Кристофер Райт - ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета

• Название: ОКО ЗА ОКО Этика Ветхого Завета
• Автор: Кристофер Райт
• Издательство: Коллоквиум
• Жанр: Культурология
• Год: 2010
• ISBN: 978–966–8957–18–5

Некоторые христиане разделяют весь ветхозаветный закон на предписательные моральные заповеди и необязательные в наше время заповеди обрядовые и гражданские. Другие и вовсе отвергают нравственное учение Ветхого Завета, считая его неактуальным, а обязательным для послушания — исключительно учение Нового Завета.

Крис Райт не согласен ни с тем, ни с другим взглядом, и убежден, что оба они умаляют первую часть Писания. Он предлагает совершенно новый подход и рассматривает богословскую, социальную и экономическую составляющие ветхозаветной этики, а затем разбирает ряд актуальных в любое время вопросов, применяя к ним результаты своего исследования: этика и экономика, земля и бедные, этика и экология, политика, закон и справедливость, общество, культура и семья, свобода и личность и другие.

После тридцати лет исследований и публикаций об этике Ветхого Завета Крис Райт собрал воедино свои выводы в этом обширном и легко читающемся учебном пособии, которое по праву можно назвать его самым выдающимся произведением. Оно должно занять первые строки в списках для чтения любого студента, преподавателя, служителя или прихожанина, интересующегося ролью Ветхого Завета в решении современных этических проблем.

Дэвид Бейкер

Тиндейл Хаус,

Кембридж

Кристофер Райт — директор Отдела международного служения «Лэнгем партнершип интернешнл». До этого был ректором «Христианского колледжа всех народов» и преподавал в библейской семинарии в г. Пуни (Индия). Из–под его пера вышло около двух десятков книг, включая «Уникальность Иисуса», «Миссия Бога», «Познавая Иисуса через Ветхий Завет» (СПб.: Мирт, 2010) и несколько ветхозаветных комментариев.

---

Практический результат этого материала, как я уже говорил, — гуманитарный. Но происхождение и мотивация — богословская, и это наиболее важно для этики. Здесь мы видим самую ясную иллюстрацию тезиса, выдвинутого в первой главе: безраздельная преданность Богу требует, чтобы народ Божий отображал Божий характер, как он явлен в действиях Бога ради них. Почему израильтяне должны сочувствовать слабым, угнетенным и обнищавшим? Ответ неизменен: потому что Бог поступил так с ними, когда они были в похожих обстоятельствах. «Помни, что и ты был рабом в Египте, и Господь освободил тебя оттуда: посему я и повелеваю тебе делать сие» (Втор. 24, 18; курсив мой).

Итак, просмотрев различные виды закона в древнем Израиле, можно увидеть, насколько бесполезно пробовать выделить отдельные категории нравственного закона. Напротив, совершенно ясно, что нравственные принципы встречаются в различных категориях закона. Таким образом, задача истолкования законов для нашего нравственного наставления требует внимания и вдумчивости. Нам следует увидеть, как любой отдельно взятый закон функционировал в собственном контексте, и какие нравственные принципы он воплощал или демонстрировал. Затем мы можем перейти от специфики израильских законов к специфике собственной конструктивной этики. Ниже, после дальнейших размышлений о судебной системе Израиля, я предложу некоторые направления того, как мы могли бы делать это.

Свершение правосудия

Иметь превосходные законы — одно, но на самом деле важным в повседневной жизни обычного человека является то, как данные законы в действительности применяются. Процесс установления справедливости — это постоянная забота человека во все времена и в каждом обществе. Следовательно, любопытно поразмышлять о том, что Ветхий Завет может сказать о применении права, а также о действительном содержании законов.[261]

Правосудие в рамках семьи

В древнем Израиле, как я упоминал выше и буду подробнее обсуждать в десятой главе, семья играла важную роль в решении правовых вопросов. Это относится не только к тем видам правовых действий, которые осуществлялись в рамках семейного права, но также к тому факту, что члены семей сами признавали правовые обязанности в широком сообществе. Например, в случаях убийства ответственность за наказание преступника возлагалась на go"el — «мстителя за кровь», родственника семьи потерпевшего, — а не на прокурора. Старейшины деревни или города служили только помощниками go'el (Втор. 19, 1–13), чтобы помочь ему выполнить его законный долг. Следовательно, в подобной ситуации семья имела первостепенную обязанность осуществить правосудие. Старейшины города действовали независимо только в том случае, если преступник не мог быть определен и привлечен к правосудию; их задача состояла в проведении церемонии, которая очищала их город от крови (Втор. 21, 1–9). Эта родственная ответственность также переходила на уровень клана, как демонстрирует пример, описанный во 2 Цар. 14, 5–11. Этот случай также показывает, что апелляционная жалоба может выйти за пределы юрисдикции клана и адресоваться гражданским властям, вплоть до царя. Таким образом, система правосудия была подвижной среди семей и гражданских властей. И, в любом случае, вполне вероятно, что общественные власти (старейшины) осуществляли эту роль благодаря тому, что были самыми пожилыми членами семей, из которых состояла конкретная деревня или поселение.

Этот семейный характер процесса правосудия в древнем Израиле имел несколько значимых результатов, которые следует учесть, если мы хотим связать израильскую модель правосудия с современными этическими проблемами в данной сфере. Во–первых, он способствовал обстановке, в которой ожидалось, что закон знают. Основным обучением ребенка было обучение tora. И, как я уже говорил, tora включала все повествования и поэзию, которые встречаются в этих книгах, а не только законы. Тем не менее, от благочестивого и строго соблюдающего религиозные предписания израильского дома ожидалось, что там детей будут учить Божьему закону (Втор. 4, 9–10; 6, 6–9) так, что вопросы будут естественно возникать, а ответы на них будут находиться в понятиях великой истории искупления (Втор. 6, 20–25). К этому прилагалось обучение закону, которое было обязанностью священников (Лев. 10, 8–11; Втор. 33, 10; Мал. 2, 6–7). Они были своего рода консультантами населения. Выше этого располагалось публичное чтение закона, во время которого должны были присутствовать все, даже дети (Втор. 31, 10–13). В свете сказанного становится понятной горькая жалоба Осии на то, что нравственный упадок народа является результатом недостатка ведения (Ос. 4, 1–6), за который он обвинял священников.

Поместное правосудие

Как правило, правосудие было поместным. Большинство споров, обвинений, тяжб и разбирательств происходило в городском собрании, буквально «у ворот» (площадь, где решались все общественные вопросы).[262] Суд вершился старейшинами. Справедливость не была чем–то удаленным, бюрократическим, навязанным сверху. Напротив, она имела местный, почти демократический характер благодаря множеству старейшин. Даже реформы Иосафата, в результате которых судей назначал сам царь, относились исключительно к укрепленным городам и поэтому, вероятно, не коснулись поместных судов (2 Пар. 19, 5). Подобная система отлично работала в условиях широкого социального равенства семей и широкого распределения земли и богатства, что предполагается в текстах, говорящих о распределении земли, а также прочих законах. Учитывая, что большинство семей было экономически жизнеспособными (обладали собственной земельной вотчиной), можно полагать, что представители от каждой семьи входили в совет старейшин, что обеспечивало основу социальной справедливости. Но когда семьи теряли свой надел и попадали долговое рабство, контроль над судами и прочими формами социальной власти переходил в руки небольшой группы богатых землевладельцев. Таким образом, система правосудия могла быть коррумпированной и несправедливой. Пророки ясно видели эту связь между смещением равновесия в экономической власти и усилением коррупции и отвержением справедливости. Это началось со времени правления Соломона и далее, и вызвало основной пророческий протест в VIII веке до P. X. Тем не менее, идеалом было местное правосудие, осуществляемое через местных старейшин, которые действовали в интересах даже самых слабых (вдовы и сироты). Такой идеал хорошо представлен в описании Иовом того, как он поступал, являясь старейшиной в суде в то время, когда у него была семья и состояние, прежде чем он утратил их и стал изгоем общества (Иов 29,7–17).

Этот местный характер правосудия в Израиле также означал, что инициатива в судебных процедурах была, главным образом, частной. Как мы видели, она зарождалась в рамках семьи. Любой спор или проблему начинали решать собственными силами, а к суду прибегали в случае необходимости. Не существовало генерального прокурора, полицейских сил или официальной посреднической профессии адвокатов или юрисконсультов. Это означало, что судья или группа старейшин, разбиравших спор, гораздо больше, чем в нашем обществе, знали как про истца, так и про ответчика. Это могло быть так, даже если судьей был царь (как в случае, описанном в 1 Цар. 14). А в деревенском сообществе судьи могли быть родственниками или товарищами по работе тех людей, которые разрешали спор или тяжбу (как в Руф. 4).

Процессуальные требования

На этом фоне становятся еще более уместными точные предписания о честном применении закона и предостережения против взяточничества и лицеприятия. В нашем распоряжении есть такой список инструкций в Исх. 23, 1–9. Похоже, он был составлен в системном порядке, по очереди обращаясь ко всем трем категориям людей, вовлеченных в судебное разбирательство:

1. Свидетели должны поступать последовательно, честно и независимо:

Не внимай пустому слуху, не давай руки твоей нечестивому, чтоб быть свидетелем неправды. Не следуй за большинством на зло, и не решай тяжбы, отступая по большинству от правды; и бедному не потворствуй в тяжбе его.

(Исх. 23, 1–3)

2. Истец и ответчик. Слово «враг» в этом контексте означает соперника в суде. Даже когда израильтянам приходится выполнять роли истца и ответчика, они не должны пренебрегать обычными братскими обязательствами друг перед другом.

Если найдешь вола врага твоего, или осла его заблудившегося, приведи его к нему; если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею, то не оставляй его; развьючь вместе с ним.

(Исх. 23, 4–5)

3. Судьи. Те, кто должен разрешать вопрос в суде, должны делать это беспристрастно и неподкупно, но в то же время с должным пониманием и состраданием.