Джордж Мартин - «Если», 1996 № 06

• Название: «Если», 1996 № 06
• Автор: Джордж Мартин
• Издательство: ООО "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1996
• ISBN: 0136-0140

ФАНТАСТИКАЕжемесячный журнал
Содержание:

Джордж Мартин. ВТОРОЙ РОД ОДИНОЧЕСТВА, рассказ

Маргарита Шурко, Илья Сальцовский. ДВА ПОЛЮСА ЖИЗНИ

Брюс Стерлинг, Джон Кэссел. ПУЛЯ, НАЧИНЕННАЯ ГУМАНИЗМОМ, рассказ

Гарри Гаррисон. СТАЛЬНАЯ КРЫСА ПОЕТ БЛЮЗ, роман

ФАКТЫ

Норман Спинрад. ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ, рассказ

Наталия Сафронова. БОРЬБА ЗА МИР ДО ПОСЛЕДНЕГО ПАТРОНА

Всеволод Ревич. ПОПЫТКА К БЕГСТВУ

Интервью Брюса Стерлинга. ПОРТРЕТ НА ФОНЕ ТЕХНОЛОГИИ.

Кирилл Королёв. КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ

PERSONALIA

ВИДЕОДРОМ

---

Почти за две тысячи лет человечество этого наставления не усвоило, если судить по количеству войн и миллионам погибших в них. Войны длились десятилетиями, да еще нередко с именем Господа на боевых знаменах. Вспомним религиозные войны Средневековья. Можно найти кое-что в таком же роде и в отечественной истории. Князь Андрей Курбский, покоривший в XVI веке Казань и многие другие города, которые и по сей день входят в состав государства Российского, твердо верил, что сражается за «веру христианскую», приобщая к ней варваров-язычников. Был он одним из образованнейших людей своего времени, большим, кстати, знатоком Священного писания. Век свой князь называл «звериным», а обращением варваров, надо полагать, век «очеловечивал». В известной переписке с царем Иваном Грозным Курбский резко порицал государя за тиранию и кровопролития, учиненные им в Литве, видя в этом отход от Бога. Однако был уверен, что за его собственные ратные подвиги Господь воздаст ему по заслугам.

Можно пошутить: не отсюда ли берет начало известная ленинская теория о войнах справедливых, с «добрыми», так сказать, целями, и войнах с целями «злыми», вроде империалистических? Тенью такой войны пугали несколько поколений советских людей, которые так и не стали жить при обещанном к 1980 году коммунизме. Понятно, тем, кого воевать посылают, такое деление не может казаться принципиально важным — разве может быть «справедливой» собственная смерть много раньше уготованного природой срока? Однако тем, кто посылает на смерть других, всегда хотелось иметь оправдание. Гибель за Родину или идею поэтизировалась, ей придавали сакральный смысл — отголоски этого видны в действиях современных террористов-камикадзе.

По мере развития цивилизации и культуры находить оправдание войнам становилось все труднее, но, постаравшись, все же найти было можно. Ссылаясь при этом на природу человека, в которой агрессивность якобы заложена генетически, с той поры, когда ему приходилось вести борьбу за существование. В свое время был извлечен «удобный» аспект теории эволюции Чарлза Дарвина, потом идея Томаса Мальтуса о перспективах перенаселения планеты. В конце прошлого века за Дарвина пришлось вступиться, и приятно сознавать, что это было сделано российскими учеными: зоологом Кесслером (1880 год) и естествоиспытателем Кропоткиным. Свои «возражения против ходячего понимания борьбы за жизнь между животными и между людьми» Кропоткин представил в книге «Взаимная помощь как фактор эволюции» (1888 год). Побудило его заняться таким исследованием искаженное толкование положений Дарвина некоторыми учеными, объявлявшими себя последователями создателя теории эволюции. Как пишет Кропоткин, «нет такого насилия белых народов над черными или же сильных по отношению к слабым, которого не старались бы оправдать этими словами: «борьба за существование». Таким образом, из-под идеи войны выбивался «естественно-научный фундамент», а в дальнейшем князь Петр Александрович Кропоткин придет к анархической концепции отрицания государства, которое всегда готово к реализации этой идеи.

Мальтуса реабилитировал выдающийся экономист XX века, лауреат Нобелевской премии Ф. А. Хайек, размышлявший о связи биологической и культурной эволюции, тождестве ряда законов развития той и другой. Новейшую цивилизацию с ее свободным рынком он рассматривает как «расширенный порядок человеческого сотрудничества». Такому порядку, по мнению Хайека, перенаселение, этот «кошмар Мальтуса», угрожать никак не может. Прирост населения, точнее, «увеличение количества разных людей», есть важное условие продвижения цивилизации как в материальной, так и духовной сферах. При этом возможно, например, снижение средних доходов. Но кому может прийти в голову затевать по этому поводу войну в конце XX века?

Не видя материального смысла войны при «расширенном порядке», можно поискать его в идеальной сфере. Любопытные открытия на этом пути были сделаны отечественными мыслителями начала века, участниками дискуссий Московского религиозно-философского общества: С. Булгаковым, С. Франком, Н. Бердяевым, Е. Трубецким и другими. Война до своего начала, в принципе, представлялась им чем-то противоестественным, несовместимым с нормальным порядком вещей. Однако оказалось, как пишет Франк, она была воспринята стихией народной души «важным и бесспорным по своей правомочности делом». Это заставило искать нравственный смысл войны. Поиски привели к пониманию того, что август 1914-го лишь знак тяжелого духовного недуга человечества, выход наружу войны, которая давно шла в глубине духовной реальности, переполненной враждой, ненавистью, тягой к взаимоистреблению. Отсюда можно сделать вывод о том, что пути к прекращению войн следует искать не во внешнем — принятии каких-то соглашений, создании союзов. Важно духовное перерождение людей, их культурное единение, отрицание ими войны как абсолютного зла. Так, и только так наступит «мир внутренний», необходимый, говоря словами Вл. Соловьева, для «осуществления Царства правды и Вечного мира».

Заканчивающийся XX век, ставший свидетелем двух мировых войн и балансирования человечества в течение нескольких десятилетий на грани третьей, продолжает давать пищу искателям смысла войны. Поскольку две крупнейшие в истории бойни были развязаны Германией — страной мощной европейской культуры, — вектор поисков нередко обращался к сфере так называемого «германского духа». В 1914 году, вскоре после начала первой мировой войны, на заседании названного выше общества выступил с вызвавшим бурную полемику докладом В. Ф. Эрн — русский философ с капелькой — по отцу, Францу Карловичу, — немецкой крови. Доклад назывался «От Канта к Круппу», и его автор доказывал, что «Аналитика» Канта, как и пушки Круппа, — проявления германского духа.

Не будем приводить весь ход рас-суждений автора, выделим лишь основное. Кант чувствовал законодательный характер своего разума и этим, по мнению Эрна, совершил «богоубийство». В плане истории этот принцип приводит к «посюстороннему царству силы и власти, к великой мечте о земном владычестве». А орудия Круппа есть выражение техники, доведенной «до некоего человеческого предела».

Философ увидел трагический смысл в «картине бурного вакхического восстания германизма». Древние греки считали, что в основе трагической гибели всегда лежит скрытая вина, и одной из любимых завязок всякой трагедии считали то, что можно назвать спесью, надменностью, направленной против богов. В этом заключен корень немецкой трагедии. Эрн прослеживает ее приближение по философскому ряду, который заканчивается Ницше: за спесью следует помрачнение разума, затмение светлых сил разумения. Как пишет Эрн (заметим, пишет в 1914 году, когда до поражения Германии еще довольно далеко), «последний момент трагедии уже не далек… Путь германского народа, приводящий к неминуемой катастрофе, есть достояние и внутренний опыт всего человечества».

Интересно, что мысль об аккумуляции в немецком народе «люциферианской энергии» повторит через несколько десятилетий, уже после второй мировой войны, тоже развязанной Германией, К. Г. Юнг. Рассматривая происходящее в системе профессиональных координат психиатра и психолога, ученый называет войну эпидемией безумия, коллективным психозом, при котором бессознательное вытесняет реальности сознания. Национал-социализм был, по мнению Юнга, одним из психологических массовых феноменов, объяснимых только исходя из существования ненормальных состояний разума. Рассуждая о психологии нацизма, он приводит образ бога грозы Вотана (люциферианская энергия, по Эрну), который «захватывает» души, делая людей одержимыми.

С позиций психопатологии рассматривает деятельность ключевых фигур третьего рейха — Гитлера, Гиммлера, Геббельса, Геринга — один из выдающихся психиатров мира Артур Кронфельд. Красноречиво название его книги — «Дегенераты у власти».

Не похоже ли это снова на оправдание: «Ну сумасшедшие, что возьмешь?»

Какие уроки извлекло человечество хотя бы из опыта этих двух последних, по времени, «больших» войн? Оно, разумеется, испытало страх, который, будучи «плохим советчиком» подсказал создание ядерного оружия. Так человечество обрело возможность полного самоуничтожения. К. Г. Юнг нашел ситуацию аналогичной той, которая может возникнуть, если шестилетнему мальчику подарить на день рождения мешок динамита. Ребенок может уверять, что будет осторожен, ничего не произойдет, но ребенок есть ребенок. Наши сомнения ему не удастся рассеять.

Но, как говорится, нет худа без добра. Часть человечества уже созревает для идеи абсолютного исключения войны из жизни общества. Тем более что оно эволюционирует культурно и духовно, в процессе чего идет закрепление позитивных свойств и традиций, без которых не может поддерживаться «расширенный порядок человеческого сотрудничества». Наверное, и в наше время есть люди, готовые понимать «вещи, как они есть», в их библейской простоте. Именно к такому пониманию войны пришел в самом начале века Лев Толстой. Его статья «Не убий» в качестве эпиграфа имеет четыре «антивоенных» постулата из Нового Завета.