Кирилл Гусев - Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции

• Название: Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции
• Автор: Кирилл Гусев
• Издательство: Мысль
• Жанр: История
• Год: 1975

Автор, видный советский историк, показывает сложный, извилистый путь некогда самой многочисленной и влиятельной мелкобуржуазной партии России — социалистов-революционеров. В книге вскрывается глубокий внутренний кризис партии эсеров, несостоятельность теории и практики мелкобуржуазного социализма, превращение эсеровских террористов в союзников Колчака и Деникина, организаторов кронштадтского мятежа и «антоновщины».

Проблемы, рассматриваемые в книге, имеют не только историческое значение. Они весьма актуальны, их изучение может быть полезным при оценке позиций современных мелкобуржуазных партий, выработке стратегии и тактики коммунистических партий в борьбе за создание единого фронта трудящихся в странах капитала.

Концы страниц размечены в теле книги так: <!-- 123 -->, для просмотра номеров страниц следует открыть файл в браузере. — DS.

---

Однако уже на следующей, II конференции, которая проходила через месяц, один из лидеров левой оппозиции, Б. Д. Камков, в своем содокладе об отношении к войне назвал политику партии «социал-патриотической с интернациональным антуражем». Он заявил, что левая группировка категорически отвергает социал-патриотическую формулу «оборончества» и требует, чтобы были предприняты шаги «в сторону ликвидации войны». Большинством всего в 12 голосов конференция приняла резолюцию, предложенную правым эсером Гоцем.

Потерпев поражение, левые поспешили заверить партию, что «считают своим долгом не производить раскола». Однако практически трещина между левыми и правыми в партии эсеров все больше расширялась, а кое-где уже в это время левые пошли на прямое отделение от партии. Так, харьковские эсеры в первые же дни революции сообщили в ЦК, что «организация партии социалистов-революционеров на общегородской конференции признала себя стоящей вне партии эсеров и наименовала себя организацией партии левых социалистов-революционеров интернационалистов»359. В октябре 1917 г. в Харьковской организации эсеров левых насчитывалось 3 тыс., а правых — 100 человек360. Кроме Харькова в марте — апреле 1917 г. левоэсеровские организации возникли в Нижнем Новгороде, Смоленске, Астрахани, Казани, Кронштадте361.

Подобные факты пока еще не носили массового характера. В целом левые эсеры к этому времени были немногочисленной группой, не пользовавшейся значительным влиянием ни в самой партии, ни за ее пределами. Так, например, в мае 1917 г. на I Всероссийском съезде Советов крестьянских депутатов, где из 1115 делегатов эсеров было 537, кандидаты левых Спиридонова и Камков получили первая 7, а второй 10 голосов, в то время как за Чернова было подано 810, за Керенского — 804, за Авксентьева — 799 голосов362. Однако, потерпев поражение на съезде, левые эсеры одновременно одержали и первую крупную победу — получили преобладающее влияние в Северном областном комитете партии, который объединял эсеровские организации Петрограда, Кронштадта, Петроградской, Новгородской, Псковской, Вологодской, Эстляндской и Лифляндской губерний и Финляндии.

На открывшейся 20 мая 1917 г. Северной областной конференции левые эсеры выступили с критикой не только внешней, но и внутренней политики Временного правительства. Отношение правительства к аграрному вопросу осудили в своих выступлениях П. П. Прошьян и А. М. Устинов. Первый указал на то, что вместо реальной борьбы с помещиками крестьянам предлагают организовываться и ждать Учредительного собрания. Второй высказался за немедленный захват помещичьей земли, т.е. фактически в поддержку большевистского лозунга.

При обсуждении вопроса о коалиционном правительстве один из старейших членов партии эсеров, М. А. Натансон, выразил опасение, что вступление социалистов в его состав не будет способствовать достижению мира и нанесет ущерб престижу партии. И хотя резолюция, одобряющая вступление эсеров в правительство, была принята большинством в 71 голос против 36363, во главе Северного областного комитета оказались Камков, Прошьян, Устинов и другие лидеры левой оппозиции. На страницах газеты «Земля и воля», возглавлявшейся активным деятелем левого крыла Мстиславским, они опубликовали заявление об империалистическом характере мировой войны. «…Левые ютятся в «Земле и Воле», дерзая говорить о том, что массы не хотят войны, продолжают считать ее империалистской»364, — писал по этому поводу В. И. Ленин.

Ведущую роль начинают играть левые эсеры во главе с А. Л. Колегаевым в Казанском губернском Совете крестьянских депутатов. Крупным шагом к обострению отношений с ЦК эсеров и Временным правительством было принятие этим Советом в мае 1917 г. постановления о немедленном изъятии помещичьих земель. Совет и его левоэсеровское руководство вступили в прямой конфликт с верхами партии и правительством, категорически отказавшись выполнить требование об отмене этого постановления365.

В течение мая — июня 1917 г. левоэсеровские организации образуются в Пскове, Саратове, Одессе, Бугуруслане. На открывшемся 25 мая в Москве III съезде партии эсеров левая оппозиция выступила уже значительно усилившейся и организационно окрепшей. По всем основным вопросам повестки дня — об отношении к Временному правительству и к войне, об аграрной политике и задачах партии — она подвергла критике позиции ЦК. Однако, отвергнув коалицию с кадетами, левые эсеры не потребовали перехода власти к Советам, а ограничились предложением об ответственности правительства перед ними. Большинством голосов съезд принял резолюцию, одобрявшую создание коалиционного правительства. За нее голосовали 156 делегатов, а против — лишь 27. Если учесть, что левые имели на съезде 42 делегата, получается, что за коалицию голосовала и часть левых эсеров366.

Вместе с тем попытки левой оппозиции добиться на съезде изменения политики партии не прошли бесследно. Чтобы не допустить раскола в результате ожесточенной борьбы мнений и удержать левых в рядах партии, эсеровский центр решил хотя бы внешне отмежеваться от крайне правых. В частности, съезд 136 голосами против 134 «прокатил» Керенского. ЦК эсеров объяснял это обстоятельство исключительно переобремененностью Керенского министерскими обязанностями, хотя дело заключалось вовсе не в «перегруженности» Керенского, а в его шовинистических заявлениях, вызвавших недовольство левой оппозиции. Не случайно в статье «Расхлябанная революция» В. И. Ленин оценил этот факт как свидетельство того, что единство внутри партии эсеров «трещит по всем швам».

После того как оглашенная левыми эсерами декларация, осуждавшая политику ЦК, была отвергнута съездом, левоэсеровская группа во главе со Спиридоновой, Камковым и Натансоном заявила, что намерена создать свое оргбюро и оставляет за собой свободу действий. С этого времени левые эсеры начинают проводить свою, отличную от политики ЦК партии линию. Объективно эта линия вела к расколу партии, хотя субъективно, как говорил впоследствии Камков, «левые социалисты-революционеры отстаивали партийное единство, не брали на себя инициативу общепартийного раскола»367.

Опубликовав 9 июля 1917 г. в «Земле и воле» заявление, что левое меньшинство «считает необходимым, не порывая организационной связи с партией, определенно и твердо отграничиться от политики, усвоенной руководящим большинством, и сохранить за собой в дальнейшем полную свободу выступлений», левые эсеры при первом же нажиме ЦК пошли на попятную. Когда перед Камковым, Колегаевым, Алгасовым была поставлена альтернатива: либо выйти из партии, либо распустить созданное после III съезда оргбюро, они во имя сохранения уже становившегося мифическим «партийного единства» 14 июля заявили, что оргбюро никакой «организации в организации» не создавало и «считает себя в настоящее время несуществующим»368.

Однако развитие событий вело к обострению отношений между правым большинством и левой оппозицией. Недовольство эсеровских низов политикой ЦК, левение масс, нарастание сопротивления трудящихся Временному правительству побуждали левых эсеров к более резким выступлениям против руководства своей партии. От оппозиции в вопросе об отношении к войне они перешли к оппозиции в вопросах коалиции с кадетами, поддержки Временного правительства, созыва Учредительного собрания и разрешения аграрного вопроса.

Чем яснее становился крах соглашательской политики правоэсеровского ЦК, тем быстрее росло в партийных организациях социалистов-революционеров влияние левого крыла. Особенно усилился этот процесс после июльских событий и летней волны крестьянских восстаний. Росту влияния левых способствовала и позиция, занятая ими во время июльского кризиса. На объединенном заседании центральных исполкомов Советов рабочих и солдатских и Советов крестьянских депутатов левый эсер Камков вместе с представителем большевиков А. В. Луначарским поддерживал требование делегаций заводов и фабрик Петрограда об отставке 10 министров-капиталистов и переходе всей власти к Советам.

9 июля Камков от имени левых эсеров выступил против предоставления Временному правительству прав «революционной диктатуры». «Всецело отстаивая необходимость твердой власти, которая могла бы защитить революцию от натиска немецкого империализма и поднявшей высоко голову контрреволюции, — говорил он, — мы тем не менее воздерживаемся от голосования, ибо вся политика Временного правительства за последнее время не дает полной уверенности, что борьба с контрреволюцией будет всецело направлена только против истинных контрреволюционеров, а не против целых политических течений, стоящих в оппозиции к большинству Советов»369.

Сразу после июльского кризиса ряд организаций эсеров выступил против стремления руководства партии сохранить коалицию с кадетами. Отказа от «самой идеи коалиционного министерства, основанной на неосуществимой при настоящем развитии Русской революции возможности совместной работы социальной демократии с реакционной буржуазией»370, потребовала одна из крупнейших организаций — Ревельская. Общее собрание батумских эсеров приняло 13 августа 1917 г. резолюцию, в которой выразило готовность встать на защиту завоеваний революции от контрреволюционных кадетов371.