Юлия Зонис - Инквизитор и нимфа

• Название: Инквизитор и нимфа
• Автор: Юлия Зонис
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 9785271359071

Конец третьего тысячелетия. Столетняя война с лемурийцами, потомками землян-колонистов, овладевшими секретами генетической пластичности, истощила Конфедерацию Земли, Марса, Венеры и миров Периферии. А где-то на горизонте еще маячат союзники лемурийцев – атланты, оцифровавшие сознание. Единственное, что пока спасает Конфедерацию от поражения, – Викторианский орден, объединение людей с телепатическими способностями. Марк Салливан в свое время не пожелал вступить в орден – эмпату с низким R– и O-индексами там рассчитывать не на что. Но от миссии, предложенной главой внешней разведки викторианцев, не отказался. В космическом захолустье погиб отец Франческо, лицейский наставник Марка. Не исключено, что в деле замешан миссионер с Геода, одной из самых загадочных планет Периферии. Марку намекают, что, если удастся обвинить геодца в убийстве, у слабого эмпата есть шанс существенно развить свои способности и занять очень высокое положение в ордене…

---

Вайолет проинсталлировали еще при вторичном открытии, более двадцати лет назад, и сейчас на орбите вращался INCM – Interstellar Navigation and Communication Module, ИНКмэн или попросту ИНКа. Марк подключился и с радостным изумлением обнаружил, что лоцман «Консорциума» не промазал. Его посадили в получасе ходьбы до цели: через редколесье и вниз к реке. Еще раз сверившись с картой, викторианец убрал голограмму. Можно было навесить стрелку навигатора, но совершенно не хотелось начинать знакомство с Вайолет с CG-стрелки. Марк закинул за плечи рюкзак и выбрался наружу.

Когда глаза приспособились, свет оказался вовсе не резким, а мягким, желтовато-оранжевым. Вокруг шумел лес: высокие, голые, терракотового цвета стволы и корона ветвей у самой верхушки. Почву укрывала местная разновидность папоротника, а кое-где у подножий деревьев виднелись большие желтые подушки – то ли камни такие, то ли мох. Ни дать ни взять, обычная тайга или сосняк в районе Великих озер – только там, где на Земле располагались Великие озера, Вайолет укрывали сплошные массивы льда.

Салливан помнил университетский курс ксенобио-логии, и все же одно дело – услышать на лекции, и совсем другое – собственными глазами увидеть, до чего все миры Приграничья похожи на Землю. Ни один из них не потребовал терроформирования. Ни один… Почему? Присев на корточки, Марк оторвал верхушку папоротникового листа и растер между пальцами. Сухая зелень, волоконца, почти неощутимый земляной запах. Ладонь покрыли липкие споры. Лес глядел на викторианца сверху вниз, без интереса и без осуждения. Присевший на корточки человек мгновенно становился его частью: куртинкой мха, стеблем камыша на болоте, скольжением солнечных пятен по древесной коре. Лес принимал в себя, обволакивал, встраивал…

Салливан оглянулся, когда шлюпка уже заканчивала маскировку, сливаясь с лесным фоном. Теперь суденышко было надежно укрыто защитной голограммой от любопытных глаз, а силовым экраном – от непогоды и желающих пробраться внутрь. Землянин развернулся, поправил рюкзак и зашагал туда, откуда раздавался шум бегущей по камням воды.

Первый сюрприз ждал Салливана, когда тот выбрался из зарослей на пологий, заросший кустарником склон, ведущий к реке. Справа, как и следовало из отчета отца Франческо, виднелись белые скальные выступы и черные устья пещер. Зато впереди вместо чистого берега с серым куполом палатки – или где там обитал геодец – обнаружился целый поселок. Низенькие кособокие хижины, чахлые огородишки. С краю торчала хижина побольше, и из отверстия в ее крыше поднимался дымок. За хижиной что-то металлически поблескивало – то ли воткнутый в землю штырь, то ли антенна. Слева пойма реки была расчищена от кустов, и там желтело поле, заросшее каким-то злаком. По полю бродили приземистые полуголые фигурки. Там и сям поднималась тяпка, но большинство работали руками – кажется, пололи сорняки. Марк остановился и целую минуту боролся с желанием протереть глаза. От реки поднимался трепещущий блеск. Землянин моргнул. Что за чудеса?

Когда он снова пригляделся, оказалось, что от поселка навстречу ему шагает человек в черной сутане. Человек приостановился, приветливо помахал рукой и снова двинулся вперед. Кажется, здесь ждали гостя. Марк повернулся к скалам. Там, у самого обрыва, полускрытый ребром скалы, виднелся каменный порожек и на нем – темная черточка.

Даже не доставая бинокля, Марк знал, кто стоит на порожке и смотрит на новоприбывшего… нет, не с ненавистью. Со свирепой надеждой. Странно. Обычно на таком расстоянии он не ловил ничего, кроме фона, а ведь тут еще и «заглушка»… Переведя взгляд на приближающегося геодца, Марк напрягся. Это было уже чистым мальчишеством, и землянин тут же получил щелчок по носу: его встретила пустота, словно то место, которое занимал в пространстве священник с темной планеты, заполнял один воздух… Воздух, в котором разлилась звенящая предгрозовая тишина и со щелчками пробегали электрические разряды.

– Браво.

Марк невольно отшатнулся. Оказалось, священник стоит уже совсем рядом и смотрит на него с нескрываемым интересом. «С научно-исследовательским таким, препараторским интересом», – невольно подумалось Марку.

По меркам геодцев, миссионер был невысок, в плечах скорее узок, но хлипким притом не казался. На загорелом лице выделялись светлые, как и у всех обитателей его мира, глаза. Волосы коротко остриженные, черные, чуть тронутые сединой. По тонким губам пробегает улыбка, пробегает и прячется, будто переменчивый блеск от реки.

– Вашему коллеге потребовалось три недели, чтобы набраться храбрости и попытаться меня прочесть. Вы намного решительней. – Он говорил по-английски без всякого акцента, настолько чисто и правильно, что, если бы не чуть нарочитая сухость интонации, на его месте вполне могла бы быть машина.

– Извините. Привычка.

– За что же извиняться? Вы, как я понимаю, тоже эмпат?

Тоже. Значит, Марк не ошибся.

– Вы не выглядите изумленным, преподобный… Ван Драавен?

– Зовите меня Клодом.

Предложение геодца перейти на имена собственные Салливан проигнорировал:

– Вы не ответили на мой вопрос.

– А что мне изумляться? Меня предупредили о вашем прибытии.

– Кто, позвольте спросить?

Вместо ответа миссионер развернулся и зашагал вниз по склону. Только сейчас Марк заметил, что селение отделяет от скал что-то вроде изгороди – или скорее территориальной разметки. Белые валуны, отстоящие друг от друга на метр, может чуть больше, тянулись от леса и до реки, рассекая берег на две части. Поселок. И пещерный город. Примятая вокруг камней трава давно успела подняться, и валуны вросли в землю глубже, чем на сантиметр. Очевидно, они стояли здесь не первый год. Вот и гадай теперь, отчего Паолини в своем отчете ни словом не упомянул про здешнее строительство…

Марк угрюмо посмотрел в спину уходящему геодцу и не придумал ничего лучшего, как пойти следом за ним. Тропинка пылила под ногами. Похоже, дождя тут не было уже несколько месяцев. Марк шагал, чувствуя, как в лицо ему упирается внимательный взгляд. Женщина на уступе не двигалась. Все, казалось, замерло, лишь медленно валил дым из большой хижины да перекликались на поле работники – и в то же время по коже Марка ползли мурашки. Его очень пристально разглядывали – здесь, из щелей глинобитных развалюх, и там, со скал. Чего они все ожидали?

Поселок пах неприятно. От хибарок разило сажей, кислой бурдой, немытым человеческим телом. Воздух, казалось, застоялся между этими стенами, едва превышающими человеческий рост. Сейчас Марк разглядел, что стенами домишкам служили плетенные из тростника циновки поверх каркаса из древесных веток. Крыши тоже покрывал тростник, в каждой было отверстие дымохода. На вытоптанных площадках у дверей – таких же циновок, скатанных и привязанных витыми из травы веревками, – сушилась неказистая глиняная посуда. Глину даже не удосужились обжечь. Кое-где в темном отверстии входа поблескивали глаза

и мелькали изможденные лица старух. На порог одной из хижин выполз ребенок со вздувшимся животом, но его тут же подхватили чьи-то руки и утащили внутрь.

Кожа у туземцев была смуглая, а может, попросту грязная. Глаза, чуть раскосые по-восточному, и скуластые лица выдавали родство с жителями Архипелага. Больше Салливан ничего разглядеть не успел. Поселок оказался невелик, всего две дюжины домов. Несколько десятков шагов – и гость уже очутился на центральной площади. Слева темнела большая хижина. Она, единственная в поселке, возвышалась над землей на четырех крепких сваях и была сложена из бревен, конопаченных мхом. В комнаты вела лесенка: две длинные толстые ветки и примотанные к ним поперечины. Паводки у них тут, что ли?

За избой на сваях начинались огороды и поле, где трудилось, кажется, все взрослое население деревни. Геодец направился прямиком к лестнице. Дверь была распахнута настежь – воровать тут то ли нечего, то ли привычки такой у местных не завелось. «То ли они боятся миссионера», – трезво и холодно добавил про себя Марк. Пока походило на то. Как ни мало Марк разбирался в первобытных культурах, он был уверен, что ленивых дикарей так просто в поле не загонишь. Еще недавно, если верить отчету Паолини, утан жили одной охотой. С какой же стати им потеть на жарком летнем солнышке? И потом, чувствовалось в геодце что-то такое… Опасность. Марк нахмурился, но слово показалось верным. Миссионер был опасен. Что ж, хорошо. Вполне возможно, Висконти получит то, чего хотел, – и Марку не придется при этом кривить душой.

– Вы так там и будете стоять или все же войдете в дом? – Геодец остановился на пороге дома на сваях и без выражения смотрел на Марка.

Приглашение или приказ? Ладно, посчитаем это приглашением.

– Спасибо. Вы мне потом покажете, где находилась палатка отца Франческо?

Все же чертовски неудобно, когда собеседник не читается. Никак.