Барбара Картленд - Леди и разбойник

• Название: Леди и разбойник
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: Вече, ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7838-0130-5

В романе «Леди и разбойник» события происходят во времена Чарльза Второго. Юная Пэнси, ложно обвиненная в убийстве, ожидает вынесения смертного приговора. Неужели разбойник, которого она так любит, на этот раз не спасет ее?…

---

Косноязычный капрал закончил рассказ и вытер пот со лба. Он выложил Барбаре все до мельчайших подробностей, все, что знал, и был как выжатый лимон. За такое усердие требовалась щедрая оплата, и она достала три гинеи из кошелька, лежавшего перед ней на столе. При виде такой огромной суммы глаза его засветились радостью. Когда дворецкий леди Кастлмэн предложил ему добывать для ее светлости сведения, за которую щедро заплатят, он рассчитывал в лучшем случае на одну гинею, а то и меньше, если даже сведения будут представлять интерес. За всю жизнь у него не было таких денег, и, вспомнив постоянную задержку жалованья и хорошенькую трактирщицу из «Трех подков», он моментально повеселел при мысли, что неожиданно разбогател.

Барбара, заплатив капралу, улыбнулась ему. Это была ни к чему не обязывающая улыбка женщины, желавшей нравиться независимо от того, знатен и богат мужчина или нет. Ее улыбка вместе с гинеями, зажатыми в потной руке, привела капрала в полное замешательство. Он и его приятели не считали Барбару дурной женщиной, хотя между собой и называли ее «королевской шлюхой», отпуская в ее адрес непристойные шуточки, впрочем, как и большинство жителей Лондона. В то же время капрал и многие другие мужчины не находили ничего зазорного в том, что король наслаждается жизнью. Он достаточно настрадался за Ла-Маншем, сейчас другие времена. Это была уже не та Англия, где властвовали Кромвель и его сподручники со своей дурацкой стрижкой и зловещими лицами. Веселая Англия осталась веселой, и почему бы королю не поразвлечься, если хочется? Если их король желает иметь любовницу, то пусть это будет милашка из милашек!

Правда, в их роте некоторые сплевывали, завидев ее, считая всех женщин при дворе шлюхами, говорили, что в Уайтхолле с жиру бесятся, однако капрал к таковым не принадлежал, и когда Барбара улыбнулась, он почувствовал, как ретиво забилось сердце, и, от охвативших его чувств, зарделся.

Барбара обладала прирожденной способностью заставлять мужчин охотно служить себе, и в этот момент, если бы потребовалось, капрал с радостью отдал бы за нее жизнь. Ему захотелось чем-то порадовать женщину, а она еще раз улыбнулась ему призывно, пленительно.

– Спасибо, капрал, можете идти, – сказала Барбара. – Если мне потребуется узнать что-нибудь еще, я пошлю за вами.

– Спасибо, мадам… то есть, миледи… огромное спасибо, – бормотал он, неловко пятясь к двери, понимая, что беседа окончена.

Он уже дошел до коридора и лакей собрался проводить его в помещение для прислуги, где его ждала здоровенная кружка эля, как вдруг остановился, и на лице появилось несвойственное ему выражение – капрал думал… Этому занятию капрал предавался не часто – в армии солдат подчиняется приказам, от него вовсе не требуется проявлять инициативу или выказывать ум, если и допустить, что таковой имелся. Но сейчас голова капрала работала!

– Мне нужно вернуться туда, – заявил он лакею, показав на дверь, из которой только что вышел.

– Это еще зачем? – подозрительно спросил лакей. – Тебе ведь заплатили, да?

Капрал кивнул.

– Тогда аудиенция закончена! Пока ей не потребуется что-нибудь еще, денег больше не получишь. Пошли, я не могу ждать тебя здесь весь день.

– Мне нужно вернуться! – настаивал капрал. – Я кое-что вспомнил!

«Баран и есть баран! Уперся, не сдвинуть с места. Видите ли, ему еще что-то надо сказать», – подумал лакей с раздражением, но делать было нечего, и он пошел доложить, бросив на ходу:

– Ну, смотри! Если обманул, получишь по загривку.

Барбара писала, сидя за секретером, и была очень недовольна, что ей помешали.

– Вспомнил? – вскинула изящную бровь фаворитка. – Но, кажется, он все рассказал. Настаивает, говоришь? Хорошо, пропусти его.

Когда капрал появился вновь, улыбки он не дождался.

– Что ты вспомнил? Говори, только быстро.

Волнуясь, он начал опять заикаться, и Барбара уже собиралась выставить его, но, уловив что-то очень важное, наклонилась к нему:

– Сержант был пьян?

– Не так, чтобы очень пьян, миледи, – пролепетал капрал. – Хлебнул немножко, и ему захотелось поболтать. Он сразу сказал, что это тот самый разбойник по кличке Белоснежное Горло. И еще сказал, что он не такой свирепый, как про него говорят те, кто хочет его поймать.

– Что он еще рассказывал? – допытывалась Барбара.

Капрал не умел говорить цветисто, хоть и старался. Рассказ его был краток, но содержал все подробности истории, которую поведал ему и его приятелям захмелевший сержант. Несколько раз принимался капрал рассказывать в лицах, но неудачно. В его историю трудно было поверить: тайное обручение в полночь, дуэль на пустынной лесной опушке, два кучера, возвращающиеся в деревню с пригоршней гиней, брошенные ими в лесу карета и лошади…

– Сержант клянется, что леди, которая была вчера в доме, та самая, которую пять лет назад он видел во время ограбления, – заметил капрал. – Мы ему не поверили, но я подумал, нужно рассказать это вам, ведь вы интересуетесь юной леди.

– Ты принял правильное решение, сообщив мне, – кивнула леди Кастлмэн и потянулась за кошельком. – Я должна увидеться с твоим сержантом. Мне бы хотелось с ним поговорить, а тебе лучше молчать о своем визите ко мне и, если будут расспрашивать, делать вид, будто ничего не знаешь. Я пошлю к сержанту своего человека.

– Да, мадам… то есть, миледи… так было бы вернее, – пробормотал он. – Сержант задаст мне жару, если узнает, что я говорил о нем.

– Тебя никто не будет впутывать в это дело, – успокоила его Барбара, отпуская.

Не успел он выйти, как она позвонила дворецкому. Появился толстый лысый человек с бесстрастным выражением лица. Хитрый и умный, он перед незнакомыми людьми выдавал себя за глупца. Дворецкий состоял на службе у Барбары около года, и она считала его услуги бесценными, причем со временем он становился все незаменимее.

Оукли словно родился для интриг. Раньше служил у хороших хозяев, имел безупречные рекомендации, однако спокойная и размеренная жизнь в огромном доме в Суссексе утомила его и теперь он наслаждался службой при дворе, полной волнений и опасностей.

Его рекомендовал Барбаре ее первый любовник, граф Честерфилд, – дворецкий тому оказал однажды небольшую услугу. Оукли, с самонадеянностью человека, которому должны, попросил лорда Честерфилда устроить его в Уайтхолл. Это был как раз тот случай, когда мошенник обратился к мошеннику, если отбросить различное положение в обществе.

Граф и не подумал бы помогать ему, если бы не рассчитывал получить выгоду, введя своего человека в Уайтхолл и определив его к Барбаре. Та сразу заподозрила подвох и в первой же беседе предупредила Оукли, что если и нужно будет за кем-то приглядывать, то только по ее поручению, и двойной игры она не потерпит.

Ответ дворецкого был красноречив:

– Тому, кто мне платит, я верен, миледи!

Она сразу поняла, с кем имеет дело, и платила, не скупясь, чтобы никто другой не смог его переманить. Оукли обладал удивительным качеством – умел убедить других в необходимости доносить. Англичанам вообще несвойственно плести интриги, в особенности следить за соотечественниками, но Оукли умело втягивал в это дело за взятку самых неподкупных и честных слуг, выуживая у них сведения. Слуги, долгие годы верно служившие своим господам, начинали сплетничать о них. Он умел добывать сведения даже у тех, кто скорее позволил бы себя казнить, нежели выдать тайну. В зависимости от ситуации он применял силу или обаяние, в крайнем случае, мог без малейшего труда выяснить все, что хотел, парализуя с помощью гипноза волю намеченной жертвы.

Именно Оукли выбрал капрала из всего отряда солдат, участвовавшего в операции сэра Филиппа Гейджа в Стейверли, ибо сразу понял: из этого малого можно вытянуть все, что он знает, так же легко, как вылить грязную воду из таза в помойную яму. Когда Барбара рассказала ему о сержанте и разговоре в «Трех подковах», Оукли задумался. Он напоминал важного епископа благородным выражением лица, седовласой головой и округлым брюшком. Трудно было поверить, что этот человек – непревзойденный соглядатай, и родись в другое время, он, несомненно, мог бы стать заметной фигурой в мире шпионажа.

– Я знаю этого сержанта, миледи, – наконец произнес он. – С ним придется повозиться. Если он откровенничал прошлой ночью, значит, на то были исключительные обстоятельства. По природе своей он неболтлив.

– Полагаю, исключительные обстоятельства – не что иное, как количество выпитого эля, – усмехнулась Барбара. – Если горячительное развязывает ему язык, это не трудно сделать, имея винный погреб.

Оукли пропустил мимо ушей замечание Барбары.

– Думаю, миледи, я быстрее заставлю сержанта развязать язык. Получив ваше разрешение, я вытяну из него сведения другими способами.

Барбара взглянула на него. Способы получения информации у Оукли были разнообразными, в том числе и не совсем приятные, и она предпочитала о них не знать.