Михаил Вострышев - Московские обыватели

• Название: Московские обыватели
• Автор: Михаил Вострышев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02579-2

В книге — жизнеописания московских жителей, прославившихся своей ученостью, чудачествами, полезными делами и благими намерениями. Это новое, значительно дополненное издание книги — верный помощник тому, кто хочет глубже познать историю России и ее древней столицы, ибо через занимательные документальные рассказы о москвичах XVIII и XIX веков — врачах, иконописцах, фабрикантах, генералах, педагогах, юродивых и шутах — во всей полноте и живописности предстанет ее облик. О многих персонажах современный читатель даже не подозревает, так как о них за последние восемьдесят лет не написано ни строчки.

---

Петр Кононович вместе с братом Дмитрием основал одну из первых чайных фирм. Они вели дела непосредственно с Китаем, поставляя туда в обмен сукно. Дело шло в гору и было продолжено после смерти братьев товариществом «Петра Боткина сыновья».

Все девять сыновей и пять дочерей Петра Кононовича жили на удивление дружно. «Семья поражала своей редкой сплоченностью, — вспоминал Н. А. Белоголовый, — тесным единодушием. На фамильных обедах нередко за стол садилось более тридцати человек домочадцев».

Поражали братья Боткины и своими талантами: Василий (1811–1869) — участник кружка Станкевича, автор «Писем об Италии» и свыше восьмидесяти статей по вопросам торговли, философии и искусства; Дмитрий (1829–1889) — председатель Московского общества любителей художеств, владелец великолепной картинной галереи западноевропейской живописи; Сергей (1832–1889) — знаменитый врач, ученый и общественный деятель; Михаил (1839–1914) — академик живописи, автор книги «А. А. Иванов, его жизнь и переписка», коллекционер произведений античного и средневекового искусства. Их имена часто мелькают в исторических исследованиях, посвященных истории русской науки и искусства второй половины XIX века, в энциклопедических словарях. А вот Петра упоминают гораздо реже братьев, вернее, почти вовсе нигде не встретишь его имени. Такова судьба многих русских людей, не проявивших своих талантов на ниве науки или искусства, но взваливших на свои плечи многочисленные заботы о близких, родных и даже о вовсе не знакомых людях.

Петр Петрович Боткин родился в 1831 году и после смерти отца сначала с братом Дмитрием, а после и его смерти с племянником Петром Дмитриевичем и зятьями Н. И. Гучковым и И. С. Остроумовым управлял товариществом чайной торговли «Петра Боткина сыновья».

К Петру Петровичу от отца перешла знаменитая усадьба Боткиных по Петроверигскому переулку, где подолгу жили или часто бывали в гостях В. Г. Белинский, И. С. Тургенев, Т. Н. Грановский, А. А. Фет, А. И. Герцен, Н. П. Огарев, Н. В. Гоголь, М. С. Щепкин, П. С. Мочалов, А. В. Кольцов, Н. А. Некрасов, А. Н. Островский, Л. Н. Толстой.

Коммерции советник Петр Петрович Боткин был основой благосостояния как своих трех дочерей (Анны, Надежды и Веры), так и семей большинства братьев. Например, после смерти Сергея он взял на свое попечение его вдову и семерых детей.

Петр Петрович имел представителей своей чайной фирмы в Кяхте, а в Москве три магазина для розничной торговли чаем: на Тверской, Кузнецком Мосту и на Ильинке. Он основал самостоятельное сахарное предприятие и завел свекловодческие плантации. Был гласным Московской думы в 1870—1880-х годах, членом Московской купеческой управы и Московского биржевого комитета.

Двадцать три года Петр Петрович состоял старостой Косма-Дамианского храма на Покровке и постоянно благоукрашал его за свой счет. Многие другие храмы России получали его доброхотные пожертвования. Его стараниями были возведены православные храмы даже там, где он ни разу не бывал — в Польше, Японии, Америке, Палестине. Каждый день Петра Петровича — это усердные труды по купеческим, семейным и благотворительным делам.

Что еще добавить?.. Скончался на семьдесят седьмом году жизни и похоронен на кладбище Покровского монастыря.

Кем он был?.. По словам художника М. В. Нестерова, практиком, умудренным опытами жизни. И если память о нем где-то и сохранилась, то лишь у потомства некогда знаменитой семьи Боткиных.

Газетчик. Издатель и репортер Николай Иванович Пастухов (1831–1911)

В Москве в конце XIX века газету можно было выбрать по своему вкусу. Официальные «Московские ведомости» читали особы, приближенные к генерал-губернатору. Либеральные «Русские ведомости» — интеллигенты-разночинцы. Скучноватое «Русское слово» — профессора Московского университета. Была любимая газета и у простого люда — торговцев, ремесленников, мелких служащих — «Московский листок».

«В жилу попал, — завистливо говорили о ее редакторе и издателе Н. И. Пастухове купцы, — миллионное состояние газетой нажил». И тут же боязливо разворачивали «Московский листок» на рубрике «Советы и ответы»: «Не прохватил ли меня? Не дай-то Бог, а то вся коммерция нарушится».

Газета имела самое большое количество подписчиков, всегда выходила в срок, издавалось множество иллюстрированных приложений, выполненных на самом высоком полиграфическом уровне.

«Заслуга Пастухова огромная — он выучил Москву читать, — вспоминал известный репортер «Московского листка» Владимир Гиляровский. — Это самый яркий из всех чисто московских типов за последние полстолетия».

Родился Николай Иванович Пастухов в 1831 году в городе Гжатске Смоленской губернии в бедной семье и получил самое элементарное, поверхностное образование. Несмотря на это, он пристрастился к чтению и даже делал робкие попытки сам писать. С юных лет вынужденный зарабатывать на жизнь, он служил сидельцем в винной лавке, рассыльным на московском почтамте, выступал фокусником в балаганах за Пресненской Заставой. В своих стихах он признавался:

Скучно, братцы, в службе этой
Путешествовать с сумой
И в сторонке беспросветной
Собеседовать с бедой.

Его неукротимый нрав жаждал бурной деятельности, большого дела. Но Пастухов пошел не по торговой части, где быстро можно было заработать большие барыши, а выбрал одну из самых безденежных профессий — репортер. «Русские ведомости» и «Современные известия» с удовольствием публиковали его корреспонденции, в которых было главное — любопытный факт, точность, краткость, оперативность. Подрабатывал и для «Петербургского листка». Его редактор А. А. Соколов вспоминал:

«По приезде в Петербург Пастухов зашел ко мне в редакцию и предложил свои услуги.

— Если только вы ограничитесь передачей фактов, я буду печатать с удовольствием.

— Да уж философствовать не буду.

— В таком случае пишите. Гонорар у нас — три копейки».

И он писал, перебивался случайными заработками.

С квартиры выгнали, в другую не пускают,
Все говорят, что малый я пустой.
Срок паспорта прошел, в полицию таскают,
Отсрочки не дают без денег никакой.

Была у Пастухова заветная мечта — начать издавать свою газету. Его поднимали на смех: «Да кто ты такой, чтобы тебе разрешили?! Да где ты денег достанешь?!» И никто не мог поверить своим глазам, когда 1 августа 1881 года появился первый номер пастуховского «Московского листка». О новой газете, как и о жизни ее редактора, ходило множество рассказов и легенд, в которых действительность перемешана с вымыслом.

Рассказывали, что генерал-губернатор князь В. А. Долгоруков часто выезжал на пожары и бойкий репортер Пастухов, всегда первым оказывавшийся там, старался попасться ему на глаза, а потом в «Русских ведомостях» писал: «Тушением пожара лично руководил его сиятельство, господин московский генерал-губернатор, благодаря энергичной и умелой распорядительности которого скоро удалось обуздать разбушевавшуюся огненную стихию».

Князь стал замечать льстившего его самолюбию репортера и даже удостоил его разговором. Вот тогда-то в ответ Пастухов бухнулся в ноги:

— Ваше сиятельство! Помогите! Явите божескую милость.

Смущенный князь попросил его встать, выслушал мечты о газете, ласково потрепал по плечу, пообещал помочь и помог.

Другие предания связывают появление газеты с министром внутренних дел, с которым подружился Пастухов в Нижнем Новгороде на ярмарке, с иными высокопоставленными чиновниками.

Газета сразу же стала любимицей москвичей. Она была как никакая другая насыщена городскими новостями, слухами, разносными статьями о взяточничестве, спекуляции, оскорблениях простого люда. Редактор учел даже то, что после прочтения газета будет использована курильщиками, и выпускал ее на специально пригодной для самокруток бумаге. Два раза в неделю стали появляться главы лубочного романа Пастухова «Разбойник Чуркин» — о русском Робин Гуде. Чуркин для московских обывателей, еще вчера презиравших чтение, стал любимым героем, и они с нетерпением ждали следующих приключений. Но тут автора нашумевшего романа вызвал к себе редактор «Московских ведомостей» М. Н. Катков, у которого Пастухов служил одно время репортером и до сих пор благоговел перед маститым издателем и публицистом.

— Какие ты там у себя безобразия печатаешь? Говорят, всю Москву всполошил. Детишки в Чуркина играют. Ты это брось!

— Помилуйте, Михаил Никифорович, да это же мой кормилец.

— И все-таки брось. Нехорошо.

— Из-за него газета пошла.

— Ты своим Чуркиным потакаешь дурным инстинктам. Брось!

— Да как же на середине бросать?

— Где сейчас твой разбойник?

— Его полиция схватила, а он отбился — и в лес.