В. Балязин - Герои 1812 года

• Название: Герои 1812 года
• Автор: В. Балязин
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1987

В сборнике рассказывается о жизни и деятельности замечательных героев Отечественной войны 1812 года Барклае-де-Толли, Платове, братьях Тучковых, Курине и других.

---

Новая антифранцузская коалиция готовилась к сражению под Лейпцигом. Корпус Дохтурова вел ожесточенный бой под Дрезденом, когда основные соединения русской армии двигались к Лейпцигу. Вскоре Дохтуров получил предписание идти на соединение со всей армией. В течение пяти дней под проливным дождем войска Дохтурова совершали марш к Лейпцигу, и к вечеру 5 октября корпус подошел к Фухсгейну под Лейпцигом. Здесь готовилась так называемая «битва народов».

Утром 6 октября корпус Дохтурова начал наступление на южную окраину города. Особенно ожесточенная схватка была с кавалерией Нансути и бригадой старой гвардии, брошенной Неем против дивизий Дохтурова. Однако французская конница была разбита, а гвардия отступила. К вечеру 3-й корпус достиг предместья Лейпцига. Утром следующего дня войска союзников с разных направлений начали штурм города и к полудню одновременно вошли в него.

В письме к жене Дохтуров сообщал, что жители Лейпцига приветствовали освободителей, выглядывали из окон, кричали «Ура!», бросали на улицу цветы. «К славе войска нашего, — отмечал Дохтуров, — ни один обыватель и ни один дом не были ограблены». Дохтуров был скуп на слова. О битве при Лейпциге он пишет: «Скажу о себе, друг мой, корпус мой дрался славно и везде опрокидывал неприятеля, и дело было у меня весьма жаркое». За этими строками стоят талант полководца, железная воля военачальника, громадная работа по организации боя.

Отступление французов из Лейпцига было столь беспорядочно, что Дохтуров сравнивал его с бегством Наполеона после поражения при Красном.

Некоторое время корпус Дохтурова вместе с другими соединениями преследовал французов, но затем ему было предписано взять Магдебург, в котором засел сильный французский гарнизон.

Дохтуров, щадя своих солдат, не стал предпринимать штурма крепко защищенных стен. Он выбрал момент, когда значительная часть французов вышла на одну из очередных вылазок, и внезапным ударом отрезал их от крепости. Магдебург пал.

Затем корпус Дохтурова участвовал в осаде Гамбурга, длившейся несколько месяцев. Оборону города возглавлял маршал Даву. Сопротивление было отчаянным. Командующий армией Беннигсен предлагал французам, сдаться, но Даву отказался капитулировать даже тогда, когда Наполеон уже отрекся, а Париж был взят союзными войсками. Сам же Беннигсен вел действия не очень решительно. В письме к жене Дохтуров отмечал, что Беннигсен рассчитывает получить фельдмаршала в случае взятия Гамбурга, однако боится решительных действий, так как если в этом деле потерпит неудачу, то желанное звание отодвинется от него еще дальше, — чем оно было теперь. И если при назначении Беннигсена Дохтуров радовался своему избавлению от Барклая, то теперь «сей достойный и почтенный человек» предстал перед ним в ином свете. «Не можешь представить, друг мой, как этот человек переменился: из него сделался самый ловкий и льстивый придворный, он даже не смеет писать Государю самых нужнейших вещах, боясь его не огорчить; а сверх сего слаб до бесконечности, управляем всеми, кто его окружает. Каково мне видеть все это и не в состоянии ничего поправить. По его милости мы, кажется, вечно назначены блокировать крепости…» — писал Дохтуров жене.

Изменился не Беннигсен. Просто Дохтуров, наконец, увидел подлинного Беннигсена. Да и не только его одного. Видя вокруг себя среди многих высших чинов интриги, ложь, заботу о яичной выгоде, Дохтуров опасался «с подобными начальниками потерять репутацию». В нем окончательно созрела мысль после завершения войны оставить службу.

Гамбург капитулировал лишь 19 мая 1814 года. Эта была последняя военная операция, в которой Дохтуров принимал участие. По окончании ее Дохтуров взял годичный отпуск для поправки здоровья, однако отпуск пришлось прервать в связи с тем, что бежавший с Эльбы Наполеон снова пришел к власти. Русская армия двигалась к Рейну, но уже во время похода стало известно о разгроме Наполеона при Ватерлоо.

26 и 29 августа 1815 года Александр I провел смотры русской армии, чтобы продемонстрировать союзникам свою мощь.

Более месяца уставшие войска занимались строевой подготовкой. Из Петербурга прибыли специальные «экзерцицмейстеры». Герои 1812 года испытывали унижение. Все это произвело угнетающее впечатление на Дохтурова и многих боевых генералов, которые почувствовали свою ненужность Весь этот парад живо напоминал недавние еще павловские времена.

В этой атмосфере Дохтуров, привыкший к честной службе Отечеству, почел за лучшее подать рапорт об отставке, мотивируя ее болезнью. Император удовлетворил просьбу без сожаления, и с 1 января 1816 года Дмитрий Сергеевич Дохтуров был уволен в отставку.

Но здоровье Дохтурова и действительно было сильно подорвано. Сказались ранения и контузии, многие годы упорного военного труда, да и смолоду он не отличался крепким здоровьем. Остаток дней Дохтуров доживал в Москве, в своем доме на Пречистенке.

Незадолго до его смерти к Дохтурову пришли боевые товарищи по 6-му корпусу, среди которых были Капцевич и Вуич. Они вручили своему полководцу специально изготовленную драгоценную табакерку с изображением Малоярославского сражения. В приветственном адресе, который зачитал П. М. Капцевич, говорилось: «Пройдут годы и столетия, но блистательное имя Дохтурова, драгоценное России и ее сердцу, не померкнет, доколе воспоминания о Бородине и Малом Ярославце не изгладятся из памяти русских».

Через несколько дней Дмитрий Сергеевич Дохтуров скончался. Погребен он в Давыдовском монастыре Серпуховского уезда (ныне поселок Новый Быт Серпуховского района Московской области).

Виктор Кречетов

Николай Николаевич Раевский

Простри мне длань свою,
Раевский, мой герой!

Денис Давыдов

Русские войска ступили в Париж в марте 1814 года. Во главе гренадерского корпуса одним из первых был генерал от кавалерии Николай Николаевич Раевский…

Он был в Смоленске щит,
В Париже — меч России, —

слова эти начертаны были на могиле замечательного героя 1812 года. И в самом деле, необыкновенная судьба этого человека предначертала ему за недолгую, но чрезвычайно насыщенную событиями и делами жизнь сыграть роль и выдающуюся, и необыкновенно напряженную, и героическую, и в чем-то даже поэтическую. О нем с любовью вспоминали и соратники по боевым дням, и друзья, многие именитые литераторы, деятели культуры России. Имя и жизнь Раевского были для многих неподражаемым образцом, его авторитет вызывал преклонение и уважение.

Но тем не менее Раевский, как нам кажется, не достиг возможных самых блестящих вершин на главном своем поприще — военном, хотя и был удостоен высокого звания генерала от кавалерии.

Каков же был этот человек, какие принципы он исповедовал, какой жизненный путь он прошел? Рассказ о нем небезынтересен и непрост. Но в конце концов легендарность обращается явью, недосказанность приобретает реальные очертания.

Немало интересного донесли до нас документы о талантливом боевом офицере русской армии, авторитетном командире в период Отечественной войны 1812 года, выдающемся общественном деятеле пушкинской эпохи, человеке, порой незаслуженно обойденном вниманием современной ему царской администрации и, как это ни горько, последующей памятью потомков.

I

Как определить вклад военачальника той эпохи в историю отечественного военного искусства, да и в отечественную историю в целом? Количеством полученных наград? Числом выигранных сражений? «Качеством» разработанных им новых тактических приемов? Думается, что да, всем этим в совокупности, но еще и тем, в какие важнейшие для России моменты он проявил свои способности, в какой трудный час принимал свои решения, от которых зависели не только судьбы его подчиненных, но и судьбы всей страны.

Но количество тоже говорит само за себя. Послужной список Н. Н. Раевского по-своему интересен. В 1786 году, 15 лет, в чине гвардейского прапорщика Николай Раевский начинает действительную службу. Через год он в русско-турецкой войне командует одним из казачьих полков, участвует в сражениях — при взятии Аккермана и под Бендерами. Громадную роль в его жизни сыграло знакомство с М. И. Кутузовым, а затем с П. И. Багратионом. Примечательным фактом в биографии Раевского можно считать то, что в январе 1792 года он был произведен в полковники, а через два года удостоен чести — назначен командиром Нижегородского драгунского полка, расквартированного на Кавказе. Для молодого офицера это было большое событие. Со своим полком Раевский участвовал в войне с Персией.

В 1807 году мы застаем его в качестве командира бригады, которая входила в авангард Багратиона во время войны с Францией. В начале июня Раевский находился в самом пекле сражений под Гудштадтом, Анкендорфом, Клейнсфельдом, Деппеном, снова под Гудштадтом. Раненный под Гельсбергом, он через три дня — 2 июня — после сражения под Фридландом вместо князя Багратиона командовал всем арьергардом русской армии, вплоть до Тильзита. В шведскую войну 1808–1809 годов Раевский вновь на передовой, в Финляндии. В очередную турецкую войну — с 1810 по 1812 год — он в Молдавии. Умелый и бесстрашный штурм Силистрии под его командованием заставил турецкий гарнизон выбросить белый флаг.