Анна Овчинникова - Сламона

• Название: Сламона
• Автор: Анна Овчинникова
• Жанр: Детская проза

Десятилетний мальчик из приюта существует в двух разных мирах — реальном и фэнтезийном. В первом мире он — никому не нужный сирота, во втором — сильный и смелый ученик Великого Мага, сражающийся с врагами и защищающий друзей. Два мира сплетаются все теснее…

---

— Зарочная Черта распалась сегодня ночью! Над океанами и на западе она еще держится, но восточней Хонга от нее остались одни клочки! Сейчас армия Конрада идет к Синим Холмам, — представляешь, что будет, если эта кодла ворвется в дриадовый лес?! Наши собираются на Изумрудной Равнине перед Холмами и, похоже, там скоро начнется такое сражение, какого никогда еще не видело Запределье!

— Откуда ты это знаешь?! — прокричал в ответ Дэви.

— От Хон-Хельдара! Он примчался сегодня на Иннэрмал ни свет ни заря, не дал мне додраить палубу «Лучезарного»!

— А откуда знает Хон-Хельдар?

— От Демона-Вестника! И я думаю…

Вихрь и Огонь, все это время скакавшие круто вверх, наконец-то добрались до облаков и, почувствовав под ногами опору понадежнее, чем воздух, помчались втрое быстрей по курчавой дымящейся белизне. Дэви заставил своего единорога почти прижаться к боку Флэйн-о-Норра и накрыл себя и Рона колпаком кругового Щита; свист ветра приутих, но Рон не сразу это заметил и продолжал орать во все горло:

— …И я думаю, что Хон-Хельдар сошел с ума!

— Еще больше? С чего ты взял?

— Да, он всегда был немного странный, но сегодня совсем очумел! Пристал ко мне с какой-то волшебной трубой — дескать, я где-то ее посеял и теперь обязательно должен ее найти, потому что с ее помощью мы можем одним махом разделаться со всеми литтами! Представляешь — приволок на «Лучезарный» флягу с каким-то кошмарным пойлом и начал требовать, чтобы я выпил эту гадость: она-де, прочистит мне мозги, и я сразу вспомню, куда задевал трубу…

— Ты выпил?!

— Что я, совсем идиот?

— Уфф… Правильно сделал — мало ли что он мог туда намешать! С тех пор, как погиб младший принц эльфов, Хон-Хельдар и вправду совсем сбрендил…

— Да знаю я! И если ему хочется обзывать меня Принцем — пускай обзывает, япона мать, но пить мерзость, воняющую дохлыми мышами — это уже чересчур!

— А почему ты не на «Лучезарном», Рон?

— Да все из-за Хон-Хельдара! Он расселся там на палубе со своей флягой и заявил, что не сойдет с места, пока я не выпью его бормотуху… Не выбрасывать же было его за борт! Ну, тогда я свистнул Флэйн-о-Норра, позвал Вихря и… Ах, да! Я еще прихватил твой меч, кольчугу и шлем, все это может тебе пригодиться, похоже, драчка назревает на славу!

— Давай! — Дэви на ходу надел шлем и кольчугу, принял из рук Рона перевязь с мечом и смерил друга суровым взглядом. — Кстати, даже и не мечтай, что ТЫ будешь драться в джинсах и ковбойке! Этот номер у тебя не пройдет, можешь и не надеяться!

— Даже если я заштопаю на ковбойке все дырки? — захохотал Рон и залихвастским свистом подогнал Флэйн-о-Норра, который слегка замедлил бег при виде открывшейся впереди черной воронки Прорвы…

…Прорва осталась позади, засосав в себя сорванную с ноги Рона кроссовку, остался позади Радужный Океан, и в просветы облаков замелькали поросшие лесом тауринские горы — значит, Синие Холмы были уже недалеко.

Кучевые облака превратились в грозовые тучи, которые становились все плотнее и гуще, и заоблачный конь со снежным единорогом азартно мчались по ним, подбадривая друг друга пронзительным ржанием и взбрыкивая в ответ на гулкие удары грома. Водяные брызги хлестали то справа, то слева, в черноте под копытами скакунов то и дело загорались долгие или  короткие всполохи, и тогда в глубине туч начинало пульсировать такое чистое фиолетовое сияние, какого не увидишь нигде на земле. Все вокруг было пропитано электричеством, водой и лихорадочным нетерпением. Из фиолетово-черных пещер вырывались табуны огненных небесных коней и раскаленной лавой текли по клубящимся ущельям; над табунами мчались Демоны Бури, рассыпая с волос трескучие мячики шаровых молний; ветер пах озоном и вдохновенной тревогой. Дэви давно уже убрал Щит и на скаку ловил и перебрасывал с ладони на ладонь шаровые молнии, с наслаждением подставляя лицо покалыванию электрических искр и дождевых капель.

Новый громовой удар вышвырнул из-под ног Снежного Вихря грозового дракона. Единорог шарахнулся в сторону, а дракон с пронзительным воплем рухнул вниз, пробив в туче сквозную дыру…

— Ну ни фига себе! — крикнул Рон, на ходу заглянувший в этот просвет. — Не, ты видел, что творится внизу?

— Что? — спросил Дэви, успокаивая Вихря.

— На холмах черным-черно от литтов, над равниной воздух так и дрожит от волшебства! Валькирии носятся над самой землей… А если валькирии летают низко — значит, быть большому сражению, верно, старик? …Эй, Дэви, ты что?

Рон круто осадил Флэйн-о-Норра.

— Дэ-э-эви!

Но Дэви так и замер на краю глубокого каньона, кипящего молниями и дождевой водой, и Рону пришлось заворачивать своего скакуна.

— В чем дело?! — крикнул заморок, закрываясь ладонью от брызг — ветер выдувал из каньона фонтаны водяной пыли. — Охэй!!!

— Быть большому сражению — да, как же я сразу не сообразил, — лихорадочно ответил Дэви, удерживая на месте Снежного Вихря, которому не терпелось перемахнуть через пропасть. — Но разве литты могут начать большую битву без помощи Кровавого Кристалла?

— Да ни в жизнь! — ухмыльнулся Рон. — Без Кровавого Кристалла им хана, это и медузе ясно! И что же?

— А разве может Конрад пустить в ход Кровавый Кристалл, сидя в Немой Горе?

— Тебя что, шарахнуло по голове шаровой молнией? — ухмылка исчзла с лица Рона, он встревоженно взял Дэви за плечо. — Ты не хуже меня знаешь, что в Немой Горе…

— В Немой Горе не действует никакая магия, в том-то и дело! Значит, Конрад должен будет вылезти из нее перед тем, как пустить в ход Кровавый Кристалл. И тогда…

— Тогда?

— Бури, цунами и наводнения! Я должен немедленно, сию же минуту…

* * *

— …Мильн! Джон Мильн! ДЖО-ОН!!!

Голос человека, сказавшего «сламона», громыхнул в ушах Дэви громче завывания ветра, громче воплей грозовых драконов и Демонов Бури — и в мгновение ока выдернул его обратно в Предел, в Мурленбург, в спецшколу, на вторую парту в правом ряду!

Не успев закончить начатой фразы, не успев рассказать Рону, что он задумал, Дэви снова очутился в шкуре Джона Мильна и поднял на учителя полные бессильной злобы глаза.

«Ну что тебе от меня надо, скотина?!»

Стены класса, доска, парты, ребята и учитель не сразу выплыли из фиолетового сияния, и Джон невольно провел ладонью по лицу, чтобы стереть с него дождевые брызги… Которых уже не было и в помине! И Рона рядом тоже больше не было, зато в двух шагах от парты стоял господин Джоунз таращил на Джона круглые окуляры.

— Ты, наверное, много раз бывал на Гавайских островах и знаешь о них больше Чака? — поправив на переносице очки, добродушно спросил учитель.

«При чем тут какой-то Чак, при чем Гавайские острова, когда там… Когда… Ну чего ты ко мне привязался, вампир несчастный?!.»

— Не-а… — уставившись в парту, пробормотал Мильн. — Не был я на Гавайских…

До него стало доходить, что он, наверное, прослушал не только трепотню Элис, но и рассказ Чака про Гавайские острова. А этот очкастый зануда, значит, засек, что он не слушает, и…

— Да неужели? — широко улыбнулся очкастый зануда. — А мне почему-то показалось, что Гавайи тебе до смерти надоели! Ладно, Джон, теперь расскажи нам, где ты побывал этим летом и что интересного повидал! Пожалуйста, прошу к доске!

Затравленно взглянув на учителя, Мильн выкарабкался из-за парты, поплелся к доске и встал возле учительского стола. Низко опустив голову, он теребил пуговицу на рукаве своей рубашки и молчал…

— Так что же, Джон? — присев на краешек стола, подбодрил засмущавшегося ученика господин Джоунз. — Где ты успел побывать этим летом? Или ты объездил столько разных мест, что сразу всего не припомнишь?

Мильн густо покраснел.

— Он летом был здесь! — вдруг громко сказал Эдвин, и Ани с Тилем дружно подтвердили:

— Ага, он все лето жил в Мурленбурге!

— Да? — удивился господин Джоунз, встал и прошелся до двери и обратно. — Но ведь это тоже интересно, правда, ребята? Наверняка Джон летом увидел или услышал что-нибудь такое, чем ему хочется с нами поделиться! Что-нибудь такое, чего ни один из нас об этом городе не знает — верно, Джон?

Мильн поднял на него разнесчастные глаза, и учитель ответил на этот взгляд улыбкой, наполовину затерявшейся в бороде.

— Итак, что тебе запомнилось больше всего?

— А я был в ратушном музее! — отчаянно выпалил Джон, убедившись, что учитель все равно от него не отстанет.

— Да ну? — восхитился господин Джоунз, как будто его ученик заявил, что спускался в кратер вулкана Кракатау.

Но все второклассники отнеслись к словам Мильна совершенно равнодушно: они уже не раз бывали в ратушном музее — и одни, и с госпожой Розой, — и успели обследовать там все углы.

— Замечательно! — ободрил рассказчика господин Джоунз, снова присаживаясь на краешек стола. — Знаешь, давай-ка сделаем как: представим, что я только что приехал в Мурленбург, и ты уговариваешь меня пойти в ратушный музей… Итак, что бы ты мог мне о нем рассказать, чтобы мне сразу захотелось туда пойти? Я слушаю, Джон!