Кристиан Бэд - История одного имени

• Название: История одного имени
• Автор: Кристиан Бэд
• Жанр: Фэнтези

---

«Слишком просто…» — вырвалось-таки у Ланса, хоть он и старался все это время ни о чем не думать.

— А я и не прилагаю никаких усилий, чтобы читать твои мысли. Они чуть ли не сами в голову лезут…Ты помнишь, Стэнли, — продолжал Смуглый, отвернувшись от Лайтмена, — этой ночью мы должны быть с тобой в двух местах. И, по возможности, одновременно.

— Ну, до ночи-то время еще есть, — пожал плечами Стэн.

— Alianta vija. Aita i oa i э" ajvi? — спросил Смуглый. По крайней мере, в транскрипции сказанное выглядело бы примерно так. Плюс вспышки в голове Ланса, словно бы кроме слов, было и какое-то изображение, но с непривычки он не совсем разобрал его.

— Vi tanata. Inio i maj aka" ss.

Последнее слово «акАсс» определенно имело угрожающий смысл. Ланс почувствовал в его звучании эту страшненькую начинку. Просто мурашки побежали по телу. Стэн не угрожал, но говорил о чём-то крайне опасном. Сам же язык, на котором общались эти двое, был вообще ни на что не похож. Ланс довольно много знал разных наречий. Ему нравилось изучать чужую речь, но то, что он услышал, не связалось в его голове ни с чем.

Собственное положение начало забавлять его. Куда же он все-таки попал? Терять ему было уже почти нечего. В СКР видимо теперь поставили на нём жирный крест. Только бы Марса не тронули.

Что там говорил этот Смуглый? Стеночку нарисовать? Будет вам стеночка… Однако сколько Ланс не старался, долго он удержать эту мнимую стеночку не мог, толи делал что-то не так, толи башка плохо работала…

На частном аэродроме их ждал маленький самолет. Наружность его внимания не привлекала, но внутри всё уже было не так как у людей. Самолет состоял целиком из единственного овального помещения. В нем было два подобия пилотских кресел и странный пульт перед лобовым стеклом. Стекло тоже было какое-то странное — толстое, с металлическим блеском. Остальное пространство пустовало. Маленькие иллюминаторы располагались почему-то в полуметре от пола. Стэн, когда вошли, выпустил Ланса и тот сел прямо на пол, рядом с одним из иллюминаторов. Смуглый и Стэн заняли кресла.

В небе самолетик развил вдруг совершенно неприличную скорость. А потом и более того: Ланс ощутил как пространство дрогнуло, у него закружилась голова и… По ощущениям они словно бы полетели сразу в две противоположные стороны.

«Ой, как все это шито белыми нитками, — думал Ланс, обхватив колени и прижавшись к ним подбородком. Без куртки, пояса и браслетов он ощущал себя голым. — Сколько миль в час, интересно, может делать такая крошка по законам аэродинамики? Да и летим ли мы вообще? Ой, не нравится мне все это… Хотя непонятно, какая это часть меня надеялась на что-то лучшее? Пластиковые ноги что ли?»

Вдруг самолет резко пошел вниз и, гася скорость, вошел в воду. Ланс сначала почувствовал изменение плотности среды вокруг, а потом увидел в иллюминаторах воду. «Ну-ну, — подумал Ланс. — А мы догадывались, что вы кое-что умеете!» Под водой «самолет» тоже быстро набрал обороты.

Дышалось в кабине легко. С вентиляцией и давлением проблем у них, видимо, не было. Ланс с удовольствием покопался бы в системах жизнеобеспечения, только вот кто бы ему позволил?

Смуглый и Стэн заговорили между собой на том же странном языке, который Лайтмен уже слышал. Перед глазами пленника то и дело мелькали какие-то размытые картинки, в такт их разговору.

«Они ведут себя со мной… как-то странно? — размышлял Ланс. — Они не боятся меня, более того, я им не противен».

Честно говоря, Лайтмена слегка злило, что эти двое не испытывают привычного ему ужаса и брезгливости «чистенького» обывателя к террористу и убийце. Они словно бы не только «повидали всякое», но и выработали какое-то свое, особое отношение к жизни. Да, в Библии написано «возлюби ближнего своего, как самого себя», но вот как бы это сделать?

Ланс всегда думал, что такого маньяка, как он, может вынести разве что он сам. И вот нате. Ланс по пальцам мог пересчитать всех, кто хотя бы не боялся его, и то речь шла, в основном, о людях, не знающих его настоящего лица или откровенно глупых. Он привык, что априори лишен дружбы, доверия… Даже Марселю он доверял, скорее всего, лишь потому, что изучил его досконально. Марсик платил ему той же монетой. Да, он никогда не выполнил бы приказ руководства убить Лайтмена, но в особо тесных узах как бы и не нуждался.

Ланс привык объяснять и свои, и чужие чувства привычками или низкой организацией мыслительной деятельности. (Например, обывателям он внушал ничем не мотивированные ужас или обожание, и добивался он этого просто корча рожи с экрана).

И единственным исключением из этого правила… да, вы не ошиблись, исключения были. Был маленький… как бы его еще обозвать… глупый Мишель. Тот самый щенок, которого Ланс спас в подвалах Теодора Ментена.

* * *

Заключив с Тэо формальное перемирие, Лайтмен совсем забыл про Мишеля. Он даже не поинтересовался — сумел ли пацан спастись. Но примерно недели через две после той кошмарной истории они случайно встретились снова.

Ланс куда-то очень торопился в тот день. Ах, да, он только что ликвидировал банду или еще что-то в этом роде, и спешил вытащить из своих ребер две засевшие там пули. Пули мешали регенерации, кровь подтекала, и надо было со всем этим срочно что-то сделать. Он был без маски — то ли потерял, то ли сорвали. В общем, спешил.

Мишель узнал его на улице и сразу бросился на шею. Ланс с трудом уклонился. Его пошатывало, и он вряд ли устоял бы под этими «объятиями». Пацан вывалил на него все свои переживания и размышления: о его поисках, возможной смерти и т. д., и т. п. И… ввалился в его квартиру, как будто прожил там полжизни!

Ланс тогда был слишком слаб, чтобы спорить. Он запер мальчишку в одной из комнат и ушел, чтобы заняться перевязкой. Заштопав раны и поспав часов 6, он вспомнил про Мишеля. Отперев дверь, обнаружил подростка по уши сидящим в своем личном компьютере.

С огромным трудом переключив внимание Мишеля на себя, Ланс понял, что 6 часов пролетели для того как одна минута, и что подросток настолько же разбирается в электронике, насколько неуклюж и безграмотен во всем, что связано с боевыми искусствами и самозащитой.

Но самым удивительным для Лайта было то, что мальчишка принял его «в друзья» сразу, не считаясь ни с его прошлым, ни с будущим.

В конце концов, Ланс не то чтобы поверил, будто Мишель как-то по особенному любит его, но смирился с этим фактом.

Поначалу живой и любопытный пацан причинял Лайтмену слишком много беспокойства. То он таскался сзади, как хвост, и мешал работать, то не вовремя разбирал компьютер, а один раз даже ухитрился разбить личный флайер Лайта… Но чем дальше, тем сильнее Ланс привязывался к щенку. И скоро Мишель уже почти не появлялся в приюте, где провел среднюю половину жизни, а дневал (и ночевал иногда тоже) на официальной квартире Лайтмена. Можно сказать, что бывал он там чаще самого Ланса. Тот поощрял полную самостоятельность подростка, пропадая то на съемках, то вообще черт знает, где. Правда, теперь, когда Лайтмен возвращался поспать или перевязать раны, его могла встретить на пороге заботливая «нянюшка»…

К счастью, могла и не встретить: Мишель взрослел, ему исполнилось 15, он оброс связями и знакомствами, и уже не так нуждался в Лайте. Тот не ревновал — Мишелю нужен был свой, настоящий мир, а не выдуманный герой, который на самом деле и не герой вовсе.

* * *

Лайтмен вспомнил о Мишеле, и ему стало не по себе. К тому, что кто-то из людей Нортона мог вычислить, куда его везут, по сигналам вшитых в тело датчиков, Ланс относился с садистским юмором, но Мишель тоже мог это сделать! У него вполне хватит ума начать разыскивать Лайтмена, когда в заявленные сроки он не вернется и режиссеры начнут осаждать квартиру.

Ланс представил, как пацан возвращается домой после недельного загула, находит на автоответчике 12 дюжин проклятий кинорежиссеров и партнеров Лайтмена по съемкам и…

Лайт начал высчитывать, как давно его потеряли на студии. Начнет ли его искать Мишель? Сумеет ли он отрегулировать резервный флайер? Скорее всего, сумеет. Значит, Лайт должен успеть удрать от этих двоих в течение максимум трех суток. Но как?

Тут «самолет» как-то странно тряхнуло. Ланс на миг потерял привычные ориентиры в пространстве, а когда восстановил их, самолетик уже сбросил обороты и полз по мелководью. Дно было изумительно красивым. Лайтмен прильнул к иллюминатору: выдавить его, конечно, нельзя — хоть полюбоваться.

— Как ты думаешь, Стэнли, — сказал вдруг Смуглый по-русски, — может, возьмем этого с собой на Остров?

Лайт не вздрогнул, но на спине у него выросли уши. Русский он знал не так уж и плохо, как и еще две дюжины языков, впрочем.

— А что, и покормили бы заодно… Рыба им, поди, надоела…

— Ты думаешь, они станут жрать такого костлявого? Если только зашить его в кусок сала. Ланс понял, что разговор о нем. Ну и шуточки…