Кэтрин Куксон - Бесконечный коридор

• Название: Бесконечный коридор
• Автор: Кэтрин Куксон
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-86471-160-8

Действие романа разворачивается в английской провинции. Доктор Пол Хиггинс – одна из самых ярких и уважаемых личностей небольшого городка Флеберна. Белокурый статный гигант с первого взгляда влюбился в очаровательную юную Бетт – грациозную, изящную, искрящуюся радостью девушку. Она была похожа на сказочную "Дюймовочку". Не прошло и двух недель, как молодые люди поженились. Но с первых же шагов совместной жизни супруги поняли – их брак оказался роковой ошибкой. Мнимая любовь обернулась ненавистью.

Бетт родила прелестную малышку, которая больше походила на японку, чем на европейскую девочку. Пол подозревает, что ребенок – плод мимолетной связи легкомысленной и суетной жены. Однако доктор полюбил Лорну, как родную дочь.

Лживость, злобный характер, неуемный эгоизм миссис Хиггинс разъедают семейные отношения, словно ржавчина.

Пол страдает от духовного одиночества. Жизнь в родовом особняке Ротфилд-Хаус подобна пребыванию на вулкане. И трагедия не заставляет себя ждать. В нее вовлечены все герои романа. Каждый из них заплатил дорогую цену за прозрение…

---

– Да, – кивнул Пол.

– Пол… я должен задать тебе весьма интимный вопрос…

– Валяй.

– Вы… были с ней близки в последнее время?

– Это просто, – усмехнулся Пол. – Нет. А что ты подразумеваешь под "последним временем"?

– Ну… в течение, скажем последних месяцев. Или даже года.

– Умножь на пятнадцать, и ты будешь ближе к истине, – горько усмехнулся Пол.

– Господи! – присвистнул Джон, озадаченно скребя в затылке. – Вот уж чего не ожидал…

Пол не выдержал.

– Ты скажешь наконец, в чем дело или нет? – взорвался он.

Джон Прайс пожал плечами и сказал, уже нормальным, даже несколько деловитым тоном:

– Мне кажется, у нее сифилис, Пол. Причем – вторичная стадия…

Как воспринимает мужчина весть о том, что у его жены венерическая болезнь, которой не он ее наградил? Он чувствует взбешенным, обманутым, его обуревает ненависть, гадливость, желание отомстить. У Пола же вдруг возникло такое ощущение, будто его лягнул под ложечку могучий жеребец; его едва не вывернуло наизнанку. Словно сквозь сон он услышал голос Джона Прайса, нерешительный и напуганный:

– Возможно, конечно, что я и ошибся, но только вряд ли. Впрочем, можешь сам судить: у нее давно болит горло, но это, разумеется, ни о чем не говорит. Первое подозрение у меня возникло, когда я заметил папулу у нее на руке. Она взмахнула рукой, и при этом рукав ее ночной рубашки сполз вниз… Там две свежих папулы и еще пара-тройка зарубцевавшихся язвочек. Я бы еще ничего не подумал, но когда она перехватила мой взгляд, то тут же одернула рукав, а в следующий миг с ней случилась самая настоящая истерика. Я понимаю, что это ужасно, Пол, но она знает… Поначалу она и впускать меня не хотела. Обзывала сестру последними словами за то, что та меня пригласила. Я-то сначала решил, что ее удивление вызвано моим столь поздним приходом. Потом она немного успокоилась, на а затем… закатила истерику, как я сказал. Я дал ее лошадиную дозу снотворного. Какое-то время она будет в отключке, и, Пол… Я предлагаю взять у нее кровь на реакцию Вассермана.

Пол прошагал к дивану и тяжело опустился на него.

– Давай выпьем, – предложил Джон Прайс.

Минуту спустя, сидя со стаканом виски в руке, Пол погрузился в раздумья. Из всех своих пациентов в наибольшей степени он сочувствовал таким больным. Их было у него трое или четверо. Скверное заболевание можно, ни о чем еще не подозревая, заразить других, ни в чем не повинных людей. По словам одного больного, парнишки семнадцати лет, тот не верил, что мог заразиться от своей девушки. "Она такая славная и чистая". Полу стоило немалых трудов убедить их, что лечение требуется им обоим. Больных Пол обычно направлял в Ньюкаслскую клинику – в их маленьком городке вести распространялись слишком быстро…

– Выпей, – прервал поток его мыслей Джон Прайс. – Тебе это нужно.

Пол покорно поднес стакан ко рту, но лишь слегка пригубил крепкий напиток.

Доктор Прайс пристроился на диване рядом с ним.

– Послушай, я могу договориться, чтобы ее отправили на лечение в другой город. Никто ничего не узнает, можешь не беспокоиться.

– Не беспокоиться? – Пол с трудом сдержал смех. – А ты знаешь, что, терпев ее столько лет, я именно сегодня, буквально несколько часов назад, решил покончить с такой жизнью? Я дал себе зарок, что завтра подаю на развод. Разумеется, я не стану пользоваться ее… заболеванием на суде, потому что это может повредить Лорне, зато она твердо решила пустить меня по миру.

– Почему? Развод – еще не конец.

– Конец – для меня. – Пол откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Дело в том, что в течение последних двух лет у меня была женщина, а она узнала об этом.

Коротко хохотнув, Джон Прайс сказал:

– Ты не первый врач, который обзавелся любовницей. За это не вешают.

– У меня не тот случай. Она – моя пациентка.

Прайс охнул.

– Господи, Пол, как это тебя угораздило?

– Так вот, – пожал плечами Пол.

– И у нее есть доказательства?

– Довольно спорные. В любом случае – грязь пристанет надолго.

– А совет уже на следующей неделе, и ты – главный кандидат… Эх, Пол!

– Стоит Бересфорду только пальцем шевельнуть, и мою кандидатуру даже рассматривать не станут.

– Почему? При чем тут Бересфорд?

– Он все знает. Она прислала ему анонимку, в которой расписала, что я предаюсь любовным утехам со своей пациенткой, миссис Тейт. Миссис Айви Тейт, которая когда-то у нас служила. Помнишь ее?

Говоря это, Пол внимательно следил за выражением лица своего друга. Он даже сам не понял, почему вдруг решил все ему рассказать, а рассказав, почувствовал, что с души свалился тяжелый камень. Даже обескураживающая новость о заболевании Бетт уже не воспринималась так остро.

Встав с дивана, Джон Прайс подошел к камину и остановился перед ним.

– Да, скверная история. Жаль, ты мне раньше не рассказал. – Он повернулся лицом к Полу. – Слушай, нам нужно что-то предпринять. Нельзя допустить, чтобы ты лишился всего из-за какой-то ерунды. Сам знаешь – наша профессия в этом смысле особенно рискованная. Нельзя связываться с пациентками! Господи, да как же с ними не связываться, когда мы их каждый Божий день заставляем раздеваться, осматриваем, трогаем и при этом еще пытаемся убедить себя, что перед нами не живая женщина, а скелет из анатомического театра. А ведь некоторые приходят на прием, мечтая, чтобы их попросили раздеться! И бывают жутко разочарованы и обижены, если мы это не делаем. Нет, Пол, ты должен драться. Тем более, что теперь почва под ногами Бетт заколебалась.

Пол не ответил; он прекрасно понимал, почему Джон так говорит. Окажись на месте Пола кто-то другой, Прайс – прекрасный доктор и верный муж – не раздумывая, осудил бы его. Здесь же, пытаясь оправдать поступок своего друга, он, несомненно, кривил душой. Лишь редкие женщины и впрямь мечтали раздеться в кабинете врача: большинство же их относилось к этому крайне отрицательно…

– Как давно ты ей дал снотворное? – спросил он.

Джон Прайс посмотрел на часы.

– Примерно час назад. Она уже должна забыться глубоким сном.

Пол встал с дивана и медленно последовал за своим другом из гостиной, вверх по лестнице и вдоль коридора на втором этаже. Входя в спальню Бетт, он стиснул зубы, готовя себя к тяжелому испытанию; под ложечкой противно заныло.

Глава 5

Лишь увидев выплывающую из темноты стену здания Армии спасения с выведенной краской гигантской надписью "Цитадель", Пол осознал, что наступает утро. Стоя у окна, он наблюдал, как сквозь сероватую бледность рассвета пробиваются первые солнечные лучи, а вскоре невидимое за крышами солнце уже зазолотило небо. Пол отвернулся от окна и осмотрелся. Пальто его все так же валялось на кровати, на которую он так за ночь и не прилег. На ночном столике одиноко горела лампа. Ночное бдение почти ничего не прояснило, Пол так и не оправился от потрясения, вызванного словами Прайса. На прощание Джон спросил его:

– Ты хоть представляешь, кто он?

И Пол ответил:

– Да.

В ту минуту его так и подмывало выскочить из дома и, ворвавшись к Ноулсу, схватить его за горло и вытряхнуть из него жизнь; так, не ослабевая хватки, душит соперника бесстрашный бультерьер.

Однако позже, чуть успокоившись, Пол осознал, что не должен валить всю вину на Ноулса – сам бы, не подстегиваемый Бетт, тот бы ничего не сделал. Вывод этот почему-то не вызвал у Пола нового прилива ярости. Удивительно, но, узнав о свалившейся на Бетт напасти, Пол сразу перестал рвать и метать; брезгливое отвращение к жене пересиливало гнев и жажду мести.

Всю ночь он то безостановочно мерил шагами комнату, то плюхался на кресло, в изнеможении обхватив голову руками. Когда же забрезжил рассвет, Пол пришел к неутешительному выводу: большая часть вины за все случившееся лежала на нем. Припри он тогда, много лет назад, Бетт к стенке по поводу отцовства Лорны, и все могло быть иначе. Время – лучший лекарь: выслушав чистосердечное признание Бетт, он смог бы ее простить. Почему же он этого не сделал? Пол понял, что виной всему была его гордыня, она не позволила ему смириться с обманом и сделать первый встречный шаг, который спас бы их семейную жизнь. Совместную жизнь. На деле же они уже тогда стали чужими, хотя и продолжали делить супружеское ложе. А позже, когда скончалась его мать, Пол тут же перебрался в противоположный конец коридора. Бесконечного коридора, непреодолимого, как пропасть. Все эти годы у Бетт не было настоящего мужа, со стыдом подумал Пол.

Да, Бетт была легкомысленная и взбалмошная, любила веселиться и окружать себя молодыми людьми, почти мальчишками. Но что в этом дурного? Это всего лишь выход для избытка задора и энергии. И она никогда – Пол был в этом уверен – не отдалась бы Ноулсу, если бы не разделявший их бесконечный коридор. Как бы ни была виновата Бетт, она оставалась его женой, а он – да, да, именно он – обрек ее на одиночество. Бетт согрешила, допустила ошибку и, как любая напуганная девчонка, ухватилась за первую же подвернувшуюся спасительную соломинку. А он? Неужели он сам всегда не сочувствовал всем тем бесчисленным и часто обманутым девчонкам, которые совершали такие же ошибки и пытались спастись от неминуемого бесчестья? Нет, конечно же он был на их стороне, но… лишь до тех пор, пока беда не пришла в его дом.