Кристиан Бэд - История одного имени

• Название: История одного имени
• Автор: Кристиан Бэд
• Жанр: Фэнтези

---

— Вон там, — туземец кивнул на сарайчик, — у нас сразу и конюшня, и псарня. Правда, сейчас там всего две лошади. Пепел тебя вряд ли подпустит, а на втором, Восходе, можно покататься. Ланс улыбнулся одними губами.

— Меня зовут Арек. Вернее, не так, конечно, но так легче выговорить….

Всё происходящее напоминало Лансу какой-то затяжной, гипнотический сон. Не реально было вот так медленно, ни о чём говорить с….

«Кто ты, Арек?» — вырвалось у Ланса так неожиданно, что сам он испугался. Он не хотел вот так, в лоб…

— Ничего, — сказал Арек, — Я понимаю. Мы называем себя Восходящие. Я не человек, в твоем понимании этого слова. Но я очень близок тебе по многим параметрам. «Кроме силы», — скривил губы Ланс.

— Да нет, ты тоже не самый слабый. Тебя нужно просто научить пользоваться своими силами. «Да уж… А что вы тут делаете?»

— Учимся. Мы много лет не имели прямых контактов с людьми. Теперь вот изучаем их на практике.

— Ничего себе, практика! — вырвалось у Ланса. — И вам это нравится?

Будь Арек человеком, он, скорее всего, не понял бы, что конкретно так возмутило Ланса. Но он тоже «увидел» сцену, всплывшую в памяти Лайтмена. Ту, что так потрясла его вчера. Другой туземец с Острова, на вид юноша с лицом ангела, выполнял «обязанности палача», как определил это для себя Ланс. Да и как еще можно назвать человека, который бьет детей?

— Нравится — не нравится — это не то слово, глядя в глаза Лансу, сказал Арек. Ланс не понял.

— Если я ударю тебя, — пояснил Арек, — мне будет так же больно, как и тебе, а, чаще, даже хуже… Не понимаешь?

Он взял Ланса за руку выше локтя. Лайтмен знал, если Арек сейчас сожмет пальцы…

— Не будет болеть, — сказал Арек. — Не бойся. Будет просто обман, иллюзия.

Ланс посмотрел на его пальцы. Они действительно не двигались. Но руку словно жгло.

— Не важно, иллюзия или нет. Важно — вот сейчас ты чувствуешь… — боль как электрический заряд, проскакивала между плечом Ланса и пальцами Арека. — А вот, что в это время чувствую я. — Та же боль, если не сильнее, обожгла плечо Ланса.

— То есть, — сказал Ланс, осторожно высвобождая руку, — когда ты делаешь больно кому-то, тебе тоже становится больно? Тогда зачем ты это делаешь?

— Больше некому, — в глазах Арека мелькнуло какое-то странное выражение, но тут же пропало. Ланс не успел его распознать.

— Что значит — некому? — рассердился он. — Пусть этот Хозяин сам…

— Он такой же, как мы, — перебил Арек. — Только у него совсем мало опыта жить с этим. Ему — гораздо тяжелее. А его людям — тем более. Они сами едва стали взрослыми. По нашим понятиям.

— Ты хочешь сказать, что и он, и Стэн, и все ваши туземцы… извини, соплеменники, все вот так…

Арек кивнул. Лицо его ничего не выражало, но в глазах снова мелькнула… то ли боль, то ли тоска… Ланс опять не распознал ощущения, так быстро Арек загнал его внутрь, но, похоже, ощущение было не из приятных.

Ланс вспомнил снова ту сцену в кабинете Хозяина. Но смотрел он на нее уже несколько под другим углом, и его ужаснуло, сколько же в ту ночь пришлось испытать тому красивому туземцу…

— Он хоть живой там остался?

— Кто, Иль? Конечно, живой.

— Что, и к этому привыкают? — начал придираться Ланс, отметив про себя имя — Иль.

— Нет, к этому не привыкают. Но убить кого-то из нас гораздо труднее, чем кажется.

— Извини, я как-то еще не врубился во все это, — пожал плечами Ланс. — И я не пойму, зачем ты мне все объясняешь? — Шпионская выучка взяла-таки свое, и он засомневался в искренности туземца.

— Объясняю — потому что ты — спрашиваешь, — улыбнулся тот. — Никакой тайны в этом нет. Если хочешь — есть «желтая книга». Свод законов. В кабинете возьми. Там всё написано.

— Может, ты мне просто объяснишь, в двух словах? — на слово «книга» у Ланса еще не прошла аллергия после многолетней учебы.

Арек посмотрел на солнце, оценивая, наверное, каким временем он может располагать.

— Если в двух словах, основная проблема в том, что в вашем обществе практически нет взрослых.

— Как это? — Ланс, вообще-то, уже давно считал себя взрослым, лет с 12-ти, примерно.

— В обществе нет инициации, определенной процедуры или испытания, которые бы подтверждали, что человек стал взрослым. Взрослыми у вас становятся автоматически. При этом нет даже условного возраста, когда именно это происходит. В результате — вы организованы хуже животных. Кто чем хочет, тот тем и занят, не зависимо от степеней ответственности, которые он способен принять. В результате — вы делаете слишком много, не отвечая внутренне за то, что делаете. Кончится это в самом скором времени очередной войной. Учитывая развитие экономики, возможно, последней войной.

— Это потому ОН вчера и сказал, что дети — до 25 лет?

— И потому тоже. Мы условно взяли за точку отсчета возраст проявления хоть какой-то социальной ответственности.

Ланс тряхнул головой. Такие разговоры всегда вводили его в ступор. Он предпочитал конкретику.

— Не понимаю ничего, — сказал он честно. Детей-то бить зачем?

— Всеволод решил перекрыть посильную для управления территорию и установить там порядки, понятные нам. Но для этого в городе, прежде всего, должно быть безопасно жить. Мы забираем с улиц не только подростков. Просто с «якобы взрослым» криминалом ваша милиция с нашей помощью как-то справляется сама. А с подростками у вас работать не кому. Хотелось бы не бить. Просто ничего другого мы пока придумать не можем. Это — древний ритуал. Очень.

— Неужели? Да ты со своими мозгами мог бы кого угодно …, - Ланс криво усмехнулся, — …быстро и безболезненно!

— Ты считаешь, это было бы лучше? — искренне на вид удивился Арек. — А тебе не проще было вытерпеть порку?

— А толку-то? — в свою очередь удивился Ланс.

— По крайней мере, на людей больше не бросаешься.

— На людей? — Ланс сначала не понял. — Ах, да, был там какой-то тип… Но … при чем тут это? Я его даже не запомнил…

— Однако на людей больше не бросаешься. — Констатировал Арек, улыбаясь.

— Не понимаю, как это связано?…

— На подсознательном уровне. Ты же был когда-то ребенком. Не думаю, что тебя ни разу не шлепнула мама за агрессивное поведение. Такие сигналы имеют свойство совпадать.

— Типа — они знали, что делали? Я думал, просто вывел его из себя.

— Кого, Хозяина? — заулыбался Арек. — Ты что, серьезно? Вывести его из себя очень трудно.

— Но ведь он же мог добиться того же проще… И, как я понимаю, без всяких там психмашин, — он вздохнул, вспоминая, как они встретились, — даже без особых усилий… Арек кивнул.

— И больно бы тогда ему точно не было, — закончил Ланс

— Нет. Не было бы. Но…

— Но ведь всё остальное шелуха, сантименты, как говорят у нас, — криво усмехнулся Ланс. Ему вдруг захотелось хоть кому-то пожаловаться на то поганое положение, в которое попал. Всю жизнь «друзья» ломали его несчастные мозги, и вот, наконец, он попал в плен, где ему говорят… Э, нет, братец… Мы так не можем…

Ланс, конечно, быстро справился со своей слабостью. Но что, если Арек этого и добивался?

— Ничего я не добивался, — пожал плечами Арек.

— Ну, допустим, — Ланс вспомнил свои ночные размышления. — А чего они тогда орут как резаные? Я считал. 10–12 ударов… Это смешно — так орать. Вы всё-таки делаете что-то ещё.

— Мы высвобождаем подсознательные реакции — агрессию, страх, чувство вины. И позволяем человеку самому ощущать то, что он хочет ощущать. У большинства — богатое воображение. Да и знают они, что виноваты. Они и при вашем раскладе знают, что нарушают определённые запреты.

— Не понял.

— Понял. Ты же сам был в похожей ситуации и думал, что тебя чуть ли не убивать будут. За что бы это, а, Ланс?

— Откуда ты знаешь, о чем я думал? — рассердился Лайтмен. — Вы что, всё это записываете на плёнку что ли? Или ты и сейчас так во мне копаешься, что я ничего не чувствую? Арек покачал головой.

— Ну и привык же ты, чтобы в тебе копались. — Он покачал головой, но продолжил-таки. (Ланс думал — уже не ответит). — Я вижу, глядя на тебя гораздо больше, чем ты сам про себя знаешь. При этом мне не нужно читать мысли. Тем более — в мозгах копаться. Мало того — ты привык думать в таком «широком» диапазоне, что тебя вообще хорошо «слышно»… Сейчас мне нужно идти, но через час, примерно, я освобожусь, и, если дождешься, я покажу тебе, как нужно прятать мысли, чтобы не читали все, кому не лень. Так всем будет легче. Тяжело говорить с человеком, который подозревает всех и каждого. Ты бы еще подумал, что щенков я вынес в надежде, что ты не равнодушен к живности. Щенков, выносят, чтобы они получили свою дозу ультрафиолета.

— Но все-таки ты знаешь, как меня зовут, — констатировал Лайтмен.