Сергей Нечаев - Три дАртаньяна

• Название: Три дАртаньяна
• Автор: Сергей Нечаев
• Издательство: АСТ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-060855-3, 978-5-271-24544-2

Практически все герои знаменитых романов Александра Дюма были списаны им с реальных исторических персонажей. В книге историка Сергея Нечаева рассказывается о живых людях, послуживших прототипами центральных фигур таких культовых книг, как «Три мушкетера», «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Бражелон». Опираясь на разнообразные источники, прежде неизвестные отечественному читателю, автор показывает, как Дюма создавал своего д’Артаньяна на основе биографий трех различных людей. Кроме того, из книги Нечаева читатель узнает, кто мог скрываться под прозвищами Атос, Портос и Арамис, как соотносятся со своими историческими прообразами Мазарини и Кольбер; за что на самом деле пострадала Миледи и что же все-таки произошло между герцогом Бэкингемом и королевой Анной… Используя романы Дюма как своеобразный ключ к исторической эпохе, автор разворачивает перед читателем широкую панораму бурной и увлекательной жизни Франции XVII века.

---

Герцог де Сен-Симон, упорно подвергавший критике Людовика XIV и его близких, считал мадам де Ментенон женщиной «амбициозной, ненасытной и скрытной», стремившейся все захватить в свои руки: дела государства и церкви, выбор генералов и адмиралов, назначения епископов, послов и придворных. В своих «Мемуарах» герцог называет мадам де Ментенон интриганкой, любыми средствами добивавшейся влияния не только на короля, но и на его брата, на наследника престола, на других членов королевской семьи. Идеал Ментенон — всеобщее обожание ее персоны. «Все хорошо, если это связано с ней; все отвергается, если делается без нее. Люди, дела, назначения, правосудие, помилования, религия — все без исключения в ее руках; король и государство являются ее жертвами». Эти слова герцог де Сен-Симон дополнил выводом: «В одном только она не изменяла себе: в страсти к господству и властвованию».

Безусловно, мнение герцога де Сен-Симона крайне резко. Были и другие мнения, не столь категоричные. В частности, герцог де Ноай утверждал, что влияние мадам де Ментенон «было значительно меньшим, чем об этом говорили. Претензии на управление королем и государством не соответствовали ни ее характеру, ни склонностям ее разума». Такая оценка, правда, не помешала герцогу заметить, что «ее мнение всегда имело вес, ее протекция была могучей».

Как бы то ни было, если не сам король, то фактически все его министры зависели от мадам де Ментенон.

Положение мадам де Ментенон было уникально, подобного при французском дворе никогда не было. Уникальность эта заключалась в том, что король, питая к мадам де Ментенон глубочайшее уважение и доверие, под ее влиянием вдруг отказался от всяких любовных связей и стал вести абсолютно добродетельный образ жизни. Впрочем, большинство современников считали, что он просто из одной крайности перешел в другую — от распутства обратился к ханжеству. Как бы то ни было, Людовик совершенно оставил столь любимые им еще совсем недавно шумные сборища и праздники, и их заменили проповеди, чтение книг, а также душеспасительные беседы с монахами-иезуитами. Вслед за этим Версаль превратился в такое скучное место, что, как тогда говорили, «даже кальвинисты завыли бы здесь от тоски».

А тем временем маркиза де Монтеспан постепенно сдала все свои позиции. Когда в 1691 году она оставила двор, в ней уже давно видели лишь жалкий осколок былых времен. Она поселилась в ею же самой основанном монастыре Святого Иосифа и здесь ежедневно каялась и пыталась искупить свои грехи.

В 1688 году вспыхнула новая война. Заключив союз с курфюрстом кёльнским Карлом Фюрстенбергом, Людовик приказал своим войскам занять Бонн и напасть на Пфальц, Баден, Вюртемберг и Трир.

Против Франции тут же образовался союз, состоявший из Англии, Нидерландов, Испании, Австрии и ряда германских протестантских государств. В июле 1690 года герцог де Люксембург разбил союзников при Флёрюсе; маршал Николя де Катина завоевал Савойю, а граф де Турвилль разбил британско-нидерландский флот в районе Дьеппа. В 1692 году французы осадили Намюр, и герцог де Люксембург одержал победу в битве при Стейнкерке. С другой стороны, 28 мая французский флот был совершенно уничтожен англичанами у мыса Ла-Гуг. После этого перевес в войне стал склоняться на сторону союзников. В самом начале 1695 года заболел и умер герцог де Люксембург, и Людовику XIV пришлось заключать мир, не принесший ему ничего, кроме короткой передышки перед очередной войной.

Поводом для этой самой разрушительной для Франции войны, получившей название Войны за испанское наследство, послужило то, что в октябре 1700 года бездетный испанский король Карл II из династии Габсбургов объявил своим наследником Филиппа Анжуйского, внука Людовика XIV. Сделано это было, однако, с условием, что испанские владения никогда не будут присоединены к французской короне. Людовик принял это завещание, но сохранил за своим внуком, который после коронации в Испании принял имя Филиппа V де Бурбона, права на французский престол, а сам фактически стал управлять Испанией и ввел французские гарнизоны в некоторые из бельгийских городов. После этого Англия, Австрия и Нидерланды вновь стали готовиться к войне и в сентябре 1701 года вновь составили антифранцузскую коалицию.

Война, представлявшая собой борьбу основных европейских государств против французской гегемонии на континенте, началась летом того же года с вторжения войск под командованием принца Евгения Савойского в Миланское герцогство, которое принадлежало Филиппу V.

Война эта сразу стала складываться неудачно для Франции. Сначала, в 1704 году, англо-голландские войска под командованием герцога Джона Мальборо и австрийские войска под командованием Евгения Савойского разгромили французов при Гохштедте. Потом, в 1706 году, имела место неудачная осада Турина, где победителям досталось более двухсот орудий и три тысячи пленных.

После этого вся Северная Италия оказалась под контролем австрийцев. В 1708 году французы были разбиты ими при Ауденарде, а англичане захватили испанский остров Менорку и Гибралтар. Эрцгерцог Карл с помощью британского флота высадился в Испании, и его признали своим правителем провинции Каталония и Арагон.

А 11 сентября 1709 года во Фландрии произошло самое кровопролитное сражение этой войны. Французская армия под командованием маршала де Виллара попыталась деблокировать крепость Монс, но была разбита англо-австрийской армией герцога Мальборо и принца Евгения Савойского при Мальплаке. После этой битвы французы оказались настолько ослаблены, что для англичан стало более опасным возможное усиление Австрии в случае ее объединения с Испанией. В результате Англия и Нидерланды стали постепенно сворачивать свое участие в войне.

Победа французов над австрийцами при Денене в 1712 году уже ничего не могла исправить. Война за испанское наследство, длившаяся с 1701 по 1713 год, закончилась поражением Франции и нанесла мощный удар по могуществу Людовика XIV. Король, лично руководивший войсками, в самых тяжелых обстоятельствах держался с изумительным достоинством и твердостью, однако, по итогам заключенного мира, он хотя и удержал за внуком права на Испанию, но потерял ее итальянские и нидерландские владения. При этом Англия уничтожением франко-испанских флотов и завоеванием ряда колоний заложила фундамент своего длительного морского владычества.

Результатом бесконечных войн Людовика XIV стало экономическое разорение и нищета Франции. Да и личная жизнь короля представляла теперь собой весьма печальное зрелище. Начнем с того, что 27 мая 1707 года умерла мадам де Монтеспан. Людовик XIV, узнав о смерти своей бывший фаворитки, с полным равнодушием произнес:

— Она умерла для меня слишком давно, чтобы я оплакивал ее сегодня.

Потом, в апреле 1711 года, умер от злокачественной оспы дофин Людовик, сын короля и королевы Марии-Терезии. Наследником престола был объявлен его старший сын, герцог Бургундский.

Следующий, 1712 год стал годом не менее тяжелых утрат. В начале февраля внезапно умерла жена нового дофина, герцогиня Бургундская. После ее кончины открылась переписка, которую она вела с главами враждебных держав, выдавая им все французские секреты. Сам герцог Бургундский тоже вдруг заболел лихорадкой и умер через десять дней после кончины жены.

По закону, преемником дофина следовало быть его старшему сыну, герцогу Бретонскому, но и этот ребенок умер от скарлатины в марте 1712 года. Титул дофина перешел к его младшему брату, герцогу Анжуйскому, в то время вообще грудному ребенку. Но несчастья и на этом не прекратились — вскоре и этот наследник покрылся какой-то злокачественной сыпью. Врачи ожидали его смерти с часу на час. Когда же он все-таки выздоровел, это было воспринято как чудо. Но на этом чреда смертей не прекратилась: второй внук Людовика XIV, герцог Беррийский, внезапно умер в мае 1714 года.

После смерти стольких детей и внуков Людовик XIV сделался совсем печален и хмур. Нарушая все законы этикета, он стал поздно вставать. Принимал посетителей и ел он, лежа в постели. Он мог часами сидеть, погрузившись в свои большие кресла. Несмотря на все старания мадам де Ментенон и врачей, ничего не менялось, и это было явным признаком приближающегося конца.

Первые признаки неизлечимой болезни обнаружились у короля в августе 1715 года. 24-го числа на левой ноге у него показались какие-то пятна. Стало очевидно, что дни «Короля-Солнца» сочтены. 27 августа Людовик XIV отдал последние предсмертные распоряжения. Находившиеся с ним в комнате камер-лакеи плакали. — Почему вы плачете? — удивился король. — Когда же умирать, если не в мои годы. Или вы думали, что я бессмертен?

Тридцатого августа началась агония, а 1 сентября 1715 года Людовик XIV испустил последний вздох.

Через четыре дня ему должно было исполниться 77 лет. Царствование его длилось семьдесят два года и стало своеобразным рекордом абсолютизма. Причуды и аппетиты Людовика XIV приобрели черты имперского размаха, которые, похоже, лишь способствовали росту престижа его правления, отмеченного печатью величия даже в ошибках, которые он совершал, и проявлениях неблагоразумия. Таким образом, Людовик XIV вошел в историю и как король-тиран, и как король-строитель, и как король-просветитель. Многие монархи потом стремились подражать ему, но безуспешно.