Ольга Скороходова - Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир

• Название: Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир
• Автор: Ольга Скороходова
• Издательство: Педагогика
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1972

Болезнь в детстве сделала О. И. Скороходову полностью слепоглухой. Однако она нашла в себе силы учиться и работать. Под руководством проф. И. А. Соколянского она получила образование.

Предлагаемая книга — уникальное произведение автора, лишенного зрения и слуха. В ней с большой полнотой характеризуются особенности познавательных процессов человека, лишенного основных дистантных рецепторов.

Книга предназначена для учителей, научных работников в области психологии, педагогики, философии и будет с интересом прочитана широким кругом читателей.

---

— Нi, ще далеко.

— А що ти хочеш?

— Мне кажется, что солнце зашло.

— Да, солнца нема. На небi велика хмара, i зараз буде дощ. Действительно, словно подтверждая слова Нади, на мои руки и лицо упали крупные холодные дождевые капли, а через несколько минут пошел проливной дождь. Возвращаться домой не было никакого смысла, поэтому нам пришлось спрятаться под навес дома. Надя поставила свою корзину и усадила меня на свои узлы.

Я поинтересовалась:

— У тебя еще не болит спина от этой корзины?

Надя как будто удивилась.

— Чого? Я ще не такi мioшки ношу!

— А я эту корзину и с места не могла бы поднять.

— Ти нiчого не робиш, а я дома все роблю сама…

Я попросила Надю:

— Когда мы приедем к тебе, ты пойдешь со мной в поле?

— Ми кругом пiдемо: i на степ, i на рiчку, i на леваду, — пообещала она.

Разговор у нас как-то не вязался. Мы только изредка обменивались незначительными фразами. Я погрузилась в воспоминания о моей жизни с матерью… Мои мысли прервала Надя:

— Дощ вже чуть крапае. Пiдемо, щоб поспiти на пароплав.

Под ногами я чувствовала большие лужи воды. Нюра и Надя были босые, а на мне были парусиновые туфли, которые быстро промокли.

На пароход мы сели без особого труда, хотя народу было много это знала по непрерывным толчкам в мои бока, несмотря на то, что Надя и Нюра ревностно оберегали меня.

На палубе Надя выбрала свободное место, поставила свою неизменную корзину и радушно усадила меня.

— Будем ще ждать, бо кажуть, що пароплав пiде тiльки через годину.

III

Надя и Нюра уселись возле меня прямо на палубе.

— Зараз пароплав пiде, — сказала Надя.

Мне несколько раз приходилось ездить пароходом на курорт к Анне Андреевне, и мне было уже знакомо движение парохода.

Когда пароход начинал двигаться, мне казалось, что я чувствую биение большого сердца — более подходящего сравнения я не могу найти, — и, кроме того, я чувствовала, что палуба слегка сотрясается. По этим двум признакам я и могла определить движение парохода.

Через несколько минут я действительно почувствовала, что «большое сердце» забилось и пароход начал отходить от пристани. Девочки вместе сказали:

— Вже поiхали…

IV

Нюра попросила меня:

— Давайте поговоримо, щоб я не забула вашi лiтери.

С Нюрой мы постепенно разговорились. Она рассказала мне о том, что она уже окончила рабфак, а теперь не знает, куда ей поступить учиться дальше. Я спросила:

— Какую специальность вы хотели бы изучить?

— Хочу бути агрономом.

— Почему вам хочется быть агрономом?

— Не знаю, нiчого бiльш не придумаю. А що ви менш посоветуете?

— Я вас еще мало знаю, но высказать свое мнение могу: на вашем месте я бы поступила учиться в педагогический техникум, а потом работала бы сельской учительницей. Ведь у вас в селе учитель из города?

— Так, у нас е один учитель з мiста, дуже молодий хлопець, йому тiльки 20 рокiв.

— Так почему бы вам в самом деле не поступить учиться в педтехникум?

— Я помiркую и скажу тодi вам.

Настала ночь. Пароход плыл медленно. Подувал прохладный, сырой ветер. Мне стало холодно, и я надела чулки. Надя и Нюра, кажется, дремали, склонясь на корзину. Я положила руки на их плечи и чувствовала, что они дышали глубоко и ровно.

«Спят», — подумала я и сняла руки с их плеч. Мне совершенно не хотелось спать. Лицо мое ощущало холодную темноту ночи. «Большое сердце» беспрерывно билось. Меня раздражал противный запах махорки и запах человеческого пота, даже ветер не мог освежить воздух на палубе.

Близость людей я чувствовала, но не могла их ни видеть, ни слышать, и это создавало между мною и ими непреодолимую преграду. Мысленно я представляла себе, как велика эта преграда. Почему-то стало грустно. Вспомнила Харьков, учреждение, в котором я воспитываюсь. Там мне все было близкое, родное, знакомое до мельчайших подробностей.

Но в этот момент чья-то незнакомая рука взяла мою руку и написала в ней, делая грамматические ошибки:

Меня зовут Оля. Я бачила, как з вами гаварила Надя и Нюра. Я тоже хачу погаварить з вами…

Я спросила:

— А вы куда едете?

— Туда, куда и вы. Я живу недалеко от Нади.

— Вы что — учитесь или работаете?

— Нет, я бальная. Я ездила в Хирсон принимать ванны. У меня рематизм.

— У кого же вы живете?

— Я живу з мамой и з братом. Брат работае. А вы откуда ехали?

— Я приехала из Харькова, к моему отцу в Херсон, а теперь в гости к тете.

— Што же вы у Харькове делаете?

— Я учусь в учреждении для слепоглухонемых.

Моя новая знакомая была поражена тем, что я учусь. Она доложила:

— Ви мабудь очень умная, бо ви же слепа и глуха, а учитесь.

Я коротко и понятно рассказала Оле о нашем учреждении. Но не знаю, поняла ли она меня, во всяком случае она спросила:

— А ви на еруплане уже летали?

— Нет, еще не летала.

Это снова удивило Олю.

— Невже вас нiкто не возьмет на еруплан?

— Обещали взять, но до сих пор не берут.

— Я вас очень прошу, як ви полетаете на еруплане, то напишите мне, как ето летают ерупланы.

— Я вам могу и сейчас рассказать, почему аэропланы летают.

— Пожалуйста, очень прошу.

Я начала рассказывать Оле устройство аэроплана, а она беспрерывно удивлялась, откуда я все знаю.

— Вже скоро мы приедем, — сказала мне Оля. Я разбудила Надю и Нюру. Они сонно засуетились, видимо, не понимая, где они находятся. Через некоторое время пароход остановился, и мы пошли к трапу. Надя мне ничего не сказала, каким образом мы доберемся к берегу. Нюра первая куда-то прыгнула и забрала корзину. Надя тоже спрыгнула, да так низко, что я могла держать только ее руку. Потом она потянула меня вниз и взяла на руки. Под ногами я чувствовала деревянный помост, но он раскачивался. Я сообразила, что нахожусь в большой лодке. Действительно, я почувствовала, что лодка движется — мы поплыли к берегу. Лодка до отказа была переполнена людьми и узлами, На мгновение у меня мелькнула мысль: «А что, если лодка опрокинется?»

К берегу мы плыли приблизительно полчаса, но эти полчаса показались мне бесконечными. Наконец, лодка толкнулась днищем о дно реки и остановилась. Нюра забрала корзину и узлы, а Надя взяла меня на руки и вынесла на берег.

Нюра простилась с нами и пошла в другую сторону, а я с Надей — к ней.

Мы шли по невысокой траве. Августовская ночь дышала прохладой. Я жадно вдыхала свежий воздух. Мы шли молча. Ни о чем не хотелось говорить. Наконец, Надя остановилась и толкнула калитку.

— Ось ми вже и прийшли до нас. Зараз пiдем в хату.

Надя постучала в дверь, и кто-то вышел открыть дверь. Войдя в хату, я сразу почувствовала запах пахучих трав. Это понравилось мне. С удовольствием подумала: «Если в хате воздух хороший, значит, и чисто».

Я ощутила запах зажженной спички и поняла, что зажигают лампу: Надя подвела меня к женщине.

— Ось моя мама…

Невысокая, полная женщина — тетя Феня — обняла меня, и я почувствовала, что она вздрагивает. Мокрым от слез лицом она прижалась к моему лицу… Я тоже немного расстроилась и не знала, что говорить тете. Плакать же мне не хотелось. Надя пояснила:

— Мама плаче, бо дуже жалiе тебе. Вона каже, як же це ти не бачиш i не чуеш. Обращаясь к тете, я сказала:

— Тетя, не плачьте и не жалейте меня, я живу хорошо, учусь, а больше мне ничего не нужно…

Ко мне подошли отец Нади — дядя Антон — и брат Коля. Колю я не знала, так как это был мальчик лет 12. Но до утра еще было Далеко, поэтому тетя Феня начала собирать мне и Наде «ужин» — сварила целый десяток яиц. После еды все легли спать. Меня, как гостью, поместили на такой высокой кровати, что я едва могла на нее лечь. Кровать была покрыта новым рядном (это я узнала на осязание). По-видимому, на этой кровати никто не спал и стояла она в хате как украшение. Взобравшись на эту кровать, я нашла на ней нечто вроде скатерти, второй Надя предложила мне укрыться.

Я сделала вид, что засыпаю, на самом же деле я спать не хотела. Между прочим, к свежему запаху пахучих трав примешивался нежный запах цветущего олеандра. Много лет я этого растения не видела и, несмотря на это, помнила запах его цветов.

* * *

На следующий день я проснулась уже поздно. Я окликнула Надю. Она подошла ко мне.

— Ты давно встала?

— Нi, не дуже… Мама i тато поехали на степ, а ми ще спали.

— Я тоже буду вставать.

После умывания (я умывалась во дворе), когда я одевалась возле сундука, случайно зацепила ветку какого-то растения. Я осмотрела листья и по их форме узнала, что это олеандр. Он был большой, с раскинутыми ветвями и стоял на стуле возле окна. Я очень люблю это растение и теперь с наслаждением нюхала нежно пахнущие цветы.