Фрэнк Барлоу - Вильгельм I и нормандское завоевание Англии

• Название: Вильгельм I и нормандское завоевание Англии
• Автор: Фрэнк Барлоу
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8071-0240-1

Вильгельм Завоеватель — человек, которому оказалось по силам то, что не удавалось больше никому — завоевать Англию в 1066 году. Свирепый король, огнем и мечом подчинивший себе английские земли и создавший англо-нормандскую империю по обе стороны Ламанша. Самый авторитетный и властолюбивый монарх в истории Англии, навсегда изменивший облик страны и судьбы её обитателей, проведший первую в истории перепись англичан, перебивший мятежную знать, построивший новое государство авторитарного типа. Известный английский историк Фрэнк Барлоу предлагает свою биографию короля Вильгельма I и пытается объяснить, как случилось, что скромный юноша, незаконный сын нормандского герцога стал величайшим из правителей средневековья, чье имя по праву стоит в одном ряду с императорами Карлом Великим и Фридрихом Барбароссой.

---

Помимо придворного окружения, у короля был еще совет — непостоянная коллегия должностных лиц, которые сопровождали его, консультировали по различным вопросам и помогали разбирать тяжбы. Суд был таковым, что исполнительные лица в нем менялись в зависимости от обстоятельств. Где был король, там был его суд и его совет. Ничто не говорит о том, что суды Вильгельма существенно отличались от судов Эдуарда, за исключением их состава. До 1071 г. в королевском суде еще были представители английской знати, но Вильгельм больше всего доверял своим епископам и нескольким наиболее приближенным баронам. Возможно, под влиянием Ланфранка иногда светские и церковные дела разделялись более четко. Например, после приема при дворе на Рождество 1085 г., когда было принято решение провести перепись, данные которой вошли потом в «Книгу Страшного суда», прелаты еще три дня проводили закрытое заседание. Однако так, вероятно, им было просто удобнее, ведь они обсуждали вопросы, вряд ли представлявшие интерес для баронов, так что никаких принципиальных выводов из этого делать не следует.

Уильям Мальмсберийский, истолковывая записи Колмана, дает нам описание королевского суда на реке Паррет в Сомерсете, который проходил, вероятно, в Северном или Южном Петертоне, одном из поместий короля, в 1070 или 1071 г. Слушалось дело Вульфстана, старого епископа Вустерского, выступившего против нормандца Фомы, нового архиепископа Йоркского. Вульфстан требовал возвращения двенадцати деревень, которые предшественник Фомы, архиепископ Эльдред, сохранил за собой после того, как его перевели из Вустера в Йорк. Нам известно, что на этом большом собрании вельмож Фому поддержали Одо Байеский и все бароны, а Вульфстану благоволил только Ланфранк. Стороны заняли свои места, и началось разбирательство дела. Сначала истец Вульфстан, вероятно, изложил свои доводы, а Фома удалился со своими советниками, чтобы сформулировать ответ. Во время этого перерыва Вульфстан заснул, так что его советникам пришлось будить своего патрона по возвращении Фомы, но он не стал внимать резкой и продолжительной речи оппонента, которую тот произнес в свою защиту, а просто читал вслух псалмы. Затем наступила очередь Вульфстана удалиться со своими советниками, чтобы подготовить свою речь (т. е. формально истец Вульфстан должен был возразить ответчику Фоме), но, покидая зал суда, он принялся читать литургию девятого часа службы{26}, а когда помощники поторопили его, сказав, что их ждут более неотложные дела, вверил справедливое решение Богу и святым из числа бывших епископов Вустерских. Таким образом, когда он вернулся в суд и король спросил, к какому решению пришли его советники, Вульфстан ответил: «За меня решать тебе». Тогда Вильгельм, под влиянием Ланфранка, сразу же вынес приговор в пользу истца. Отрешенность св. Вульфстана и его уверенность в справедливом вердикте, бесспорно, преувеличены для того, чтобы ярче подчеркнуть характерные черты его натуры, однако можно не сомневаться, что симпатии суда были на стороне нормандца. Тем не менее Вильгельм поддержал Вульфстана. Судьей был король, и никакого голосования проводить не стали.

Вильгельм ввел обычай отмечать три величайших церковных праздника — Пасху, Троицын день и Рождество, — устраивая торжественный прием, который для совершения необходимых религиозных обрядов проводился обычно в каком-нибудь монастыре. Это была французская традиция, которую соблюдали как английские короли, так и нормандские герцоги. Король величественно сидел на престоле в короне и со всеми регалиями, архиепископ служил торжественную мессу, а церковный хор пел хвалебные гимны (laudes) королю: «Вильгельму наисветлейшему, Божьему помазаннику, могущественному и миролюбивому королю, [желаем долгой] жизни и победы!» (Willelmo serenissimo, a Deo cotisecrato, magno et pacifico regi, vita et victoria!). Эти приемы служили сразу нескольким целям: придворные выказывали почтение миропомазанному королю, Божьему наместнику на земле, устраивался пир в честь собравшихся вельмож (архиепископов и епископов, аббатов и эрлов, тэнов и рыцарей — по свидетельству английского хрониста, писавшего не позднее 1087 г.) и, наконец, здесь же решались важные дела. Хронист, коренной англичанин, рассказывает нам, что, когда король бывал в Англии, он праздновал Пасху в Винчестере, Троицын день — в Вестминстере, а Рождество — в Глостере (везде в монастырях). Нет сомнений в том, что на Пасху Вильгельм стремился побывать в Винчестере — предположительно для того, чтобы выслушать отчет главного королевского казначейства о доходах со всех земель, — и что в последние месяцы пребывания в Англии — с Рождества 1085 г. до Троицына дня 1086 г. — он в точности следовал по этому маршруту, однако его визиты в Вестминстер и Глостер в целом были далеко не регулярными.

Во время отсутствия Вильгельма в Англии там не было ни королевского двора, ни, вероятно, королевской печати. Но так как текущие вопросы решались на местах, никаких осложнений не возникало — множество людей, стоявших у власти, продолжали выполнять свои обязанности, которые у них зачастую пересекались и накладывались друг на друга. Существовал регентский совет, который, возможно, получал приказы от короля и передавал их соответствующим местным чиновникам, а в случае крайней необходимости действовал по собственной инициативе. Были епископы, которые исполняли распоряжения Ланфранка. Пограничные территории находились под контролем эрлов, а власть в центральных графствах была сосредоточена в руках шерифов, смотрителей королевских замков и иногда местных юстициаров. Помимо этих должностных лиц были бароны, каждый из которых управлял своим онором и обладал некоторой долей королевской власти, судебными полномочиями в сотне и другими юридическими правами, которые официально признавались за феодалами и были делегированы или уступлены им королем. Не считая введения должностей кастелянов и, вероятно, юстициаров на местах, ситуация в значительной степени оставалась такой же, как при Эдуарде. По-видимому, Вильгельм не вводил никаких значительных изменений. Он назначал на различные должности своих людей, время от времени действовал по обстановке и благодаря своему опыту и осторожности создал, вероятно, сам того не ведая, систему разделенной власти, приведшую к равновесию сил в государстве.

Сбор денег в казну с королевских владений, небольших городов, а также со многих должников и данников короля по-прежнему входил в обязанности шерифов и их помощников, при этом в королевских казначействах продолжали использовать традиционные методы счетоводства. Можно считать, что перепись «Книги Страшного суда» в некотором роде заключала скрытую критику принципов ведения финансовых дел и, вероятно, служила первым шагом на пути к крупной реформе. Однако Вильгельм умер, не успев что-либо сделать в этом направлении. Вначале более насущной задачей представлялось обеспечение в королевстве надлежащего отправления правосудия. В результате нормандского завоевания система судов в графствах была нарушена. Многие истцы, знавшие законы, были лишены своего имущества и вытеснены чужестранцами. А радикальные перемены в сфере землевладения только увеличили количество тяжб. Повсеместный беспорядок, наступивший с приходом нормандцев, разногласия по поводу границ, земельной собственности и различных прав легко могли привести к своевольным действиям, если суды были не в состоянии безотлагательно разбирать дела. Кроме того, возросла преступность. Все хронисты того времени подчеркивают стремление Вильгельма утвердить в стране порядок и правосудие. Он живо откликался на эту проблему, создавая суды и назначая судей, а также проявил немалую изобретательность в вопросах осуществления судебной власти. Однако его целью было не реформирование старой судебной системы, т. е. судов в графствах и сотнях, а обеспечение ее работы в исключительно сложных условиях. В основном он приноравливался к текущему моменту, поэтому особые меры, предпринятые Вильгельмом Завоевателем, в большинстве случаев не послужили примерами для его преемников.

Если мы взглянем на общую ситуацию, то заметим характерное для эпохи значительное рассредоточение власти, а также отсутствие у множества чиновников четкой специализации. Новые шерифы иногда являлись и юстициарами, а часто еще и кастелянами. Назначенные королем, эти представители низших слоев баронства обладали обширными полномочиями в своих графствах. Однако Вильгельм часто замещал их — «Книга Страшного суда» нередко отмечает смену одного шерифа другим, — и, кроме того, за их деятельностью осуществлялся строгий надзор. Например, Урс д'Абито, шериф Вустершира, был отлучен от церкви архиепископом Эльдредом и иногда вызывал негодование епископа Вульфстана. Слишком большой властью шерифа в графстве возмущались и местные бароны. Рожер, эрл Герефордский, взбунтовался, когда Вильгельм послал королевских шерифов для слушания судебных дел в его графстве. Многие предписания Вильгельма, касавшиеся землевладения, повинностей и вольностей, были обращены одновременно и к шерифу, и к какому-нибудь высокопоставленному барону в графстве. Что касается кастелянов, то они, по-видимому, не выполняли административных функций, но вместе с шерифами контролировали военную власть баронов. Это равновесие между различными органами власти было типичным для Старой Англии, и тот факт, что оно сохранилось в несколько видоизмененном виде и при Вильгельме, не является случайным. Благодаря этому разграничению полномочий последнее слово всегда оставалось за королем.