Тамара Воронина - Игры богов

• Название: Игры богов
• Автор: Тамара Воронина
• Издательство: Свиньин и сыновья
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-98502-069-4

Бывшие охранники Ли и Март идут через разрушенные селения, через загадочные леса, заглядывают в неведомые страшные подземелья, а ведут их - эльфа и человека - некие Лумис и Берт, странные спутники, спасшие их от смерти, кажется, только для того, чтобы предать смерти еще более мучительной...

---

– Уводи!

Март послушно ухватил Лумиса за шиворот и поволок прочь. Пока великан сообразит, что их уже нет на прежнем месте, треть пройдет. Пока сообразит, что надо по сторонам посмотреть, еще треть. Он присел за прилавком, прижал Лумиса к камням площади и осторожно выглянул. На балкончике дома, к стене которого они только что прижимались, стоял Берт с арбалетом. Ох точно! У него ж огненные болты были!

Через долгую минуту великан издал жуткий вопль и рухнул. Ну все, сейчас Ли его и в одиночку добьет.

Ли вогнал в остатки глаза меч не то что по рукоять, а вроде даже вместе с рукой. Великан шумно выдохнул и затих. Берт спрыгнул с балкона, Ли к нему присоединился, и оба подбежали в ним.

– Уходим, – лениво предложил Ли, забрызганный зеленой кровью с ног до головы. – Мне почему-то кажется, сударь, что нам лучше не ходить в героях. Наша миссия подразумевает некоторую скрытность, не так ли?

Март поднял Лумиса за шкирку и погнал впереди себя. Они бежали по улицам когда-то радостного городка. Никаких разрушений великан произвести не успел и вроде бы даже на площади никого не раздавил, а вот толпа потоптала изрядно. Март человек десять лежащими видел, может, и живы, да только вряд ли. Много народу было на площади.

Их неожиданно догнал Айрон. Не может быть это именем. То есть Март и более странные имена встречал, но вот чтоб человека железом называли… Правда, железо это на родном языка Марта, а каких только совпадений не бывает, вот его собственное имя в некоторых странах вообще весенний месяц обозначает, не станешь же всякому встречному объяснять, что это недописанное Мартел… тоже, правда, имечко то еще, лучше уж Март.

Передохнуть они остановились за пределами города, под огромным, в несколько обхватов деревом. Лумис дышал тяжело, с присвистом, раскраснелся – вот сейчас удар хватит. Айрон сочувственно заметил:

– Говорил я тебе, бегать по утрам надо.

– Ага, – прерывисто согласился Лумис, – сейчас я тебе в шесть вставать стану и бегать кругами. В твоей деревне воздух, наверное, и чистый, а я в центре живу, сплошь аромат бензола, фенола…

– Лентяй всегда найдет уважительную причину, – сообщил им Айрон. Он Марту не нравился, может, потому что прежде на него не смотрели с таким вот… любопытством, как он сам разглядывал диковинных животных в зверинце, так похожих на маленьких человечков, разве что шерстью покрытых и имеющих вместо ног еще одну пару рук. Ли вытащил платок и начал оттирать от великаньей крови меч. А Лумис бы прежде всего умываться бы кинулся. Никогда не поймет, что за оружием ухаживать надо тщательнее, чем за женщиной, потому что женщина простит если что, а меч – нет. Довольно и того, что их нынешние мечи не нуждались в заточке.

– Как можно было не спасти ребенка? – выпалил гневно Лумис. – Как ты мог спокойно смотреть, как циклоп наступает на ребенка?

– Он не наступил, – сказал Март и сам понял, что оправдывается, хотя оправдываться ему было не в чем. – Моя задача – ты, Лумис. Ты, а не ребенок или беременная женщина. Нельзя распыляться. Я спас бы ребенка и не уберег бы тебя.

– Я не умру! – заорал Лумис. – Когда ты поймешь, что я не умру? Я бы вернулся завтра к этому колодцу! Как ты можешь быть такой бесчувственной скотиной?

Март на скотину не обиделся. Его хозяева и покрепче называли. Особенно тот, которого он оставил без прикрытия, когда племянницу его кинулся выручать: она в повозке осталась, а кони понесли, да к обрыву. И морду ему тогда крепко набили. А он и не сопротивлялся, потому что за племянницу ему не платили, а за дядюшку ее – платили, и лошади не просто так понесли, а потому что их разбойники пугнули. Уволил их тогда купец на месте, прямо возле обрыва, и когда его караван скрылся за другим холмом, Ли еще от себя добавил неслабо.

– Всегда надо спасать женщин и детей! Прежде всего – слабых и беззащитных.

– Я это и делал, – попробовал объяснить Март. – Против великана ты слабый и беззащитный.

– Женщин и детей нужно спасать не всегда, – вдруг заявил Ли. Пададоксальный эльф. Нет. Парадоксальный. Лумис вытаращил глаза, да и Айрон поглядел заинтересованно. – Ну представьте себе, сударь, корабль терпит крушение, матросы связали один небольшой плот. Кого посадить в лодку?

– Женщин и детей!

– И что будут делать женщины и дети в открытом море? Или на острове, где живут только дикие звери? Нет, непременно должны быть сильные и предприимчивые мужчины, чтобы спасти тех, кого можно спасти.

– А выбирать как? – полюбопытствовал Айрон.

– Выбирать тех, кто может выжить, – пожал плечами Март. – Какой прок от тяжелораненого, например? Или даже от того, кто не может идти? Кто его понесет – женщины и дети?

– Бесчеловечно как-то получается.

– Бесчеловечно? – усмехнулся Ли. – А что человечнее – когда все погибнут, кто раньше, кто позже, или когда хоть кто-то выживет? Представьте себе, что в пещеру с покойниками и скелетами попали только женщины и дети. И другой вариант: на одну женщину с ребенком меньше, но с ними Март и его меч. Или хотя бы палка.

– Это неправильно, – по-детски обиженно сказал Лумис. – Так нельзя. Это жестоко.

– Это жестоко, – согласился Март, – но правильно. Лумис, ты не заметил, что жизнь чаще всего жестока и умирают прежде всего слабые? На поле боя первым убивают неумелого солдата, в лесу погибает тот, кто не умеет ладить с природой, толпа затопчет растерявшегося? Ты представь себе, что выжили только слабые, потому что сильные пожертвовали собой ради них. Кто будет искать еду для этих слабых? Кто станет защищать их от диких зверей?

– Получается, что раненых надо бросать, – кивнул Айрон.

– Не надо. Но иногда приходится.

– Или добивать, – вставил Ли. – И я бы предпочел, чтобы меня добили.

– Но ты же не бежал с поля боя, когда понял, что война проиграна, – сказал вдруг Берт, – хотя это была и не твоя война.

– А кто говорит о войне? – удивился Ли. – Война вообще все правила меняет. Но ведь и на войне нужнее сберечь умелого полководца, а не неопытного пехотинца. Новобранцам никогда не победить, а хороший командир даже новобранцев сумеет в бой повести как надо. Когда положили половину полка, чтобы спасти лорда Брима, никто ведь не счел это ошибкой, потому что лучше полководца, чем Брим, у короля Бертина не было, и война кончилась бы гораздо раньше, чем она кончилась.

– И не было бы Сторши, – полувопросительно произнес Айрон, – и не было бы такого количества бессмысленных жертв.

– Дарма сдалась, – пожал плечами Ли, – а бессмысленных жертв было не меньше. Мы хоть дрались…

– За право быть повешенными? – перебил Айрон.

Март прикрыл глаза и посчитал до десяти. Иначе врезал бы прямо по этой ухмылке. Бессмысленная бойня при Сторше.

– Мне кажется, – тихо, чтоб не показать ярости, сказал он, – король Бертин знал что-то о хартингах, чтобы не сдаваться просто так. Наверное, знал, что они все равно в назидание казнят не одну сотню человек. В маленькой Дарме повесили почти двести офицеров и солдат. Я не знаю, лорд Айрон, возможно, вы предпочитаете умереть, как баран под ножом мясника, а я предпочитаю забрать с собой одного-двух мясников.

– Хм… Убедительно. Значит, чтобы спасти Лумиса, ты бросишь раненого Ли.

Март долго молчал. Очень долго. А они терпеливо ждали.

– Нет, сударь, – выдавил он наконец. – Я никогда не брошу Ли.

– И на эшафот с ним пойдешь? – усмехнулся Айрон.

– Это проще всего, – небрежно ответил Ли.

***

Айрон прошел с ними еще несколько миль, все приставал с разговорами, самые нелепые вопросы задавал, например, любит ли Март стихи и как Ли относится к королю Бертину. Март честно признавал, что в стихах не разбирается, но если красивые, то слушает с удовольствием, а Ли втолковывал, что никак не может относиться к человеку, которого отродясь не видывал, но ничего плохого о короле не слыхал. Вот и правда: его не проклинали у походных костров, даже накануне и во время битвы при Сторше. Тогда Айрон спросил Берта, как тот относится к королю, и Берт неожиданно резко ответил, что лучше бы Бертину и не родиться, потому что король, загубивший свое королевство, оправданий не имеет.

Март не удержался и даже заспорил. Что значит – не имеет? Найкон был нормальным благополучным государством, не самым богатым, не самым бедным, законы были достаточно разумными, чиновники умеренно алчными, стражники умеренно наглыми, женщины умеренно доступными. Видал он страны и похуже. А что война – разве ж Бертин ее начал? Нормально для короля свою страну оборонять, необученных солдат под ружье ставить, ну и даже они с Ли не особенно в обиде, могли ведь и без разговоров башку в головорубную машину засунуть, а им выбор предложили.

Берт не возражал, только помрачнел очень и сказал, что все равно при своем мнении останется. Так сказал, что ясно стало: последнее слово. Март и заткнулся.