Эрнест Джонс - Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

• Название: Жизнь и творения Зигмунда Фрейда
• Автор: Эрнест Джонс
• Издательство: Гуманитарий
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-89221-006-5

Эрнест Джонс (1879–1958) — известный психолог и психоаналитик, сыгравший основополагающую роль в становлении психоанализа в Англии и США, был учеником и одним из ближайших сподвижников Зигмунда Фрейда более тридцати лет. Данная книга составлена на основе написанной Э. Джонсом биографии Фрейда в трех томах и содержит обширную информацию о его жизни, научной деятельности и литературном наследии. Автору удалось совместить глубочайшее уважение к наделенной яркой индивидуальностью личности Фрейда с бесстрастным научным анализом его сложной жизни, эволюции его мышления и творчества.

Книга адресована как специалистам в области психоанализа, так и самому широкому кругу читателей.

---

Остатки его сил, однако, подвергались испытанию, более чем достаточному. То страдание, которое он испытывал со времени своей последней операции в октябре, продолжалось вплоть до весны, а в феврале показалось еще одно подозрительное пятно, на которое воздействовали электрокоагуляцией. Однако оно заживало медленно, и два месяца спустя он сообщил, что у него не было ни одного сносного дня. Кроме того, несколько дней спустя после этой операции развилось еще одно подозрительное уплотнение, которое его хирург Пихлер хотел устранить до того, как оно станет злокачественным. Фрейд и два его врача спорили о том, что подобное состояние вещей может последовать за следующей операцией или даже возникнуть в результате ее выполнения, тогда как операция, несомненно, будет означать многомесячные страдания. Как один из возможных путей избежать ее доктор Шур предложил проконсультироваться у специалиста по поводу лечения радием. Так как в Вене не было ни одного такого специалиста с большим опытом, Мари Бонапарт написала в Париж одному из величайших светил в этой области, Г. В. Риго, который был ее другом, но он придерживался того мнения, что если это может быть началом такого ракового развития, то не следует использовать радий. За окончательным решением они обратились к Гвидо Хольцкнехту, радиологу, который согласился со своим коллегой, и в результате этого 24 апреля была проведена очередная операция и удален довольно большой кусок ткани. Исследование показало, что он был удален «в последний момент» перед тем как стать злокачественным.

В течение восьми лет Фрейд питал надежду, что первая радикальная операция на челюсти привела к полному излечению. Теперь эта надежда исчезла, Фрейду предстояло смотреть в лицо будущему, которое могло состоять лишь из наблюдения за дальнейшими рецидивами[178] и их устранения как можно раньше. Такая жизнь тянулась еще восемь мучительных лет.

Хольцкнехт, который ранее был пациентом Фрейда, являлся ведущим радиологом в Вене и одним из пионеров этой науки. Подобно многим другим, он стал ее жертвой и теперь лежал в госпитале, умирая от рака, остановить распространение которого не удалось путем ампутации правой руки; он умер несколько месяцев спустя. Фрейд и Шур посетили его, ни у одного из них не было каких-либо иллюзий, и, когда они прощались, Фрейд сказал: «Вами следует восхищаться за то, как Вы терпите свою судьбу». Хольцкнехт ответил: «Вы знаете, что за это я могу благодарить лишь Вас».

Фрейд возвратился домой из санатория 4 мая, так что, к облегчению его семьи, он мог провести свой день рождения дома. Но он был полностью истощен из-за этих операций, боли, последствий действия наркотиков, осложнений на легкие (небольшая простуда) и, самое главное, от голода, так как не мог глотать абсолютно никакую пищу. Явно не могло стоять никакого вопроса о каком-либо праздновании. Даже Эйтингон не был приглашен — первый раз, когда он отсутствовал.

Мы собрали сумму в 50 000 марок (2500 фунтов стерлингов), и теперь встал вопрос о том, как распорядиться этой суммой. Шторфер оплачивал займы в банке деньгами, полученными из различных источников, и вскоре он должен был уезжать. Поэтому Эйтингон, которому принадлежало решающее слово по вопросу финансов «Verlag», послал Фрейду чек на 20 000 марок, чтобы заплатить Шторферу. Остаток он предлагал отдать самому Фрейду как часть давно уже причитающегося ему авторского гонорара. С самого начала Фрейд отказывался принимать в любой форме какой-либо авторский гонорар от «Verlag» за продажу его книг, и к настоящему времени его авторский гонорар составлял 76 500 марок (3825 фунтов стерлингов). Фрейд, однако, решительно отказывался взять хоть пенни из этой суммы, и действительно, он никогда не получил чего-либо из своего авторского гонорара.

Кречмер, который председательствовал на шестом Международном медицинском конгрессе по психотерапии в Дрездене, проводимом 14 мая, сказал много теплых слов относительно деятельности Фрейда в связи с его 75-летием. Большинство работ на этом конгрессе было посвящено теме психологии сновидения. Комитет в Нью-Йорке устроил банкет для двух сотен гостей в отеле «Ритц-Карлтон». Вильям А. Уайт произнес главную речь; речи были произнесены А. А. Бриллом, миссис Джессикой Косгрейв, Кларенс Дэрроу, Теодором Драйзером, Джеромом Франком и Элвином Джонсоном. Естественно, была масса поздравительных писем и телеграмм, включая одно письмо от Эйнштейна. Не говоря уже о «лесе великолепных цветов». Благодаря Мари Бонапарт за присланную ему греческую вазу, он добавил: «Жаль, что нельзя взять ее с собой в могилу»; это его желание странным образом осуществилось, так как его прах покоится теперь в этой вазе.

Якоб Эрдхайм написал мастерский отчет о патологии вещества, удаленного из челюсти Фрейда во время операции в апреле; он указал на никотин как на причинный фактор такой патологии. Фрейд просто пожал плечами на то, что он назвал «приговором никотину, вынесенном Эрдхаймом». Стоит отметить, что он никогда не бросил курения по причине рака челюсти, а также болей в области живота, которые, по-видимому, также вызывались его курением, а бросал курение лишь вследствие кардинальных осложнений. К ним он относился серьезно.

К концу этого месяца Фрейд мог курить снова, и 1 июня он отправился в свой летний отдых, взяв с собой пять пациентов. В этот раз, к сожалению, он не смог отъехать дальше пригорода, и действительно, он никогда более не покидал Вену до своего бегства от нацистов в 1938 году.

После пережитого Фрейд ощущал некоторую снисходительность по отношению к себе. Он утверждал, что «воздержание (от табака) не является оправданным в его возрасте». Далее, в этой же связи, что после 75 лет ему не следует ни в чем себе отказывать. Так как он не мог курить чего-либо из того, что можно было достать в Австрии, он полагался на усилия Эйтингона найти ему что-либо подходящее в Германии. Однако в конце года экономический кризис привел к закону, запрещающему экспорт любых товаров из Германии в Австрию, так что пришлось изобретать сложную систему контрабанды и перевозки, осуществляемую любым знакомым, путешествующим из одной страны в другую.

Мы подходим теперь к тому периоду, когда на жизнь Фрейда и на психоаналитическое движение в целом начали оказывать давление внешние события. В 1931 году мировой экономический кризис был в полном разгаре, и его политическим последствиям суждено было вскоре оказаться катастрофическими как для Германии, так и для Австрии. В каждой стране аналитики ощущали, как крайняя нужда неблагоприятно сказывается на их практике, и стало очень сомнительно, что на конгресс, который должен был состояться этой осенью, смогут себе позволить приехать более десятка людей. К концу июля мы решили, что необходимо отложить конгресс до следующего года.

Проклятый протез был, как и всегда, неудовлетворительным, и в августе была предпринята еще одна отчаянная попытка его исправить. Рут Брунсвик ранее слышала, что, по общему мнению, профессор Казанян из Гарварда обладает магическими талантами и что теперь он присутствует на конгрессе дантистов в Берлине, и каждый день она звонила ему, умоляя приехать осмотреть Фрейда. Он наотрез отказался, но к этому времени Рут Брунсвик и Мари Бонапарт, которая также находилась в Вене, объединили свои усилия. Первая заставила своего отца, Джаджа Мака, который являлся членом совета Гарвардского университета, повлиять на него, а вторая села в поезд, идущий в Париж, поймала не желающего ехать волшебника на его пути домой и привезла с собой в Вену, «так сказать, на привязи», в сопровождении доктора Вейнманна, который также присутствовал на этом конгрессе. За это путешествие тот потребовал с Фрейда плату в 6 000 долларов. Он работал над протезом в течение двадцати дней, но результат оказался далеко не удовлетворительным. Эти леди, вероятно, руководствовались наилучшими намерениями, но последствия данного визита оказались очень неблагоприятными для финансов «Verlag».

В октябре, однако, произошло по-настоящему приятное событие. Городской совет Фрайберга, который теперь носит название Пршибор, решил оказать Фрейду (и себе) честь, установив бронзовую доску с надписью на тот дом, в котором он родился. Во время этой церемонии, которая состоялась 25 октября, улицы были украшены флагами и было произнесено много речей. Анна Фрейд зачитала благодарственное письмо, которое Фрейд написал мэру города. Это была четвертая почесть, оказанная Фрейду в этом году, в котором он достиг 75-летнего возраста. Но он становился довольно старым для наслаждения от таких событий. «Со времени присуждения мне премии имени Гёте мир изменил ко мне свое отношение в сторону неохотного признания, но лишь для того, чтобы показать мне, как мало все это в действительности значит. Каким контрастом всему этому были бы сносные протезы, которые не кричат во всю глотку о том, что они являются главной целью человеческого существования».