Бет Фантаски - Как стать девушкой вампира. Самоучитель для новичков.

• Название: Как стать девушкой вампира. Самоучитель для новичков.
• Автор: Бет Фантаски
• Издательство: Рипол Классик
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-386-03201-2

У Джессики большие планы на последний год в школе. И уж конечно выйти замуж за вампира в ее планы совсем не входит. Но вот появляется загадочный студент по обмену, Люциус Владеску, и заявляет, что она — вампир, да еще и румынская принцесса, а он — ее жених. Джессике предстоит превратиться из обычного американского подростка в гламурную принцессу вампиров, а поможет ей в этом книга «Как принять свое бессмертие: учебник для вампиров-подростков. Эмоции, здоровье, любовь». Но Джессика еще даже ни разу не целовалась — готова ли она к серьезным отношениям? К вечным отношениям?

---

Я всхлипнула, не в силах сдержаться. Папа заворочался на неудобном стуле, и я испугалась, что он проснется. Отпустив руку Люциуса, я вытерла лицо рукавом и вернулась к себе в спальню. К тому времени почти рассвело.

Глава 24

Дорогой дядя Василе!

С глубочайшим прискорбием, терзаемый мрачными предчувствиями относительно твоей реакции, пишу сообщить, что со мной произошел несчастный случай — из-за той самой лошади, которую я купил на аукционе в Интернете.

О, тебе бы понравилась Чертовка — устрашающая, опасная, восхитительная кобыла! Черная как смоль от гривы до хвоста, с такой же черной душой. Большего нельзя и пожелать.

Однако я отвлекся. Прекрасная злобная лошадь чуть меня не убила, за что я ее совсем не виню. В результате у меня сломаны ноги, пара ребер, а легкое продырявлено. Словом, ничего такого, чего бы мне не приходилось прежде терпеть от рук членов семьи. К сожалению, восстановление займет не меньше недели.

Я пишу не в надежде возбудить твое сочувствие. (Занятная мысль. Я попробовал представить, как ты, Василе, проливаешь слезу о чьем-либо горе, и мне стало так смешно, что я закашлялся кровью) Нет, я приложил перо к бумаге, чтобы отдать должное Пэквудам, ведь на критику я никогда не скупился. (Помнишь мое письмо об их любви к чечевице? При одном воспоминании меня корчит от стыда.) Однако в трудной ситуации они оказались на высоте. Нед и Дора сразу поняли, что отвезти в больницу подобного мне будет весьма неудачным шагом (как много наших собратьев провели в моргах и даже в склепах долгие недели, а все из-за отсутствия того, что люди называют признаками жизни).

Прости, как обычно, я уклонился от темы. Возвращаясь к повествованию, хочу сказать, что мы, возможно, были несправедливы к Пэквудам. Они проявили большую проницательность и, что важнее, пошли на риск ради меня. Я почувствовал желание в знак признательности вернуть им коллекцию этнографических поделок. Закажи, пожалуйста, у местных мастериц какую-нибудь грубую поделку из деревянной катушки и нескольких клочков шерсти. Что-нибудь не слишком красивое. Поверь мне, эстетические стандарты Пэквудов невысоки. Экспонаты коллекции отличались редким уродством и низким качеством.

Относительно Антаназии… Василе, что я могу сказать? Она продемонстрировала силу воли, бесстрашие и отвагу истинной принцессы вампиров. Более того, наша принцесса обладал еще и добрым сердцем. Следует задуматься, чем ей это грозит в мире вампиров.

Василе, я не часто могу похвастаться большим опытом, чем твой, каков бы ни был предмет обсуждения. Ты знаешь, я преклоняюсь перед твоим авторитетом. Но сейчас я рискну обратиться к тебе с предположением, которое родилось у меня после длительного общения с людьми. (Не сомневаюсь, тебя разгневает моя дерзость — поверь, даже за тысячу миль от тебя я чувствую тяжесть твоей руки, но мне необходимо высказаться.)

Ты живешь в замке высоко в Карпатских горах и мало общаешься с теми, кто не принадлежит нашей расе. Ты знаешь только, как ведут себя вампиры — как ведут себя Владеску. В нашем мире господствует насилие, ведется борьба за выживание, льется кровь, идет бесконечная война за власть.

Ты никогда не видел, как Нед Пэквуд выкармливает из пипетки слепых котят, в то время как наши родичи швырнули бы дрожащих подкидышей на холод и без сожаления смотрели, как их уносят хищные птицы. Они бы порадовались, что ястребы не останутся голодными. Ты никогда не чувствовал, как дрожащая рука Доры Пэквуд нащупывает твой пульс, пока ты чудовищно израненный, лежишь в полном беспамятстве.

Что бы сделал любой вампир, Василе? Если бы Дора была из рода Драгомиров, а не из семьи Пэквудов, она поддалась бы соблазну уничтожить принца враждебного клана. Но она боялась за мою жизнь. Да, так воспитали Антаназию. Она не просто американка, она — Пэквуд. Не Драгомир. Она играла с котятами, ее ласкали и берегли. Она выросла на тофу, а не на окровавленных кусках плоти.

Ты не видел, как она плачет, Василе. Ты не чувствовал ее скорби, когда она думала, что я погиб. Я физически ощутил муку, которая рвалась из души Антаназии.

Антаназия, то есть Джессика, слишком нежна, мягкосердечна и готова плакать даже из-за меня, которого терпеть не может.

Враги — а мы знаем, у принцессы всегда найдутся враги, даже в мирное время, — почуют ее слабость, как я почуял ее печаль. Когда-нибудь появится женщина, жадная до власти и стремящаяся занять место Джессики. Так всегда происходит в нашем мире. В момент противостояния Джессика усомнится, она не посмеет отнять чью-то жизнь — и погибнет. Даже я не смогу ее защитить.

Боюсь, что раньше я поверхностно судил о Джессике. Я (или мы?) ошибочно думали, что, сменив одежду и почувствовав клыки на своем горле, она станет принцессой вампиров.

Но ты не слышал, как она рыдает, Василе! Ты не чувствовал ее слез на своем лице, на своей руке.

Возможно, вампиры смогут принять Антоназшо… Проблема, однако, заключается в том, сможет ли Антаназия принять вампиров. Да, она подает большие надежды, но ей нужно время, чтобы созреть. К сожалению, она, скорее всего, погибнет, так и не достигнув зрелости.

Не исключено, я так говорю под действием лекарств. Честно, Василе, Пэкеуды позвали чудесного венгерского целителя, который весьма вольно трактует врачебные предписания, если ты понимаешь мою мысль. Да, не исключено, все дело в изобилии снадобий, отравивших мою кровь и мозг, — в них причина моих размышлений. Я лежу, поглощенный мыслями, и вдобавок пропускаю первый матч сезона: наша команда против «Пальмирских кугуаров» (мне и раньше приходилось охотиться на кугуаров, и на баскетбольной площадке я бы их не пощадил).

Вернемся к Джессике. Мы, вампиры, бездушны, это правда. Но мы не предаем подобных себе. Мы не уничтожаем ради удовольствия. А я боюсь, что мир вампиров уничтожит Джессику.

Может, лучше позволить ей жить как обычному подростку? Оставить проблемы нашего мира нашему миру, а не взваливать их на плечи невинной американской девчонки, которая хочет ездить верхом, хихикать с лучшей подругой (я испытываю что-то вроде извращенной симпатии к Мелинде, которая помешана на вопросах секса) и целоваться с простым крестьянским парнем?

Жду твоего ответа, хотя и предчувствую, что он будет резко отрицательным. Василе, ты воспитал во мне не только безжалостность, но и великодушие, а потому честь велит мне задать эти вопросы.

Скоро поправлюсь,

твой Люциус.

P.S. Относительно кукол: попроси пришить им пуговицы вместо глаз. Кажется, это их главная «фишка».

Глава 25

— Мам, расскажи, что вчера ночью случилось.

Мама сидела в кабинете, с очками на носу, изучая последние выпуски научных журналов. При звуке моего голоса она взглянула на меня:

— Я надеялась, что ты об этом заговоришь.

Она показала на потрепанное кресло у стола. Я села и укрыла ноги потрепанным перуанским одеялом.

Мама развернула ко мне стул, подняла очки на лоб и приготовилась к непростому разговору.

— С чего начнем? С того, что произошло между тобой и Люциусом на крыльце?

Я вспыхнула и отвела глаза:

— Нет, об этом я говорить не хочу. Давай поговорим о том, что произошло два дня назад, когда Люциуса сюда принесли. Почему сюда? Почему не в больницу?

— Джессика, я уже объясняла: Люциус особенный. Не такой, как все.

— В чем же он особенный?

— Он вампир. Доктор, получивший образование в американском медицинском колледже, не сможет правильно его лечить.

— Мам, он обычный парень.

— Ты все еще в это веришь? Даже после того, что увидела, подсматривая под дверью?

Уставившись на свои руки, я накрутила на палец нитку из одеяла и оторвала ее:

— Мам, все так запуталось…

— Джессика…

— Да?

— Ты же дотрагивалась до Люциуса.

— Мам, ну пожалуйста!

Нет, об этом лучше не вспоминать.

Мама невозмутимо посмотрела на меня:

— Мы с твоим отцом не слепые. Папа застал конец вашего… кхм… разговора с Люциусом на Хеллоуин.

Я порадовалась, что лампа едва освещает письменный стол, потому что мои щеки пылали.

— Мы просто поцеловались… Даже не по-настоящему.

— Когда ты дотронулась до Люциуса, ты не заметила ничего необычного?

Холод его кожи… Я сразу догадалась, о чем она, но почему-то продолжала упорствовать:

— Не знаю. Может быть.

Мама сообразила, что я не до конца откровенна, и вернула очки себе на нос. Очевидно, разговор закончен. Маму всегда раздражало нежелание проявить гибкость ума в непростых ситуациях.

— Джессика, хорошенько подумай о том, что произошло в гостиной. О том, что ты почувствовала. О том, во что ты верить.

— Я хочу верить в то, что реально, — простонала я. — Я хочу понять, что происходит на самом деле. Мам, а как же эпоха Просвещения? Логическое мышление искореняет предрассудки… и все такое… Исаак Ньютон, который раскрыл великую тайну гравитации, утверждал, что правда — его лучший друг. Как существование вампиров может быть правдой?