенарцы не передвигались на тяжелых грузовиках.

Однажды мы захватили военный трейлер из Вавилона. Экипаж машины дрался отчаянно, но мои солдаты убили всех; потом мы проехали на трейлере на центральную площадь Сенара оставили машину там. Бомба, которую мы туда заложили, была не слишком эффективной, но она помогла распространить радиацию от взрыва на достаточное расстояние. Команда, ведшая трейлер на место, просто вылезла из машины и покойно вышла из города пешком.

Из шестидесяти человек только семнадцать осталось в живых, когда я решил, что пора отступать. Почему мне это пришло в голову? Скажу вам по правде: мои глаза уже мало что различали. Я мог видеть, но только через жемчужный туман. Все бои при солнечном свете, все передвижения в дневное время отравляли мой организм. Но не у одного меня обнаружилась катаракта.

Из наших солдат двое умерли от пагубного воздействия окружающей среды. У Мехты пошли язвы по лицу и по всему телу, они быстро вызвали заражение крови. Он пустил иглу себе в голову, когда боль стала нестерпимой. И еще один замечательный солдат, прекрасный убийца сенарцев, по имени Призрак, внезапно занемог. Его кожа стала грубой, красной, пораженной экземой, волосы сами собой вылезли, обнажив голый череп. Радиационные ожоги, казалось, приходили из ниоткуда, но они заставляли его кричать, потому что любое давление на кожу стало непереносимым. Через несколько дней — это произошло, конечно, снаружи, не в машинах, когда мы сражались с врагами на поле, — его кожа начала слезать, огромные клочья мяса просто сползали с костей и падали на землю. Он умер до того, как мы успели перенести беднягу в машину.

Мы похоронили тело в пустыне, где оно будет храниться еще не одно тысячелетие.

Думали ли мы, как усложним раскопки будущим археологам? На нашей планете соль не даст разлагаться ничему, если только труп не положить на плодородную почву, как это делается в городах. Но даже если и так, что с того? Мы съедаем своих друзей, любовников — в качестве компоста, присутствующего во всех продуктах. Так что они все равно сохраняются. Но ареной войны стала соляная пустыня, и воины, захороненные там, останутся нетронутыми вечно. Есть какое-то особое значение в этом; примитивное племенное чувство заставляет людей нашего общества сохранять тела своих солдат, воздвигать им памятники. Но опять же я думаю о тех тысячах, которые не удостоились даже погребения после смерти, а тело оставленное на поверхности соли через несколько месяцев, полностью уничтожается ветром.

Двое умерли внезапно, от радиации. Многие из нас обгорели на солнце, приобрели новые пятна и мушки, которые чесались и истекали кровью, но такие вещи мало кого волновали во время битвы. Моей проблемой стала катаракта, но не только мне она досаждала. Треть моих людей страдала от помутнения в глазах, они тоже переставали что-либо различать в серых сумерках. У одних болезнь проявлялась только в качестве слабого тумана перед глазами, для других мир превратился в призрачное нагромождение темных фигур. Мы ничего не могли поделать с этим — в нашем распоряжении имелись только маленькие автомобильные аптечки.

Поэтому мы выкопали машины из соли и поехали на север. Каждую минуту готовились к нападению, каждую секунду ожидали, что нас заметят со спутника и пошлют самолеты. Однако в отдалении появились только две темные точки, и больше ничего.

Конечно, мы старались соблюдать осторожность. Зарываться при каждой остановке было непрактично, но мы все же накрывали автомобили камуфляжной материей и не зажигали костров, чтобы излучать как можно меньше в инфракрасном диапазоне. Все знали, что мы так же хорошо выделялись на белом соляном покрове, как москиты на скатерти. А видеодатчики спутника следили за планетой так же внимательно и неутомимо, как глаза Бога.

Однако мы нашли способ преодолеть путь без особых потерь. Бывало, воздух в самом зените затемнялся — это в верхних слоях атмосферы кружили соляные ветры. Я решил, что именно тогда у нас есть шанс спрятаться от всевидящего ока спутника, и мы передвигались с неимоверной скоростью. Возможно, я ошибался в расчетах, потому что теперь мое зрение не помогало различать мелкие детали, и какая-то часть души не могла поверить в постоянную готовность машины. И все же Бог и случай помогли нам.

А потом как-то ночью впереди нас приземлился самолет. Конечно, мы все высыпали из машин и заняли оборону — все наддать, как один боец, вытянувшийся вдоль хребта дюны. Я почти ничего не видел.

Из самолета вышел только один человек и пошел нам навстречу — об этом рассказала мне Салья, которая стояла рядом мной. Мы взяли его на прицел. И только когда он подошел остаточно близко, чтобы я услышал его голос и потрогал его лицо своими ищущими пальцами, я узнал Эредикса. Моего друга.

БАРЛЕЙ

Надежды на быстрое пресечение террористических актов рухнули из-за неуловимости южных алсианских отрядов. Я посылал войска против них снова и снова, но бандиты разработали индивидуальное устройство, которое позволяло им подниматься в воздух и помогало их группам разбегаться в разные стороны: они всякий раз уходили от преследования. Каждое сражение стоило нам потерянных бойцов, но и террористы не выходили сухими из воды, а мы все же можем себе позволить больший расход живой силы.

Возможно, вам покажутся бессердечными такие слова, когда речь идет о человеческих жизнях, как будто люди — это деньги, которые можно тратить. Но все в этой вселенной имеет свою цену. Так устроен мир. В нашем случае цена была высока, но и объект покупки того стоил — свобода.

Наши солдаты умирали со славой, каждый брал с собой жизнь неприятеля. Альтернативное решение — дозволение противнику творить их мерзости безнаказанно — принесло бы гораздо больше смертей. Разрушения зданий, частных домов Сенара, сопровождающиеся реками невинной крови, убийство военных и гражданских рабочих и тому подобные преступления.

Меня соблазняла возможность вернуть Жан-Пьера с его важного задания на севере. Ему приходилось довольно тяжело, но нужная нам база на Алсе оставалась под защитой. Я вам не солгу — мне не позволит чувство долга, — если скажу, что мы потратили больше общественных денег на Алс, чем даже на Сенар, несмотря на то (мои враги достаточно часто указывают на это), что некоторые люди голодали на улицах нашего великого города. Но мои намерения чисты! Закончить войну как можно быстрее, чтобы мы могли сфокусировать свою энергию на возобновлении производства пищи, после чего цены упадут сами собой.

Съедобные растения и в мирное-то время тяжело получить на нашей планете, а с постоянным разрушением тщательно созданных плодородных полей и специально сконструированных сельскохозяйственных машин выращивание овощей и фруктов становится вовсе невозможным. Производство пищи все же продолжалось на западе, конечно, но там не владели должными технологиями, зато цены взвинчивали до небес. Более того, мы потеряли огромную часть наших законных запасов из-за бандитских набегов алсиан. Некоторые иски по этому вопросу, наверное, до сих пор рассматриваются в суде. Иностранные торговцы пытаются получить деньги с сенарцев за ущерб, нанесенный пиратами, и прикрываются при этом легальными контрактами.

И все-таки Жан-Пьер внес несколько предложений, и я принял их.

Он взял под стражу значительное число павших духом алсиан и посадил их в тюрьму, но чтобы содержать бандитов, требовалось много охранников и, что не менее важно, много пищи.

Итак, мы отстроили заново их город и обнесли его стеной для предотвращения просачивания террористов. Мы позволили людям продолжать вести обычный для них образ жизни. Объявили, что война закончена, и они должны выращивать съедобные растения, потому что Сенар не может вечно содержать нахлебников. В каком-то смысле такое действие можно назвать самым благородным актом одной нации по отношению к другой: где вы видели, чтобы победившее государство восстанавливало разбомбленные здания побежденных, снабжало их народ сводом законов, которого они до этого не знали, да к тому же обещало не вмешиваться в их дальнейшую жизнь? Многие называли меня слишком щедрым, но я хорошо знаю людей.