Виктор Баныкин - Бедовый мальчишка

• Название: Бедовый мальчишка
• Автор: Виктор Баныкин
• Издательство: Верхне-Волжское книжное издательство
• Жанр: Детская проза
• Год: 1969

В предлагаемый сборник писателя-волгаря Виктора Ивановича Баныкина вошли произведения, получившие широкое признание читателей и критики — повести «Костик», «Бедовый мальчишка», «Отец». Их объединяют и место действия — среднее Поволжье, и смелые и отважные ребята — Ромка Мирошкин, выдумщик и заводила из волжского городка Красноборска (повесть «Бедовый мальчишка»), и справедливый горячий крепыш Родион, переживающий за отца, которого он так любит («Отец»), и братья Костик и Димка (повесть «Костик»). На долю братьев выпало столько увлекательных приключений во время летних каникул, когда они самостоятельно жили целый месяц у бабушки на даче на берегу привольной голубоокой Волги.

В сборник включены и «Рассказы о Чапаеве», переведенные на многие иностранные языки и языки народов СССР.

---

— Здравствуй, кудрявая! Ты меня узнала?.. Я тебя очень и очень люблю, березка, ты это знаешь? Когда буду уезжать, как я с тобой расстанусь? Мне так хочется взять тебя в наш совхоз… Чтобы ты всегда стояла под моим окном.

Из оврага доносилась веселая птичья разноголосица. И Костику захотелось бежать туда — к высоким тополям, кленам и липам. Чтобы поздороваться с птицами и деревьями-великанами. Ведь он не видел их четыре дня! Но там, в низине, чернозем раскис от дождя и походил на диковинное тесто, негусто замешенное в квашне. Попытался нынче Тимка пройти к душевой и чуть ли не по щиколотку увяз в жирной и липкой жиже. Подсохнет малость к вечеру, и Костик тогда сбегает к оврагу, пощиплет красную смородину. Ведь ей, смородине, пора уж красным соком наливаться.

На корявую сухостойную ветку яблони, стоявшей неподалеку от крыльца, как-то косо опустился молодой грачонок. Видно, он всего лишь недавно стал учиться летать. Грачонок был до того черный, что Костику подумалось: не прятался ли он во время ненастья в печной трубе? Посидел-посидел грачонок на сучковатой ветке, качаясь с боку на бок, да как начал орать во всю свою широкую пасть!

— Ты чего кричишь? — спросил Костик грачонка. — И не стыдно? Сам такой большой… Неужто по матери соскучился?

Грачонок покосился на Костика круглым глазом и, ничуть не устыдившись, раскричался еще громче. И тут к нему прилетела мать. Сунула в прожорливую пасть птенца мохнатую гусеницу, подождала, пока он ее проглотит, и медленно полетела к оврагу. Грачонок распустил крылья, качнулся и тоже снялся с места.

На ногах у Костика калоши. В этих калошах не опасно, можно дойти до калитки. И Костик, ступив на тропку, скользкую, точно густо смазанную дегтем, побрел на улицу.

Ноги то и дело разъезжались, калоши приклеивались к дорожке, соскальзывали с ног, и Костик чуть не падал… Точь-в-точь как у них в совхозе после затяжных дождей. Раза два, чтобы не растянуться, Костик хватался за вишенные стволы, шероховатые, мокрые, и на него тотчас же обрушивался шумный сверкающий ливень.

Но вот и калитка. Вышел Костик на улицу, глянул на огромную, как озеро, лужу и присвистнул — ни пройти, ни проехать! Прохожие жались вдоль заборов, перепрыгивали с кочки на кочку. Зато какое раздолье гусыням со своими выводками! И в «озере» уже плескались напропалую юркие гусята, охраняемые зоркими мамашами.

«Неужели Маришка все еще дрыхнет? — подумал Костик, косясь на голубую детсадовскую калитку. — Такое утро, а она…»

И тут скрипнула голубая калиточка, и через порог перевесилась чья-то нога в резиновом ботике. За ней высунулась рука. А вот и сама Женька, пыхтя и краснея, наконец-то осиливает высокий порожек. Женька в малиновом плюшевом пальто нараспашку, точно в старинном камзоле, и в мамкиных черных ботах.

— Женька! — закричал, давясь от смеха, Костик. — Где ты стянула ботфорты Петра Великого?.. Ну и потеха!

А Женька, не обращая на Костика ни малейшего внимания, смело шагала прямо к луже, высоко, словно солдат на параде, поднимая то правую, то левую ногу.

— Женька! — снова закричал Костик. — Куда ты? Куда тебя несет!

— Разве не видишь? Я с тобой не хочу переговариваться, — отрезала Женька.

Она уже подошла к луже. Посмотрела на свои негнущиеся лакированные боты, улыбнулась и шагнула в стоячую воду.

— Гуси, гуси, га-га-га! — звонко залопотала счастливая Женька, продолжая храбро мутить воду. Ей хотелось во что бы то ни стало дойти до потешных желтовато-зеленых ощипанных гусят, резвившихся в свое удовольствие. — Гуси, гуси, га-га-га, есть хотите? — начала снова Женька, но внезапно поперхнулась.

Гусыня, важная, словно сотворенная из сахара, с приближением Женьки насторожилась, круто изогнув длинную пушистую шею. Женька молчком прошла еще немного вперед. Тогда рассерженная гусыня зло зашипела и, описав полукруг, понеслась прямо на Женьку.

— Я тебя! — замахала Женька рукой. — Ишь, вредная!

Но грозная гусыня, приподняв над водой белые с просинью крылья, продолжала неумолимо приближаться. Она уже и клюв раскрыла, высматривая, куда бы сподручнее ущипнуть глупую девчонку.

Женька топнула ногой. Фонтаном взмыли вверх брызги. Но и это не устрашило гусыню. Тогда Женька попятилась, поскользнулась и шлепнулась в лужу.

Гусыня еще раз громко прошипела. И, гордо выпячивая грудь, поплыла к своим расшалившимся деткам.

А Женька сидела в луже и вопила на всю улицу дурным голосом.

— Вставай, Женька! — кричал Костик, поджимая от смеха живот. — Придет Маришка, она тебе задаст баню!

А Маришка — легкая на помине — уже стояла у калитки.

— Вставай и не косороться! — прикрикнула она на сестренку. — Вставай! А то и ох не промолвишь, как выдеру… Почище сидоровой козы!

И Женька послушно встала. С нее ручьями стекала вода. В ботах хлюпало.

— Топай сюда! — командовала Маришка, взявшись руками за бока. — Топай проворнее, мокрая курица!

Вдруг сердитая Маришка повернулась к Костику. Засмеялась.

— Вам на фрегат моряки нужны? Берите Женьку, она с опытом! Ни в одном море теперь не потонет!

Алые паруса

У фрегата были белые, как бы накрахмаленные паруса. На эти паруса пришлось изрезать Костику тетрадь для рисования.

— Ну чего же ты заснул? — спросил Тимка Костика. Обернулся к Маришке и подмигнул ей. «Правда, с чудинкой мой младший брат?» — говорили его глаза.

А Костик точно боялся выпустить из рук красавец фрегат. Вдруг тот взовьется птицей к небу?.. Но вот он навалился грудью на борт железного ящика, до краев наполненного дождевой водой, чуть помешкал и осторожно разжал пальцы.

И корабль, словно лебедь, долго протомившийся в неволе, легко заскользил по гладкой поверхности карликового моря. Кажется, Костик и не толкал в корму его пальцем, кажется, и не дул на его паруса, а вот нате вам — кораблик скользил себе и скользил по малахитовой сонной глади.

— Ой! — воскликнула восхищенная Женька, сидя на руках у Маришки. — Мне бы эдакую лодочку!

Тимка мечтательно сказал:

— Настоящие бы матерчатые паруса нашему фрегату… Что ты, Костик, скажешь: подошли бы ему алые паруса?

Не отрывая взгляда от корабля, ткнувшегося бушпритом в противоположную стенку железного бака, Костик ответил вопросом:

— Это как в той… твоей книжке?

— А разве плохо: алые шелковые паруса? По-моему, здорово!

— Может, и здорово, — без особого восторга протянул Костик. — Только мне в этой книжке не понравилось… Зачем сдалась капитану Грею какая-то девчонка?.. Как там ее звали?

— Ассоль, — подсказал Тимка.

— Aгa, Ассоль… Я бы на месте Грея ни за что… ну, прямо ни за что не взял бы ее на корабль!

— И смешной ты, Костька!.. — начал Тимка и тотчас чему-то засмущался. — Подрастешь… вот тогда… А сейчас тебе еще рано такие книги читать.

— Подумаешь — рано! — И Костик надул губы.

Тимка поспешно захлопал в ладоши. А потом объявил громко и весело (это ему только казалось, что весело):

— После торжественного спуска фрегата приглашаю всех на веранду! Будем есть смородину.

Он взял у Маришки Женьку, посадил ее на плечо. Спросил:

— Ты любишь смородину?

Женька помолчала, помолчала, а потом проговорила:

— А она какая?.. Пупырчатая?

— Нет, то малина. А смородина похожа на красные горошины…

— Люблю! — не дослушав Тимку, сказала Женька. — Я все ягоды люблю!

— Ну раз Женька любит ягоды, то надо торопиться! — Тимка подтолкнул к крыльцу Маришку.

Костик шел по тропке последним, то и дело оглядываясь на белокрылый фрегат.

В этот день он много раз бегал к железному баку, чтобы еще и еще полюбоваться на свой кораблик.

А наутро, встав с постели, Костик снова помчался в сад. Побежал к высокому забору, глянул на фрегат… глянул и глазам своим не поверил. Может, раннее солнышко выкрасило в алый цвет паруса на кораблике? Или у Костика со сна перед глазами красные круги плавают?

Потер Костик кулаком глаза, поморгал ресницами. Нет, тут глаза ни при чем. На фрегате «Чапаевец Круглов» и в самом деле красовались алые паруса.

На цыпочках Костик вернулся к крыльцу. Поманил рукой брата.

— Тимк, поди сюда на минутку.

Тимка вышел из комнаты, на ходу узлом стягивая ослабевшую у трусов резинку.

— Ты чего, как гусак, шипишь?

— Следуй за мной, — снова зашипел Костик. — Да смотри, чтобы тихо…

Подошел Тимка вместе с Костиком к баку с водой, увидел фрегат и замер на месте.

— Алые шелковые паруса… Как ты думаешь, они что, с неба свалились? — спросил немного погодя Костик. — Ты не догадываешься, откуда они взялись?

— Нет, — покачал головой Тимка. — Нет, не догадываюсь.

— И я тоже, — вздохнул Костик.

Вдруг над краем высокого забора показалась голова рыжей соседской девчонки.