Преп. Симеон Новый Богослов - Творения и Гимны

• Название: Творения и Гимны
• Автор: Преп. Симеон Новый Богослов
• Жанр: Религия
• Год: 1993

Симеон Новый Богослов (949:Галатия — 1022:Хрисополис) — монах, богослов, мистик и сочинитель «Гимнов» (поэтических духовных стихов), один из основателей традиции исихазма. Наряду с двумя великими богословами Церкви — Иоанном Богословом и Григорием Богословом, Симеон был удостоен имени Новый Богослов. Почитается Православной церковью в лике преподобного, память совершается 12 марта (по юлианскому календарю).

Формулируя мысль Симеона кратчайшим образом, можно сказать, что главным для него в христианской вере является личный, непосредственный опыт богообщения. В этом он продолжает традицию преп. Макария Великого. Симеон утверждает возможность, исходя из своего опыта, что Бог открывается человеку и становится видимым, причём не в будущей жизни, но уже на земле. Мистическая философия преп. Симеона предвосхищала исихазм XIV века.

Репринтное издание с книги 1892 года.

---

1. Два есть главнейших дела в настоящей жизни: одно есть величайшее добро, а другое — величайшее зло; первое, яко верховное благо, возводит человека на небеса, а другое, как крайнее зло, низводит его в преисподняя ада; то есть истина, а это ложь; то есть великое упокоение, а это — скорбь безмерная; первое есть верх разумности, второе — край безумия; первое родственно и свойственно человеку, второе враждебно и чуждо; первое есть все прямота, второе все кривость; первое радость и веселие, второе печаль и томление. Какия же это дела? Смирение и гордость: одно есть весь грех, — это гордость; а другое — вся правда, — это — смирение. Разсмотри грех, коим согрешил Адам, когда находился в раю, в славе и всяком наслаждении, и увидишь, что он согрешил не по какой–либо необходимости или немощи, или по какому–либо благословному предлогу, а по одному презорству к заповеди Божией, а это от гордости и неблагодарности к Творцу своему и Богу, доведших его до отступления (от Бога), в какое первым низвергся диавол по собственному своему произволению.

2. Надобно знать, что гордость раждается в душе человека от неведения себя самого, пораждающаго самомнение, по коему думают, что имеют нечто, тогда как ничего не имеют; и она растет вместе с возрастом человека. Почему нужно всякаго человека, с мальства, прежде чем познает он что–либо другое, научать познанию себя самого, — из чего он есть, что есть и чем покончит жизнь, — т. е. что засеменяется он тленным нечем и невзрачным, образуется среди нечистот, растет подобно траве сельной, составляется из многих смешений, удоборазлагаемых, — что вся жизнь его есть борьба со смертию, а во внутренностях своих еще прежде смерти носит он то, что есть смрад и зловоние. Ибо кто не знает себя, что такое он есть, мало–по–малу впадает в гордость и делается буиим и несмысленным. И что можно найти несмысленнее человека, который, будучи весь покрыт проказою, гордится потому только, что носит светлыя и позлащенныя одежды, хотя сам в себе срамен и полон безобразия? А когда выйдет он из ума по причине гордости своей, тогда делается орудием диавола во всех своих словах и делах и становится врагом Богу. Но что может быть бедственнее того, когда кто поставит себя врагом Богу? Ибо когда кто заболит телом, чувствует свою болезнь и идет ко врачам; но кто заболевает душею, не чувствует своей болезни, а напротив чем более разбаливается, тем более становится нечувствительным и потому не хочет идти ко врачам духовным. Таким образом когда увидишь, что какой–либо человек гордится, знай, что по мере гордыни его он страдает и нечувствием душевным, и пожалей об нем; ибо кто болит и не чувствует, что болен, тот близок к смерти. Таков этот грех, ввергающий душу в смерть; ибо гордый есть больной безчувственный, — который т. е. не сознает и не чувствует своей болезни, а это и есть смерть души. Случись, что кто–либо из таковых еще привык учить и вразумлять других, — то это уже законченный мертвец, для котораго не требуется более врача.

3. Итак необходимо учить и научить человека самопознанию, чтоб, он знал себя и таким образом смиренномудрствовал. Смиренномудрие есть главным образом разумность. Как гордый неразумен и безсмыслен, так напротив смиренный разумен и смыслен. Поелику таким образом безумие и слепота гордыни так близки к людям и так сильны в них, то всеблагий Бог определил, чтоб вместе с радостным находили на нас и прискорбности, чтоб чрез то научались мы смиренствовать, а не гордиться. Можешь удостовериться в этом от пакостника плоти, пособника сатанина, томившаго апостола Павла, который чудеса творил и такою презельною украшался славою Божиею. Почему нам надлежит благодарить Бога более за скорби, чем за утешение, и радоваться прискорбному, как радуемся обвеселяющему. Итак, всякому человеку необходимо знать себя самого, что он — ничто. Того, кто не знает себя самого, что он ничто, не может спасти Сам всемогущий Бог при всем том, что желает спасти его. И еслибы кто принес Богу в дар весь мир (что конечно невозможно), а не думал о себе, что есть ничто, не может спастися никоим образом.

4. Итак не требуется, чтоб человек в замен за душу свою дал что–либо другое, кроме познания себя, что он ничто. Только при этом способен он будет принесть Богу сердце сокрушенное и смиренное, — единственную жертву, которую всякому благочестивому человеку пристойно приносить Богу. Этой одной жертвы Бог не уничижит, зная, что человек ничего не имеет собственнаго, что бы мог принесть Ему, как говорит и святый Давид: аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо: всесожжения не благоволиши. Жертва Богу дух сокрушен: сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50:18, 19), Этою жертвою спасались, спасаются и будут спасаться все цари, вельможи, благородные, низкородные, мудрые, неученые, богатые, бедные, нищие, воры, обидчики, лихоимцы, развратники, убийцы и всякий род грешников. Глубина смирения — сей спасительной жертвы — должна быть измеряема мерою грехов, т. е. по мере грехов, какие наделал человек, да будет у него и смирение с сокрушением. Но и самые праведники и преподобные, и чистые сердцем, и все спасенные спасаются не иным чем, как этою жертвою. И милостыня, и вера, и удаление от мира, и самый великий подвиг мученичества, и всякия другия жертвы возжигаются от воспламенения сей жертвы, т. е. сокрушения сердечнаго. Это такая жертва, для которой нет греха, побеждающаго человеколюбие Божие. Для сей единой жертвы (чтоб была и сохранялась) бывают болезни, скорби, тесноты, самое падение, страсти душевныя и сопутствующия им страсти телесныя, — все для того, чтоб всяким богобоязненным приносима была Богу сия жертва. Кто стяжет сию жертву сокрушения со смирением, тому некуда пасть, потому что он имеет себя ниже всех. И Бог сошел на землю и смирил Себя даже до смерти не для чего другаго, как для того, чтоб в верующих в Него созидать сердце сокрушенное и смиренное.

5. Две есть жертвы, которыя приемлет Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, и за которыя милует и всякаго человека в отдельности, и весь мир в совокупности, — из коих одна есть сам Господь наш Иисус Христос, Сын Божий и Бог воплотившийся, а другая — сокрушенное и смиренное сердце каждаго верующаго в Него. Итак пусть кто заберет все свое имущество и раздаст бедным, пусть постится, совершает бдения, спит на голой земле, творит молитвы день и ночь, а не взыщет от Бога стяжать себе сердце сокрушенное и смиренное (ибо всяк дар совершен свыше есть, сходяй от Отца светов — Иак. 1:17), никакой не получит такой пользы от трудов своих. Почему надлежит взыскать ту единую стезю, на которой стяжевается сердце сокрушенное и смиренное, ибо кто стяжет такое сердце, тот будет шествовать по земле, как бы шествовал горе — в царствии небесном. И в последний час смерти сокрушенные и смиренные сердцем получают удостоверение, что помилованы милостивым Богом, отходят радуясь и веселясь. Так велик сей, ни с чем несравнимый, дар Божий. Он есть основание восхождения по лествице добродетелей, и нисхождения дара чудотворений и знамений, — есть воскресение душ, бывающее еще в настоящей жизни, прежде общаго воскресения тел, — есть избавление, для котораго Бог и Отец дал Сына своего, чтобы всякий верующий не погиб, а имел жизнь вечную, и имея сию вечную жизнь, знал единаго истиннаго Бога, и Егоже послал Он, Иисуса Христа (Иоан. 17:3).

6. Истинное боговедение с богобоязненностию раждают смиренномудрый нрав, а смиренномудрие порождает нрав кроткий; кротость же и смирение, в нрав обратившиеся, приближают к Богу. Эти две добродетели слияны одна с другою и показывают человека богобоязненнаго, и по мере смирения и кротости, в какой имеет их богобоязненный человек, явно бывает, сколько близок он к Богу, как напротив гордость и гневливость показывают, как далек человек от Бога. Посему Господь наш Иисус Христос, всевышний Бог, смирил Себя даже до крестной смерти, чтоб от Него заимствовали смирение все и верующие в Него и крестящиеся, вкушающие тело Его и пиющие кровь Его, каковыми таинствами подается им безсмертие и жизнь вечная. Ибо таинственное общение с Господом нашим Иисус–Христом, Богом всевышним, приносит три действенные плода: жизнь, безсмертие и смиренномудрие. Жизнь и безсмертие действуются чрез смирение, и опять вследствие жизни и безсмертия действуется смирение. Смирение требуется и прежде жизни и безсмертия, и после, и есть таким образом и первое и третье: первое, потому что есть причина прочих двух, — т. е. жизни и безсмертия; третье, как их объемлющее и удерживающее. — Итак, который христианин не стяжал себе смирения Христова, так чтоб оно составляло естественное как бы его свойство, ничего уже не получит от Христа и Христос ничтоже пользует ему. Таковый не знает ни Бога, ни себя самого: ибо еслибы знал, что без Христа невозможно сделать ничего истинно добраго и спасительнаго, то конечно смирился бы, и как в царское одеяние, облекся бы в смирение Христово, посредством коего христиане делаются царями, царствуют и господствуют над страстями и демонами силою Его. По мере истиннаго и совершеннаго смирения бывает и мера спасения. Родитель же и отец смиренномудрия есть ум, просвещаемый благодатию Христовою, и помощию сего божественнаго света ясно видящий немощь свою, как напротив отец высокомудрия и гордости есть ум, покрытый мраком неведения, от каковаго мрака о когда бы избавиться и нам всем, и, просветясь светом божественным, придти в смиренномудрие, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Коему слава и держава, со безначальным Его Отцем и животворящим Духом, в безконечные веки. Аминь.