Юлиана Суренова - По ту сторону гор

• Название: По ту сторону гор
• Автор: Юлиана Суренова
• Жанр: Фэнтези

---

— Нет, — он качнул головой, — я помню, как меня зовут, — его плечи поникли от чувства безнадежности, еще большей, чем перед лицом неминуемой смерти. — Аль.

— Аль? — переспросил великан, в то время как торговцы за его спиной зашептались, бросая на него гневные взгляды, так, словно он открыто лгал им прямо в глаза. — Я спасал наивного мальчонку, отчаявшегося на смелый шаг — в одиночку отправиться в горы. Но никак не лжеца, которому самое место с рожденными эхом духами обманщиков, — он резко повернулся к нему спиной.

— Но я сказал правду! — крикнул вослед уходившим торговцам юноша.

— Да? — великан резко повернулся, окатив его волной такого презрения, сквозившего не только в голосе, но и во взгляде, что беглец сжался, как под ударом бича. — Насколько мне известно, — между тем продолжал торговец, — в Десятом царстве сейчас только трое носят это имя!

Парнишка кивнул, опустил голову, глядя на линии на своих ладонях, удивляясь тому, что не замечал прежде — с какой невероятной просто зеркальной четкостью они повторяются.

"Что суждено, то и случится, — пришла к нему мысль, подарившая покой, разогнав все рожденное страхом и сомнениями отчаяние. — Если мне суждено дойти до повелителя дня, я найду его и без посторонней помощи. Если же нет — мне никто не поможет".

Нет, он не вернется домой. Он продолжит путь. Один. Через чужие, незнакомые горы. Теперь он был уверен, что дойдет.

— Я младший из них, — обронил он, сам не зная, почему, когда все уже было решено: и им, и торговцами.

— Младший? — великан несколько мгновений непонимающе смотрел на него, затем, поспешно вернувшись, схватил юношу за плечи, заставляя поднять голову, открывая лицо. Прошло несколько мгновений, прежде чем в его глазах забрезжило удивленное узнавание. — Царевич? — было несколько странно видеть растерянность на лице этого могучего, властного мужчины. — Это такая честь для нас…! — только и смог пробормотать он.

Глава 2

— Я надеялся, что в спешке последних мгновений перед дальней дорогой вам будет не до выяснения, кто я такой, и вы согласитесь взять меня с собой. Но, как я уже говорил, мне не удалось добраться до базарной площади в срок. А потом, в дороге… — наморщив лоб, Аль на миг замолчал, словно собираясь с мыслями, затем же, пожав плечами, продолжал. — Мое появление не могло не показаться вам подозрительным. Я был уверен, что вы либо просто прогоните меня прочь, не став даже слушать, либо станете расспрашивать, и тогда… — умолкнув, он качнул головой. — Все равно прогоните, — чуть слышно закончил он свой рассказ, после чего украдкой взглянув на сидевших рядом с ним вокруг разожженного посреди глубокой черной пещеры костра торговцев.

Языки пламени, рождая множество теней, заставляли из плясать на стенах, придавая сумрачному миру еще более жуткий вид. И, все же, никогда прежде юноша не чувствовал себя таким смельчаком. Только теперь он начал понимать, сколь отчаянный поступок совершил в стремлении к своей мечте. Десять дней пути с караваном он вообще на многое взглянул другими глазами.

Например, на людей, которые прежде казались ему эгоистичными и жестокими.

Торговцы, узнав, с кем их свела дорога, не просто согласились провести его через горы, но и решительно отказались от всякой платы. Более того, они были с ним предупредительны и учтивы, предлагая самое удобное место у костра, лучшую еду, хотели даже снять поклажу с одного из ослов, чтобы юноше не нужно было идти пешком, и так бы и сделали, если бы он не отказался от этого самым решительным образом. Он не хотел создавать им неудобства, не желал быть обузой, и вообще, был искренне благодарен, особенно за то, что они, несмотря на жгучее любопытство, ни о чем его не расспрашивали, терпеливо ожидая, когда он сам захочет рассказать свою историю.

Сами же с готовностью отвечали на все вопросы, а порой и не дожидались их, прекрасно понимая, что ничто не может интересовать странника, отправившегося в свой первый путь, больше, чем сама дорога. Оказалось, что торговцы — совсем не такие ограниченные люди, как ему казалось, не способные думать ни о чем, за исключением барышей. В их душах хранилось больше легенд, чем в книгах старой библиотеки. Они рассказывали об окружавшем мире — пусть необычном, незнакомом, но совершенно реальном так, словно он на самом деле был полон чудес, достойных од. Увиденные их глазами горы представали мудрыми великанами, чьи головы были увенчаны короной вечных снегов словно сединой, по щекам текли водопады слез, в густых зеленых усах таилась улыбка тонких губ, а в груди, в самой глубокой из пещер, билось огненное, страстное сердце. Они говорили с ветрами на языке духов, с людьми — понятной всем многоголосицей эха, были открыты, разгаданы и, вместе с тем, полны тайн, не волшебных, а вполне реальных, но оттого не менее притягательных.

Десять дней, проведенных в горах, избавили его от страха перед ними, который сменился восхищением. А, главное, он научился видеть в пути не только цель, но и саму дорогу, наслаждаясь каждым днем странствий. У него было такое чувство, что до этого мгновения он лишь спал, и только теперь начал жить.

— Ты считал, что, узнав, кто ты, мы непременно тебя прогоним? — спросил царевича великан. И хотя этот человек не был столь доверчиво открыт, как остальные странники, Аль знал, что его спаситель — не торговец, а горный проводник. У него было непривычное для Десятого царства им Ларг и столь же необычная жизнь, проходившая в постоянных странствиях по горам, которые и стали его домом — огромным, вполне под стать такому могучему и телом, и духом человеку.

— Да, — кивнул юноша. Именно это он только что и сказал.

— Но почему! Разве мы бы осмелились! Пойти против воли отпрыска царской семьи!

— Вот именно, — в отличие от торговцев, смотревших на юношу с удивлением, проводник сразу все понял. Он был сосредоточен и хмур, впрочем, не более чем обычно.

— Я совсем не хотел подвергать вас опасности…

— Может, и нет… — приглаживая густую бороду, задумчиво обронил проводник.

— Нет! — в ужасе воскликнул Аль, с непониманием глядя на проводника. Он не считал, что заслужил обвинение во лжи, и уж тем более не ждал этого от человека, спасшего ему жизнь и бывшего все дни пути лучшим другом, чем был у него когда бы то ни было. Его губы дрогнули, скривившись, в глазах блеснули слезы глубокой обиды, которые он с трудом сдерживал. Однако стоило ему задуматься, и щеки залил румянец. — Простите, — виновато потупившись, прошептал он. — Я действительно не подумал… Нет, я думал, что может случиться, если меня хватятся и бросятся в погоню, просто… Я думал о себе, не о вас, — он не смел взглянуть в глаза сидевших рядом с ним людей, и не потому, что не хотел увидеть в них упрек. Он боялся увидеть свое отражение.

— Да, парень, тебе уготовано великое будущее, — проговорил Ларг. К удивлению Аля, который уже скривился, готовый принять эти слова за жестокую насмешку, в голосе великана звучало неподдельное восхищение. — Чтобы человек твоего положения не просто подумал о тех, кого использовал для достижения своих интересов, не только посочувствовал им, но даже признал свою вину… — он качнул головой. — Ты первый. А, поверь мне, я многих повидал на своем веку.

— Простите, — смутившись от этих слов еще сильнее, пробормотал юноша, еще ниже опустив голову, чтобы никто не заметил, как блеснула в его глазах гордость. Ему давно хотелось заслужить похвалу великана, и вот, услышав ее, он был почти счастлив. Почти — потому что он не мог не думать о будущем. И ему становилось плохо, когда он представлял, что может случиться, если отец пошлет воинов на его поиски. Юноша знал: те, не задумываясь, был ли царевич увезен силой, или ушел из дворца по собственной воле, просто перебьют всех, кого обнаружат рядом с ним. Чтобы неповадно было. Ему — убегать. Остальным — помогать ему в этом.

Видно, это паническое отчаяние на грани желания вскочить и броситься прочь от торговцев, стремясь таким по-детски наивным образом все исправить, отразилось в его глазах, потому что Ларг, опустив Алю на плечо руку, с силой прижал его к камню, на котором юноша сидел, не давая встать.

— Не дури, — пронзил его холодный властный взгляд. — Один в горах пропадешь.

— Действительно, царевич, — медленно, старательно подбирая каждое слово, заговорил сидевший с ним рядом старший торговец — неприметный толстяк с короткими сальными волосами и цепкими карими глазами. — Не следует совершать поступков, которые потом будет нельзя исправить.

— Вот именно! — резко повернувшись к нему, воскликнул юноша. — Я и хочу все исправить! Пока не поздно! — он-то считал, что этот полный житейской мудрости человек не просто поймет его, но поддержит. Ведь Аль одним своим шагом мог избавить их всех от множества проблем.

— Никогда не совершаешь столько ошибок, сколько делаешь, исправляя те, которых не совершал.