Журнал «Если» - «Если», 2001 № 04

• Название: «Если», 2001 № 04
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательство «ЛК Пресс»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: ISSN0136-0140

Эдмунд КУПЕР. НАСЛЕДНИКИ СВЕРХЧЕЛОВЕКА

Они живут в уютном мире, их детство можно назвать счастливым, но в один прекрасный день они обнаруживают: что-то в их жизни не так, да и мир оказывается очень странным.

Стивен БЕРНС. СИСТЕМА СРОЧНЫХ СООБЩЕНИЙ

Межпланетным захватчикам противостоит необычная троица: коп-неудачник, весьма колоритная негритянка и подросток-хакер.

Анкл РИВЕР. ЧЕСТЬ ВОИНА

Новый Пигмалион: обитатели виртуального мира способны преподать урок своему создателю.

Майкл ФЛИНН. ВОЗВЕДЕНО НА ПЕСКАХ ВРЕМЕНИ

На дне пивной кружки можно обнаружить такие истины…

Нил ГЕЙМЕН. СПЕЦИАЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

«Посчитаем, господа кроты?»

Грей РОЛЛИНС. ЗВЕЗДНАЯ БОЛЕЗНЬ

Нежась в лучах славы, кинозвезды и не помышляют, что в недалеком будущем их отнесут к исчезающему виду.

Мэтью ДЖАРП. УБОРКА ОРБИТ И РЕМОНТ СПУТНИКОВ

И мусорщика подстерегают опасные приключения, если это мусорщик космический.

ВИДЕОДРОМ

Подводная фантастика: за и против… Королевство № 10… Новые фильмы.

Вл. ГАКОВ. БЛУЖДАЮЩИЙ В ОБЛАКАХ

Эдмунд Купер — завзятый антифеминист, но ценим мы его не за это.

Спиридон НАЗАРИН. НОЛЬ-НОЛЬ-НОЛЬ, или О ДЕСТРУКТИВИЗМЕ В НФ

Читатель критикует писателей.

Олег ДИВОВ. НОЛЬ-ТРИ, или КАК РАЗОБРАТЬСЯ С ФАНТАСТИКОЙ

Писатель критикует читателей.

Мария ГАЛИНА. О ЧЕМ ГРУСТЯТ КИТАЙЦЫ

По утверждению московского критика, пришло время «массово-элитарной» фантастики. А что это такое?

Сергей ПИТИРИМОВ. ПОПЫТКА К БЕГСТВУ

В поле зрения критика — новый сборник А. Столярова.

РЕЦЕНЗИИ

На книжных развалах можно растеряться.

КУРСОР

Первый кон наступившего века и другие новости.

БАНК ИДЕЙ

На этот раз загадка оказалась слишком сложной.

ПЕРСОНАЛИИ

Журналист Геймен, биохимик Джарп, эссеист Флинн и поэт Ривер…

---

Чуть позже лысый шепнул мне, что этот типчик — большая компьютерная шишка, обслуживающая правительство, и с ним лучше не связываться, потому что его стихия — устраивать крупные неприятности всем, кто ему чем-то не угодит.

Командир спецназовцев глубокомысленно заявил, что Дикинсон, наверное, затаился где-то поблизости. На него посмотрели как на идиота, но оказалось, что он прав на все сто, потому что тут же запищала рация и выяснилось, что наш псих захватил заложников.

Никто так не узнал, где Дикинсон успел раздобыть динамитные шашки и как проник сквозь все посты охраны в ЦУР — Центр управления радиотелескопами. Я частенько бывал в этом корпусе, там как раз самые сложные вентиляционные развязки. Очень похож на зал управления космическими полетами, но трубы, естественно, другого сечения… Ну да, мне и в Хьюстоне доводилось работать, латал их старье. В ЦУРе тоже не новая техника, но я обновил все по первому разряду.

Телескопов на рабочем поле десятка четыре, если не больше, и компьютеры следят, чтобы они все одновременно или порознь делали свое дело, а за компьютерами следят полтора десятка умников, которых охраняют три взвода солдат. Так вот, охранники Дикинсона почему-то не заметили, а умники его увидели только тогда, когда он оказался в зале ЦУРа и заблокировал двери. Потом показал им свой жилет, обвешанный шашками, как рождественская елка хлопушками, и запер всех в подсобном помещении.

Об этом я узнал позже. Меня сперва держали взаперти в резиденции лысого и на вопросы не отвечали, а нужду справить можно было только в сопровождении двух вооруженных бойцов. Но вскоре объявился сам лысый и отвез на своем стареньком «хаммере» к ЦУРу. Там меня встретили подозрительно ласково. Длинноволосый долго и проникновенно втолковывал мне, как ему нужен Дикинсон, а точнее — исходник дикинсоновской программы, потому что его трижды долбаный вирус триллион триллионов раз мутировал и превратился черт знает во что. И еще он говорил о том, что слова Дикинсона о «первичном бульоне» многое объясняют, и если с моей помощью им удастся обезвредить Дикинсона, то я стану национальным героем. Я долго не понимал, к чему все эти разговоры, пока наконец мне не приказали накачать по вентиляционным трубам усыпляющий газ в зал ЦУРа и обезвредить Дикинсона. Тут я спросил, почему, если они такие умники, сами не попробуют пролезть по трубам, благо все схемы есть в компьютере администрации, но они мне показали на амбала с сержантскими нашивками, рукой на перевязи и головой, обмотанной бинтами…

В общем, все обстояло очень скверно. Они не могли пробиться в зал, пока не разблокированы двери, а попытка влезть в вентиляцию привела к тому, что кусок трубы вместе с сержантом, застрявшим на первом же колене, рухнул с пятиметровой высоты на бетонный пол. А поскольку я был специалистом по вентиляционным системам, то они решили, что для меня это — раз плюнуть, хотя я был в плечах ненамного меньше уже пострадавшего сержанта, не говоря о животе, взлелеянном добрым пивом.

Выяснилось, что они начали было качать газ в систему, да только ничего у них не получилось: управление заслонками в ручном режиме не работает, да и фильтры предварительно надо было вынуть, а это работы на полдня, если не больше.

Для начала я популярно объяснил им, чем голова отличается от задницы и почему в трубах могут вольготно чувствовать себя только крысы. Потом я немного угомонился и сказал: есть, мол, резервные колодцы, но по ним так просто не прогуляешься, тем более что в пяти или шести местах надо будет воспользоваться все же вентиляционными трубами, только не ползать в них, а идти ногами. Разницу они уловили быстро, но втолковать им, как фиксировать заслонки, где надо отключать питание «циклонов», а где ни в коем случае нельзя прикасаться к чему-либо металлическому, я так и не смог. Будь времени больше, я бы, конечно, вразумил даже их, но времени не оставалось.

Дикинсон не выставлял никаких требований, а сообщения заложников, которые начали трезвонить по сотовым телефонам, были тревожными. Один из них, самый шустрый, сразу же начал гнать информацию на новостной телеканал. Его быстро отключили, но он успел наговорить немало и, как я потом узнал, сорвал куш. Что же касается Дикинсона, то он в это время возился с аппаратурой, и в результате его манипуляций все кончилось тем, что чаши телескопов развернулись куда попало, словно пьяный гуляка прошелся по полю, весело пиная их.

Ну, к черту подробности. В итоге всех переговоров я оказался стоящим, как героический дурак, на крыше. Маска на морде, баллончик с усыпляющим газом у пояса. Как пробирался сквозь колодцы и пазухи — отдельная история, интересная только литагентам. Настоящим литагентам. Скажу только, что пару раз я чуть не наложил в штаны, когда полз под шинами, гудящими от напряжения. Да еще и резина прилипает к лицу, а куда денешься! Где-то мог скопиться газ, а засыпать на полпути мне совсем не улыбалось.

Добравшись до воздуховодов ЦУРа, я увидел то, что и собирался увидеть, а именно толстенную решетку где-то под потолком зала. Если вы думаете, что это меня расстроило, то можете успокоиться. Я знал, что меня ждет. Во-первых, решетка открывается особым ключом, а во-вторых, я не Бэтмен и не собирался прыгать с высоты почти трех этажей на Дикинсона, чтобы вступать с ним в смертельное единоборство. Мне хватило и того, что я добрался до места. Будь у спецназовцев мозгов или времени побольше, то и они бы сообразили, как это сделать.

И вот я лежу, уперев нос в стальную решетку, и вытягиваю из-под себя одновременно противогаз и баллон, а сам смотрю, как внизу Дикинсон носится в безлюдном зале между рядами мониторов.

Просовываю сопло сквозь решетку, открываю кран и жду, пока он усыпит Дикинсона. А он тем временем принимается крушить мониторы, срывать панели и, как мне показалось, пытается воткнуть себе в глаза провода. Но газ быстро угомонил его, и он наконец лег на пол.

Я связался по рации с лысым, и через несколько секунд дверь в зал с грохотом рухнула, в помещение ворвались спецназовцы в противогазах, да только этим воякам делать было нечего — Дикинсон мирно храпел среди развороченной аппаратуры.

Пора было ползти обратно.

В зал я попал, когда газ развеялся. К этому времени ученых выпустили из подсобного помещения, а на спящего Дикинсона надели наручники.

Оглядевшись, я заметил, что на уцелевших мониторах опять мелькают кляксы и черточки, но немного другие. Хватило нескольких мгновений, чтобы в голове моей что-то дополнилось, и картина, казалось, должна была вот-вот открыться…

Но чего-то по-прежнему не хватало, хотя калейдоскоп в голове моей вертелся, даже когда я закрывал глаза, и узоры становились все проще.

Дикинсона пытались разбудить, но ничего не получалось. Я думал, его увезут в какую-либо секретную лабораторию, где вытрясут из мерзавца все, что он знает и не знает. Но, по всей видимости, длинноволосый очень торопился. Поэтому Дикинсона уложили на стол и принялись делать уколы, трясти, совать под нос такую вонючую гадость, которая подняла бы и Дракулу в полдень, однако ничего у них не получалось.

За моей спиной шел странный разговор с персоналом. Кто-то из ученых сказал, что Дикинсон орал непонятную чушь. «О чем», — поинтересовался лысый. «Какой-то бред насчет того, что он — не только он, а творец легионов разумных сущностей и отвечает за то, чтобы они были не одиноки в своей исчерпываемой вселенной…» Лысый выругался и пробормотал, что здесь нужен не спецназ, а парочка опытных экзорцистов.

Но тут длинноволосый, который старался привести Дикинсона в чувство, вдруг заорал жутким голосом и отскочил от стола. Тогда мне довелось увидеть продолжение страшного фильма, который начался в моем номере. На этот раз я не сидел в кресле, связанный полотенцами, но легче от этого не становилось.

Тело Дикинсона прямо на глазах усыхало, кожа морщилась, темнела, он стремительно старел, и не успел я перевести дыхание, как от него осталась высохшая мумия. А потом и она рассыпалась в прах.

Ну, что еще вам рассказать… Все равно напишете по-своему, но кто же вам поверит! В общем, наезжала комиссия за комиссией, искали соучастников, причем, каждая начинала с того, что в первую очередь подозревала и особо пристрастно допрашивала тех, кто прибыл до нее.

Меня трясли и так и эдак, гоняли на полиграфе, но без толку. Лысому тоже крепко досталось. Его временно отстранили от работы, и мы частенько встречались в баре.

Как-то под хмельком, жалуясь на крах своей карьеры, он сообщил, что вирус исчез сам собой. И добавил нехотя, что, скорее всего, вируса не было вовсе. Встретив мой недоуменный взгляд, он пояснил, что, на взгляд специалистов, программа Дикинсона инициировала в «белом шуме» какие-то саморазвивающиеся структуры. Они практически мгновенно эволюционировали и так же быстро исчезли, возможно, съеденные компьютерной защитой.